– Я нашла письмо к Элис, которое Нелл написала, когда была маленькой девочкой. Она просит там прощения за то, что «все испортила». Смотри. – Уиллоу взяла сумку и достала из нее конверт с вырезками из прессы. Чарли прочитал выцветшие детские каракули: «Моей лучшей подруге Элис. Прости, я не хотела все испортить. Я очень сильно по тебе скучаю. Нелл». Он тяжело вздохнул и взглянул на распечатанные статьи, выпавшие из конверта. Взял одну и просмотрел. – Кто такая Тесса Джеймс? – Моя прапрабабушка. Она была акушеркой и жила в Доме викария, где вырос мой отец. Я мало что знаю о ней, кроме того, что она попала в тюрьму, потому что одни роды, которые она принимала, закончились трагично, мать и ребенок умерли. Чарли нахмурился, прочитав заголовок: «Повитухе грозит пожизненное заключение за непредумышленное убийство». Он взял еще одну вырезку: «Повитуха признана виновной в непредумышленном убийстве». Уиллоу наклонилась, чтобы тоже взглянуть на статьи: «Акушерка, из-за которой невинная мать истекла кровью до смерти, сегодня была признана виновной в непредумышленном убийстве. Тесса Джеймс, практиковавшая в Кингстоне тридцать лет, взялась за скальпель, принимая сложные роды у Эвелин Хилтон, и случилась трагедия». Она пролистала статьи и начала внимательнее читать одну, из «Сассекс таймс», за февраль 1950 года: «Осужденная акушерка была невиновна? Эксклюзивный материал от Милли Грин». «Тесса Джеймс была уважаемой акушеркой в Кингстоне близ Льюиса, пока не случилась трагедия. В процессе родов ребенок повернулся и застрял. Тесса Джеймс была признана виновной в причинении смертельных травм, в результате которых погибли мать и долгожданная девочка, и покончила с собой в тюрьме. Тесса Джеймс отказалась давать показания на суде, что в конечном счете стоило ей свободы. Она не признала себя виновной, но без перекрестного допроса у присяжных не было возможности выслушать свидетелей с ее стороны, однако они все равно решили вынести обвинительный вердикт. Но в тот вечер при родах присутствовал еще один человек, служанка Салли Уайт, важная свидетельница по делу Тессы Джеймс, и пять лет спустя мы ее нашли». Читая, Уиллоу услышала звонок своего телефона. На экране высветился незнакомый номер. – Алло! – Это Уиллоу Джеймс? – раздался женский голос. Сердце Уиллоу сжалось, когда она сообразила, кто это. Уиллоу написала сообщение в группу санатория Мэйфилд, с вопросом, знает ли кто-нибудь Эмму Паркс, и получила общий ответ от одного из участников. Эммы нет в соцсетях, но они могут отправить ей контактный номер Уиллоу по электронной почте, если она захочет его прислать. Это было сегодня утром, и Уиллоу волновалась, что ответа придется ждать несколько дней, но голос на другом конце линии сразу обнадежил. – Меня зовут Эмма Паркс, – произнесла женщина. – Сегодня утром я получила электронное письмо от своего знакомого. Он сообщил, что вы ищете кого-нибудь, кто находился в санатории в то же время, что и моя дочь Хизер. – Да. Я очень соболезную вашей утрате, миссис Паркс, – тихо сказала Уиллоу. – Спасибо, дорогая. Время облегчает боль, но, конечно, не избавляет от нее. И я бы этого не хотела. Итак, кого же вы ищете? – Вообще-то свою тетю, сестру моего отца. Ее зовут Нелл Джеймс. Она была там в то же время, что и ваша дочь, и я понимаю, это маловероятно… – Я хорошо помню Нелл, она лежала на соседней кровати с Хизер. Она довольно близко подружилась с моей дочерью за те месяцы, что провела там. У Нелл были самые яркие голубые глаза, я никогда их не забуду. – Как замечательно это слышать! – воскликнула Уиллоу, радуясь, что ее поездка в Портсмут не пропала даром. – А вы не знаете, что с ней случилось потом? – Она ждала, затаив дыхание. – Полагаю, ее удочерили. За ней пришла женщина. – Ясно. Это было давно, но можете ли вы вспомнить что-нибудь об этой женщине? Как она выглядела или ее имя? Эмма сделала паузу. – Да, конечно. Она была весьма элегантно одета, с хорошими манерами, и Нелл, похоже, знала ее. Раньше я беспокоилась о Нелл. Никто никогда не приходил навестить ее. Собственно, мы и сами подумывали удочерить ее, она была таким милым ребенком. Ожидая продолжения, Уиллоу взглянула на Чарли, который все еще читал газетные вырезки. – А вот насчет имени… Она дала нам свой адрес, чтобы Хизер могла написать Нелл. Сейчас посмотрю, вроде он до сих пор хранится у меня. Уиллоу ощутила, как кровь колотится в висках. Вот сейчас, сейчас она узнает имя, которое, возможно, приведет ее к Нелл. – Ее звали Дороти Новелл, она жила в коттедже «Тисовое дерево» в Кингстоне, недалеко от Льюиса. Глава тридцать третья Нелл Ноябрь 1970 года Будильник Нелл зазвонил у нее под подушкой. Она вздрогнула, резко проснувшись, и быстро выключила его, чтобы он не разбудил Дороти и Питера. Нелл протерла глаза и уставилась на цифровой дисплей: 3.50 утра, как и сказал ей Лео. У нее было десять минут, чтобы натянуть теплую одежду, резиновые сапоги и выйти через заднюю дверь. Она свесила ноги с кровати и затаила дыхание, стараясь не издать ни звука из опасения, что ее обнаружат. Вытащила свой маленький рюкзак из-под кровати. Нелл тщательно упаковала его накануне вечером: фонарик, наушники, перчатки, записная книжка и жестянка, которую она нашла закопанной под ивой, как раз перед тем, как заболела. Нелл в последний раз взглянула на блокнот, взяла ручку и быстро написала записку, чтобы вложить ее в дневник: «Моей лучшей подруге Элис. Прости, я не хотела все испортить. Я очень сильно по тебе скучаю. Нелл». Нелл долго смотрела на ключ, который обнаружила в жестянке. Если бы она не находила его, была бы Элис все еще жива? Действительно ли это ее вина, как сказал Лео? Это не давало ей спать по ночам, и Нелл решила, что единственный надежный способ, чтобы никто не узнал о том, что она сделала, – снова закопать ключ вместе с блокнотом в жестянке. На том же самом месте, где она его нашла. Но что-то ее останавливало. Нелл не хотела расставаться с ключом. Он казался ей чем-то живым, фрагментом из прошлого. Когда она обнаружила комнату, которая была тайным местом ее отца, это сблизило их. Нелл снова посмотрела на часы. В это мгновение она решила, что оставит его себе. Спрячет вместе с письмом, которое было написано Элис. Она будет хранить его под расшатанной половицей в своей спальне, и никто никогда его не найдет. Может, однажды ключ ей пригодится. Она обернула его письмом, закрепила той же лентой, какой привязывала к ошейнику Снежка, подняла половицу под кроватью и сунула сверток туда. Посмотрела в окно на Дом викария. Нелл любила свою маленькую комнатку под крышей. Питер сам обустроил все это для нее, с люком и лестницей, опускавшейся вниз. Нельзя было предположить, что там есть комнатка, если смотреть с лестничной площадки. Но это была пытка – каждый день видеть дом, где лежала Элис. Через несколько дней после их мрачного открытия Лео постучал к ней и спросил, не хочет ли она прогуляться по лесу. Дороти не очень пришлось по нраву, что приемная дочь общается с ним, и она сказала, чтобы Нелл не уходила. – Для чего он зовет тебя на прогулку? – Не знаю, – ответила Нелл, снимая пальто с крючка и выбегая, прежде чем Дороти смогла остановить ее. Дороти стояла возле кухонного окна и смотрела им вслед, раздвинув сетчатые занавески, пока они не скрылись из виду. – Я бы не хотела, чтобы ты с ним дружила, Нелл, – заметила она позднее. – Лучше заведи друзей своего возраста. – Я так и сделаю, просто мне нравится проводить время с Лео. Но это было неправдой, Нелл не нравилось проводить время с Лео. От этих прогулок с ним у нее возникало неприятное чувство с тех пор, как сбылись ее худшие ожидания: Элис воспользовалась ключом, который она ей дала, чтобы открыть люк в секретную комнату, и не смогла оттуда выбраться. – Ты же понимаешь, что все будут винить тебя за то, что ты ничего не сказала, – произнес Лео, когда они бродили по полям Хилтонов. – Я тебя не виню, но если они когда-нибудь узнают, что ты дала Элис ключ, моя мама никогда тебя не простит. Нелл начала плакать. – Но разве мы не должны сообщить, где она? Ведь они будут беспокоиться, что с ней случилось нечто ужасное. – Что может быть ужаснее, чем оказаться запертой в замкнутом пространстве одной и не иметь шанса выбраться? И умереть вот так, в полном одиночестве? Наверное, Элис умерла от голода. – Не говори так. Дороти сказала, что у Элис шла кровь из раны на голове, когда Бобби нашел ее, так что, возможно, она ничего не осознавала.