Магия откликнулась почти сразу. Джин словно шагнул куда-то в толщу камня, растворился в потоках раскаленной жидкой магмы. Бурлящей, пенящейся, готовой взвиться и выплеснуться наружу, поглощая все живое… И снова проснулось нестерпимое желание дать этому случиться. Распахнуть каменную темницу, выпустить стихию, зажечь кроваво-алый закат посреди дня на черных от пепла небесах. Земля под ногами дрогнула. Вулкан, почуяв повелителя, спешил откликнуться на силу крови. От горячего смешанного с выхлопами воздуха глаза невыносимо слезились. Джин закрыл их, но продолжал видеть, как расплавленный камень в глубине горы пришел в движение, устремился на поверхность. “Стой!”, - приказал он мысленно, устремился душой в толщу недр - перехватить, не дать магме вырваться и затопить долину. И стал пламенем. Океаном раскаленной лавы, ждущей своего часа. Пеплом, оседающим на склонах. Горой, изуродованной потеками черного базальта - грозной и бесплодной. Да, теперь Джин мог смирить стихию. Он сам был стихией. Мог. Но зачем? Голос влюбленной в огонь половины души зазвучал громче, глуша любые возражения. Джин-пламя жаждал ощутить, как лава перехлестнет через край и затопит долину. “Нет!” Он сбежал за мгновение до того, как утратил себя. Вынырнул, вернулся в свое тело - такое нелепое, слабое человеческое тело. В холодном поту, глотая ртом пропахший серой воздух. Под ногами зарокотало, земля содрогнулась, и Джин упал на колени. Младший Лю выдохнул в небо густую тучу пепла. Багрово-черная лава бурлила у самого края кальдеры, грозя перелиться, как вода из забытого на огне котла. Нужно попытаться снова. Он делал это раньше - сотни раз. Сражался с демоном и выходил победителем. Выбирал разум вместо слепой ярости, созидание вместо разрушения и жизнь вместо смерти. Джин закусил до крови губу. И снова вторгся, вломился в бездумно бушующую стихию. Это было все равно, что усмирять взбесившегося жеребца. И при этом быть тем жеребцом. Джин давил, давал слабину и снова давил. Уговаривал, успокаивал, принуждал, выкладываясь полностью, без остатка, до донышка. Порой ошибался, оступался и тогда все приходилось начинать сначала. Выжимать себя, отдавать последние крупицы силы, не думая о том, какое будущее ждет выгоревшего дотла мага… Казалось, прошли часы, а может дни, наполненные запредельным напряжением на грани возможного, когда рокот под ногами стих. Пламя медленно успокаивалось, затихало, отползало глубже в недра. Небо над головой по-прежнему было затянуто черной пеленой, но Младший Лю больше не чихал дымом. Пройдет время и ветер растащит пепел, дожди смоют его со склонов, вода унесет за много ли отсюда, и ничто не будет напоминать о неслучившейся трагедии. “Кажется, я хорошо его усыпил”. Джин вслушался в себя и не почувствовал пульса магии. Он был пуст, как высохшая, расколотая чаша с вином. Отдал все. Он покачнулся и упал в черный пепел. И уже не видел, как от ближайших холмов отделилась фигура всадника. Девушка в мужском костюме, глотала слезы, ругалась и нещадно нахлестывала лошадь, направляя к подножию заснувшего вулкана. *** Она слетела с седла, упала на колени перед лежащим на земле мужчиной. Пальцы нащупали жилку на шее, вслушались в слабый прерывистый пульс. Жив. Тэруко всхлипнула от облегчения, перевернула его, и в этот момент Джин открыл глаза. Темные, как потеки базальта на склоне горы. Ни малейшей зеленой искорки. Девушка зажала рот ладонью, чтобы не закричать. Глаза черны у простолюдинов. У детей, еще не открывших свою силу. У дряхлых-предряхлых стариков. И у выгоревших магов. Растративших всю силу крови. Увидев ее Джин не удивился. Словно ожидал. - Черные, да? - спросил он, с трудом шевеля языком. Тэруко кивнула. Ей хотелось разрыдаться, но слез не было. Ничего не было, кроме всепоглощающего ужаса. Джин еще дышал, был рядом, что-то говорил, но он уже был мертв. Почерневшие глаза - признак скорой смерти для самурая. Маг редко переживает свою магию больше, чем на год. Он криво улыбнулся. - Я и сам чувствую. Так странно… Тихо и пусто. Хорошо, что я не женился на тебе снова, как собирался. Ты заслуживаешь большего. В груди Тэруко вспыхнула ярость. - Заслуживаю! - сквозь зубы прошипела она. - Еще как заслуживаю. Наверное, если бы у нее было время остановиться и подумать, она бы струсила. Погрязла в сомнениях и страхах, не смогла бы ничего сделать. Хорошо, что его не было. Не давая опомниться ни ему, ни себе, принцесса вынула нож и полоснула себя по запястью. - Что… ты делаешь? - Тебя спасаю, идиот! Она поднесла запястье к его губам. - Делюсь с тобой кровью. Возьми мою силу, - скороговоркой забормотала Тэруко древнюю ритуальную формулу. - Пей! - Нет, - он попытался уклониться, но Тэруко была настойчива. - Пей, я сказала! Не то как огрею! Джин рассмеялся, закашлялся. И припал к запястью. Он пил медленно, словно не желал брать у нее слишком много. Тэруко злилась, ругалась и чуть ли не силой вливала в него кровь, а вместе с ней силу. Иногда, очень редко только что погасшее пламя можно раздуть с помощью чужого огня. - Хватит! - он решительно отпихнул ее руку. - Я не возьму больше. Это бесполезно, Тэру-чан. У нас разная сила крови. - Иди ты! - ругнулась девушка. И, пользуясь его слабостью, положила руки Джину на плечи. Она же целитель? Целитель! Вот и будет исцелять! И плевать чего он там себе думает. Тэруко никогда не учили делиться силой так, напрямую, она только слышала рассказы о том, что подобное возможно. Но порой желание отдать способно сработать лучше любого умения. Тело под пальцами выгнулось дугой, с губ мужчины сорвался крик. Тэруко нависла над ним, вглядываясь в безумной надежде в запрокинутое лицо. В черных глазах на мгновение вспыхнули еле заметные зеленые искры. Лишь тогда принцесса позволила себе обмякнуть и упасть рядом с ним. ГЛАВА 23 - Ты опять нарушила обещание не лезть в мою битву. Гора пепла у подножия вулкана - не лучшее ложе. Но сил встать не было. - И что? - фыркнула Тэруко. - Отправишь меня домой? Она чувствовала себя измотанной, измученной до последней степени. Но такой счастливой. - Женюсь на тебе. - Что?! - она вздрогнула и уставилась на мужчину. Он не шутит? - Не очень романтично получилось, да? - со смешком сказал Джин. - У нас с тобой все как-то нескладно. Но Тэруко было совсем не смешно. - Не надо, - отозвалась она, разрываясь между желанием снова разреветься и отвесить принцу оплеуху. - Не унижай себя и меня. - О чем ты?! Джин поперхнулся и приподнялся, вглядываясь в ее лицо. В его изумленно распахнутых глазах тлели еле заметные зеленые искорки, и Тэруко, хоть и злилась, снова порадовалась на свою работу. Искры есть, значит, когда Джин отдохнет, вернется и пламя. - Не стоит благодарности, - ядовито отозвалась девушка. - Я сделала это, потому что сделала. Вашему высочеству совсем не обязательно жениться в ответ, достаточно сказать “спасибо”. - Думаешь, я поэтому хочу на тебе жениться? - медленно спросил Джин. А потом, как с цепи сорвался. Набросился на нее с поцелуями, настолько жадными и жаркими, что у Тэруко все мысли вылетели из головы, и даже обида отступила. - Ай, что ты делаешь?! - пробормотала она, вяло пытаясь вырваться.