Они были одного роста и стояли в нескольких сантиметрах друг от друга. Джастин чувствовал, как от Трэвиса разит пивом. Почему он еще не вмазал ему? Он ждал, когда включится атакующий рефлекс и его руки начнут двигаться сами, но странно – сжатые кулаки оставались на своих местах. – Ты что, не любишь своего papi[6]? – спросил Трэвис с показушной агрессией. – Трэвис пытается быть милым, Джастин, – отозвалась Карла от холодильника, откуда она вытащила два пива. Хотя им обоим вряд ли требовалась добавка. – Ага, – сказал Трэвис, понизив голос так, чтобы только Джастин мог услышать. – Уверен, твоя mama имеет немало caliente[7] в запасе, если я буду милым. Джастин прищурился, почувствовав, как ярость прокатилась от его глаз до кончиков пальцев. Следующее, что он увидел, было то, как Трэвис вылетел в открытый дверной проем, где врезался в дверь спальни Джастина и осел на пол как тряпичная кукла. – Какого черта, Джастин?! – завопила Карла, выпустив из рук пиво и подбегая к Трэвису. Пристально глядя на Джастина, Трэвис с трудом поднялся на ноги. – Я не собираюсь терпеть такое дерьмо от этого молокососа. Он вышел, хлопнув дверью. Карла бросила на сына полный ярости взгляд и выбежала следом. Джастин смотрел на дверь, слишком потрясенный, чтобы двигаться. Он был абсолютно уверен, что не коснулся Трэвиса и пальцем. Как только Джастин остался один в своей комнате, он отправил сообщение Гэбби, Сабрине, Эндрю и Зи. В нем было только три слова. Вы были правы. 9 Первый этаж компании «Цитология» находился в ничем не примечательном здании на главном шоссе – раньше там обитала страховая компания. Хотя Сабрина проезжала мимо него много раз с тех пор, как несколько недель назад там обосновалась новая фирма, ее название было достаточно невыразительным и ей не приходило в голову задумываться, что там находится. До настоящего момента. Сабрина, Гэбби, Джастин, Зи и Эндрю шли от маленькой четырехместной парковки к главному входу, попутно стараясь заглянуть внутрь здания сквозь закрытые жалюзи. – Вы уверены, что это здесь? – спросила Сабрина. – Она прислала именно этот адрес, – подтвердил Эндрю, заглянув в свой телефон. Патриция прислала всей группе загадочное письмо сегодня рано утром. В нем она писала, что ей кажется, будто они все хотят получить некоторые ответы, и поэтому она предлагает встретиться в определенное время после школы. С этого момента Сабрину обуревали самые разные переживания. Последний раз она испытывала не приглушенные лекарствами эмоции очень, очень давно. Сначала было потрясение, которое пробрало ее до самого нутра. Патриция и Нэш действительно были связаны с тем, что с ними случилось. Хотя они определенно имели к этому отношение, ей по-прежнему казалось удивительным, что они сами это подтвердили, пусть даже неясно и туманно. Потом потрясение сменилось гневом. Какое право Патриция и Нэш имели так просто поставить над ними этот эксперимент… или что там они проделали? Сколько раз они нарушили этический кодекс психотерапевтов? Не может быть, чтобы это им разрешили. Отдельный запас гнева она припасла для Нэша: его обман ранил ее еще острее. Как она могла подумать, что между ними что-то возникло? Но самой сильной эмоцией, охватившей ее, когда они подошли к дверям «Цитологии», была жажда ответов, невыносимое желание понять, что происходит. Что именно Патриция и Нэш сделали с ними? Теория о «воде с галлюциногенами» была единственной версией, которую Сабрина могла предложить. Но почему? И как это помогло ей одним махом слезть со всех таблеток и чувствовать себя прекрасно? Даже более чем. Именно так, как она уже не один год мечтала себя чувствовать. Джастин несколько раз надавил на красную кнопку рядом с дверью. Секунду спустя в интеркоме сквозь треск помех послышался голос Патриции: – Входите. Дверь с жужжанием открылась. – Идем, – сказал Джастин, отодвинул Сабрину в сторону и протиснулся в дверь впереди нее. Сабрина вошла следом за ним в полутемный пустой холл, обставленный унылой мебелью, видимо, оставшейся от страховой компании. Но позади, за последней отгороженной секцией, находилась запертая дверь, которая выглядела здесь совершенно неуместной, а рядом с ней виднелась панель для ввода пароля. Установили ли замок, чтобы не дать другим войти… или чтобы не выпустить этих пятерых? Прежде чем Сабрина успела замедлить шаг, дверь распахнулась и они увидели большую комнату с блестящим кленовым столом в центре. Вокруг него стояло больше десятка мягких кресел представительного вида, обращенных к двухметровому экрану, спущенному с потолка. Что это за место? Оно не походило ни на один известный ей кабинет психотерапевта. По обе стороны комнаты располагались стеклянные автоматические двери, которые вели в соседние кабинеты – каждый из них напичкан самой навороченной компьютерной техникой, какую только можно купить. Когда они вошли, Нэш сидел в одном из кабинетов и ни на секунду не отвлекся от компьютера, а из другого кабинета вышла Патриция, разглаживая свой помятый серый костюм. – Приветствую вас снова, – поздоровалась она. Ее глаза ярко сверкали. – Уверена, у вас полно вопросов. – Что вы с нами сделали? – спросила Сабрина, не в силах сдержаться. – И кто вы вообще, к черту, такие? – влез в разговор Джастин. – Доктор Перл о вас даже не слышала! Патриция обезоруживающе подняла руки. – Я понимаю ваше смущение. Мы поэтому сюда вас и позвали. У нас есть объяснение для всего этого. Все прояснится. Она жестом пригласила всех сесть вокруг стола. Нэш тем временем вышел из кабинета и присоединился к ним. Он сел рядом с Патрицией во главе стола, и Сабрина постаралась не обращать внимания на то, как у нее нервно сжался живот, когда она посмотрела на него. – Давайте сразу к делу, – сказала Патриция, положив руки на стол, как только все пятеро уселись. – В данный момент вы испытываете то, что можно назвать проявлением экстрасенсорных способностей, верно? Сабрина нерешительно кивнула, по-прежнему неуверенная, как много стоит раскрывать Патриции и Нэшу. – Экстрасенсорных? Как все эти идиотские предсказатели? У меня-то кое-что другое, – насмешливо сказал Джастин. – Это просто научный термин, – сказала Патриция. – Мы увидим, насколько он точен. Почему бы нам не обсудить, что испытывает каждый из вас? Тогда мы объясним вам больше. – Она приняла короткий момент тишины за согласие. – Гэбби! Девушка смущенно покраснела, но Патриция ободрила ее кивком. – О, ну… Я могу видеть то, что случалось в прошлом. – Ретрокогниция, – ответила Патриция, как будто в словах Гэбби не было ничего необычного. – Но это происходит только когда я дотрагиваюсь до какого-то предмета, – добавила Гэбби. – Я касаюсь объекта, и у меня возникает видение о нем и о том, что происходит вокруг него. – Ретрокогниция работает так, будто ты подключаешься к энергии этого предмета, – объяснила Патриция, стремительно записывая что-то в лежащем перед ней блокноте «молескин». – А как насчет тебя, Эндрю? – Как будто мое сознание выпустили на свободу, – сказал Эндрю, примостившись на краю кресла. – Все, что связано с логикой, числами, последовательностями. Это сейчас ясно для меня как день. – Интересно… – сказала Патриция, с улыбкой что-то записала и нетерпеливо повернулась к Зи. – Зельда… то есть, извини, Зи. – Я слышала мысли людей, – отозвалась Зи. – Но я не всегда понимаю, чьи они. – Яснослышание, – согласилась Патриция, дав название этому явлению. – Джастин, что насчет тебя? Он откинулся назад в своем кресле так далеко, что Сабрина подумала, что он вот-вот перевернется. – Я уставился на одного кретина, которого мамочка притащила домой, и тут он пролетел через всю комнату. – Он криво улыбнулся. – К несчастью, с ним все в порядке. – Как ты себя чувствовал прямо перед тем, как это случилось? – спросила Патриция. – Был очень зол, как будто хотел швырнуть его через всю комнату. – Психокинез, – откликнулась Патриция, рассматривая Джастина, словно изучая его в микроскоп. – Психо… что? – переспросил Джастин. В его голосе уже послышалась готовность защищаться, челюсти напряглись, и Сабрина подумала, не начнут ли в скором времени предметы летать по этому конференц-залу. – Психокинез. Способность управлять материей силой мысли. С того времени это больше не повторялось? Джастин покачал головой. – Правда, я попробовал пару раз сегодня утром, с книгой. Просто чтобы проверить, смогу ли я передвинуть ее на другой край стола. Ни-че-го. – Психокинез требует больше ментальной силы, чем почти любая другая экстрасенсорная способность, так что вызвать его сложнее, – объяснила Патриция, не поднимая взгляда и продолжая делать записи в блокноте. Настала очередь Сабрины. Нэш посмотрел на нее, подняв бровь. – Как насчет тебя, Сабрина?