Меня учили быть сильной. Меня учили не сдаваться несмотря ни на что. Я привыкала к мысли, что мой удел — одиночество. Но как же сложно следовать, казалось бы, простым заповедям, когда внутри все болит, а сознание постоянно атакует страх проскользнувшей в паре сантиметров смерти. Я невольно вздрогнула, вспомнив вчерашнее нападение, и обхватила себя руками. Теперь мне довелось в полной мере ощутить себя приманкой, и это чувство оказалось далеко не из приятных. Но у меня не было права отказаться от роли… Я с силой втянула воздух. В моей ситуации раскисать опасно для жизни. Сквозь слезы не видно грозящей опасности. Я схватила мочалку и с остервенением начала драить кожу, желая смыть все воспоминания, чтобы осталась только боль. К ней я привыкла, с ней я справлюсь. Осталось потерпеть совсем чуть-чуть. Скоро закончится отбор, и я смогу спрятаться от всех. Да хоть в дарованном поместье графа закроюсь. «Если оно тебе вообще достанется», — саркастично хмыкнуло подсознание. Ну и пусть не достанется. Не очень-то и хочется разбираться со всеми этими привилегиями и обязанностями. С тоской вспомнила свою маленькую квартирку на третьем этаже безликого дома рабочего квартала, где по выходным я могла побаловать себя пирожным, а жизнь была размеренной и до безобразия понятной. Где я могла мечтать и не знать, каково это, когда мечты сбываются лишь наполовину. Хотела узнать, что такое полноценная жизнь? Узнала. А теперь мечтай забыть. Я горько усмехнулась и выключила воду. Полотенцем вытиралась резкими и сильными движениями. Признаться, это взбодрило и настроило на боевой лад. Осталось выпить горячего чая с каким-нибудь десертом, и я вплотную приближусь к максимально возможному спокойствию. Даже отсутствие горничной меня не останавливало. Я твердо решила самостоятельно добыть себе завтрак. Я решительно вышла из ванной и вздрогнула от бодрого: — Доброе утро, ваше сиятельство! От проклятия молодую блондинку в форме горничной спасла только вбитая в меня жрицами милосердия выдержка. — Доброе, — тяжело выдохнула я и передернула плечами, сбрасывая напряжение. — Меня зовут Ладария, я ваша новая горничная. Рада вам служить, леди Мариэлла. — Девушка светилась улыбкой и буквально излучала энтузиазм. — Ваши вещи уже перенесли, и я их разобрала, пока вы принимали душ. Леди Дебора просила передать, что завтрак состоится в малой столовой. Какое платье желаете надеть? Девушка, видимо, не знала, что право выбора платья для меня всецело принадлежит Сериону. Она, не дожидаясь моего ответа, распахнула створки шкафа и защебетала, расписывая преимущества того или иного платья. Я с тоской вспомнила тихую Ниру. Как-то у нее получалось оставаться удивительно незаметной и ненавязчивой и при этом всегда оказываться рядом в нужный момент. Ладария была абсолютно другая по характеру. «Но это ведь не значит, что она плохая», — логично заключила я. Все предложенные служанкой платья были светлых оттенков, так как на завтрак следовало приходить в легком и нежном, как утренняя роса, наряде. Вот только выбрать на свой вкус мы не успели. В наш женский мирок вторгся протяжный и манерный голос Сериона: — Звезда моя, не понимаю, над чем ты размышляешь? Они все прекрасны. Бери то, что еще не надевала, и вперед, дальше покорять сердце короля! Я недовольно поджала губы, и появилось желание надеть на себя самое закрытое и невзрачное платье. Жаль, стилист не предусмотрел в моем гардеробе бесформенного балахона. — На завтраке его не будет. Надеюсь, — хмуро заключила я и указала горничной на светло-голубое платье с рукавами фонариком. Из всех оно показалось мне самым целомудренным. — Что? — удивился Серион. Ухватил меня за подбородок и заставил смотреть ему в лицо. — Та-ак, так, та-ак… — недовольно протянул король стиля и начал меня отчитывать: — Глаза и нос опухшие, кожа на щеках раздраженная. Ты всю ночь ревела. И я понимаю, что произошедшее расшатает нервы любому, но почему ты не сделала восстанавливающую маску?! — Меня переселили с минимумом вещей, — с нажимом сообщила я. — И маски туда не вошли. Все остальное только утром доставили, я еще не успела… — Это первое, что надо брать с собой! — перебил меня Серион и достал литтор. — Барбара! Хватай свои волшебные баночки и бегом к леди Мариэлле. Времени в обрез, а работы много. — Вы слишком драматизируете, лорд Серион. Отеков практически не видно. Легкий макияж вполне скроет все недостатки. — Это тебе они не видны, — пискляво передразнил меня мужчина. — А вот мне очень даже. Да и всем остальным тоже. И нет лучшего средства от стресса, чем маска для лица, массаж и идеальный макияж. Я только тяжело вздохнула. Смысл тратить силы на спор, если Серион все равно сделает как хочет. Не прошло и пяти минут, как явилась вызванная спасать меня Барбара. Помнится, именно она организовывала мне ванну и массаж в первый мой вечер во дворце. У «вишенки» Сериона в руках оказался увесистый саквояж. Водрузив его на туалетный столик, она сноровисто извлекла оттуда несколько баночек и флаконов с разноцветными жидкостями. — Садитесь в кресло, леди Мариэлла, — натирая руки маслом с цветочным запахом, приказала она. Кто я такая, чтобы спорить? И я пропала, растворилась в успокаивающих ощущениях от массажа лица. Девушка знала, что делает. Каждое ее прикосновение было выверено и доставляло блаженство. Все-таки есть в моей работе приятные моменты. После втирания крема в кожу мое лицо признали сносным для нанесения макияжа. Пока мне красили глаза, Серион выбрал наряд. Юбка кремового платья состояла из сотен слоев полупрозрачной невесомой ткани, а корсет, который доходил до середины бедра, украшали вышитые золотой нитью листья. От груди к шее тянулись тонкие цепочки из желтых кристаллов и сплетались в некое подобие ожерелья. А вот спина оставалась до середины открытой, заставляя меня чувствовать себя голой. — У Эдгара дар речи пропадет, когда он увидит тебя, звезда моя, — украшая мою высокую прическу золотыми листочками и шпильками с кристаллами, заверил Серион. — И он больше не сможет оставить тебя ни на секунду. И тебе не придется плакать. Разве что чуть-чуть — от счастья. Но эту женскую слабость стойкий макияж вполне выдержит. От нарисованной королем стиля перспективы я нервно вздрогнула. — А можно я другое платье надену? — без особой надежды спросила я. — Конечно нет, — елейным голосом пропел Серион, глядя на мое отражение в зеркале, и сильнее сжал мои плечи. — Хватит бояться. Королевы на это не имеют права. Даже будущие. Одно неудавшееся покушение, и ты уже готова сдаться? — Дело не в этом, — тихо выдохнула я. — А в чем? — изогнув бровь, спросил мужчина. Я ощутила, как к горлу подкатывает комок. Сказать правду я не могла, а придумать достойную причину просто не получалось. — Я… Он… — Вот только не говори мне, что Эдгар тебе не нравится, — фыркнул Серион. — Я прекрасно видел, как ты на него смотришь, да и он на тебя тоже. — В том-то и дело, что он смотрит на то, какой я стала, но я ведь не такая. Да вы сами были в шоке, когда меня первый раз увидели. Серион тяжело вздохнул. — Да, запустила ты себя знатно, но тебе же никто дополнительные волосы не приклеивал, руки не пришивал, нос не переделывал. — И вообще, я могу просто не пройти испытание, — привела я последний довод, но и он не пронял короля эпатажа. — Как бы ни закончился отбор, для тебя всегда будут открыты двери моего модного дома. Ты уже икона стиля, Алая Звезда Каленгора. Тысячи девушек мечтают быть похожими на тебя. Ты хоть представляешь, сколько рыжих появилось за последние дни?! Серион вещал так вдохновенно, что я даже усмехнулась. Грустно, но это куда лучше, чем размазать макияж слезами. — Я по росту в модели не гожусь. — Глупости какие, я волен создавать новые стандарты! Я могу все! — Серион вскинул руки вверх и, видимо, попытался изобразить самого Создателя. С его худосочной фигурой в камзоле, украшенном бантами и цепочками, это смотрелось более чем забавно. — Вот так, улыбаясь, иди на завтрак. И помни: тебя ждет великая судьба! — Но, если я не пройду отбор, обещайте, что не задушите меня сантиметровой лентой, — на всякий случай попросила я. — Я загоняю тебя по подиуму, — со зверской улыбкой пообещал он. — Пожалуй, пойду тренироваться в коридоре, — рассмеялась я. — Вперед! Королеве крайне полезно иметь легкую и красивую походку и выносливость как у верблюда. Настроение незаметно поднялось, и я отправилась в столовую, где уже собрались все невесты. — Смотрю, вчерашнее покушение не отбило у вас желания выделиться, леди Мариэлла? — вместо приветствия пропела Амелинда. К слову, сама баронесса целомудренностью наряда тоже не блистала. Декольте доходило едва ли не до пупка, демонстрируя на грани приличия все прелести девушки. — Лорд Серион умеет поднимать настроение, — ответила я. В черных глазах брюнетки сверкнул довольный огонек. — И каким же образом, если не секрет? Или этот метод работает только для вас? Недаром же королевский стилист так сильно вами увлечен. Я в удивлении приподняла брови, словно не заметив намека на возможные нежные отношения с Серионом. — Какой может быть секрет? Любой девушке поднимает настроение красивое платье, макияж и прическа. — Да и всем давно известно, что нашего фееричного лорда не интересуют женщины в том смысле, в каком они интересуют всех прочих мужчин, — с довольной улыбкой сообщила подошедшая Клаудия. — Странно, что вы этого не знали, леди Амелинда! — Запамятовала, — отмахнулась баронесса. — Смотрите не замерзнете, леди Мариэлла, вряд ли его величеству понравится кашляющая невеста. — Спасибо за беспокойство. Я достаточно закалена, — заверила я баронессу. — Может, это вам стоило надеть палантин? — Обойдусь, — прошипела брюнетка, одарила меня недобрым прищуром и отправилась к диванчикам у окон. — Как ты? — участливо спросила Клаудия, как только мы остались одни. — Не обращай внимания на Амелинду. Ее изнутри зависть разъедает. — Я знаю, — тяжело вздохнула я. — Это как раз и беспокоит. Я вовремя прикусила язык, чтобы не ляпнуть липшего о своей работе. От продолжения разговора меня спасло появление камер-фрейлины.