— Спасибо, пока не знаю. Все случилось так неожиданно. Я еще сама ни в чем не разобралась, — ответила я, стараясь не разреветься от усталости, тревоги за Еваниэль, непрошеных обязательств, груза долга и неизвестности впереди. — Девочка моя, — обняла меня Юфемаэль, почувствовав мое состояние, — лучшей Королевы эльфам не найти. Уверена, нам всем повезло и впереди нас ждет процветание. Главное, не хватайся за все дела сама. Тебе надо определить первоочередные задачи, а дальше, найти эффективных исполнителей для их решения. — Я это понимаю, Юфемаэль, — согласилась я, — но справлюсь ли? — Ты справишься, — без сомнений ответила она. — Тем более, что рядом с тобой двое таких преданных мужчин, готовых во всем тебя поддержать и облегчить твою жизнь. Оставив Данирэля и Орестонэля хозяйничать на кухне, обживать свои спальни и более внимательно ознакомиться с домом, я, через час, как и обещала, спустилась к Эдмунизэлю. — Как дела? — спросила его. — Ее реснички несколько раз дрогнули, — с, пока еще робкой, радостью и надеждой, ответил он. Посидев какое-то время рядом с Эдмунизэлем, не заметив особых изменений в состоянии Еваниэли, я забрала пустую посуду из-под еды, и пошла на кухню. Там, мы втроем поели, обмениваясь ничего не значащими словами, ни в силах обсуждать сейчас что-либо серьезное. Идя на поводу своего волнения и тревоги за Еваниэль, я вновь спустилась в подземелье. Опять спросила Эдмунизэля, так и не сменившего позу, сидящего на полу, и неотрывно смотрящего на Еваниэль: — Какие новости? — Она глубоко вздохнула, и щечки порозовели, — радостно сообщил он, кажется, наконец, поверив в благополучный исход. Я, присмотревшись, отметила, что, и правда, цвет кожных покровов Еваниэли изменился в лучшую сторону. Надежда на благополучный исход сменилась уверенностью, что все будет хорошо. Значит не зря все мои усилия. Ради того, чтобы она жила, я готова была бы стать хоть Королевой эльфов, хоть Повелительницей гномов, хоть Владычицей орков. Была уже глубокая ночь, когда я в очередной раз пришла проведать Эдмунизэля и Еваниэль. — Она скоро проснется, — уверенно сообщил он мне, стоя в изголовье капсулы и внимательно вглядываясь в лицо Еваниэли через прозрачную крышку. — Хорошо, — сказала я, чувствуя, как тяжесть, все это время лежащая на сердце, отпускает меня. Встав рядом с Эдмунизэлем, я, как и он, тоже стала всматриваться в Еваниэль. Как необычна ее красота! Здорово, что в наших потомках будет и ее кровь, способствуя их видоизменению, привнося дополнительную красоту, делая разнообразными, не похожими на других. По движению грудной клетки было видно, что дыхание Еваниэли ровное, глубокое. Чуть заметно, ритмично пульсирует кровеносный сосуд на шее. Глаза двигаются под закрытыми веками. Через некоторое время, она открыла их, но взгляд был плавающий, ни на чем не фиксирующийся. Снова закрыв глаза, она зевнула, и, подняв обе руки, стала тереть глаза кулаками. Я поняла, что пора отрывать капсулу. Я подняла крышку. Эдмунизэль, тут же, нетерпеливо, легко коснулся пальцами ее волос, щеки, плеча, руки. — Любимая моя, открой глазки, скажи что-нибудь, — зашептал он, волнуясь. Она убрала кулаки от глаз, опустила руки, осмысленно посмотрев, повернула голову в одну сторону, потом в другую, и со стоном прошептала: — Дежавю… Эдмунизэль напрягся, услышав незнакомое слово. Что если она не вспомнит ни наш Мир, ни нас, своих близких, ни любовь Эдмунизэля? Холодок пробежал по спине. Мы переглянулись с Эдмунизэлем, с одинаковой паникой в глазах. Эдмунизэль переместился от изголовья в бок, чтобы попасть в поле ее зрения. — Счастье мое, узнаешь меня? Что-то помнишь? — с беспокойством спросил он. — Эдмунизэль, — ответила она после длительной паузы, за время которой мы даже дышать боялись от страха, что Еваниэль лишилась памяти, — я помню, как на меня с гномами, в лесу, напали Цератопсы. Что было потом, вспомнить не могу. И не понимаю, где я? — Хвала Небесам! Значит с тобой все в порядке! Ты все помнишь! — с облегчением воскликнул он, помогая ей сесть. Тут и я встала сбоку, рядом с Эдмунизэлем, и обняла ее: — Еваниэль, мы так волновались за тебя, боялись, что случилось непоправимое. Как ты себя чувствуешь? — Неплохо, — успокаивающе улыбнувшись, ответила она. — Только очень хочу пить, есть и испытываю ужасную слабость, даже сидеть трудно. Оттеснив меня в сторону, Эдмунизэль, подняв Еваниэль на руки и осторожно прижав к груди, обратился ко мне: — Детка, веди скорее на кухню. Мы напоили и накормили Еваниэль, сидящую на коленях Эдмунизэля, и бережно поддерживаемую им. В компании Данирэля и Орестонэля, которые тоже не спали всю ночь вместе со мной, мы рассказали, что с ней случилось. Объяснили, что она находилась в коме восемь дней. А также, сообщили и все новости, произошедшие за это время. Ну, а затем, отправили ее с Эдмунизэлем спать, в одну из свободных комнат. Сами, тоже, решили поспать хотя бы немного. Только оказавшись в нашей новой спальне, где крепкие объятия Данирэля, его желанный запах, ласковые руки, нежные губы, проникающие в душу глаза, завораживающий голос, произносящий слова любви, помогли мне, наконец, справиться с ощущением внутренней дрожи, с которым я жила все эти страшные дни. — Расслабься, любимая моя… думай о нас… покричи для меня… — еще смогла я услышать и понять его шепот, прежде чем полностью потеряла самоконтроль, и блаженное наваждение поглотило меня. Ритм желанного удовольствия, жар страсти, достигли пика, и мое тело пронзило чувственное наслаждение. — Скажи, — не выпуская из объятий, прошептал он. — Люблю, — обессилено, но блаженно жмурясь, с улыбкой ответила я. — Моя? — Твоя… И я, сраженная усталостью, быстро и крепко уснула. Проснулась только в середине следующего дня, когда Желтое солнце стояло в зените, а Красное уже поднялось над горизонтом. Сон, здесь, оказался необычно крепким, смывающим изматывающую усталость, растворяющим болезненные сомнения и неуверенность в себе. Я удивилась тому ощущению бодрости, энергии, желанию действовать, которые почувствовала, несмотря на все пережитое за последние дни. Мысленно поблагодарила за это дом, позаботившийся обо мне. Рядом с кроватью, на кресле, сидел Данирэль и напряженно рассматривал меня. Увидев, что я открыла глаза, он глубоко вздохнул: — Сердце мое, я знаю, как ты этого не хотела. Помню, как сердилась, когда я попытался тебя к этому подтолкнуть. И, все-таки, я рад, что ты теперь наша Королева. Хоть ты очень хрупкая, нежная, чувствительная, но, я уверен, твой ум, широта твоих знаний и твоя доброта сделают будущее эльфов гораздо счастливее. А ведь это и наше с тобой будущее, и наших детей, которые, я надеюсь, у нас будут, и будущее твоих близких. Но не думай, что я, ради счастья других, готов согнуть тебя под тяжестью ответственности за благополучие всех эльфов. Ты не одна. Я, да и не только я, будем тебя поддерживать и помогать во всем, — сказал Данирэль, плавно перетекая из кресла в кровать и нежно обняв, погладил меня по голове. — Не беспокойся обо мне, — как-то легко улыбнулась я. — Я уже смирилась со случившимся и даже нахожу в этом положительные стороны, — ответила я искренне. — Например, произведу долгожданную эмиссию денег. Поручу и проконтролирую издательство «Вестника», даже сама иногда буду писать для него. И еще у меня много всяких планов. Огорчает только необходимость теперь все время быть на виду и контролировать каждое свое высказывание. Как думаешь, а шутить мне можно, или окружающие будут воспринимать любое мое слово всерьез? — озабоченно улыбнулась я. — Конечно, шути! Эльфы шутки понимают, в отличие от гномов, — с ответной улыбкой ответил он. — А теперь вставай. Еваниэль и Эдмунизэль ушли домой, оба чувствуют себя хорошо. Примчался Александрэль, но сейчас, он ушел с ними. Обещал, позже, повидаться с тобой. Тебе надо подумать, кого взять к нам в дом помощником и кухарем, а еще подготовиться к программной речи перед соотечественниками. — А может, обойдемся без помощников? — поморщилась я, представив, что живу в одном доме с посторонними эльфами. — Что мы, сами продукты не купим и не приготовим еду? Да и убраться в доме, с помощью заклинания чистоты, вопрос нескольких минут. Ведь, всем эльфам бытовая магия позволяет обходиться без помощников, чем мы хуже? — Нет, Сердце мое, помощники обязательно нужны. Скорее всего, у тебя не будет времени на все эти каждодневные мелочи. Но проблема в том, что и я, и Орестонэль родом из других городов, в Асмероне мы мало с кем знакомы. Так что, кого приглашать на эти, очень даже престижные и хорошо оплачиваемые должности, мы не знаем. — Да я, тоже, как-то плохо это себе представляю. Ты же знаешь, я не очень общительная. Но я попрошу помочь решить этот вопрос Миланиэль. К моменту, когда я приняла душ, оделась, и мы, втроем, поели, раздался сигнал посетителя. Орестонэль, устремился к двери, ведущей в коридор второго этажа представительской зоны, и, спустившись по центральной лестнице, пошел открывать входную парадную дверь. Мы с Данирэлем последовали за ним. На пороге стоял Александрэль. — Здравствуй, миледи, — сказал он, нарочито глубоко кланяясь. — Сейчас как дам по голове, если ты будешь меня так дразнить, — рассердилась я. — Ты что, шуток не понимаешь? — обнимая меня и смеясь, спросил он весело. — Лучше так не шути, — предупредила я, и недовольно спросила: — Слушай, почему тебя всегда нет в самый напряженный момент, когда ты особенно нужен? — Не ковыряй мою рану. Я и сам об этом очень сожалею. Но я не могу долго сидеть на одном месте. Мне становится невыносимо скучно. Все время хочется увидеть что-нибудь невиданное, узнать неизведанное или заняться чем-то новым. — Я и сама такая, но все новое для себя, могу найти в библиотеке или попробовать придумать сама, сидя дома за рабочим столом, — возразила я. — Нет, мне еще нужны движение, азарт, борьба, — не согласился он. — Ладно, азартный ты наш, у меня к тебе дело, важное. Помоги разобраться в Сокровищнице с артефактами Древних. Они не должны лежать мертвым грузом. Изучи, постарайся понять, для чего они предназначены. И, если что-то окажется полезным, то, может быть, попробуешь это повторить. А еще лучше, наладить массовое производство, как ты это сделал с амулетами связи. Вот, например, стационарные артефакты связи для дальних расстояний, которые есть у градосмотрителей, такие громоздкие. Может, в Сокровищнице есть миниатюрные, но такие же мощные. Еще, возможно, ты сумеешь добиться того, чтобы амулеты связи были не парные, и эльфы не ходили бы с завешенной ими грудью, а один амулет был бы универсальным, и мог бы связываться сразу со многими другими. Согласись, ну, пожалуйста! А? — жалобно попросила я, давя не на его сознательность, а на жалость, как это делала в детстве. — Ладно, веди в Сокровищницу, показывай, что там есть, — загорелся перспективами Александрэль, кажется, не смутившись тем, что такая работа надолго привяжет его к Асмерону. Не успела я обрадоваться, как вновь раздался сигнал посетителя. Мы все вместе пошли открывать дверь. Да, все-таки помощник нужен, замучаешься только одни двери открывать. На пороге стоял Зоровадэль. — Миледи, — с легким поклоном обратился ко мне этот старый, мудрый эльф, после взаимных приветствий, — с радостью узнав, что с Еваниэлью все благополучно разрешилось, и ты освободилась, я взял на себя смелость созвать Старейшин, которые сейчас тоже сюда подойдут. Извини, что не дал тебе отдохнуть, но мы так давно живем без Королевы, что накопилось много неотложных вопросов. Да и любопытство мучает всех. Хотелось бы узнать, какие знания дал тебе Артефакт Власти, и каковы твои намерения на ближайшее время. Я согласно кивнула, под очередной сигнал посетителя. Когда собрались все десять Старейшин, в том числе и Эдмунизэль, во внешности которого, всего за одну ночь, исчезли все следы недавнего физического упадка и душевной депрессии, я предложила: — Леди и лорды, давайте, вначале, все вместе, спустимся в подземелье. Я покажу вам все то, чем располагает Королева, а значит и все эльфы. Или вы все это уже видели? — вдруг засомневалась я в правильности своего поведения. Ведь они все такие старые, мудрые, много видевшие и много знающие Советники Королевы. — Нет, мы только слышали о некоторых вещах, но просмотра нам никогда не устраивали, — ответил Зоровадэль. — Почему? — удивилась я. — Предыдущие Королевы считали, что наследие Древних нам не доступно, из-за своей сложности и ограниченности наших знаний. Но оно очень ценно для будущих потомков, которые будут одареннее нас и смогут в нем разобраться. Только дважды, предыдущая Королева разрешила посетить Сокровищницу некоторым членам Совета Старейшин. Благодаря знаниям Еваниэли, мы тогда сумели понять, что это такое, и вынуть на свет Карту Мира, парные амулеты связи, парные брачные браслеты и подзорную трубу. Все остальные предметы в Сокровищнице, оказались за гранью нашего понимания. — Я не понимаю, почему наследие Древних должно лежать мертвым грузом? Жизнь показывает, что каждое последующее поколение менее одарено, чем предыдущее. На что же рассчитывали эти Королевы? — недоуменно спросила я. Зоровадэль неопределенно чуть пожал плечами: — Трудно сказать. Наверное, на чудо. А может быть, это была не их личная инициатива, а запрет Артефакта Власти? — Нет, я не чувствую никаких запретов. Возможно, время пришло, а может Артефакт Власти тут ни при чем. Давайте будем полагаться не на чудо, а на себя. Поэтому призываю всех, особенно Александрэля, пожалуйста, изучите все амулеты и артефакты, хранящиеся в Сокровищнице. Может быть, предназначение хоть некоторых из них, нам удастся разгадать. Доступ в Сокровищницу я обеспечу любому из присутствующих здесь. А пока, пойдемте, осмотрим подземные помещения, я, кстати, и сама еще не успела все их увидеть, но тайну из них делать не собираюсь. Я открыла дверь в подземелье и, спустившись по лестнице вниз, стала последовательно открывать дверь за дверью, рассматривая вместе со всеми, что за каждой из них находится.