– Мы сотворили это волшебство, – сказала Виви, закрывая глаза. – Наша семья сделала это. Может быть, никто не воздвиг ей статую или не назвал колледж в ее честь, но она была настоящей, и она была здесь, и она помогла сделать этот город таким, какой он есть. Она отдала за это свою жизнь. И мы ее потомки. Она почувствовала, как Гвин и Элейн сжали ее руки, и это придало ей смелости сделать глубокий вдох и сказать: – Так что к черту Гриффада Пенхоллоу. Ведьмы из рода Джонс забирают свое обратно. Виви почувствовала прилив энергии под ногами, и руки Гвин и Элейн внезапно стали почти обжигающе горячими, но Виви продолжала крепко держаться за них, продолжала посылать каждую частицу магии, которую могла собрать, в круг, состоящий из них троих, а затем вниз, в сами лей-линии. Это было похоже на попытку толкнуть валун вверх по склону, а что-то спихивало его обратно. Было ли это остатками магии Пенхоллоу или самим проклятием, Виви не знала, но она так же сильно качнулась на носках, чувствуя, как пот выступил у нее на лбу, когда она сосредоточилась. А потом она услышала крик Гвин: «Это работает!» Открыв глаза, Виви посмотрела вниз на лей-линии, наблюдая, как фиолетовый свет вспыхивает, усиливается, черная грязь отступает, и крепче прижалась к своей тете и кузине, думая об Элвид, думая о Пайпер Макбрайд, думая даже о ведьмах колледжа, которые обладали силой и такими же правами на магию Грейвс-Глен, как и все остальные. Внезапно возникла вспышка света, такая яркая, что Виви ахнула, отпустила руки Гвин и Элейн, чтобы прикрыть глаза, а затем, так же быстро, как и появился, свет исчез, оставив цветные пятна плясать перед глазами. Но линии на полу перед ними были прямыми, четкими и фиолетовыми и издавали мерный гул. – Сиськи Рианнон, – выдохнула Гвин, а затем повернулась к Виви с ослепительной улыбкой. – Ты это сделала! – Мы сделали это, – поправила Виви, а затем обняла Гвин и Элейн, смеясь, даже когда слезы выступили у нее на глазах. – Я люблю вас, девочки, – сказала Элейн, промокая глаза. – А теперь пообещайте мне, что никогда, никогда больше не будете смешивать водку и колдовство. – Торжественно клянусь, – немедленно сказала Гвин, и Виви кивнула. – Урок более чем усвоен, поверь мне. – Так что… похоже, я не умру? Они обернулись и увидели Риса, просунувшего голову в пещеру, и Гвин указала на него. – Волосы все еще делают Свое Дело. – Так и есть, – согласилась Виви, заработав подмигивание Риса, прежде чем он ткнул большим пальцем в сторону входа в пещеру. – В таком случае мы можем убраться отсюда? Проклят я или нет, предпочту провести Хеллоуин в другом месте. Глава 34 Вивьен сияла, когда они возвращались в город, и Рису было трудно смотреть на дорогу, а не на нее. – Это было так, как… как будто внутри меня была река, только река была волшебной, и я чувствовала это, действительно чувствовала, как она покидала мои руки, и это было как «вжууух», – восторженно сказала она, жестикулируя обеими руками. Ее щеки порозовели, глаза заблестели, и Рис засмеялся. – Ты уже говорила об этом, cariad. Опустив руки, Вивьен улыбнулась ему. – Прости. Я немного сама не своя, правда? – Учти, ты спасла целый город и мою жизнь своей магией, – напомнил он ей. – Тебе можно. Откинув голову на спинку сиденья, Вивьен снова рассмеялась. – Я так и сделала. Я смогла. Я теперь официально крутая ведьма. – Крутая, как вареные яйца, – согласился Рис, барабаня пальцами по рулю, – а также, возможно, немного Пьяная от Магии. – Да, это вполне возможно, – согласилась она, а затем снова улыбнулась ему улыбкой, тепло которой Рис ощутил каждым дюймом своего тела. Он сам был более чем в состоянии эйфории. Чудесное спасение от смерти так действует на мужчину, и хотя он не мог предсказать, как его отец воспримет новость о том, что Грейвс-Глен больше не является территорией Пенхоллоу, сейчас ему было на это наплевать. Это была проблема для Будущего Риса, и, несомненно, этот дерзкий придурок сумеет ее разрешить. Виви внезапно потянулась и схватила его за руку. – Остановись. Рис подозрительно посмотрел на нее. – Тебя же не вырвет, правда? – Фу, нет, – откликнулась она, скорчив гримасу, а затем указала на лобовое стекло. – Прямо здесь. Рис последовал ее указаниям, остановив машину на грунтовой стоянке на краю холма, глядя вниз, в долину. Луна светила достаточно ярко, чтобы он мог разглядеть поле под ними, окружающие холмы, темные силуэты на фоне темно-синего неба. – Здесь мы и встретились, – тихо сказала она. – День летнего солнцестояния. Прямо там, на том поле. Рис понял это в тот самый момент, как припарковал машину. Он вспомнил эти холмы, вспомнил, как сидел с ней и смотрел на них, вспомнил ту цветочную корону, криво водруженную на ее волосы, и ее милую улыбку. – Могу я открыть тебе секрет? – спросила она тихо, настроение у нее стало немного более подавленным. – Он ведь заключается не в том, что ты на самом деле не сняла проклятие и привела меня сюда, чтобы столкнуть с этого холма, не так ли? Она рассмеялась, на этот раз тише, ее волосы рассыпались по плечам, когда она покачала головой. – Я любила то лето, – сказала она. – Я вспоминаю его как идеальную, чудесную пору и говорю себе, что это только потому, что все тогда было впервые, понимаешь? Первый магический обряд, на котором я побывала, первое лето в колледже, первый парень, в которого я влюбилась. Когда она повернулась к нему, в ее глазах было выражение, которому Рис не мог дать названия, но, как бы оно ни называлось, оно согрело его сердце и его душу. Боже, он любил ее. – Но в этот раз было еще лучше, – сказала она, наклоняясь ближе. А потом улыбнулась. – Могу я поцеловать тебя? Сердце Риса почти болезненно забилось о ребра. – Сейчас? – Если в твоем расписании для этого найдется окно. – Ну, к счастью для тебя, я сейчас свободен как ветер, – ответил он, и она засмеялась, когда он притянул ее к себе, перелезая через сиденье, чтобы она могла пристроиться на его коленях. Рис давно уже не занимался ни с кем сексом в машине. Каким-то образом они справились, ее платье задралось до талии, у него расстегнулась ширинка, и они только дважды нажали на автомобильный гудок. И когда он был внутри нее, ее руки обнимали его, ее волосы касались его лица, он понял, что должен рассказать этой великолепной, волшебной женщине, в которую влюбился дважды, о своих чувствах. После, обещал он себе, и это после пришло. Но сначала он хотел почувствовать, как она тает под ним как горячий воск, хотел услышать, как она издает эти едва слышные, тихие стоны, и почувствовать, как ее зубы покусывают мочку его уха. Он получил это все и даже больше, и когда она лежала, тяжело дыша, у него на груди, он откинул ее волосы назад, целуя потную кожу ее шеи. – Вивьен, – начал он, и она вздохнула, еще глубже прижимаясь к нему. – Я буду скучать по тебе, Рис, – сказала она мягким и мечтательным голосом. Вот тогда-то он и понял, что это было. Она привела его сюда, в это место, где они встретились, занялась с ним любовью. Так она попрощалась. Было уже за полночь, когда они вернулись на гору к Элейн, и когда они с Рисом поднимались по ступенькам крыльца, свободно сцепив пальцы, Виви кивнула на небо. – Самайн закончился. Теперь официально наступил День всех святых. – И я официально не проклят, а ты официально самая профессиональная ведьма из всех, кого я знаю. Хихикая, Виви сделала небольшой реверанс, все еще слегка возбужденная магией, сексом и мистическим сочетанием того и другого.