– Это последний, – сказал мальчик и протянул ему щенка. – Он твой, если хочешь. Райан погладил его по морде, по прохладному носу. – Я не знаю, – сказал он. – Конечно же знаешь. Давай, подержи его, – ответил парень и вручил Райану щенка, тельце которого было таким теплым. Он посмотрел на него снизу вверх и изогнулся, чтобы лизнуть в лицо. Райан чувствовал, как быстро бьется сердце щеночка рядом с его собственным. – Мне нужно от них избавиться до того, как отец вернется домой, – сказал парень. – Это последний. Давай, забери его; ты ему нравишься. Райан держал щенка, чувствовал его любовь, как и свою любовь к нему, и знал, что ему не позволят оставить собаку. Но парень уже уходил, шагая через зеленый двор и направляясь к широкому чистому крыльцу. – Это замечательная собачка, – сказал он на ходу. – Вот увидишь! Собачка действительно была замечательной те несколько часов, пока дома не было отца Райана. Когда же он вернулся посреди ночи и, услышав, как скулит щенок, нашел его под свернутым одеялом на кровати сына, сразу схватил за шиворот и вынес наружу. Райан умолял отца и дергал его за рубашку, пока он не ударил щенка головой о стенку трейлера, а затем закинул куда-то в сорняки за соседским участком. А сейчас Демарко наблюдал за птицами и водой и пытался подавить свой гнев. Он хотел бы свободно летать по воздуху, как ястреб. Но вынужден был двигаться как вода – в замкнутом пространстве, по определенной траектории, то приближаясь к берегу, то отдаляясь обратно. Ему приходилось всегда помнить о течении, всегда сохранять прежнее, но в то же время всегда быть новым, неуловимым, холодным и неприкасаемым. Глава шестьдесят четвертая На обратном пути к дому бабушки Джейми Демарко решил, что предложить помириться сейчас будет вполне уместно. Не найдя ни одного винного магазина, с помощью голосового поиска в телефоне он выяснил, что ближайший алкогольный магазин находится в двадцати милях к северу в округе Баллард. Поэтому вернулся в дом практически с пустыми руками, принес только сложенную карту. Сначала даже немного задержался у порога, ожидая приглашения. Когда он пришел, Джейми лежала на кровати своей бабушки, полностью одетая. – Я надеялся купить бутылку «Пино Гриджио» на вечер. Оказывается, в округе вообще нет алкоголя. Не хочешь пойти куда-нибудь поужинать? В Мэйфилде есть ресторан, где подают вино. Она села по-турецки, ее сцепленные руки покоились на матрасе. – Сколько лет ты уже не живешь с женой? – спросила она. – Тринадцать, – ответил он. – Ты ревнуешь, если узнаешь, что она спит с другими? – Нет, – сказал он. – Почему нет? – Не знаю. – Может, стоит об этом задуматься? – Я подумаю, – пообещал он. – Прости меня. – Почему бы тебе не спросить напрямую, трахалась ли я с ним когда-нибудь? – Мне не нужно это знать. – Ты не хочешь это знать? – Может, и так, – сказал он. – Ну а что же ты тогда просто ревнуешь, бесишься и портишь весь день? – Правда, прости меня, – сказал он ей. – Это было какое-то наваждение. Я не могу это объяснить. – Ты в последнее время вообще не особо много можешь объяснить, – ответила она. Он еще несколько секунд молча смотрел на нее, потом вошел в комнату и положил карту на край кровати. – Может, ты увидишь тут что-то, чего не вижу я, – сказал он, повернулся и пошел прочь. Она спрыгнула с кровати и подошла к порогу. – С похорон осталось еще много пива и вина, – сказала она ему вслед. – Можешь напиться! Затем она вышла из спальни, прикрыла дверь и заперла ее. Демарко зашел в гостиную и сел на парчовый диван. Он смотрел вокруг и понимал, что практически все, за исключением некоторой мебели, создавало у него впечатление, будто он вернулся домой. К нему вернулись весь прежний гнев, вина и жалость к себе, вся эта удушающая темнота, несмотря на солнечный свет, пробивающийся сквозь занавески. Хотел бы он знать, как заставить все это исчезнуть. Это была не ее вина, независимо от того, что она делала или не делала в прошлом. Виноват в этой ситуации он. И хуже всего, что он пока не знал, как все это устранить. Глава шестьдесят пятая Когда Райан во второй раз увидел своих бабушку и дедушку, ему было уже почти двенадцать. Нип к тому времени уже умер, от болезни сердца, вызванной полиомиелитом. Как сказала Райану мама. Все остальное, включая поврежденный линолеум и провисший потолок, осталось прежним, вот только на этот раз ему не разрешили подниматься наверх, потому что полы там слишком сильно прогнили. Его бабушка во время их визита произнесла лишь парочку тихих слов, но в основном просто сидела, миниатюрная и молчаливая, в потертом мягком кресле, покрытом полосатой простыней. В этот раз она показалась ему крошечной, не больше маленькой девочки. Райан подумал, не спросить ли дедушку, что случилось с журналами Нипа, но это показалось ему не очень хорошей идеей. В доме было жарче, чем снаружи, поэтому он сидел как можно спокойнее на маленькой скамеечке для ног рядом с рваным тканевым креслом, в котором сидела его мама. Пол остался в своей машине, как и в тот первый раз, но на этот раз он слушал по радио бейсбольный матч. В этот раз мама спросила у своего отца, есть ли у них немножко в долг, и старик внезапно рассердился. «Разве похоже, что у нас много денег? – сначала просто спросил он, а потом стал возмущаться более активно: – И где же этот твой муж? Что он делает, если тебе так нужна помощь?» Мама Райана ответила: «Он работает, когда может. В мае прошлого года он работал кровельщиком, но с тех пор работы было мало». А дедушка сказал: «Он вообще знает, как крыши ставить?» Мама Райана объяснила: «Это была простая работа. Всего лишь смола и гравий». С чем дедушка охотно согласился: «Да уж, это похоже на его умения». Некоторое время после этого никто вообще ничего не говорил. Потом мама Райана взяла сына за руку и сказала: «Пойдем, я дам тебе стакан прохладной родниковой воды». Когда они уже вставали, дедушка сказал: «Пусть просто выльет ведро смолы и размазывает пару часов. Он только на это и годится, тебе надо знать правду». На кухне мать Райана наклонилась к нему и прошептала: «Рядом с кроватью твоего дедушки стоит банка из-под кофе, там полно серебряных долларов. Как думаешь, сможешь прокрасться туда, взять ее и отнести в машину так, чтобы никто тебя не заметил? Она будет тяжелой, и я не уверена, что тебе хватит сил». Он выпрямился, отчего стал немного выше, и авторитетно заявил, что он уже достаточно силен. Она сказала: «Если ты это сделаешь, то я буду ужасно гордиться своим большим мальчиком». Он тогда спросил: «А что, если он меня увидит?» На что она ответила: «Я немного на тебя покричу, потащу к машине, и мы унесем отсюда свои маленькие задницы». Когда его мать вернулась в гостиную и начала хвастаться тем, как хорошо он учится в школе, что было совсем не правдой, Райан выглянул из-за дверного косяка и увидел, что бабушка смотрит на свои маленькие птичьи ручки, а дедушка уставился в стену, как будто хотел пробить ее кулаком, как иногда делал отец Райана. Затем Райан быстро прошел по короткому коридору в спальню, где рядом с кроватью стояла черно-желтая битком набитая банка из-под кофе «О’Натс» с желтой крышкой. Райан открыл крышку и увидел, что она действительно была почти доверху забита большими серебряными монетами, как мама и сказала. Он снова захлопнул крышку и поднял банку обеими руками, но не был уверен, что сможет выбраться из открытого окна, не уронив ее. Во-первых, на окне была сетка. Он постоял, обдумал ситуацию и сказал себе: «Первое, что нужно сделать – убрать сетку». Внимательно оглядел сетку и увидел, что она держится всего на двух штырях – по одному с каждой стороны рамы. Ему бы не составило особого труда их вытащить, чтобы они вышли из деревянной оконной рамы. Затем была проблема с тем, как выбраться из окна с банкой от кофе, не уронив ее. Он задумался об этом и решил, что если снимет футболку и обернет ее вокруг банки, то, возможно, сможет перегнуться через подоконник и опустить банку на землю. Он удивился, но был горд собой, когда это сработало. Банка лишь слегка стукнула, так как Райану не хватило всего фута. Затем он поставил обратно сетку, прокрался на кухню, а потом и на улицу, обошел дом, поднял банку, вокруг которой все еще была обернута его футболка, и, пригнувшись, как можно быстрее побежал к машине. Он залез на заднее сиденье и положил банку между ног. Пол заснул с горящей сигаретой в руке, когда по радио все еще транслировали матч, но проснулся, когда Райан опустил банку с очередным глухим стуком. Пол оглянулся через сиденье и поинтересовался: «Что это у тебя там завернуто?» Райан выглянул во двор и, не увидев ни одной курицы, ответил: «Бабушка приготовила нам курицу в банке». Пол затянулся сигаретой, затем выпустил облако дыма в окно машины и спросил: «Твоя мама там скоро или как?» Райан не знал, как на это ответить, поэтому ничего не сказал, а потом его мама вышла из дома и направилась к ним быстрее, чем ходит обычно. Перед тем, как забраться на переднее сиденье, она посмотрела на Райана в открытое окно и одними глазами спросила, достал ли он банку. Он ответил ей улыбкой, которую она ему вернула, и почувствовал дикую гордость за то, что хоть раз сделал маму счастливой. Когда они ехали обратно в город, Пол спросил: «Она приготовила вам что-то вроде вареной курицы?», на что мама Райана посмотрела на него и спросила в ответ: «Ты это о чем?» Пол сказал: «В той банке, которая между ног твоего сына. Моя мать тоже любила готовить курицу. Хотя она всегда готовила в стеклянных банках. Никогда не слышал, чтобы кто-то делал курицу в жестяных. Не понимаю, как она может долго протянуть, испортится же». Мама Райана сказала ему: «О, мы съедим ее гораздо раньше, чем она испортится», а потом повернулась, снова посмотрела на Райана и добавила: «Правда, малыш?» Они ехали еще некоторое время, а потом Пол посмотрел на нее и спросил: «Ну что, сегодня повезло или нет?» Она отрицательно покачала головой. «Этот человек такой скряга, что просто кошмар». Пол тоже немного разозлился, поэтому Райан откинулся на спинку сиденья и попытался отодвинуться от зеркала заднего вида. Мать Райана наклонилась ближе к Полу, дотронулась до него где-то, Райану не было видно, и сказала: «По крайней мере, у меня-то остался тебе должок». От этого Пол слегка улыбнулся, и всю оставшуюся дорогу он то и дело поглядывал на нее, одаривая все той же улыбкой. После того как Пол припарковался на своей подъездной дорожке, мама Райана зашла к нему в трейлер, чтобы заплатить ему за поездку, как она сказала, поэтому Райан отнес банку к ним в трейлер, в свою спальню, где встал у окна, надеясь, что машина с его отцом появится не скоро. Спустя долгое, как ему показалось, время его мама вбежала в дом, улыбаясь и смеясь, зашла к нему в спальню и спросила: «Где она?» Он спрятал ее под грудой грязной одежды. Она опустилась рядом с ним на колени, перебрала монеты и спросила: «Как думаешь, сколько здесь?» Он ответил: «Как минимум пара тысяч», на что она заметила: «Ну, сомневаюсь, что так много. Но ведь намного больше, чем у нас было вчера, правда?» Райан снова посмотрел в окно и произнес: «А что, если дедушка придет их искать?» И она сказала: «Во-первых, у него больше нет машины. А во-вторых, он слишком скуп, чтобы заплатить кому-то за дорогу». Райан спросил у мамы, сколько ей пришлось заплатить Полу, на что она ответила: «Не переживай об этом, мой маленький герой. Ты прямо как Клайд Бэрроу!» Он не знал, кто такой Клайд Бэрроу, но ему понравилось, как она его обнимала и какой счастливой выглядела. Она вынесла банку на улицу, чтобы спрятать ее под трейлером – туда его отец никогда не заглянет. Когда она вернулась, в руках у нее были два серебряных доллара. Она положила по одному в его руки и сказала: «Что бы ни было, не позволяй отцу узнать об этой банке. Обещаешь?» Он дал обещание и всегда его держал, даже когда его отец сильно избил его спустя пару недель, когда увидел ожерелье, которое Райан подарил своей маме. Это было всего лишь дешевенькое сердечко на дешевенькой цепочке, но отец потребовал у Райана ответ, откуда он его украл, на что Райан ответил, что купил его в «Гудвилле» на деньги, которые получил от сдачи бутылок, валявшихся на дороге. Его отец дал ему по лицу, отчего у мальчика треснула губа, и назвал его «сраным вруном». Затем он заставил маму Райана отдать ему ожерелье, чтобы он вернул его в магазин. Райан был уверен, в магазине его отцу скажут, что ожерелье не украдено, но после того, как отец ушел той ночью, они не видели его три дня, пока в доме не закончилась вся еда, и поэтому мама отправила Райана искать его отца по барам. Он нашел его сидящим у стойки рядом с какой-то женщиной, на вид старой и даже наполовину не такой красивой, как его мама. Но на ней было купленное им ожерелье. Отец велел ему вернуться, если жизнь дорога, а женщина полезла в сумочку, достала пятидолларовую купюру и дала ее Райану, чтобы он купил немного еды. Он купил пакет апельсинового сока, буханку хлеба и полфунта ветчины, а остальные деньги отдал матери и, чтобы она больше не плакала, сказал ей, что это от отца. Райан так ни разу и не спрашивал, куда делись все те серебряные доллары. Глава шестьдесят шестая Джейми разложила карту на краю кровати, встала и какое-то время рассматривала ее, скользя взглядом по часовой стрелке от ближайшей жертвы к самой дальней, не обращая внимания на хронологию. Поначалу ее мысли были заполнены лишь Демарко, он так разочаровывал ее, этакий толстый стальной сейф, который никак не открывался. Но потом имена на карте начали вытеснять ее раздражение, уступая место сочувствию, медленной, печальной песне горя. Жасмин из Оуэнсборо. Церес из Луисвилля.