А потом мы с Максимом, номер один, заключаем пари. Он ставит на то, что я не смогу, как парни вверх ногами выпить с бочки бокал пива. И я принимаю это пари. Вокруг нас собирается народ. Музыку делают тише. И тут уже дело принципа. Пари было для меня беспроигрышным. Ведь если я проиграю, то пишу вместо Макса реферат по социологии. Это для меня чепуха. Я часто, чтоб подзаработать, беру себе и рефераты, и контрольные. А последнее время задумываюсь взять учеников, чтоб помочь им подтянуть предметы. Если выиграю я, он неделю моет посуду в нашем крыле. Но что может быть лучше, чем видеть его мучения?! Сложнее всего оказалось выстоять на руках и держать равновесие. Вот представьте себе, вокруг пьяная молодёжь, огромная бочка с пивом, а на ней девушка, стоит на руках, пьёт пиво, и одной ногой опирается в стенку, чтобы не упасть. Это полный треш. И на трезвую я бы на это не согласилась. Но я, же не трезвая. — Давай, давай... Ещё не много... Черри ты лучшая... — Кричат пацаны, когда я почти уже допиваю бокал. Неожиданно, меня кто-то перекидывает себе на плечи и несёт прочь. От таких резких переворотов, у меня кружится голова. И я не ориентируюсь в пространстве некоторое время. Я свисаю вверх ногами у кого-то на плече, и если честно, до последнего не понимаю у кого. Как только меня ставят на ноги, перед собственной дверью в комнату, я хочу обернуться и посмотреть кто это. Но ему достаточно лишь дотронуться рукой до голого участка моей кожи и я уже знаю. Молча, открываю дверь и прохожу вперёд. Я не приглашаю его зайти, но он и не спрашивает. Заходит следом за мной, и закрывает дверь на замок. Стою спиной, а саму трусить начинает. Зачем он пришёл? Что хочет? Я не могу повернуться к нему. Не могу смотреть в его глаза. Он подходит сзади и просто обнимает. Губами легонько касается плеча. Сука, как же хорошо. Хочется закрыть глаза, и отдаться этому моменту. Этой секунде. Нам. Ему. — Гордей, — шепчу полностью дрожащим голосом. Он не отвечает. Но я знаю, что это он. Только он так пахнет. Только от его запаха сводит, каждую мою мышцу спазмами. И вот я уже начинаю дрожать, лишь от его аромата. Мне хочется прогнать его, заставить уйти. Но по факту, я не могу сказать и слово. Оно комом, стоит у меня в горле. Больше всего на свете, я хочу забыть, то, что знаю. И снова остаться с ним вдвоем. Но так, как забыть я не могу, но и прогнать тоже, мы с ним просто молча, стоит. Он гладит мою голую кожу на животе, чем вызывает ещё большую дрожь. Я таю, как масло на сковородке. Не могу позволить себе больше. Но и остановить не в силах. Он прижимается ко мне сильнее, и шепчет на ухо. Его тембр голоса, он должен быть запрещён законом. Серьёзно. Нельзя иметь такой сексуальных голос. — Что ты такое творишь? А? Черрррррри... И почему когда вся общага, подруги, группа, команда начали называть меня черри, это пиздец как бесило. А когда назвал он, мне кажется, лучше комплимента нет. — Ты о чём? — еле нахожу в себе силы, чтоб ответить. — Танцы с парнями... Представление с пивом... Поцелуй с Тимуром... Его голос нежный, но в тоже время грубоват сейчас. Я не понимаю, что он хочет мне этим сказать. Ведь всё моё внимание зацикленное, на его руке, которая расстегивает мои шорты. — Останови его. Пожалуйста. Останови, — шепчу себе. Но ничего не делаю, ведь не могу. Его руки самые притягательные и самые грубые по ощущениям, которые я когда-то чувствовала. Молния легко поддается, и он засовывает руки сразу под трусики. — Гордей, — выкрикиваю я. — Что ты делаешь? Моя голова откинута на его плечо, а глаза закрыты. Палец не входит в меня, а просто гладит наголо выбритую киску. Наташа останови его. Ты же умная девочка. Он пользуется тобой. Вожделение никогда не руководило тобой. Никогда. Остановись. Но я продолжаю молчать. — Наташа, не делай так больше. Хорошо? — хрипит он уже почти возле моих губ. — Как так? — снова не понимаю его. — Не целуйся с Тимуром. Не соблазняй всю общагу. — Но почему? — Потому, что ты только моя. Моя! И он накрывает мои губы своими. Целуемся жадно. Нам не совсем удобно, ведь я стою к нему спиной. Но из-за его высокого роста, он достаёт до моих губ, а пальцами достаёт до влагалища. И Гордей снова там властвует. Он вытягивает руку с шорт, всего на несколько секунд, лишь бы стащить их ниже. Трусики не трогает. Но и губы не прекращает целовать. Потом резко разворачивает меня к себе и тащит вглубь комнаты. Он чувствует себя здесь так, как будто это его комната, а не моя. На столе лежат книги и тетрадки, которые он одним движением скидывает и усаживает меня туда. Мы целуемся долго, неистово. Как будто наш поцелуй это и есть воздух. А без него мы просто задохнёмся и умрём. Но задыхаемся мы целуясь. Губы болят и горят. Мы не можем остановиться, ведь насыщение друг другом так и не наступает. Я никогда ничего подобного не чувствовала. Это ни с чем несравнимое ощущение блаженства. Это чистой воды кайф. Доза наркомана. Гордей, не отрываясь от мои губ, стаскивает шорты, а за ними и мои трусики. А я перестаю дышать за это время. Наташа останови его. Останови. Завтра ты возненавидишь себя и его. Останови. Но я молчу. А он отрывается от губ, чтоб полностью стащить вещи полностью и начинает целовать мою ногу. Начиная от щиколотки и выше. Вторая его рука находит снова моё влагалище, и ныряет в меня. Я теряюсь в этих ощущениях. Я чувствую дикое возбуждение, и такую же дикую нежность. Он не долбит меня пальцами, он входит легонько и выходит. Когда же губами по внутренней части бедра он доходит до моего влагалища, я и вовсе перестаю дышать. А когда его губы уже почти дотрагиваются до него, я резко его отталкиваю. — Стой. Остановись. Нам нельзя. — Но я хочу это сделать. И ты хочешь. — Уходи, пожалуйста. И больше так никогда не делай. Слышишь? — кричу я в истерике. — Нет. — У меня есть парень. Мы с Тимом встречаемся. Уходи, Гордей. Он сжимает челюсть с такой силой, что я слышу скрип его зубов. Секунду он смотрит на меня так, что я чувствую физическую боль. А ещё через секунду, он уходит с комнаты. И лишь когда за ним с грохотом закрывается дверь, я позволяю себе заплакать. Ещё пару минут так и сижу на столе полуголая. Сил подняться, просто нет. Я заторможенная. Я в неком пространстве. И мне в нём хорошо. Возвращение в реальность ранит сильно. Но я нахожу силы дойти до своей кровати, укрываюсь пледом и ещё долго горько рыдаю. Сон приходит ко мне где-то под утро. Глава 7