– Нет, это заслуженное прозвище. Родовое имя у него Вардун. Это такой редкий минерал. – А какое у тебя прозвище? Ох ты ж, ешкины матрешки! Никогда не видел смущенного гнома! – Если не хочешь, не говори. – Да что уж там, – обреченно махнул рукой Турбо. – Тири, выйди, пожалуйста. – Да ты что! – фыркнула хаоситка. – Я не пропущу такое даже за все золото мира. Гном вздохнул и решительно выпалил: – Крысолов. Тири заливисто засмеялась, а я озадаченно уставился на своего друга: – И за какие такие заслуги тебя так угораздило? – Когда я был младшим писцом, у нас в архиве крысы испортили много записей. Вот меня и заставили их ловить. – И что, никого раньше не заставляли это делать или у вас половина писцов носят такие прозвища? – Нет, просто мне удалось выловить всех крыс. Шустрый я оказался в этом деле… на свою беду. – Ну и чего здесь стыдиться? – положил я ладонь на плечо пригорюнившегося друга. – Тебе за это вообще должны были вынести благодарность с премией и медалью. – Мне и вынесли, а на медали изобразили крысу в петле. Теперь уже и я не выдержал, присоединив свой смешок к истеричному хохоту Тири. Как по мне, слишком уж истеричному. – Извини, – быстро успокоившись, сказал я и тут же подумал, что эту ситуацию тоже можно как-то обыграть. – Ладно, сейчас быстро смотаемся в замок и закатим праздник на весь остров, а уже затем будем думать, что можно выдернуть из бород твоих родичей. Каждый раз, когда легион возвращался с вахты, весь остров гулял. Не стал исключением и этот день. Сумев за час привести себя в порядок в неплохо оборудованной купальне и там же уделив внимание истосковавшейся по ласке Сите, я был готов окунуться в гламурную жизнь острова Черепа. Практически весь остров превратился в сплошное злачное место. Прижимаясь друг к другу, казино, дома терпимости и боксерские арены задорно смотрели светящимися окнами на вечернее небо. Боксерских клубов, где легионеры спускали пар и порой зарабатывали серьезные деньги, было уже полтора десятка. Они являлись главной достопримечательностью острова и самым прибыльным подразделением нашей с баронессой корпорации. Конечно, не стоит забывать долевое участие Турбо, но его десять процентов стали извечным поводом для недовольства и даже приступов злобы бородатого скряги. Баронесса оказалась не менее ушлой в плане торговли, чем гном, и быстро объяснила моему другу, что его доля – вообще дармовой подарок небес. После переселения на остров в жизни Турбо началась чернейшая полоса, ну, это он сам так думал. Сначала – неудачные переговоры с баронессой, которые едва не закончились фигурой из двух изящных пальчиков, заменявшей в этом мире наш родной кукиш. А затем – мой намек на то, что получать полагающиеся префекту десять процентов можно, только отправляясь с легионом на боевую вахту, – я ведь от доли полевого легата отказался. На подвиги гнома не тянуло, так что он получил должность старшего префекта и с истинно еврейскими стенаниями принял убогие пять процентов с контракта. Опять же убогие, по его личному мнению. Теперь же еще и приезд родичей. Это событие так расстроило бедолагу, что он даже забыл о своей доле в привезенном нами золоте. Ничего, уверен, что завтра с утра пораньше он будет навязчиво скрестись в мою дверь. Ну а пока мы будем развлекаться. По уже сложившейся традиции, в загул мы уходили дружеской компанией – я, гном и Тири. Так как любовниками нам с хаоситкой стать не суждено, я старался не пренебрегать ею и стать для нее хотя бы хорошим другом. Да и ненавязчивый контроль ее психологического состояния лишним тоже не будет. Сита в наших развлечениях участия не принимала, да и находиться в компании ведьмы у нее не было ни малейшего желания. Тири к ней теплых чувств, естественно, тоже не питала. После одного безобразного инцидента и моего жесткого вмешательства эти две кошки старались делать вид, что вообще не замечают друг друга. Ситуация, конечно, взрывоопасная, но разрулить ее по-другому мне все равно не удастся. Разве что объявить целибат. Спустившись на первый этаж бывшего княжеского донжона, который постепенно превращался во вполне симпатичный дворец, я увидел в холле Тири. Хаоситка переоделась и сейчас выглядела просто очаровательно. Правда, у тех, кто знает о ее даре и одновременно проклятии, восхищение постепенно переходило в нервную дрожь. Каюсь, я все же не удержался и провел один эксперимент. Гостей у нас на острове всегда было пруд пруди, и наплыв их не уменьшался. Причем это была очень специфическая публика – богатые и до предела испорченные личности. Вот одного такого дворянчика я и не стал вязать, когда у него от вожделения сорвало тормоза и он возжелал соблазнительного тела Тири. Предупредил его, конечно, но не помогло. Умирал дворянчик долго и нехорошо. И все же, несмотря на то печальное происшествие, нужно было что-то делать со сбросом напряжения с перегруженной психики ведьмы. Посоветовавшись с Орадом, я решился на еще один опыт. Во время очередного пика вечного праздника на острове рядом с Тири оказалась одна из опытных сотрудниц баронессы. Жрица любви была проинформирована о степени риска, но упоминание о размере вознаграждения со звоном разбило все ее сомнения. К счастью, опыт удался – следующее утро смущенная, немного растерянная, но расслабленная Тири встретила в постели рядом с удовлетворенной подругой. Понятно, что радость проститутке доставляла не упоительная ночь, а скорое свидание с тяжелым кошельком. Вроде все сложилось, но, спускаясь по лестнице, я все же почувствовал тихую грусть. Нет, не потому, что жалел о невозможности нашей с Тири близости, а потому что на долю этой девочки выпало слишком много испытаний. Сначала она потеряла единственную родственницу, затем попала в руки извращенца, откуда я ее и выдернул. После это был недолгий период счастья в кругу звероподобных диких, которые нянчились с ней, как наседка с цыпленком, и любили чистой родительской любовью. В легионе ее обожали и уважали, там же она нашла свою первую любовь. А затем все полетело в тартарары – предмет этой самой любви пришлось спасать страшной ценой. Из милого ребенка ритуал единения с хаосом создал неуравновешенную ведьму. – Ты уже собралась? – сдержав грустную улыбку, спросил я. – Да. Как тебе мое новое платье? Это подарок Ирны. Девушка крутанулась на месте, и серебристая юбка завертелась вокруг ее стройных ножек. Лицо Тири засветилось детской радостью, что окончательно меня добило. Как же редки такие моменты! Мне хочется видеть их чаще, но при этом они причиняют мне боль. Я всю жизнь был циником и манипулятором, но как же трудно спокойно смотреть на трансформацию души того, кто готов был умереть за тебя! – Это тупо – тратить золото на какие-то вещи! – не дав мне похвалить платье, вмешался в разговор подошедший гном. – Да? – резко ощерилась Тири. – А всякий мусор вплетать в бороду – это не тупо? – Это не мусор, а драгоценности, – на удивление спокойно ответил гном, приглаживая окладистую бороду, в которую были вплетены разные колечки, спиральки и пластинки. Все было сделано из золота, некоторые украшения сверкали драгоценными камнями. – Нужно будет – продам, а твои наряды через пару дней сгодятся только на то, чтобы полы мыть. – Все, хватит, – остановил я зарождающуюся свару. – Такими темпами мы здесь до ночи проторчим, а там пиво греется и мясо стынет. Упоминание пива и мяса быстро сменило вектор внимания гнома, и мы наконец-то вышли из донжона. Сзади тут же пристроились мои телохранители. – А это зачем? – удивился я. Раньше Карп и Барсук сопровождали меня только вне острова. – Приказ старшего, – проворчал Барсук как самый разговорчивый из напарников. – А ничего, что Медведь тоже работает на меня? Такие тонкости телохранителей мало интересовали. В легион их привел Снежный Медведь и без моего ведома направил к Тири. Хаоситка быстро прониклась важностью затеи легата и за несколько дней превратила телохранителей в нечто похожее на ветеранов якудзы – в смысле живую выставку боди-арта. Я честно пытался вникнуть в то, что сотворили эти два заговорщика, но запутался в хаоситской терминологии. Хотя повода опасаться не было. Ребят рекомендовал Медведь, значит, сомневаться в их верности и боевых качествах смысла нет. Да и художества ведьмы тоже не настораживали. Так что я оставил все как есть. – Барсук, ты слышал, что я сказал? – спросил я у дикого, никак не отреагировавшего на мои слова. – Да. – Ну тогда идите отдыхать. – Нет. – Илья, да оставь ты их в покое, – подал голос гном. – Видишь же, что ему твои слова – что мелкие камешки проходчику в каске. В чем-то гном прав. – Ладно, только не нависайте и держитесь в сторонке, – немного подумав, я сделал пробный заход. – Пиво можно пить. Ага, вот она, нравственная щель в жестком приказе старшего. Впрочем, не уверен, что ее нужно расшатывать и расширять. – Но не напиваться. Вот такой странной делегацией мы и спустились с возвышенности в бурлящий жизнью городок. Когда город разрастался, мне было как-то не до планирования, и в итоге получилось нечто хаотичное и колоритное. Улочки вихляли как пьяный матрос, но при этом нависавшие над мостовой дома имели вид крепкий и солидный. За качеством строительства баронесса следила строго. И все же город внешне напоминал огромный портовый квартал какой-то средневековой столицы. Только без аккуратно обойденных в рыцарских романах вони и грязи. Сказывалось то, что Ирна ап Тирих обладала утонченным обонянием, а оба легата имели одинаковый пунктик насчет личной гигиены подчиненных. И это учитывая, что один из легатов был человеком, а другой – диким. Крепкие каменные дома, казалось, распирало изнутри спрессованными эмоциями. Из открытых дверей и окон выплескивался громогласный хохот диких и веселый женский визг. Признаков присутствия в этих же домах мужчин людского племени слышно не было, но их здесь точно хватало. Просто глотки у моих легионеров были луженые, так что перекричать их невозможно. Где-то на заднем фоне силились пробиться сквозь всю эту какофонию звуки музыки, но как-то жалко и неуверенно. Несмотря на громогласное присутствие легионеров в кабаках, они больше отыгрывали антуражную роль, чем на самом деле веселились. Все потому, что основная часть заработанного серебра уходила в вечно голодные горные селения, а цены на острове кусались. Все, что здесь понапридумывала баронесса, было создано исключительно для гостей. Вот один из них решил переместиться из игорного дома с колоритным названием «Невезуха» в дом терпимости под вывеской «Стройные ножки». Это был явный новичок в наших эмпиреях. Предусмотрительный новичок. За спиной пестро одетого дворянчика маячил один из штурмовиков. Даже без усиленной лорики, просто в кожаных штанах и кожаной же жилетке, он представлял собой устрашающее зрелище. Как и следовало ожидать, глазеющий по сторонам дворянчик налетел на входящего в кабак легионера и был тут же схвачен за грудки. Ткань дорогого камзола затрещала, а легионер, обнажив острые зубы, зарычал прямо в лицо побледневшему человеку. Запредельно дорогущий телохранитель тут же принялся выдирать клиента из лап «озверевшего» дикого и тоже внес свою лепту в порчу камзола. Несведущий в местных реалиях наблюдатель вполне мог подумать, что разозленный столкновением легионер уже готов вцепиться в глотку возвышающегося над ним телохранителя, лишь бы добраться до задевшего его дворянчика. Все выглядело убедительно, если не знать, что все штурмовики легиона пользовались большим уважением линейных легионеров и почитались на уровне старших, даже если таковыми не являлись. Наконец-то телохранитель отвоевал помятого клиента и запихнул его в двери публичного дома. При этом он задорно подмигнул мне и расплылся в своей звериной, но от этого не менее дружелюбной улыбке. Клиент получил все, за что заплатил, – азарт на боксерских боях, ласку экзотических женщин и полные штаны адреналина от близкого знакомства с дикими нравами острова Черепа. Наш путь лежал к центру этого царства порока – на арену Титанов, точнее, в пристроенный к арене ресторан «Гостиная баронессы». В помещение арены и ресторан «Золотая чаша» допускались лишь самые дорогие туристы, а вот в «Гостиную» могли войти только свои – офицеры легиона не ниже центуриона. В дни праздника вход был открыт и для отличившихся декурионов из вернувшегося с боевой вахты легиона. Так что сегодня здесь было людно, если так можно сказать о диких. Сидевшие за столами воины поприветствовали нас, но не так шумно, как это делали легионеры в кабаках, которые мы прошли по пути сюда. Ирна сумела одним своим присутствием и созданной в заведении относительно утонченной обстановкой обуздать даже самых буйных диких. Было забавно наблюдать, как эти здоровяки аккуратно сидят на стульях и осторожно пьют из хрустальных бокалов. В одежде они тоже пытались соответствовать гламурной атмосфере, благо для этого было достаточно натянуть на себя сюрко понаряднее. В ношении эта одежда не требовала особых умений, но все равно парням было дико неудобно. При всем этом они стремились сюда, как дети, тянущиеся к чему-то загадочному и непонятному. Лучезарно улыбающаяся баронесса восседала за столиком на центральном помосте и буквально окутывала своим очарованием все немалое помещение. Ладно, сейчас мы это исправим. Подойдя к столику, я галантно поцеловал баронессе ручку, а затем взял приготовленный для меня бокал с вином и повернулся к собравшимся диким. – Легионеры, сегодня мы празднуем успех легиона, радуемся нашим победам и скорбим по тем, кто остался в чужой земле. Но самое главное то, что дикий легион по-прежнему силен, а наше боевое братство нерушимо! – Выдув граммов двести утонченного вина одним махом, я разбил бокал об пол и завершил свою речь боевым кличем: – Легион! – Легион!!! – Дикие вскочили на ноги и, выпив вино, разразились таким ревом, что зазвенели стекла в окнах, а через секунду зазвенели уже разбивающиеся о мраморный пол бокалы. Выплеснув напряжение, легионеры вернулись на свои места и испуганно притихли. Странная картина – атакующие орки пугают их меньше, чем нахмуренные брови баронессы. Между столами забегали девушки с вениками и совками, а баронесса со вздохом вперила в меня недовольный взгляд: – Я сколько раз просила такое не устраивать? – А сколько раз я просил поменять бокалы на кружки? – Это мой дом, и здесь все будет по-моему.