На дороге появилась машина и остановилась около нас. Курт выскочил с водительского сидения и открыл заднюю дверь. — Клади ее сюда. — Когда… когда он вернулся? — спросила я. — Час назад или около того, — ответил Хайден. — Он отвезет тебя в больницу. Я вцепилась в его руку, не желая никуда ехать с Куртом. — А ты? — Я поеду с тобой, — он посадил меня на заднее сидение. — Не переживай. — Нет, — Кромвел развернулся на переднем сидении, его глаза были холодны, как лед. — Я хочу, чтобы ты вернулся в дом, Хайден. — Но… — Мне нужно, чтобы все оставались спокойны, Хайден, ты нужен там. Мы позаботимся об Эмбер. Я затряслась, пока мои глаза переходили с Курта на отца Хайдена. Я мертвой хваткой вцепилась в его руку. Хайден неохотно освободился от меня. Он смотрел, как Курт садится за руль; сжав губы, он повернулся ко мне. — Все будет хорошо, — и он отпустил меня и закрыл дверь. Его бледное лицо мелькнуло в окне. Курт тронулся с места, оставляя Хайдена позади. Я повернулась вперед и встретилась глазами с Хайденом, моя раненная рука повисла, как плеть. Ледяные кубики сформировались в моем желудке. — Расскажи мне все, — сказал он. Я рассказала ему то же самое, что и Хайдену, и все время чувствовала взгляд Курта на себе через зеркало заднего вида. Лед разрастался, передвигаясь по венам. Я словно приросла к месту от мысли, которая меня посетила. Ничто в прошлом не было случайностью. Почему же машина после костра или это должно быть случайным? *** Я не была в больнице с момента аварии, но на данный момент это было самым странным посещением в моей жизни. Кромвел стоял рядом со мной, используя свою джедайскую силу разума, чтобы убедиться, что доктора и медсестры будут в перчатках прежде чем коснутся меня. Моя любимая толстовка была порвана и пропитана кровью. Стрела попала в предплечье, и рана была достаточно глубокой, пришлось наложить швы. Смотреть на то, как доктор с пустым выражением на лице копошится в моей ране, мне в жизни больше никогда бы не хотелось. Я все ждала, когда он закончит. В середине процедуры появилась сестра, все с тем же пустым выражением на лице, как и у врача. Она передала мне стаканчик и пару таблеток. — Что это? — спросила я, глядя на Кромвела. — Это от боли, — ответила она. Ее тон тоже был пустым. — Местная анестезия скоро отойдет и тебе будет больно. Манипуляции с кожей были окончены, и доктор изучал рентген моей головы. — Выглядит неплохо, мэр Кромвел. Нет признаков сотрясения или других повреждений. Кромвел кивнул. — Слышать это облегчение. Глотая таблетки, я в этом сомневалась. Пустой стаканчик я отдала медсестре. Раненная часть моей руки уже начинала покалывать. — Присмотрите за ней пару дней. Если у нее будет головокружение, потеря памяти, повышенная утомляемость и изменения в поведении, привозите ее ко мне, — доктор встал и отошел от меня, снимая окровавленные перчатки. Посмотрев на меня, он слабо улыбнулся. — В это время года в лесу может быть опасно. Сезон охоты открыт. Против моей воли я перевела взгляд на мужчину, сидевшего в углу палаты. Интересно, ходил ли Курт на охоту. Может ли быть совпадением то, что он вернулся как раз после того, как кто — то попытался сделать из меня кебаб на шпажке? И та машина, что пыталась сбить меня, вполне могла быть одним из Порше, что стояли в гараже. Курт поднял бровь в ответ на мой взгляд. Мои губы сложились в слабое подобие улыбки. Я ждала, пока мы не окажемся в машине, чтобы устроить ему допрос третьей степени. На заднем плане у меня была мысль, не была ли вызвана моя смелость действием таблеток. — Так, где ты был? Он посмотрел на Кромвела. — Занимался делами. Я наклонилась вперед, просовывая голову между двумя сидениями. — У тебя есть работа? Кромвел тоже поднял брови в ответ на мой вопрос. — Может тебе сесть сзади и отдохнуть, Эмбер? — Я не устала, — я внимательно смотрела на Курта. — Так какая у тебя работа? — он снова посмотрел на Кромвела, который лишь вздохнул и покачал головой. — Я работаю на Джонатана. — Правда, — сказала я. — И что это за работа? Курт выглядел так, словно пытался побороть улыбку. — Та, которую он просит меня делать. Я хотела сложить руки на груди, но почувствовала, как тянут швы. — Так, ты суешь всякие вещи в шкафчики разных людей? Он рассмеялся. — Что? — А что насчет разрезания кроликов? Он стиснул челюсти. — Не в последнее время, принцесса. Я скорчила мину. — А когда ты делал это последний раз? — Ты под кайфом? — Может быть, — честно призналась я. — Но ты не ответил на мой вопрос. Кромвел обернулся на сидении, очевидно, не такой уж удивленный. — У тебя был очень неудачный вечер, и, скорее всего, ты сейчас под действием сильного наркотика. Вот почему я пропускаю мимо ушей то, что выдает твой рот в данный момент, но позволь мне прояснить кое-что. Еще один такой намек, и я сделаю то, о чем позднее могу пожалеть. Я сконцентрировала взгляд на нем. — Что, например? Он выдержал мой взгляд. — Я неясно выразился? Я откинулась на заднее сидение, поморщившись от укола боли. — Да, все предельно ясно, босс. Курт усмехнулся. — Мне даже нравится, когда она такая. — И почему меня это не удивляет? — вздохнув, сказал Кромвел. К счастью, Курт гнал так, словно участвовал в Наскар, и мы добрались до гаража в рекордно короткие сроки. Я не стала их ждать, открыла дверь и вышла из машины раньше всех. — Эй, может, стоит полегче. Ты так швы разорвешь, — Курт был на шаг позади меня.