А потом, как с цепи сорвался. Набросился на нее с поцелуями, настолько жадными и жаркими, что у Тэруко все мысли вылетели из головы, и даже обида отступила. - Ай, что ты делаешь?! - пробормотала она, вяло пытаясь вырваться. Не то, чтобы Тэруко была против, но Джин целовался с таким пылом, словно собирался исполнить супружеский долг прямо здесь, не дожидаясь свадьбы. - Я люблю тебя. А ты - маленькая, неуверенная в себе дурочка. Тэруко обмякла в его объятьях и уставилась на Джина с глупым видом. - Но ты говорил, что не любишь! - это прозвучало обиженно и по-детски. - Я говорил, что надеюсь полюбить тебя, если узнаю лучше, - он склонился над ее лицом. - Узнал. Ты - сумасшедшая, взбалмошная, непослушная, совершенно неуправляемая, и когда-нибудь обязательно вгонишь меня в могилу. Она хотела возразить, но Джин заткнул ей рот еще одним поцелуем. - Но ты потрясающая, - продолжал он, оторвавшись от ее губ. - Искренняя, смелая, верная, живая. И ты нужна мне, Тэру-чан. Слова ласкали слух, от них хотелось блаженно мурлыкать, подобно сытой кошке. - Скажи это еще раз!- попросила она. Джин улыбнулся. - Ты нужна мне. Выйдешь за меня? - Ну… Да, - девушка кивнула. Казалось, что все это не по-настоящему. Она так долго готовилась к другому концу. Участи любовницы, неизбежному расставанию. Твердо решила не плакать, как бы все ни закончилось. Убедила себя, что это - и ее выбор тоже. Распланировала, чем займется, когда вернется в Оясиму: императрице, наверняка, будет нелишней помощь в государственных делах. Конечно, придется постараться, чтобы наладить отношения и убедить сестру дать ей шанс. Но Тэруко повзрослела и готова к ответственности. - Я просто не ожидала… - Не ожидала? - Джин чуть нахмурился. - Я женился бы на тебе в любом случае. После того, что было в пещере… Покусай меня демоны, я бы сделал это еще в Шаньчжу, если бы не смерть Тхана и не война! - Почему? - она чуть покраснела, неловко было напрашиваться снова на признания. Но так хотелось еще раз услышать это от Джина. - Ты уже тогда меня… любил? Он задумался. - Я хотел тебя. Так хотел, что думать ни о чем другом не мог. Не знаю, когда и как страсть превращается в любовь. Отчего-то услышав честный ответ Тэруко снова разозлилась. Ну что ему стоило сказать, что уже тогда был влюблен?! Ему несложно, ей приятно. - И ты всем девицам после секса предлагаешь выйти за тебя замуж? - ядовито спросила она. - Нет, конечно. Но ты - принцесса, - он вскинул голову и сощурился. - Так, Тэру-чан. Разговор придется отложить. Сюда едет моя охрана. *** Потом была дорога. Недолгая, но совсем вымотавшая и без того обессиленную девушку. Торжественный въезд в Сьянду - жители высыпали на улицы и забрасывали принца с его немногочисленными сопровождающими цветами и восторженными, немного истеричными криками, от которых у Тэруко разболелась голова. Наместник выехал Джину навстречу и прилюдно признал императором, встав на колени, горожане радостно последовали за ним. Тэруко смотрела на это и ощущала только раздражение. Она чувствовала себя грязной до предела - вулканический пепел въелся в одежду и кожу, пропитал запахом серы волосы. Ей хотелось помыться. Не торопливо обтереться влажной тканью, как это чаще всего бывало в походе, а залезть в настоящую горячую ванную и отмокать в ней несколько часов. Но еще больше, несмотря на то, что день едва перевалил за середину, хотелось спать. - Держись, скоро все закончится, - шепнул ей Джин. Принц тоже выглядел измученным. Во дворец, предоставленный наместником дорогим гостям, Джин внес ее на руках, наплевав на любые сплетни и пересуды. Уложил на чистые простыни - прямо в таком виде, как была, в грязнющей одежде. - Отдыхай. Я распоряжусь, чтобы тебе приготовили ванную? - А ты… ты не останешься со мной? Он развел руками: - Позже. Тебе надо отдохнуть, а мне - разослать кучу писем. И связаться с Бао - пусть пришлет сюда хотя бы часть войск. Доверие - вещь хорошая, но если наместник вдруг решит предать, я вряд ли сейчас смогу защитить нас. - Ясно, - она надулась и отвернулась, злясь одновременно на Джина, для которого государственные дела всегда важнее всего остального. И на себя за то, что не может не обижаться из-за этого. Теплая рука опустилась на плечо. - Тэруко. - Что? - Спасибо. *** Принцесса так и отрубилась в одежде. Сквозь сон она чувствовала, как кто-то раздевает ее. Потом этот кто-то коснулся губами ее щеки и спросил голосом Джина: - Ну что, соня, будешь мыться? - Буду, - пробормотала Тэруко. И снова уткнулась в подушку. Мужские руки подняли ее и понесли, а потом опустили в теплую, пахнущую фиалками воду. Девушка вздрогнула и проснулась. Бассейн был поменьше, чем в покоях наместника Шаньчжу, но все равно впечатлял. По поверхности воды плыли хлопья пушистой пены и цветочные лепестки. Помещение освещали четыре светильника по углам. Пламя металось в круглых чашах, бросало красные отсветы на воду. Тэруко обернулась и зарделась. Когда он успел раздеться? - Джин, что ты делаешь? - Хочу тебя помыть. Ты не против? Не дожидаясь ответа, он шагнул в бассейн, подняв тучу брызг. И тут же поймал Тэруко в объятия. Смеющиеся глаза оказались совсем близко. Принцесса почувствовала, как подгибаются колени. Мужские объятия, ощущение сильного обнаженного тела рядом вызвало в теле томительную и приятную слабость. - А если против? - Тогда я уйду, - он прихватил зубами мочку ее уха и слегка куснул. - Пожалуйста, не прогоняй меня. Я не буду приставать, - зубы сжались крепче, вырвав из груди девушки еле слышный вздох. - Или буду… Почему-то последнее обещание ей очень понравилось. - Сколько я спала? - Почти пять часов. Повернись. Она послушалась, ощущая смесь возбуждения и неуверенности. Ситуация была волнующей и недвусмысленно эротичной. От близости Джина по коже бежали сладостные мурашки, хотелось его нежности, объятий, поцелуев. Но Тэруко сама не могла понять, готова ли она к чему-то большему. Мыло сильно пахло розовым маслом. Мужские руки легли на плечи, разминая их, легонько массируя. Пальцы погладили шею, спустились вниз вдоль позвоночника, лаская ложбинку. Она снова тихонько вздохнула, и почувствовала, как мужчина сзади прижался теснее. Одна рука скользнула по талии, другая легла на грудь. Тэруко вздрогнула и обернулась. - Джин, я не знаю… - Я знаю. Расслабься. От этого совета она почему-то напряглась еще сильнее. Джин вгляделся в ее лицо и вздохнул. - Понял. Только мытье и поцелуи. Медленно откинул влажные волосы с тонкой шеи. Провел языком, скривился и принялся отплевываться. - Мыло! Девушка весело рассмеялась: - Так тебе и надо. Не будешь руки распускать. - Буду! - пообещал он, зачерпывая воду, чтобы окатить ее. - И не только руки. Иди сюда, грязная девчонка. Напряжение и неуверенность ушли, словно сами собой. Джин превратил купание в эротическую игру. Руки в мыльной пене поглаживали, скользили по коже, вызывая в теле сладкое томление. Хитрый самханец действительно просто мыл Тэруко, но не упускал при этом возможности прикоснуться - невинно и непристойно одновременно. Словно ненароком, случайно задеть грудь, погладить кожу с внутренней стороны бедра до того, как девушка опомнилась и сжала колени. Поцеловать… От поцелуев она млела и таяла, не находя в себе сил оттолкнуть его. Да и зачем отталкивать? Смешно изображать из себя целомудренную деву после всего, что было в пещере. Но все воспитание принцессы говорило, что это - неправильно, так нельзя, плохо. Отец не поощрял распущенность и внебрачные связи. И сам после смерти любимой жены так и не завел наложницу. С мытьем давно можно было заканчивать, Тэруко ощущала себя чистой, отмытой до скрипа - чище некуда, а коварный соблазнитель продолжал гладить ее, все смелей и откровенней. Ласки, бережные и трепетные в начале, они становились волнующими и бесстыдными. Руки накрыли грудь, сжимая и пощипывая. Внизу живота медленно наливалось вожделение. Джин прижал девушку к краю ванны, впился в губы сумасшедшим, горячим поцелуем. Скользнул губами по шее, спустился ниже и чуть прикусил дерзко торчащий сосок. Тэруко обмякла в мужских руках и как со стороны услышала свой тихий стон. Потом еще один, куда более громкий. Это плохо, неправильно, но ей так хочется! Отдаться ему, стать единым целым.