Я смотрела на него, сердце грохотало в моей груди. Его глаза были темнее, чем когда-либо раньше. — Я мог причинить тебе боль. Он мог причинить мне боль? В любой другой ситуации это было бы забавно. Но не сейчас. Я сглотнула. — Ладно. Его грудь приподнималась и опадала напротив моей. Его тело излучало невероятное количество тепла. — Прости… что напугал тебя. Меня слишком много раз так будили в приютах. И никогда это не заканчивалось хорошо. Наконец я выдохнула, не зная, что сказать. Я могла лишь представить, что он имел в виду под этим и каждая моя мысль была хуже предыдущей. Хайден прикрыл глаза, его голос был напряжен. — Прости. Это было… — Нет. Все нормально. Ты просто удивил меня. Я в порядке. Ты в порядке. Хайден открыл глаза. — Эм?.. В его взгляде была такая интенсивность, что мне стало тяжело дышать. Хайден рассматривал меня с желанием и отчаянием. Изучал мое лицо и то, как задрался топ. И вслед за его взглядом жар распространялся по моему телу. Хайден медленно откатился и перенес свой вес на руку. Он поднес ладонь к моей щеке, его пальцы едва не касались моей кожи. Мои пальцы сжали его свитер. Боже, я так хотела, чтобы Хайден меня коснулся. Это желание подчиняло меня и обжигало. Хайден закрыл глаза и издал резкий звук, прежде чем оттолкнуться и встать на колени. Его руки опустились по бокам. Меня накрыло разочарованием. Я хотела, чтобы он прижался ко мне всем телом как раньше, желая того, что делать мы не могли. — Так… зачем ты меня разбудила? — спросил он, голос был немного грубым после пробуждения. Мне понадобилась минута, чтобы вспомнить о важном поводе. — Мои родители… они знали о даре Оливии. Хайден скатился с кровати и встал на ноги. Мне показалось, что он сознательно увеличил дистанцию между нами, чтобы обдумать мои слова и не отвлекаться. — Что ты имеешь в виду? Я села, пытаясь прогнать остатки сна и другие отвлекающие мысли. Поправив топ, я снова покраснела. — Когда Паркер был в моей голове, я снова пережила аварию. Не знаю, как я упустила это раньше, но, наверное, я была так напугана всем этим, что просто не задумалась об этом. — Это понятно. — Он пробежался рукой по волосам. — Что ты вспомнила? Я рассказала Хайдену о разговоре мамы с папой. Пока я говорила, он отходил все дальше в тень, туда, где его не освещало пламя свечей. — Оливия, должно быть, использовала свой дар до того, как вернула тебя, — сказал Хайден. — Да, но кто такие «они»? Те, которым мама не хотела об этом говорить? Думаешь, она рассказала тем, кто устроил аварию? Прошла минута, прежде чем он ответил. — Я не знаю, Эмбер. Это не имеет смысла. Может, твоя память подводит тебя. — Не подводит, Хайден. Я знаю, что слышала. — Твои родители не знали бы к кому обращаться, даже если бы Оливия вернула целую армию мертвых. — Сказал он. — Мы не афишируем себя, как и Отдел. Мы находим одаренных, а не они нас. Откуда твоим родителям знать, куда идти с таким вопросом? — Я не знаю, — напряженно говорю я. — Может, они узнали каким-то образом. А может, к ним кто-то пришел раньше. — Тут меня осенило. — Ты говорил, что Лиз чувствует одаренных, когда они рождаются, так? И меня она почувствовала, когда я вернулась? — Да. — И она знала об Оливии так? Ты сам так говорил. — И что? То, что Лиз знала об Оливии ничего не значит. Постой. Ты, правда, думаешь, что мой отец и тетя Лиз, которая и мышь не прихлопнет, способны устроить аварию, чтобы добраться до Оливии? Я уставилась в абсолютную тьму в том месте, где мне казалось, стоял Хайден. — Да, думаю. Или может Лиз и Курт это сделали. Они довольно близки друг к другу, а Лиз относится к Оливии, как к своей дочери. — Потому что она беспокоится о ней. — Хайден покачал головой. — Слушай, все это не имеет смысла. — Точно, — сказала я. — Звучит так, словно ты хочешь, чтобы это был мой отец или Курт. — Я не хочу, чтобы это были они, но кто еще это может быть? Мои родители не знали к кому идти с таким, но кому-то же они сказали! А потом Лиз волшебным образом почувствовала мое воскрешение и смотри! Смотри, как вышло! Оливия теперь здесь, так ведь? В ответ мне отозвалась тишина, а я была готова станцевать победный танец, потому что заставила Хайдена задуматься. Но когда он заговорил, я поняла насколько ошибалась. — Нам стоит вернуться, Эмбер. Утром мы попробуем поразмыслить об этом. Сейчас мой мозг плавится. Я подняла голову. Тон Хайдена изменился. Я слезла с кровати и ждала, пока он потушит все свечи. Все это время он держался спиной ко мне и не разговаривал. Мои нервы были натянуты, как канаты, и становились все тоньше с каждой секундой молчания. Я натянула капюшон и поплотнее закуталась в толстовку, когда мы вышли на холодный ночной воздух. Над нами светила луна сквозь густые ветки, пока мы в молчании шли к дому. С каждым взглядом на Хайдена мой желудок сжимался. Его лицо было напряжено и отстранено. Он смотрел строго вперед и ни разу не взглянул на меня. Было такое чувство, что тех драгоценных мгновений в хижине, когда мы признались в своих желаниях друг другу, не было. Мы остановились у ступеней, но я не была готова так просто его отпустить. — Я хочу поговорить о… — Знаю, — сказал он, — но я не хочу. Не сегодня. Я разбит. Уже поздно. — Но… — Он сделал шаг вперед, склонив голову. — Мы не можем говорить об этом сейчас. Мы кого-нибудь разбудим. Иди спать, Эмбер. Поговорим утром. Я отошла от него, мое сердце сжалось. — Ладно. Завтра утром, так? Он кивнул и прежде, чем я успела что-то сказать, исчез. Глава 19 Я не увидела Хайдена ни утром, ни позднее днем. Точнее, я видела его за всю субботу не более пяти секунд. Я была уверена, что он меня избегает. К середине воскресенья мое удовлетворение от того, что я уличила Кромвела и его компанию испарилось. Хайден всегда верил, что его приемный отец приносит лишь хорошее в жизнь одаренных, но тот, кто хотел добраться до Оливии, убил ради этого. И нравилось это Хайдену или нет, все указывало на одного из членов его семьи, одного из тех, кому он доверял. Я увидела его на ступеньках крыльца, когда как раз заканчивала причесывать куклу Оливии. Торопливо выбежав из комнаты, я раскрыла дверь и чуть не врезалась в Хайдена. Он так и застыл на месте, вытянув руку, а глаза расширились от удивления. За ним шла Фиби, она несла какую-то коробку в своих наманикюренных руках. — Привет, — выпалила я, игнорируя заинтересованный взгляд Фиби. Хайден сделал шаг назад. — Привет.