– Что за вопрос? – Так он сейчас в Питере. У него частный аэроклуб верстах в тридцати. Нуждается в квалифицированных инструкторах. Как узнал, что ты вернулся, чуть из штанов не выпрыгнул от радости. Телефончик дать? Федор поднялся и протянул полковнику руку. – Для меня вы родной человек, Павел Константинович. – Так и есть, Федя. Домой в этот день Волынцев вернулся поздно. Марфа уже два раза засыпала, пока его дожидалась. Отпуск, который задним числом оформил Тимоша, закончился, и завтра к девяти утра ей следовало явиться на работу, да еще прямиком на очередное совещание к Милене. Спать хотелось ужасно, а Федор куда-то запропастился, телефон отключил, сам не звонил и успел ужасно ее рассердить своим отсутствием. Он что, не знает, что она вся извелась от неизвестности? Что могло его заставить выключить телефон? Неужели неприятности еще не кончились? Или старые кончились, а новые начались? Мало ли на свете Алин! Растравляя себя ревнивыми мыслями, Марфа кое-как дотянула до половины одиннадцатого, а потом все равно уснула, сидя на диване. Разбудила ее рука, которая сначала нежно погладила по щеке, а когда Марфа вскинулась, легонько зажала ей рот. – Тсс… Только не начинай сразу вопить, как потерпевшая, – сказал Федор, присаживаясь рядом и обнимая. – Ты обалдел? Где ты шлялся? – Не скажу. – Чего?! – Да не кричи ты так, Марфуша. – Все равно никто не услышит, потому что никаких соседей у нас нет! Федор откинулся на спинку дивана и рассмеялся. Ах ему смешно! Хорошо смеется тот, кто смеется последним! Марфа почувствовала, что сон сняло как рукой, и приготовилась к скандалу. – Завтра тебя ждет сюрприз, – объявил Федор. – Я не люблю сюрпризов! – сразу выпалила Марфа, хотя была несколько сбита с толку. Сюрприз? Вообще-то сюрпризы бывают разные! Федор только крепче прижал ее к себе: – Понимаю, что сдаваться ты не умеешь. Он потерся щекой о ее макушку и дунул в ухо теплым воздухом. У Марфы по спине сразу побежали мурашки. Разве она не умеет сдаваться? Хорошо, что старый диван с круглыми валиками по бокам был достаточно широким, иначе они точно свалились бы на пол и чего-нибудь себе отшибли. Когда они снова вернулись в разум и стали соображать, на какой планете Солнечной системы находятся и какое на дворе время года, Марфа спросила: – А какой сюрприз? – Я записал тебя в аэроклуб. Будешь летать на самолете. От неожиданности она хрюкнула. Воистину, сюрприз сюрпризыч! Через несколько дней Бронштейн позвонил ему, чтобы попрощаться. – Ничего не поделаешь, Федя. Не хочу ехать, а придется. Родственники настаивают, чтобы моя реабилитация шла под их неусыпным присмотром и контролем. Шимон в красках расписал мое состояние, они собрали семейный консилиум – поверь, настоящий, медицинский, перед ним тьфу – и в ультимативной форме приказали вывезти меня, как в анекдоте про старого еврея и попугая, хоть чучелом, хоть тушкой. Так что убываю на Святую землю, мой друг. – Конечно, Борис Яковлевич, в Израиле лучшие клиники. Там не только рану подлечат… – Ну, на остальное я не сильно надеюсь. Врачи не боги, а в моем случае… Бронштейн закашлялся. Федор терпеливо ждал. – Кроме того, стоимость лечения мои любящие родственники не смогут оплатить, даже если продадут на аукционе лапсердак дедушки Исхака, который хранится в семье уже сто шестьдесят восемь лет. С другой стороны, ты не знаешь тетю Хаю! С ней не пропадешь! И мертвого подымет своими шуточками! Смех – неплохое лекарство, как известно, пусть даже оно будет для меня последним. – Борис Яковлевич, я… – Знаю, что ты скажешь, Федя. Мне тоже жаль, что мы общались так мало. Все как-то стремительно завертелось, не смогли и поговорить толком. Если Господь позволит покоптить небо еще немного, то найду тебя на просторах интернета. Чай, не в лесу живем. Ну а если нет, то Шимон сообщит… – Борис Яковлевич, я буду надеяться на лучшее. Выздоравливайте. – Ну понятно, понятно. И все же на всякий случай прощай, мой друг. Привет твоему папаше. Скажи, что помяну его в своих молитвах. Он еще несколько минут шутил, но говорил уже с трудом. Наконец в трубке остались только короткие гудки. Матч-пойнт Боинг из Гонконга приземлился точно по расписанию. В зоне прилета было людно. Встречающие столпились у заграждения, высматривая в толпе пассажиров своих. Мужчина с табличкой, на которой было крупно написано «Ассута», не толпился вместе со всеми и шею зря не тянул. Он спокойно стоял в сторонке и ждал, когда нужный человек сам заметит его. Только когда из толпы выделился господин в светлом костюме и легкой летней шляпе, встречающий встрепенулся и с радостной улыбкой на свежем лице подошел к тому, кого ждал. – Приветствую на Святой земле, господин Бланк, – сказал он по-английски и повторил на иврите: – Шолом. Барух аба. Господин небрежно кивнул, оглянулся, словно хотел кого-то увидеть среди встречающих, и наконец чуть раздвинул губы в ответ на широкую улыбку встречающего. – Мы готовы сразу доставить вас в клинику, господин Бланк. – Я предполагаю прибыть в «Ассуту» через день. Сейчас отвезите меня в отель. – Если вы, господин Бланк, сначала хотите отдохнуть от перелета, то смею вас уверить, что у нас для этого созданы все условия. – Не сомневаюсь. Однако есть дела, которые я должен закончить до того, как лягу в клинику. – Понимаю. Представитель клиники склонил голову и незаметно подавил зевок. Все-таки это ужасно – так рано вставать! – Прошу за мной, господин Бланк. Автомобиль ждет нас на ВИП-стоянке. Он первым подбежал к автомобилю и открыл перед мужчиной дверь. Бланк с видимым трудом забрался на высокое сиденье джипа. – Ваш отель, господин Бланк? Он ожидал, что тот назовет один из люксовых отелей, и приготовился похвалить его выбор. Про люксовые отели он кое-что знал! – «Инта». – «Инта»? – не сдержав недоумения, переспросил встречающий. – Это же… – В Яффе. Недалеко от стадиона «Блумфилд», – уточнил Бланк. – Конечно, доставим с превеликим удовольствием. Всю дорогу до отеля встречающий так и сидел с широкой улыбкой, пытаясь понять, зачем человеку с такими средствами селиться в непритязательной «Инте». – Послезавтра приезжайте за мной в девять, – сказал Бланк, медленно выбираясь из автомобиля. – Конечно, конечно. Мы будем минута в минуту, – помогая приезжему ступить на выложенный плиткой тротуар, расплылся в улыбке представитель клиники. – Хорошего отдыха и до скорой встречи! Я прослежу лично. Буду рад. – До чего ты мне надоел, – себе под нос пробурчал Бланк и толкнул дверь гостиницы. Через десять минут он смог наконец с наслаждением усесться на небольшой диванчик, повернутый к открытому балкону. Номер был достаточно просторный, кондиционер работал, на столике у кровати стояла бутылка минеральной воды. Что еще нужно человеку для счастья? Бланк почти задремал, когда в дверь негромко постучали. Неслышными шагами вошел невысокий молодой человек и поклонился.