Вера подумала: наверное, и сам Риттерман тоже начинал с нуля. Может быть, он был сыном нищих еврейских эмигрантов; он сделал карьеру благодаря упорству, таланту и силе духа. Вере доктор Риттерман никогда не нравился – ни он, ни его сухая и холодная, под стать мужу, жена. Но она понимала, почему Риттерман симпатичен Россу. И потом, чтобы заполучить выгодную клиентуру, надо действительно быть первоклассным врачом. Жаль только, что с ним нельзя поговорить. Всякий раз, когда она пыталась критиковать Риттермана при Россе, муж впадал в ярость. В его глазах Риттерман был непогрешим; Росс искренне не понимал, почему Вера хочет перейти к другому, пусть и не такому блестящему, врачу. Риттерман положил локти на стол и подался вперед: – Ну что ж, Вера, по-моему, волноваться вам не о чем. Возможно, вы подцепили какую-нибудь заразу во время путешествия в Таиланд. Вот в чем опасность подобных поездок. В экзотических странах можно подхватить инфекцию, с которой не справляется наша иммунная система. Может быть, все пройдет само собой. Но я взял у вас все необходимые анализы крови и мочи – просто для того, чтобы убедиться наверняка. Если там что-то выявится, я скажу Россу. – Почему Россу, а не мне? Пожалуй, вопрос прозвучал резковато. С Риттерманом всегда так, он обращается с ней как со школьницей. – Вам не кажется, что вам крупно повезло: ваш муж способен объяснять вам все медицинские тонкости. – Вообще-то, мне так не кажется, – возразила Вера. – Я предпочла бы, чтобы вы рассказывали о моем состоянии непосредственно мне. Риттерман лучезарно улыбнулся, но улыбка не означала согласия. Упрямство доктора взбесило Веру, но она промолчала. С Риттерманом всегда так! Даже когда они хотели завести ребенка и анализ показал, что она беременна Алеком, Риттерман позвонил Россу, а не ей. – Я вас довольно давно не видел. Если не считать тошноты, как вы себя чувствуете? – Вы имеете в виду мою депрессию? Гораздо лучше. Я уже месяц не принимаю прозак. По выражению его лица невозможно было понять, одобряет он ее или нет. – И как ваше самочувствие в целом? – Вы имеете в виду – отношение к жизни? – В общем, да. – Ну… кажется… получше. – Я бы не возражал, если бы вы принимали прозак и дольше, раз он оказывает на вас положительное влияние. Это лекарство… – Я прекрасно обхожусь и без него, – сказала Вера. – Вот и хорошо, – кивнул Риттерман. – Моя секретарь передаст Россу рецепт лекарства против вашего желудочного микроба. – А почему не мне? – Так гораздо проще. – Риттерман явно начал терять терпение. – Вам не придется стоять в очереди в аптеке… – Я бы охотно постояла. Он бросил недвусмысленный взгляд на часы. Вера встала. Она чувствовала себя расстроенной и униженной. Половина двенадцатого. На улице лило как из ведра. Она поймала такси и велела шоферу ехать в магазин «Дженерал трейдинг компани» на Слоун-стрит. Росс весьма придирчиво относился к выбору товаров. Рубашки и галстуки следовало покупать только на Джермин-стрит и только в магазинах «Тёрнбулл энд Ассер», «Хилдич энд Ки» или «Льюинз»; деликатесы нужно заказывать в «Фортнум энд Мейсон», «Джексоне» или в «Харродсе»; курительные принадлежности – в «Данхилле». Магазин «Дженерал трейдинг компани» находился в списке магазинов, где можно покупать подарки. Вера любила атмосферу, царящую в «Дженерал трейдинг компани». Она словно оказывалась в частном клубе. Маленькие зальчики, расположенные анфиладой, были завалены сокровищами; выговор продавцов был безупречным. Постоянные покупательницы щеголяли шелковыми шарфами, накинутыми на шею и плечи. Как тотемы у соперничающих племен: «Корнелия Джеймс» против «Эрме» или «Гуччи». На плечах Веры сейчас тоже красуется дорогой шелковый шарф: подпись Корнелии Джеймс горделиво выделяется на фоне черного дождевика от «Макс Мара». До знакомства с Россом ей было в общем все равно, что носить. Она почти не следовала моде и не покупала вещи знаменитых кутюрье – отчасти потому, что у нее всегда было туго с деньгами. Росс привил ей любовь к хорошей одежде. Вера часто прибегала к «магазинотерапии», чтобы развеять скуку или тоску. Даже в самые черные периоды депрессии после визита в Лондон и похода по бутикам самых дорогих домов моды у нее неизменно повышалось настроение. Росс не ругал ее за мотовство; наоборот, он даже поощрял ее покупки. Он хотел, чтобы его жена всегда была одета с иголочки и по последней моде. Впрочем, как признавалась самой себе Вера, в супермодных и сказочно дорогих нарядах она никогда не чувствовала себя уверенно. Вера отлично понимала, что внешне вполне соответствует обстановке магазина, что не осталось и следа от ее скромного происхождения и образования, полученного в общедоступной средней школе. И все же в дорогих магазинах, подобных «Дженерал трейдинг компани», она чувствовала себя чужой. Ей казалось: здесь половина покупателей знакомы друг с другом – как будто они вместе росли. На их лицах читается уверенность, которая пришла к ним вместе со знатным происхождением, превосходным образованием. Такое не купишь ни за какие деньги; такого не достигнешь с помощью хирургического скальпеля. Эта уверенность либо дана от рождения, либо нет. Вера постучала по стеклянной витрине, привлекая к себе внимание, и попросила неправдоподобно красивого продавца показать ей бумажник крокодиловой кожи. – Чудесный подарок, – уверял ее этот Адонис, отпирая витрину. – Восхитительный! Она повертела вещицу в руках, поднесла к лицу и вдохнула аромат дорогой кожи. Потом открыла бумажник и пересчитала внутренние отделения. – Вы не знаете, сюда помещаются доллары? Муж всегда жалуется, что английские бумажники узковаты для американской валюты. – Сейчас проверю, – с готовностью вызвался красавец. Но прежде чем он успел повернуться, из-за спины Веры протянулась рука. На прилавок легла новенькая, хрустящая однодолларовая купюра. – Вот, – произнес голос с американским акцентом, – попробуйте! Вера обернулась и пораженно-недоверчиво уставилась в глаза высокому худому мужчине в черном пальто. – С-спасибо… мм… здравствуйте! – Она неуклюже пыталась скрыть замешательство: вдруг она обозналась? Мужчина улыбнулся: – Здравствуйте! Ну как ужин? Значит, все-таки он. Ее поклонник, который вчера сидел через два столика от нее. 10 – Ужин отличный, – сказала Вера. Судя по его улыбке, он ей не поверил. Ей нравилось его лицо, хотя его нельзя было назвать красивым в общепринятом смысле: длинное, почти лошадиное; нос тоже длинноват и крут. Зато оно буквально дышало теплотой; взгляд умный и в то же время веселый. Грива седеющих курчавых волос. Несмотря на седину, он выглядел моложаво. У Веры возникло странное, но приятное чувство, будто они давно знают друг друга. Его титаново-серые глаза были устремлены на нее. Он явно флиртовал с ней, хотя иногда в его гипнотически сильном взгляде сквозила грусть. – Вообще-то, не сказать, чтобы я хорошо провела время, – призналась она. – Если честно, там было невообразимо скучно. Вера с трудом заставила себя отвести от него взор. Она прекрасно понимала, что должна прекратить игру. Но так славно хотя бы ненадолго почувствовать восхищение чужого мужчины в черном свитере с воротником поло, черных джинсах и театральном черном пальто. Почувствовать себя желанной. Их глаза снова встретились. – Вот видите – прекрасно умещается! – произнес за ее спиной ликующий голос. Она обернулась. Продавец показывал ей бумажник с всунутой внутрь долларовой купюрой. – Мм… ладно, – сказала Вера. – Я… беру его. Она извлекла из сумки кошелек и протянула продавцу золотую кредитную карточку, а потом снова обернулась к своему поклоннику. – Красивый бумажник, – заметил он. – Для мужа, – вырвалось у нее, и она тут же пожалела о своих словах. – Ему повезло. – Его глаза снова призывно заискрились. Отчего-то ей стало трудно говорить и думать. Запинаясь, она спросила: – Как по-вашему… такой бумажник – хороший подарок для мужа? – Угу. – Он потянулся к прилавку, и она ощутила запах его одеколона – сильный, мужской запах, незнакомый, но приятный. Повертев бумажник в руках, он продолжил: – Хорошая вещь. Красивая – разумеется, если вам не жалко крокодилов. Она не могла понять, серьезно он говорит или шутит. – А вам их жалко? Он положил бумажник на место. Голос у него был бархатистый, выразительный, низкий. – По-моему, с крокодилом лучше общаться в виде бумажника, а не в виде спутника в бассейне. Вера рассмеялась. – У вас найдется время, чтобы выпить чашечку кофе? – спросил он. Она снова посмотрела ему в глаза. В голове включились тревожные сигналы. Ей еще нужно купить много подарков и не забыть про шоколадные конфеты «Годива». Что бы она ни подарила Россу, он обидится, если не получит на день рождения свои любимые конфеты. Вера бросила взгляд на часы: 11:45. Свободного времени не больше получаса. Сегодня мама забирает Алека из школы, так что ничего страшного, если она припозднится. А Россу можно сказать, что она покупала ему подарки на день рождения. – Конечно, – кивнула она. – Почему бы и нет? Он протянул руку: – Меня зовут Оливер. – Вера. – Она пожала ему руку; у него были длинные сильные пальцы.