– Ты попытался воспроизвести мой акцент? Это прозвучало как крайне неудачная попытка русского повторить Бела Лугоши[21]. Мой акцент гораздо сложнее и благороднее. – Мы сейчас обсуждаем вовсе не мою имитацию твоего акцента. – Ну а я говорю именно о нем. Кроме того, ты обещал отомстить за Вацлаву. – Так и будет. Но как ваш ковен намерен сразиться с hexen? – спросил я. Малина сдулась, посмотрела на бутылку, решила, что пить уже хватит, тяжело вздохнула и откинулась головой на спинку дивана. Это движение привело к тому, что ее волосы взметнулись, словно шелковый вихрь, и ореолом опустились на черную кожу дивана. Она умела творить такое заклинание, что мужчина, увидевший их, был готов отдать ей все, что она просила. Однако сейчас я подумал, что едва ли ей требуется магия. Белая колонна ее шеи манила, и мой взгляд спустился вдоль наконечника стрелы, образованного впадинкой между шеей и ключицами, и еще ниже к ее… бейсбол. Возьми себя в руки, Аттикус! Любая связь с Малиной закончится плохо. – Сначала нам нужно их найти, – сказала она. – В этом смысл сегодняшнего ночного гадания. Как только мы узнаем, где они находятся, сможем сражаться с ними отсюда. И не будет ничего столь драматичного, как восемь одновременных заклинаний, мы просто выберем одну из них там, другую здесь, пока ты не сможешь противостоять им напрямую. Я буду держать тебя в курсе. А когда сюда доберутся вакханки – скорее всего, завтра ночью, – я дам знать и о них. – В таком случае мы все обсудили, и тебе лишь осталось вернуть то, что не должно у тебя находиться. – Ах да. – Малина встала с дивана, поставила бутылку с вином на кофейный столик и слегка повернулась на высоких каблуках. Она собрала волосы в узел, продолжая дружелюбно разговаривать со мной, и повела в спальню, которая сейчас исполняла роль кладовой ведьмы. – Я надеюсь, что скоро у нас дойдет до подписания договора о ненападении, мистер О’Салливан, потому что, несмотря на твой неприятный допрос и варварское нежелание убрать меч, я чувствую, что мы сможем мирно жить и работать вместе, и даже процветать, после того как нынешние неприятности останутся позади. Сейчас она говорила не на английском – то был язык дипломатии. – Я ничего не имею против мира и процветания, – заметил я. Ведьмовская кладовая Малины по контрасту с убранством гостиной была выкрашена в бледный болотно-зеленый цвет, вдоль стен шли полки из кедра, на которых стояли ряды стеклянных бутылок. Я попытался найти хотя бы одну с чем-то ужасным – человеческим мозгом, губами оленя или яйцами выдры, – но увидел лишь лекарственные растения, мази, приворотные зелья и диковинную коллекцию когтей крупных кошек. У нее имелись когти тигров, снежных леопардов, львов, черных ягуаров, а также гепардов, кугуаров и рысей. Еще я обратил внимание на клювы хищных птиц, но в остальном припасы Малины имели растительное происхождение. В центре помещения находился деревянный рабочий стол, купленный в «Икее» в отделе кухонь. На нем стояли обязательные пестик и ступка, ножи для резки и чистки и электроплитка, включенная в сеть при помощи удлинителя. Я был слегка разочарован, когда увидел на плитке обычную кастрюлю, а не черный железный котелок – и мое разочарование только усилилось, когда в кастрюле не оказалось несчастной рептилии. Напротив рабочего стола висела небольшая копия картины из гостиной: три Зори смотрели со стены, дожидаясь момента, когда можно будет благословить работу Малины. – А кто снабжает тебя лекарственными травами? – спросил я. – Возможно, я смогу помочь, если у тебя возникнут проблемы с чем-то особенно качественным и свежим. – Мы почти все получаем от знатока трав в Чандлере, – сказала Малина, – хотя я не сомневаюсь, что вскоре нам потребуется больше золототысячника, если мы хотим окончательно разобраться с hexen. У тебя есть запасы? Золототысячник – это одно из названий тысячелистника. Ведьмы используют его для ворожбы, однако он является составной частью многих заклинаний защиты и нападения. Со своей стороны я много его использую для создания лекарств, в том числе нескольких оригинальных чаев – иммунный чай при простудах и гриппе, чай-фасили для улучшения пищеварения при желудочно-кишечных болезнях – и еще одной галлюциногенной смеси, которую я называю «Улучшенный чай-висибили». Последний я завариваю для художников, которые хотят видеть мир иначе, поскольку при определенных концентрациях тысячелистник способен менять восприятие цвета. – Конечно, у меня полно этой травы, и я постоянно ее использую. Я выращиваю тысячелистник на своем заднем дворе, без удобрений, и он очень сильный. Сколько тебе нужно? – Три фунта меня вполне устроит. – Малина кивнула. – Ты можешь кого-нибудь прислать с травой? – Конечно. Утром прибудет курьер. Ты сможешь расплатиться с ним. Заодно я пришлю список других моих запасов и еще один список, в котором будут перечислены травы, которые я могу для тебя вырастить, если ты попросишь меня заранее. – Отлично, пусть нас свяжет торговля. Малина подошла к полке рядом с картиной с Зорями и посмотрела на бутылку без пробки и надписи – мне она показалась пустой. Слева от нее стояли флаконы с прядями волос и именами людей. Все они находились в полной власти Малины и, возможно, даже не подозревали об этом. Мне стало их жаль. – Они должны быть здесь, – озадаченно проговорила Малина. – Последним наш этаж посетил офицер, который сообщил о смерти Вацлавы. – Она указала на флакон с надписью, стоявший рядом с пустым. Внутри лежала прядь светлых волос, на этикетке розовыми чернилами было выведено имя Кайла Гефферта. – Твои волосы должны быть в этой пустой бутылке, – сказала она и подняла глаза на кондиционер, откуда выходила слабая струя воздуха. Очевидно, все волосы посетителей, входящих в коридор, подхватывает воздушный поток и через систему труб отправляет в пустые бутылочки, но ни в одной из них не оказалось моих рыжих волос. – Что здесь происходит, во имя Утренней Зари? – Малина бросила на бутылочку мрачный взгляд, словно та могла ей ответить, а я с трудом сдержал улыбку. Ха-ха. Мое заклинание оказалось сильнее, чем у нее. Бе-бе-бе, Малина. Тебе меня не поймать. Глава 6 Мыть грязного ирландского волкодава совсем не то же самое, что чихуахуа. К примеру, требуется три или четыре ведра воды только для того, чтобы его полностью намочить, а чихуахуа, скорее всего, просто утонет, если на него вылить одно ведро. За прошедшие годы я выяснил, что если хочу в процессе оставаться сухим, то должен отвлечь Оберона от щекочущих пузырьков и мыла, рассказав ему по-настоящему интересную историю, – в противном случае он мощно встряхнется, обрушив струи воды и пены на стены моей ванной комнаты. Вот почему время мытья еще и время историй в моем доме – в результате Оберон полюбил мыться. Мне ужасно нравится, что, пока история не закончена, Оберон полностью ею поглощен. В течение последних трех недель он в буквальном смысле переживал жизнь Чингисхана, постоянно приставал ко мне, предлагая возглавить орды в монгольской степи и начать войну в Азии. Сейчас я намеревался направить его совсем в другую сторону. – Когда мы морочили голову мистеру Семерджану, – сказал я, выливая на Оберона первое ведро воды, – ты спросил у меня, кто такие Веселые Проказники. Так вот, Веселые Проказники – это группа людей, которые вместе с Кеном Кизи отправились в волшебном автобусе из Калифорнии в Нью-Йорк. «У Кена Кизи был волшебный автобус? И что он умел делать?» – Его главный талант состоял в том, что он пугал до смерти социальных консерваторов. Это был старый школьный автобус, перекрашенный в яркие цвета – на самом деле люминесцентные, – и он получил имя «Дальний». «Значит, Кизи был магом?» – Нет, просто талантливым писателем. Но я полагаю, что его волшебный автобус начал культурную революцию шестидесятых, и это была могущественная магия. Проказники бесплатно раздавали «кислоту» всякому, кто хотел заставить людей выбраться из скучной и однообразной жизни. Тогда «кислоту» еще не запретили. «Подожди. Ты никогда не рассказывал, что такое кислота». – Уличное имя ЛСД. «А я думал, что уличное имя должно быть Мормон». – Нет, это ЛСД, наркотик, его называли «кислота», потому что полное название звучит так – диэтиламид лизергиновой кислоты. «Складывается впечатление, что ЛСД имел множество побочных эффектов». – Меньше, чем многие сегодняшние лекарства, – сказал я, проводя мыльной губкой по спине Оберона. – Но вернемся к Проказникам. Они носили одежду ярких цветов, окрашивая ткань вручную, а еще броские шляпы и придумывали себе классные прозвища вроде Горная Девчонка, Гретхен Фетчин. И Волнистая Подливка. «Волнистая Подливка? Серьезно?» – Здесь каждое слово правда, или я сын козла, – заявил я. «Вау! Это самое крутое имя из всех, что я слышал в жизни. И что делала Волнистая Подливка?» И я рассказал Оберону про «Электропрохладительный кислотный тест»[22] и происхождение «Грэйтфул Дэд»[23], о хиппи и моральном императиве вандализма и гражданского неповиновения. И позаботился о том, чтобы он понял, что мистер Семерджан являлся образцом скучной, однообразной жизни – а мы выступали в роли Веселых Проказников. Оберон вылез из ванны чистым и готовым надеть разноцветную рубашку со знаком мира. Когда Оберон промаршировал по гостиной, распространяя мир и подливку (Подливка есть Любовь, объяснил он), мое подсознание выбрало этот момент, чтобы позволить одному факту выбраться на поверхность: правду ли сказал мистер Семерджан о том, что у него в гараже есть гранатомет? Я сомневался, что такую штуку можно купить на оружейной выставке, но решил, что это следует проверить, а потом придавил подушку, благодарный за то, что сумел пережить еще один день. Глава 7 Утром я приготовил себе настоящий завтрак, ведь мне предстояло сражаться с демонами: взбитый омлет с сыром фета, нарезанными помидорами и шпинатом (с соусом «Табаско»), тост с апельсиновым джемом и чашка горячего натурального кофе, выращенного на затененных деревьями участках. С утра мне стало очевидно, что проблему вакханок можно решить только одним способом – предоставить разобраться с ними кому-то другому. Это обойдется мне недешево – возможно, даже очень, – но мы с Грануаль переживем. Я подумал, что можно использовать против них деревянное оружие или бронзовое и стеклянное, но мне требовалось одержать победу в схватке с невероятно сильными женщинами; к тому же у меня не было никакой защиты против их безумия. Пришло время поработать с телефоном. Сначала я позвонил Гуннару Магнуссону, альфа-самцу стаи Темпе и главе «Магнуссон и Хёук», юридической фирмы, которая меня представляла. На оборотней магия вакханок не действует. Он холодно выслушал меня и сразу категорически отказался. – Моя Стая не станет ввязываться в твои вонючие схватки за территорию, – сказал он. – Если у тебя возникли юридические вопросы, обратись к Халу или Лейфу. Но тебе не стоит считать мою Стаю своей личной гвардией сверхъестественных наемников, к которой ты можешь обратиться всякий раз, когда попадаешь в беду. Очевидно, он до сих пор не отошел после нашего сражения с Энгусом Огом и ковеном Малины. Два оборотня из его стаи погибли, пытаясь спасти Хала и Оберона. Не было никакого смысла спорить с Гуннаром, когда он находился в таком настроении, поэтому я сказал: – Прошу прощения. И да пребудет с тобой гармония. Похоже, мне предстояло многое исправить в отношениях со своими адвокатами. Звонок Лейфу также будет напрасным; во-первых, в такое время дня он прячется от солнца, во-вторых, потребует, чтобы я попытался убить Тора в обмен на его помощь с вакханками. Мне совсем не хотелось этого делать, однако я набрал номер, который дала мне на прошлой неделе Грануаль, когда вернулась из своего путешествия. По нему я мог связаться с Лакшей Куласекаран, индийской ведьмой, которая теперь жила под именем Селаи Чамканни. Перемена имени была обязательной, потому что теперь душа Лакши поселилась в теле Селаи, иммигрантки-пуштунки из Пакистана, которая год лежала в коме после автомобильной катастрофы. Селаи несколько лет назад получила статус гражданки США и теперь обладала всеми необходимыми документами и банковскими счетами – и что еще важнее, не имела ни малейшего желания выходить из комы: Лакша перебралась из головы Грануаль в голову Селаи и в качестве дополнительных аксессуаров получила дом и мужа. Когда я спросил, как она приспосабливается к новой жизни, Лакшу больше всего заботил муж. – Его беспокоит, что я вышла из комы со странным акцентом и чувством независимости, но он испытывает глубокий трепет из-за того, что я избавилась от сексуальных комплексов, так что он готов не обращать внимания на мое неуважение. – Мужчины так предсказуемы, верно? – сказал я и улыбнулся. – По большей части. Однако тебе удалось меня удивить, – ответила она. – Я бы хотел на короткое время пригласить тебя в Аризону. – Вот видишь? Какая неожиданность. – Убийство Родомилы и половины ее ковена привело к появлению вакуума власти в нашем регионе, и к нам устремились самые разные нежелательные существа. Мне бы не помешала твоя помощь, Селаи. – Пожалуйста, пока мы вдвоем, называй меня Лакша. И с какими именно нежелательными существами ты столкнулся?