— Жду тебя в гостиной, — поскучнел Макс и шагнул к двери. — Я изучил твой амулет, есть чем поделиться. — Вот прямо сам взял и изучил? Да ты, оказывается, на все руки мастер. — И не только на руки. Подмигнув мне напоследок, Макс вышел из комнаты. Я злилась. Злилась на Макса за его шуточки и заигрывания. Это даже флиртом не назвать, но почему-то он каждый раз верил, что должно подействовать. Эти игры меня порядком утомили, но я добровольно ввязалась и теперь оставалось только подыгрывать. Быстренько приняв душ, я натянула ту же одежду, в которой вышла из дома. Мало ли что случится, я должна быть готова вернуться в любой момент. И лучше бы мне не красоваться в изысканных нарядах, которые Макс держал для меня в шкафу. Порванные в нескольких местах вельветовые брюки я натянула не задумываясь. А вот футболку с длинным рукавом держала в руках около минуты. Очень уж не хотелось, чтобы кожи касалась пропахшая потом и кровью тварей вещь. Ладно, не впервой. Сделав глубокий вдох, я натянула футболку, сверху накинула вельветовый же пиджак из комплекта с брюками. Кроссовки выглядели жалко, но я упрямо обулась и вышла в гостиную. Макс сидел на изящном стуле с тканевой обивкой. Резные ножки и узоры на спинке отдавали древностью. Той самой аристократической древностью, которую не купишь за деньги. Я была уверена, что Максимилиан вывез из родового имения все более-менее ценные вещи, перед тем как исчезнуть. — Амулет. Напомнил мне Макс, оглядев меня с ног до головы и поморщившись. — Дай угадаю, он расшатывает психику? Подслушанный разговор отца с его покровителем я не забыла. Хорошо, что выдался такой удачный момент, что и семена астарты вызрели, и в кабинет я успела попасть. Можно было заподозрить подставу, но никто не знал о некоторых свойствах моих травок. По крайней мере, я очень на это надеялась. — Мой артефактор уверен, что этот амулет не из нашего мира, — Макс постучал ногтем по амулету. — Яра, это «стекло» из разлома. — Разломный амулет? Соображала я быстро. Это всё меняло. Артефакт из другого мира не достать так просто, даже на закрытых аукционах такие вещи стоили как доход нашего графства за пять лет. И у отца точно не было лишних денег. — Сколько он может стоить? — сама я не могла определить иномирность амулета. При моём третьем уровне это было невозможно. Но брат и подруги… неужели они тоже не заметили? Или только опытный артефактор на это способен? — Если бы не треснул — около полумиллиона, — зажмурился Макс. Он явно был доволен ходом моих мыслей. — Сама подумай, разломы чаще всего спонтанные. Угадать, осколок какого мира будет за пеленой, невозможно. Да, именно такая неофициальная версия происхождения разломов прижилась. Причём в моём мире мы пришли к таким же выводам. Каждый разлом является частичкой чужих миров, осколком, который откололся от иного мира и проявился в этом. Считается, что определить вид монстров, как и самого осколка, невозможно. Но это не так. В моём мире от спонтанных разломов до появления постоянных прошло около семидесяти лет. Здесь разломы начали появляться шестьдесят лет назад. Так что всё ещё впереди. А что касается определения осколка — всё просто. Цвет, узоры на плёнке, оттенки молний и количество их ударов — всё это поддаётся статистике и классификации. — Я в курсе, — согласно кивнула я и посмотрела на амулет уже с бо́льшим уважением. — Похоже, мой заботливый и любящий папочка нашёл кого-то, кто располагает средствами и большой коллекцией разломных товаров. — И это ведёт нас к кому? Голос Макса сочился восторгом и предвкушением. Как же, новые ставки в игре и новые возможности, чтобы проявить себя. Больше всего на свете этот мужчина любил опасность на грани, вызов, брошенный ему достойным противником. — Не знаю, Макс. Я не была готова к такому. — Всего несколько родов в Империи располагают, как ты выразилась, средствами и коллекцией разломных товаров. Думай, ma chérie. — Что ты хочешь от меня услышать? — взвилась я. Именно этого ждал от меня Максимилиан, и именно это я ему показала. Неуравновешенная напуганная девчонка. Слабая и беззащитная. Такая, которую захочется защитить от всего мира. Защитить или сломать. Пока я подыгрываю ему, мы играем. Как только перестану играть, ставки будут совсем другими. — Мне шестнадцать, Макс! У меня нет ни выгодных знакомств, ни службы разведки, ни команды артефакторов, алхимиков и прочего… — Зато это всё есть у меня. Теперь голос мужчины обволакивал, заполнял тягучей патокой поры и сбивал дыхание. Самое страшное оружие из арсенала потомка рода Дюсолье. Голос, которым древний род повелевал. Голос, которым можно заставить поверить во что угодно. Достаточно одной интонации, вовремя добавленной нотки — и ты умрёшь ради него. — И тебе достаточно просто попросить. Просто попросить, Яра. — Просто попросить? Сколько моей крови ты взял за каждую просьбу? Сколько неизвестных компонентов влил в меня при этом? Макса бесило, что его главное оружие на меня не действует. Знал бы он, как сложно мне сопротивляться. Стоит ему узнать, что Голос влияет на меня… и тогда мне конец. Сожрёт и не подавится. Я сглотнула, отгоняя мрачные мысли, и добавила горечи в свои слова. — Ты жаждешь увидеть проявление Хаоса, используешь мою кровь для своих экспериментов, играешь со мной в свои игры… я не хочу просить. — Я найду блокиратор для иномирных артефактов. Ожидай подарок и не удивляйся слишком сильно. Я медленно выдохнула. Очередная партия состоялась. Макс убедился, что я не поддаюсь Голосу, и успокоился. Ненадолго, конечно, но на пару месяцев хватит. А там уже будет другая игра. Он каждый раз придумывает что-то новое. — Отец не позволит, — тихо сказала я. Если подарок будет слишком дорогим — мне его даже не покажут. — Позволит, если это будет невинная штучка для глупых маленьких девочек. Поверь мне, ma chérie, я умею прятать важное за неброской обёрткой. Дальше разговор пошёл легче. Мы оба отыграли свои роли, получили каждый своё: я — помощь, необходимую мне в данный момент, Макс — свежую порцию крови. На самом деле я очень рисковала. Кровь можно использовать для чего угодно — от смертельных проклятий до управляемых артефактов, направленных на кого угодно. Макс с лёгкостью подставит меня, отправив замаскированный подарок своим врагам, — если захочет. Любая проверка выявит принадлежность крови и приведёт следователей ко мне. Но я доверяла Максу настолько, насколько это вообще возможно в моём положении. Я была ему нужна. Пока нужна. Я не стала затягивать свой визит и злоупотреблять гостеприимством, поэтому попросила Максимилиана вернуть меня в горы уже к утру. Передышка была очень кстати, но моё возвращение домой должно быть реалистичным. Мы договорились, что Макс выгрузит меня за пять километров от дома, чтобы при проверке артефактом правды я смогла достоверно описать хотя бы часть пути. — Готова, ma chérie? Уверена, что не хочешь остаться? Макс преданно заглядывал в глаза и очень старательно изображал волнение. Не знала бы его, поверила бы в искренность. Но я знала этого вархова гения. Знала, на что он способен и как легко избавляется от лишних людей. — Прости, Макс. До совершеннолетия я в любом случае останусь с семьёй. — Если что — мой номер ты знаешь. В предрассветных сумерках не было видно, откуда мы летим и куда. Пристанище Макса точно было недалеко от Тугольска, но я не знала, где именно. Вообще, город был центром, вокруг которого на разном расстоянии располагались родовые земли аристо. Родовой алтарь нельзя было перенести, так что даже влиятельный род мог оказаться в самой дальней провинции. В самом Тугольске жили в основном неодарённые или те, кто до сих пор не принадлежит ни одному роду. Муниципальный район, больницы, магазины, рестораны, школа — для маленького городка Западной Сибири у нас вполне неплохо жилось. Тем же, кому было скучно и не хватало развлечений, приходилось кататься в областной центр. Я снова глянула в окно. Сизый туман стелился в ущельях и опоясывал горы, лето вот-вот закончится и начнётся очередной учебный год. Я покосилась на свои руки, загрубевшие и исколотые шипами. Одними маслами тут не обойтись, придётся использовать регенерирующие мази. В прошлом году я сполна хлебнула насмешек и издевательств, не хотелось повторений. Конечно, при желании всегда можно найти причины для травли. Ярина была идеальной мишенью: слабая и нелюбимая дочь в практически обнищавшем графском роде. Но я хотела изменить это. Хотела, чтобы Ярина Войтова, где бы она ни была, смотрела на меня не с сожалением, а с уважением. Я помню, девочка. Помню свои клятвы. Время ещё не пришло, но скоро… скоро мы найдём того, кто убил тебя. Заглянуть в свою душу я пока не могла — не хватало энергии. Поэтому не знала, осталось ли на месте клеймо убийцы, что перекрывало свет моей души. Рисковать и получать клеймо на чистую душу не хотелось. Для себя я решила, что не хочу повторять тот путь, что пришлось пройти в моём мире. Опасности нет, выживать мне не нужно. Раз уж Всевидящий простил дочь свою и дал новый шанс, было бы глупо растратить его так грубо. Пусть я не могу убивать, пусть… это не самое страшное. Смерть — всего лишь очередной шаг в вечном круговороте. Можно уничтожить не убивая. Растоптать мечты и унизить. Сделать так, чтобы сама смерть казалась избавлением и спасением. Мои предки не поняли бы меня. Мои близкие отвернулись бы от меня. Весь мой мир посчитал бы меня чудовищем. Но мира больше нет. Нет предков и нет близких. Они оказались слишком слабыми и не смогли приспособиться. А я слабой быть не хотела. Никогда не стану слабой. Больше никогда-никогда. Я выбралась из вертолёта и замерла на миг. Этот мир тоже красив. Суровой северной красотой. Снега и горы, озёра и реки. Этот мир стоил того, чтобы за него бороться. И если не я, то кто? Никто не знает, что спонтанные разломы предвещают погибель мира. Никто даже не догадывается, что чем больше предметов из других миров проникает в этот, тем сильнее нити. Нити, связывающие этот мир с тьмой… тьмой и скверной. Десять лет–пятнадцать? Сколько пройдёт, перед тем как разломы станут стабильными и из них хлынут орды тварей? Кроме меня, никто не знает, что спонтанные разломы — это только начало. И я должна быть готова. Должна развить это слабое тело, вернуть хотя бы часть своей прошлой силы. Мне нужно будет защитить себя и своих близких. И если для этого мне придётся стать адептом Хаоса — так тому и быть. Но пока… пока я буду прокачивать Эфир. И совсем немножко, на самую малость, приоткрою дверку для Хаоса. Видения — это всего лишь инструмент. Одно из проявлений Хаоса, запрещённого в этом мире. И я использую этот инструмент. Не так, как делала в своём мире, ведь здесь меня казнят за любое проявление Хаоса. А я пока недостаточно сильна, чтобы вступить в бой. Но всё это потом. Сейчас нужно вернуться домой. Просто вернуться домой. С каждым шагом я чувствовала всё большую слабость. Тошнота накатывала волнами, руки дрожали, а ноги разъезжались на камнях. Максимилиан что-то сделал. Обезопасил? Или усложнил? Горечь во рту показалась знакомой. Яд пустынного гарука. Именно им была напичкана Ярина, когда я пришла в этот мир и заняла её место. Откуда Макс узнал об этом? Как догадался, что у меня иммунитет? В который раз мне показалось, что это не я спасла его два года назад. Всё чаще я думала о том, что это была проверка. Проверка, которую я прошла. Ну что ж… с ядом гарука в крови я забуду половину пути, мои мысли станут путанными, а сама я буду выглядеть так, словно и вправду скиталась по горам двое суток. Хороший ход… жаль только, что иммунитет у меня не полный, и мне придётся испытать все прелести интоксикации.