Подсел к весело горевшему костру, подхватил закопчённую сковороду с куском мяса, протянутую девчонкой. Получается, она всю ночь у огня просидела. Меня охраняла? И мясо жарила… Вон какая стопка прожаренных кругляшей сложена. Искоса глянул на закопчённую довольную мордаху, кивнул благодарно, вгрызся зубами в сочное мясо, прикрыл от наслаждения глаза. Хорошо. Догрыз последний кусок, потянулся, расправляя мышцы, и в оцепенении уставился в потускневшие, сохраняющие злобу глаза змеюки. Через мгновение опомнился, это девчонка отрубленную голову на палку приспособила и у костра в песок воткнула. Вот кто нас всю ночь охранял… Девчонка что-то залопотала, вопросительно глянула, ожидая от меня ответа, хмыкнула, поняв, что не дождётся, ткнула в мою сторону рукой, обвела вокруг, показала на себя и на место, где я спал. Ещё раз вопросительно посмотрела, понял ли я. Конечно, понял. Что я, дурной, что ли, не понять такие простые вещи? Спать будем. Кивнул девчонке и повалился на примятую охапку травы. Та только стоит, рот беззвучно открывает, словно что-то сказать хочет, а воздуха не хватает. Да ладно, что ты так расстроилась? Места много, на всех хватит. Сигналку я поставлю, молнии повешу, никто к нам не подберётся. Как бы всё это объяснить? Похлопал по траве рядом с собой, приглашая её ложиться. Показал маленькую молнию на ладони, отпустил её в реку, обвёл рукой вокруг нашего лагеря. Девчонка задумалась, вроде бы поняла, потому что кивнула головой и улеглась в сторонке, прямо на землю, недалеко от тлеющих углей прогоревшего костра. Пусть так. А я опять провалился в сон, словно в яму. Это у меня последствия самолечения сказываются. Это я уже понял. И жор бешеный оттуда же. Мне силы нужно восстанавливать. В следующий раз проснулся ближе к вечеру. Не открывая глаз, осмотрелся, всё спокойно, девчонка тихонько спит у прогоревшего костра, свернулась калачиком. Потянулся, сел, есть хочется. Дровишки остались, можно разжечь костёр… А зачем? Мясо и так хорошо пойдёт. Куда его маленькая повариха спрятала? В мешок? Потянул за верёвку. Вот безрукий лентяй! Встать не мог и разбудил девушку, потому что мешок упал набок, зашебаршил травой. Да и ладно, всё равно вставать нужно, хотя бы для того, чтобы подкрепиться. Распахнулись огромные коричневые глаза, уставились на меня, на мешок с мясом. Грёзы сна сразу улетучились, девчонка подхватилась на ноги, охнула, скрючилась, ухватилась за бок. А нечего было на сырой земле укладываться. Встал, подошёл, отвёл в сторону узкие ладошки, провёл рукой по девичьему боку, ощущая через одежду тонкие хрупкие косточки. Сволочи! Губы даже свело от ненависти к шкиперу джонки, к убитым матросикам. Девчушка что-то испуганно залопотала, рукой по груди меня гладит, в глаза заглядывает. Отпустило, расслабился. Это что, у меня всё на лице написано? Осторожнее надо быть в выражении своих чувств, ещё не то подумает. И вообще, языком пора заняться. Вот сейчас поедим и начнём. Прервались только один раз, пришлось всё-таки разжигать костёр. Потому что из необъятных недр своего мешка моя спутница вытащила небольшой закопчённый котелок с чашками внутри. И плитку твёрдого чая. Пора и мне свой перетряхнуть. Там у меня и рис, и лепёшки, и много чего ещё, набранного с джонки. Отдам всё девчонке, пусть занимается, у неё это очень толково выходит. Впрочем, всё не отдам, плотный свёрток на самом дне мешка так там пусть и лежит. То мои трофеи на тот случай, если я среди людей окажусь. Деньги там шкиперские, из сундучка в капитанской каюте прихваченные. Ему уже ни к чему, а мне могут пригодиться. И надо бы оружие посмотреть. Сколько по джунглям идём, влажно и сыро, опять же вода могла попасть. Поэтому пришлось вместе с ревизией содержимого моего мешка заняться и чисткой оружия. Впрочем, учёбе это не помешало. За добавочной охапкой дров не пошёл и девчонку не отпустил, потому что ночью нам костёр не нужен, нечего внимание огнём привлекать. Если что, сигналка прекрасно справится, а там и я проснусь. Опять же сканер постоянно работает. Улёгся спать с туго набитым желудком. Девчушка помялась, но примостилась с краешка, пришлось подтолкнуть ей под голову её же мешок. Чувствую, к утру мы оба жареным мясом пропахнем. Ничего, целая река под боком, отмоемся. И змеиная голова на шесте тварей отпугивает, может, удастся хоть чуть-чуть искупаться. Завтра посмотрим. Ещё успел полюбоваться раскинувшимся над головой звёздным небом, вздохнул, вслушиваясь в звуки ночи, и заснул, убедившись, что в округе всё спокойно. В сладкий сон вплелось мелодичное пение на незнакомом языке. Попытался отмахнуться, но ничего не вышло, незатейливая мелодия оплетала, куда-то тянула, заставляла о чём-то вспомнить. Поморщился, раздражаясь, и… громко чихнул. Подскочил, успокоился – девчонка возится у костерка, напевает тихонько что-то незатейливое. Утречко только-только отряхнуло со своих плеч невесомое покрывало бледного прозрачного тумана, улыбнулось восходящему над лесной стеной солнышку. Красота! И даже чумазая мордаха девчонки вызвала только весёлую улыбку. Старается, копошится чего-то. Хорошо быть молодым! Всё по плечу! И что там, в столице, происходит, мне как-то фиолетово. Сами пусть разбираются, коль не смогли меня уберечь. Как-то так! Кашлянул негромко, привлекая внимание, поймал в ответ светлую улыбку, которая сразу же сменилась деловой озабоченностью. Протараторила что-то, потянула за черенок огромного лопуха, открывая накрытый стол. И пусть тот стол на траве, пусть из яств всего лишь жареное змеиное мясо с зачерствевшими лепёшками, всё равно хорошо. Поедим! А лепёшки-то мягкие! Это она как сумела сделать? Хлебнул горячего чая, посидел с чашкой в руках, задумался. Что делать дальше? А ничего. Буду выбираться, учить язык, всё равно он мне пригодится. Куда идти, в какую сторону? Выбора у меня нет, тут одна дорога, вверх по реке в сторону далёких заснеженных вершин. В очередной раз пожалел об отсутствии карты у шкипера. Всё понимаю, что они с детства между одних и тех же островов ходят, маршрут назубок знают, но хотя бы ради приличия могли бы в сундуке какую-нибудь картишку держать? Даже где столица не смог указать, только рукой махнул. Мол, в той стороне, много дней плыть нужно. Хотя бы приблизительно знаю, в каком районе земли я нахожусь… и всё. И то неточно. Может быть и такое, что я сейчас сижу у костерка совсем в другой стороне земного шарика и совсем в другом месте. Куда меня могли завезти и зачем, кто его знает? Вот и нечего пока голову над этим ломать. Придёт время, и всё встанет на свои места. Глава 4 Настроение хорошее, бодрое такое, сканер чист, опасности вокруг нет, молнии с сигналки убраны. Оружие почищено, как оно может быть почищено в походных условиях, мешок собран и переложен лопухами. Они здесь огромные и толстые, мягкие и пушистые, можно даже на голову надевать, чтобы жарким солнцем её содержимое не напекло. Оборвать только зелёный лист по размерчику желательно. Задумчиво посмотрел на девчонку – возится, в мешке своём копошится, в дорогу собирается. Вся еда у неё, у меня только неприкосновенный запас на крайний случай из пары давешних окаменевших лепёшек. Они даже сломаться не смогли – сколько я на этом мешке ни валялся, ничего с ними не случилось. Двинулись вверх по течению, осторожно обходя густые завалы трухлявых деревьев, переплетения многочисленных и разнообразных лиан, прорубаясь через густые заросли. Сканер работал исправно, появилась разнообразная живность, мелкая и крупная, мелькнули хищники. Этих я сразу засекал по красному агрессивному свечению ауры. Впрочем, нас пока никто в качестве добычи не рассматривал, что, несомненно, очень радовало мою попутчицу, пыхтевшую за моей спиной под плотно набитым мешком. А зачем было в него столько всего разного набивать? Хотя котелок вещь полезная, опять же пригодилась и другая посуда, чашки, ложки и различные приправы, та же соль хотя бы. Я, конечно, тоже кое-что с собой прихватил, но совсем немного, можно даже сказать, что мало, рассчитывая быстро добраться до какого-нибудь цивилизованного места с магазинами и лавками. А теперь не знаю, все мои расчёты поломались после этой стычки с мародёрами. Одно дело контрабандисты в море, а другое – мирные жители на берегу. И никто не станет разбираться, зачем они к выброшенному на берег кораблю с оружием в руках пришли. Ладно, что гадать, посмотрим. И надо язык учить, утро со сборами пропустил, теперь тяжёлая дорога через джунгли не позволяет идти рядом, да и мешки за плечами как-то не располагают к разговорам. Ну вот, сам себе задачи нарезал и сам же причину от них отлынивать нашёл. Всё как всегда. Усмехнулся довольно и зашагал быстрее, впрочем, сразу же спохватился и притормозил – про девчонку за спиной забыл. Река изобиловала поворотами и изгибами, иной раз почти заворачивала в обратную сторону, выпрямлялась, чтобы сразу же закрутить петлю в противоположную сторону, и если бы не мой сканер, то мы бы в этих хитросплетениях завязли бы намертво. А так удавалось срезать маршрут, спрямляя путь и выбирая короткую, но не всегда удобную дорогу. Только топкие места не получалось обходить. Не показывает их мой сканер. Первый привал сделали, полностью выбившись из сил. Я-то ещё ничего, а вот девчонке приходилось туго, хотя ни одного слова жалобы я не услышал. Сопела, пыхтела, но тащилась следом, упорно отказываясь выбросить половину зажаренного мяса. И зря, по-моему. На такой-то жаре это мясо к вечеру пропадёт. Впрочем, хочет уродоваться, пусть тащит. Может, это она таким образом пытается своё тощее тельце натренировать? Вспомнил, как она прилаживала здоровенную змеиную голову поверх своего мешка. Собиралась тоже с собой нести. Совсем чокнулась. Тяжесть же какая! А когда у неё ничего не вышло, выбила длинные острые клыки, выдрала с корнем раздвоенный язык, вырезала большие глаза, всё это завернула в тряпочки, переложила лопухами, упаковала, короче. И при этом что-то мне доказывала, возмущалась, с жаром пыталась объяснить происходящее. Ничего я не понял. Впрочем, что я обманываю? Всё я понял. И что змеиная голова больших денег стоит, что если нельзя её всю целиком унести, то необходимо хотя бы самые ценные ингредиенты прихватить, что она и делает. А я мог бы и помочь… Вот поэтому и сделал вид, что ничего из этого возмущённого лопотания не понял. И когда она закончила с разделкой, я с большим удовольствием сильным пинком запустил остатки искромсанной головы в кусты под её возмущённые вопли. И тут же полез вслед за улетевшей головой в заросли, потому что увидел, как из разбитого змеиного затылка вместе с остатками бурой жижи вылетел какой-то продолговатый предмет. И не успел он ещё упасть в густую высокую траву, как я уже нырнул следом за ним, не спуская глаз с места его падения. Нашёл. Подобрал. Подошёл к воде, отмыл и оттёр от жилок и остатков сосудов травой. Ничего не понимаю. Камень и камень. Продолговатый овал серого цвета с какими-то крапинками. В магическом плане ничем не фонит, в центре наиболее плоской грани ровный кружок, именно отсюда я и оттирал разодранные кровеносные сосуды. А может, это именно та штука, с помощью которой она от сканера пряталась? Сразу вспомнился давний переход через родной остров и схватка с крысами-мутантами. Тогда переростков я так же не смог сигналкой засечь. И глазами не увидел. Только удар пламенем позволил обнаружить опасность и спастись. Что я тогда, в головах у них копался, что ли? Только одну шкуру и снял, потому что был ранен и сил совсем не оставалось. И позже, когда с исследовательской экспедицией вернулись за останками, и собрали все разбросанные по склону кости, про камни в черепах никто не упоминал. Или не хотели упоминать? Или пропустили эту находку? Вряд ли. Тогда что? Впрочем, мне остаётся пока только гадать. Вот когда вернусь домой, тогда и поспрошаю кого положено. Если вернусь, так оно точнее будет. Достал камень, покрутил в руках, ещё раз осмотрел. Ничего. Ладно, пусть лежит. И пока положу-ка я камушек к себе поближе, в карман, и на пуговку застегну. Вот так. Эх, как мне моего комбинезона не хватает, до чего же удобная вещь была. Сейчас бы такой пригодился в самый раз! К вечеру вымотались полностью. Я с удивлением и уважением косился на упрямую девчонку, которая так и пёрла свою ношу. Даже несколько раз появлялось желание взять в свой мешок часть её груза, да ведь не позволила себя разгрузить, отказалась. Её право. Будет отставать, ждать не стану. Подобрав удобное для ночлега местечко, разбили лагерь, насобирали дров и развели костёр, вскипятив воду и заварив чай. Пожевали холодного жирного мяса, запили это дело горячим напитком и попадали. В округе спокойно, никто нами не заинтересовался. Сигналка закрутилась молниями по кругу, сканер на пределе дальности показывал чистое пространство. Джунгли заканчиваются? Завтра и увидим. А сейчас спать, сил не осталось даже веток в огонь подкинуть. Впрочем, он и не нужен, пусть догорает. Следующий день был очень тяжёлым. Утренний ранний подъём, остывшая за ночь земля, промокшая одежда, скрученные болью натруженные мышцы. Это мне тяжко, а каково девчушке? Только эта мысль и спасла, позволила одержать верх над слабостью. А потом и целительские заклинания, наложенные сначала на мою спутницу, а потом и на себя, помогли подняться на ноги без ощутимых последствий. Позавтракали, понемногу восстанавливая силы, и в путь. И к обеду вышли из леса. Позади остались ушедшая в своём очередном извиве куда-то вбок река и сплошная зелёная стена с орущими птицами, жалящими насекомыми, вездесущей паутиной, налипающей на лицо, ползающими змеями и всяческой другой гадостью. Нет, джунгли это не моё, мне по душе мой родной лес, а лучше всего кедровый стланик. А впереди степь с раскиданными там и тут небольшими рощицами, заросшими деревьями и кустарниками. Это хорошо, значит, и вода там есть. Людей вот в округе не видно почему-то. Странно очень. Все говорили, что их, китайцев-то, много, а тут сколько идём и ни одной живой души. Человеческой, имею в виду. Что же они к нам-то лезут, войной грозят? Своей земли вон сколько пустует… Далеко в степь заходить не стал. Остановился в ближайшей рощице, где был небольшой родничок, выбрал местечко по сердцу. И остановился на отдых. Надо восстановить силы, всё время на магию рассчитывать не стоит. И новые слова выучу. И срочно нужно искать информированного аборигена, хватит в неизвестность тащиться. Поплутали по джунглям, покормили досыта тамошних кровососов, летающих и ползающих, и довольно. Больше я в эти заросли не полезу ни за какие пряники. Вроде как и вырос почти в лесу, но есть большая разница между тем, в котором лазил в детстве, и этим. Лучше уж по сухому идти, а не по влажной чавкающей под ногами земле, покрытой толстым ковром гниющей растительности с соответствующими запахами и с постоянно шныряющими под ногами мерзкими огромными насекомыми. Впрочем, тут же пришла в голову трезвая мысль, чем их, насекомых, больше, тем лучше. А ну как голодное время настанет? То-то! Задержались в рощице на несколько дней, отмылись потихоньку, набирая воду из малюсенького источника, отъелись. Я делал заметные успехи в изучении языка, уже не таращился бестолковыми глазами на что-то лопотавшую девчонку, а начал что-то понимать. Да не отдельные слова, как можно подумать, а различал общий настрой сказанного. Впрочем, это не трудно, лови интонацию сказанного и будет тебе счастье. Поэтому это моё хвастовство чистой воды было только для самоуспокоения. Потому что чувствовать себя полным дубом как-то не хочется. Сколько ни бьюсь, а крепко выучил всего несколько слов. Девчонка терпеливая, по нескольку раз повторяет одно и то же слово, и даже не сердится, когда через некоторое время просит повторить его и видит моё полное замешательство. Только руками развожу. И начинаю всё заново. А ведь в самом начале так хорошо всё пошло. И почему-то те слова, первые, я сразу запомнил, и повторять не пришлось. А теперь только плюнуть от злости остаётся. Как морок наведённый. Да делать нечего, по-доброму не могу запомнить, значит, буду тупо вдалбливать в свою башку новые слова. И ещё одна польза от этого нашего сидения в роще. Только что я на пределе работы своего сканера заметил быстрое передвижение нескольких отметок. Паровики? Похоже. Больше ничего, кроме отметок, не увидел, очень уж далеко. Даже не знаю, сколько до них идти придётся. Но и в этом есть своя польза. Заодно и узнаю, на какое расстояние мой сканер начал добивать. И ещё одно. К моему огромному удивлению – змеиное мясо не пропало. Ничего с ним не случилось. И всё это время оно оставалось свежим, словно его только что поджарили. Девчонка что-то пыталась мне втолковать, но, поняв всю тщетность своих попыток, огорчённо махнула рукой на мою несообразительность и молча всучила мне очередной жирный кусок. Ну да, это не я такой тупой, это кто-то просто объяснять доходчиво не умеет! И что? Думаете, она обиделась на мои слова? Как бы не так! Русского-то она не знает! И не учит, кстати. Так кто из нас двоих тупой и ленивый? Впрочем, это я так, от нечего делать зубоскалю. Со спутницей мне повезло. И стирка на ней, и готовка. Даже лагерь разбивает и за дровишками бегает. Пытается, по крайней мере, когда я не вижу. Хорошо тут женщин воспитывают, Восток, однако. Чтобы совсем уж не облениться, я начал упражняться в магических заклинаниях. Уходил на край рощи и представлял себе то огонь, то ветер, то воду в различных их воплощениях. То, чему меня научили в Академии, прочно было вбито в голову, но хотелось нового, тем более я знал, что смогу сделать больше, ведь мне нужно только представить, какой эффект я хочу получить в итоге. Вот и экспериментировал. Получалось трудно, тяжело. Нет, с площадными, объёмными воздействиями никаких проблем не было. Хочешь огненный дождь или поток огня? Получите. Затушить его холодным ливнем? Да запросто. А вот более точные заклинания, воздействия, давались тяжко. Нужно было не только представлять себе стихию воздействия и сам предмет, на который оно обращается, но и точно дозировать силу этого воздействия. Тут нужна была полная сосредоточенность. Стоило только отвлечься на что-нибудь, хотя бы на залетевшую в глаз мушку, и заклинание срывалось. Поэтому тренировался я всё свободное от изучения языка время, прерываясь только на перекусы. А вот рощу в том месте, где проводил свои тренировки, погубил. Почему? Думаете, магия дело такое, захотел и вода получилась? Или огонь из ничего? Нет, из ничего ничего и получится. Стихийные заклинания можно использовать только тогда, когда вокруг есть какой-либо их подпитывающий источник. Например, в пустыне, где воды нет, вызвать ливень не получится. Максимум водяную плеть или копьё, но тем самым вообще всё высушишь в округе. Зато там властвует огонь. Магичь в любой форме, все только спасибо скажут… когда похолодает. А если здесь сформировать огненный поток, то трава и деревья вокруг покроются инеем, замёрзнут. Тепло-то уйдёт из воздуха, из всего вокруг. Как-то так. Всё в природе взаимосвязано. Если где-то что-то взялось, то откуда-то оно пропало. Так нам объясняли умные учителя. Теперь смотрю на почерневшие голые ветки деревьев, на пожухлые остатки некогда буйной зелёной травы вокруг и понимаю, что они этим хотели сказать. Научиться бы перебрасывать стихию из одного места в другое… Задумка на будущее. Самая лафа воздушникам и тем, кто с твердью земли работает… Поэтому и нужны точные или, скажем правильно, точечные заклинания. Только используя строго дозированное контролируемое воздействие, можно использовать все стихии. Где угодно и как угодно. Взять водяную плеть. Вещь очень хорошая, действенная. Но можно вместо плети использовать водяной жгут… и формировать его не от рук и до объекта, как везде принято, а прямо в нужном месте, например, вокруг чьей-то головы… Или копьё… Зачем оно нужно, такое огромное, постепенно разгоняющееся, летящее через всё пространство, допустим, от меня к цели? Не лучше ли будет сформировать маленькую стрелку, но зато придать ей больше скорости? Масса-то меньше, значит, и сил на управление ею будет уходить тоже меньше? Можно и скорость увеличить до немыслимых пределов… Почему мне про это никто не рассказывал? Ведь наверняка есть такие разработки? Секреты? Государственные? Может быть… Так и тренировался. С воздухом хорошо, представил воздушный кулак, вминающий кого-то в землю, бац… и готово. Или лезвия с копьём? Даже последствий почти никаких, только пыль поднимается от перемещения воздушных масс. То же самое с землёй… И самое интересное – это чистая энергия. Чем-то нужно воздействовать на стихии, управлять ими, добиваясь необходимого эффекта? Только чистой энергией, которой может управлять и манипулировать маг. От количества этой энергии рассчитывается его сила и мощь. А от умения подключаться к силовым линиям окружающего пространства зависит быстрота восстановления магического резерва, запаса. И, самое главное, подключаться нужно дозированно, регулируя скорость наполнения своего резерва. Иначе можно просто перегореть. Сколько себя помню, никогда об этом не задумывался. Сил мне почти всегда хватало, и восстанавливались они невероятно быстро. Только обучаясь в Академии, я понял, что это очень большая редкость. Многие ученики тратили ночь на то, чтобы восполнить свой энергетический запас, а у меня как-то раз и всё, он полон… Заразмышлялся! Работать нужно, тренироваться! О том, что меня кто-то обнаружит при этом, я не беспокоился. Как мне объяснили в своё время, для этого необходимо массированное, глобальное применение магии в масштабах планеты. А так, какое-то копошение в маленькой рощице, в отдалённой глубинке… Да его никто не почувствует, возмущения пространства почти сразу же и погаснут. Вот если бы кто рядом находился… Но тогда можно было бы применение магии и визуально засечь. И это сработало бы гораздо надёжнее. Пора выбираться к дороге. То, что там, где-то на самом краю срабатывания моего сканера проходит именно дорога, я уже не сомневался. Перемещающиеся засветки полностью в этом убеждали. Вопрос в другом. Выйду я к дороге, и что? Куда мне, в какую сторону? Влево к побережью? Думаю, именно к городам у моря и проскакивают редкие отметки на моём сканере. А зачем? Может, всё-таки лучше к горам? Хочется надеяться, что это будет ближе к дому. А море… Как-то надоело оно мне, слишком много у меня за последнее время с ним плохих воспоминаний связано. Правда, сомневался, что в горах не местному, да ещё и без знания языка будет проще. Такому на побережье самое место, там оно хоть объяснимо будет, откуда там иноземец появился. Наверняка таких, как я, там хватает. И совсем другое дело – в глубине страны. Сразу подозрительно, что я там делаю? Думай, голова, правителем станешь. Хотя мне и так и так плохо. Документов нет, языка не знаю… Деньги? Деньги есть, но цен я не знаю, облапошат. Трофеи, конечно, но всё равно жалко. Девчонка? Думаю, в городе она от меня отстанет. Часть денег я ей с трудом всучил, как ни упиралась. Так что возникает проблема с легализацией. Да, на своей земле было бы проще. Ладно, завтра выходим. Сколько можно здесь сидеть? Мясо основательно подъели, оно так и не портится всё это время. Кое-какие слова я уже знаю, что-то пытаюсь сказать, ломая и бессовестно коверкая язык, вызывая при этом весёлый смех спутницы. Вид у нас, конечно, не ах, но с этим я ничего не могу поделать. Намагичить себе другую одежду – это из области сказок, тут ручками работать нужно. И обувь… С этим проблема. Девчонки убегали босыми. Потом в трофеях подобрали обувку, но размерчик-то не тот, нет такого маленького. Есть у неё что-то вроде тапочек, но уже разваливающихся от таких испытаний. И у меня штаны в лохмотьях, рубаха в хлам, обувь каши скоро запросит. И капитанские запасы вышли. Очень уж тяжёлым переход через джунгли получился. Оборванцы мы и нищета голимая с полными карманами денег. Зато загорели под солнцем, хоть какая-то польза от всего этого. К дороге вышли под вечер второго дня пути. Степь прошли спокойно, немного мешала густая жёсткая трава и палящее солнце. Что я там говорил о загаре и пользе от солнца? Забудьте. Если бы не магия, сжарились бы, а так несколько раз за день вызывал небольшой душик над головами и этим охлаждались. Пробовал создать маленькую тучку над головой, но ничего не получилось. Зато в окружающем меня пространстве становилось прохладнее, этим и пользовались. Так и шли, периодически магича, ополаскиваясь под дождиком, охлаждаясь от тренировочных заклинаний. И изучая язык, как же без этого? У девчонки мешок почти опустел, а у меня ноша не менялась. Как был загружен, так и остался. Клубы пыли за очередными паровиками, несущимися по грунтовой дороге, вызвали у девчонки самую настоящую панику. Как-то до этого я не говорил, что мы идём к дороге. Ну, идём и идём вперёд по степи, траву мнём, а тут вон оно как. Наблюдение показало, что движение на этой дороге было не то что интенсивное, скорее оно вообще было. Так сегодня за весь день прошло всего три машины. Утром. Одна легковая в сопровождении двух больших грузовых крытых фургонов. И сейчас они возвращаются обратно. Откуда такой испуг? На мой вопрос девчонка ничего не ответила, только потянула меня за рукав к земле и сама в траве присела. Толку-то? Трава сухая, выгоревшая, мне по щиколотку. Тут падать нужно, и то не факт, что укроешься. А сидя, да ещё и с мешком за спиной… Побледнела, глаза огромные от испуга, что-то бормочет умоляюще и тянет, тянет меня за рукав вниз. Присесть, что ли? Да нет, что я, девчонка, что ли? У меня вон, карабин заряжен и пистолет за поясом. Опять же маг я не из последних, хочется в это верить. Да и поздно метаться, заметили меня. Или нас. Легковая свернула прямо на нас, помчалась, чуть сбросив скорость, за ней хвостом и грузовики повторили манёвр. Не доезжая чуток, разъехались в разные стороны, остановились, охватив нас полукругом, окутали плотным облаком сухой колючей пыли из смеси перемолотой колёсами в муку травы и земли. И ветра нет. Стою, отплёвываюсь. Девчонка внизу подвывает, и такая в этом вое жуть, что мурашки по коже бегут. Это кто же такие? Как только паровики ушли с дороги в нашу сторону, я сразу же перекинул карабин под правую руку и снял его с предохранителя. Откашливаясь от поднятой пыли, сунул его в руки так и продолжавшей сидеть на корточках девчонке, а сам потянул пистолет из-за пояса. С ним будет проще, и что-то мне эта встреча перестаёт нравиться. Вежливые и порядочные люди так при встрече себя не ведут. Приехали, напылили, испортили хор-рошую, почти новую, одежду… кашлять заставили. Можно сказать, здоровье попортили. Что там сканер в эмоциях показывает? Ох ты, как плохо-то. И, главное, ничего не предвещало беды. Да, было явное удивление, когда нас в степи заметили, присутствовал азарт, когда повернули в нашем направлении, но злости и агрессии не было. А тут, разом, сразу со всех сторон полыхнуло чёрно-багровым. В легковой машине двое, не считая водителя. Правда, из них только один в предвкушении развлечения, остальным двум всё равно, только на задержку досадуют. И в грузовиках по четыре человека. По двое в кабинах и столько же в крытых фургонах. Вот фургоны мне не понравились. Теперь, когда я их рядом с собой увидел, то понял, что же девчонку так напугало. Потому что сканер ясно показал решётки в крытом кузове. Что-то вроде клетки или тюрьмы на колёсах. Стоп! Испуг девчонки помог догадаться. Она же кто? Рабыня была, наложница. Как она оказалась на джонке? Похоже, что вот на таком паровике её в порт и привезли, и там продали шкиперу. Судя по размеру клеток, перевозить они могли по двадцать – двадцать пять человек, рабов то есть, сплюнул я в очередной раз горькую и колючую пыль. И что делать? Бить сразу? А если они просто так подъехали? С предложением подвезти усталых путников до цивилизованных мест? А я начну молниями швыряться, стрельбу открою? И головой понимаю, что ничего просто так не бывает, не ведут себя так по-хамски при добрых намерениях, а вот ничего поделать с собой не могу. Хочется надеяться на доброту и отзывчивость… Это я так себя накручиваю. А то ещё подумаете невесть чего про моё слюнтяйство. Так что сейчас уляжется пыль, и всё станет понятно. Стрелять никто в нас не будет, мы, точнее девчонка, им живыми нужны. Поэтому, как водится, сначала начнут разговаривать, а потом и действовать. Поэтому минута или чуть меньше у меня на оценку обстановки будет. Справлюсь. Мне же с ними разговаривать не придётся. Девчонку только стоит приободрить. Впрочем, не нужно. Иначе как я намерения гостей пойму? Ляпнет ещё что, не подумав, от страха. Впрочем, язык мой враг мой в данном случае, потому что в этом разговоре его незнание будет против меня. Молчим и смотрим. Улеглась пыль, распахнулись двери. Точно, из легковой машины вылез один человек, потянулся демонстративно, разминая затёкшее тело и вроде бы не обращая никакого внимания на нас. А то, что подъехал, так это он просто отлить на обочину собрался. Ну-ну, артист. И из грузовиков по паре помощников нарисовалось. Обошли с боков. Остальным лень вылезать, только головы высунули, смотрят с интересом и вожделением, даже эмоции не скрывают, всё на лицах написано. Как же, неожиданная и поэтому очень приятная для кошелька добыча. Осматриваюсь, интересно же. Страха нет, только азарт. Одежда у всех обычная, походная. Полукомбинезоны на лямках и полусапожки, сразу видно, что из дорогой кожи пошитые. Рубахи у всех одинаковые, тёмно-синие, плотно застёгивающиеся вокруг шеи и запястий. На головах ничего, только у тех, что в кузовах фургонов, висят на груди какие-то повязки. Это от пыли, озарила умная мысль. Оружие у всех, и не карабины, как у меня, а настоящие автоматы, я таких и не видел. Впрочем, в Академии мне обо всех и не рассказывали, только о тех, что приняты на вооружение в нашей армии. А главному автомат не к лицу, у него аж по пистолету на каждом боку в кожаных кобурах, разукрашенных какими-то узорами, я их даже отсюда вижу. Наконец театр в лице одного актёра закончил своё нарочитое выступление и приступил к заключительному действию, ради которого всё и затевалось – выходу к благодарной публике за наградой. То, что в данном случае наградой сама публика и является, придаёт определённую пикантность всему этому фарсу. Повернулся ко мне, сделал несколько шагов и остановился, брезгливо осматривая мою одежду, пистолет в руке. Девчонку как будто не замечает, даже взглядом не удостоил, но я-то вижу, как он её эмоциями оглаживает, радуется, скотина. И что мне ещё нужно для того, чтобы начать действовать? Наверное, конкретная уверенность в их реальных враждебных намерениях? Ждём. О, соизволил наконец мою спутницу заметить. Ещё больше задрал подбородок, оттопырил губу, что-то пролаял, спесиво оглядывая свои живые трофеи. Обломись, родной, рано губу раскатал. Девчонка что-то пролепетала, еле слышно. И голосок такой виноватый, что того и гляди – сейчас в пыль упадёт и сапоги ему лизать начнёт. Тьфу. И что я её с собой тащил? Очнись, дубина. При чём здесь сапоги? Посмотри, как она карабин стиснула, пальцы на ложе побелели, миг и стрелять начнёт. И никто этого, к счастью, не заметил кроме меня. Надо вмешаться. Повернулся полностью к девчонке, спиной к раздувающемуся от своей важности начальнику, протянул ей руку для привлечения внимания и начал говорить всякую ерунду про погоду, про пыль, забившую горло, про мерзкие грузовики, на которых мы отсюда поедем. Потому что сколько можно ноги бить? И всё это на одной успокаивающей ноте, ровным голосом. А то, что говорю, так она всё равно языка не знает, ей всё равно, а звук моего голоса девчонку успокоит. Так и вышло. Подняла глаза, я улыбнулся, подмигнул и – о, чудо! – получил робкую улыбку в ответ. Успокоилась мгновенно. Это хорошо, пальцы на ложе чуть расслабились. А эта сволочь позади решила одним махом все проблемы и вопросы решить. Когда он успел пистолет выхватить, я даже не заметил, но на замах среагировал. Присел, чувствуя, как удар зацепил воротник на спине, и ушёл перекатом в левую сторону, прямо на двух опешивших бойцов, успев увидеть широко распахивающиеся глаза девчонки. Даже смог удивиться, почему они такие огромные, если в обычном состоянии это две узкие коричневые щелки? И, перекатившись, прямо из-под руки, с колена выстрелил в так и продолжавшего свой удар такого важного незнакомца. Ну, понеслась, теперь у меня руки развязаны. Возврат ствола в сторону поднимающего автомат бойца прямо перед собой. Выстрел! И сразу же доворот к следующему. Выстрел! Если бы! Осечка! Глухой щелчок, и побледневший, стоящий всего в нескольких шагах счастливчик с великим удивлением и неверием смотрит на пистолет в моих руках. Что, повезло? А вот двое других не тормозят, сканер чётко показывает, как плывёт вверх оружие, разворачивается в мою сторону, как медленно движется вперёд затвор, и слышу его негромкое, сочное клацанье. Но и я не жду. Привычный и надёжный воздушный кулак отбрасывает бойцов на высокий капот правого грузовика с такой силой, что сдвигает его вбок. И только после этого я спохватываюсь и начинаю работать точечно. Удавку на две любопытные и не успевшие спрятаться шеи впереди, разворот, и два воздушных дротика прямо через стенки фургона в оставшихся лентяев, свалившихся в кузов от сильного удара и только сейчас начинающих приходить в себя и хвататься за оружие. Поздно. Про легковуху забыл! Разворот и… замираю. Девчонка стоит прямо перед капотом и держит сидящих под прицелом с таким решительным видом, что мне даже подходить к ней страшно. И говорить что-то боязно, а ну как выстрелит? А мне пленные нужны, вдруг с кем поговорить смогу? Потому и удавку на двух бойцов в кузове накинул, не стал пока убивать. Зато красота какая – сипят, корчатся, про оружие забыли, за шеи держатся, вздохнуть пытаются. Потерпят! Контроль сканером. Живых нет, но всё равно проверить не помешает. И патронов на это дело не пожалею, а то ишь, осечка! И в самый неподходящий момент! Ни один не притворялся, на самом деле дохлые. Теперь можно и теми заняться, которых девчонка до жути напугала. Как она, расслабилась немного? Ну, да, мой контроль её воодушевил, ишь, опять смотрит, зыркает, лучше бы на своих пленников смотрела. Впрочем, те тоже с меня глаз не сводят. Олухи. Вот ни разу не поверю, что работорговцы могут быть такими впечатлительными. Их профессия совсем к другому обязывает. По всему они сейчас должны активно к сопротивлению готовиться. Или к удиранию. Поэтому демонстративно зажигаю на ладони большой огненный шар и со зловещей ухмылкой отправляю его в медленный полёт к лобовому стеклу машины. Двери распахиваются, и из паровика вываливаются две толстые фигуры и ползком пытаются скрыться за грузовики. Гашу медленно летящий шар. Нет, так дело не пойдёт, что же вы в разные стороны поползли? Маленькая молния, впившаяся в землю перед носом водителя, заставляет его шустро поменять направление. Другое дело. Хоть какое-то развлечение. Ещё пара молний для коррекции направления, и парочка сближается, то есть сползается у грузовика. А дальше я их останавливаю под довольное хихиканье успокоившейся девчушки. Оружия на них нет, да и не похожи они на бойцов, скорее на чиновников. И водитель такой же, заплывший салом боров. Кивнул на них девчонке, получил ответный утвердительный кивок и удивился. Это так мы скоро начнём без слов друг друга понимать. Пора дать подышать полузадушенным. Этот хрип уже невыносимо слышать. Только заберусь к ним в фургон, автоматы заберу, от другого оружия избавлю. А то мало ли какая мысль может в опьяневшую от кислородного удара голову прийти? Все пленники сбились в одну кучу, и хотя я понимаю, что лучше бы их развести в разные стороны, но у меня нет стольких рук и возможностей. Да и желания нет, если честно. Задам несколько вопросов, ответят и свободны. От слова совсем. Хватит с меня неожиданностей.