- Конечно кушай, зайчик, - ласково предложил я. - А папе я пока коньячку налью. Папа не возражал. - Почему нет? - произнес он мою любимую фразу. - Будьте здоровы. После первой он закусывать не стал, только шумно выдохнул носом. Ловким движением я снял салфетку с блюда, где притаились малюсенькие бутерброды из гренок - с икрой, красной рыбой и балыком. Шпажек в это время еще не знали, поэтому канапе я обозначил заостренными спичками. Труд невеликий, однако Дмитрия Ильича проняло. - Ну-ка повтори, - он показал глазами на бутылку. А после исполнения заказа добавил: - Хороший коньячок. Еще бы. Когда это армянский 'Праздничный' был плохим? Слизнув остатки зефира с пальцев, Алена уставилась в блюдо с канапе. Потом распахнула на меня свои невероятные глаза: - Какая красота! Даже жалко трогать. - А ты не трогай, солнышко, ты бери, - я налил папе третью рюмку. - Говори, по какому поводу праздник, - следом за дочкой Дмитрий Ильич решился нырнуть в блюдо с закуской. И не пожалел, судя по выражению лица. - Хотел с вами Алену обсудить, - просто начал я. Вроде обычное слово 'обсудить' произнесено, но ко мне метнулся взгляд испуганного котенка. Чует кошка, чье мясо съела. Однако сегодня сладкий праздник, и Алена будет залита медом по макушку. - Недавно я узнал о желании девушки поступать на экономический. Папа молча ждал продолжения. - И у меня возник вопрос: а не станете ли вы алмазом резать простое стекло? Папа хмыкнул. - Однако Алена Козловская не алмаз, она драгоценный бриллиант. Редкий, даже уникальный, - я мягко гнул свою линию. - Нет, что девушка выучится на экономиста, у меня сомнений нет. Родина не пострадает, Алена станет исправно трудиться в конторе. Но, Дмитрий Ильич, если посмотреть на девочку беспристрастно, со стороны? Мне удалось расшевелить папу - взглядом он согласился посмотреть, но сначала налить. Нарядилась девушка скромно - в простое, на первый взгляд, светлое летнее платье. На своем веку мне немало довелось повидать такой обдуманной и дорогой простоты. И макияж классный, почти не заметен. Волосы собраны в замысловатую прическу, ногти пострижены коротко, лак нанесен прозрачный. В общем - скромность, возведенная в абсолют. Продуманная девочка. - Присмотревшись издали, мы обнаружим идеальную фигуру, - ровным голосом я излагал факты. - При всем желании картинку так не нарисуешь, как это сделала сама природа. Опустив голову, Алена замерла над чашкой чая. А я будто читал таблицу умножения: - Критический взгляд в упор не обнаружит изъяна, даже малейшего пятнышка. Тут нет недостатков, сколько не выискивай. Наоборот, каждая деталь в отдельности - маленький шедевр. Линия бровей, кисти рук с тонкими пальчиками, бездонные синие глаза, совершенные ноги и изящные лодыжки... Если просто сказать, что Алена красива, это будет банально, бледное подобие вместо описания образа. Мне кажется, еще предстоит придумать такие слова, чтобы передать, какая она необыкновенная и ослепительная. Девичьи уши потихоньку заливало красным. А Антон пробормотал: - Так-так, 'необыкновенная и ослепительная'. Записал! Продолжайте. Я продолжил: - Но это не бездушная кукла, какими обычно изображают блондинок. Ваша девочка обладает живым умом и мягким характером. Французский язык освоила без проблем, даже в охотку. Очень музыкальна, поет нежным голосом. Она улыбчива и отзывчива, на нее невозможно обидеться. Ну как обидишься на солнце, которое обжигает, или на небо, залившее дождем? Папа с интересом взглянул поверх рюмки: - Стихи не пробовал писать? Я немедленно перешел в наступление. - Стихи в ее честь еще напишут, и немало. Бездыханные тела поклонников ждут своего часа, чтобы упасть к ее ногам. Алена должна блистать в кино, Дмитрий Ильич. Нет, не так: она непременно будет блистать в кино. Ее место в Москве, в институте кинематографии. - Хм... - усомнился он. - Ты бывал в зоопарке? - Конечно, - несколько ошарашено ответил я. - Там есть интересный домик, террариум называется... - папа с наслаждением смаковал напиток. - Так вот, запомни: театральный мир Москвы хуже гадюшника. Все для своих, причем свои тоже грызутся... Думаешь, один ты такой умный? Надю, маму Алены, звали в Москву неоднократно. Она не просто так заслуженная артистка республики, если кто слышал этот голос. Но театральную кухню мы распробовали очень хорошо, спасибо, горчит. Лучше быть первым парнем на своей деревне - есть такая отличная поговорка. - Аленушка, - ласково я обратился к девушке. - Там на кухне Вера готовит яблочный пирог. Можешь ей помочь? Умная девочка поняла все правильно. Она кивнула, подхватилась, и исчезла. - Да и кто с ней поедет? - папа пригорюнился. - Мама не боец, а у меня работа. - Алена готовая актриса, - выдал я еще один аргумент. - Играет разные эмоции так, что не придерешься. - Да знаю я, - он махнул рукой. - И была у меня такая мысль. Но маму одну, без пригляда, нельзя оставлять. - А если мы маму вернем в нашу деревню на первые роли? - вбросил я очередной аргумент. - И заодно избавим от тяги к зеленому змию. - Кто это мы? - голос папы был полон сарказма. - Перечисляю: вы, я, она. И еще новое дело. - И что? - сарказм сменился ироничной улыбкой. - Как-то писатель Юлиан Семенов заметил, что все артисты по-своему невменяемы, и к ним нужен особый подход. Потому что они живут своей, придуманной ими жизнью. У Надежды Константиновны была собственная, не придуманная, успешная жизнь. И когда она поломалась, причем не по ее вине, сломалась сама Надежда Константиновна. И виноваты вы, Дмитрий Ильич. - Да? - мне удалось его удивить. - В чем же эта вина? - Вы ее бросили наедине с проблемами. Вместо того чтобы взять на себя часть груза, близкие люди остались в стороне. - Да что ты знаешь об этом, мальчишка! - вспыхнул папа. - Чего только мы не делали... А она каждый вечер снова пьяная. - Ругали, ограничивали, лечили? - хмыкнул я. - Плохо делали. - Не тебе судить! - папа побагровел. - Конечно, вы правы, - я сохранял ровный тон, трудному собеседнику следует поддакивать регулярно и доброжелательно. - Но поймите, ваша жена не потеряна для общества. - Да? - Ничего трагического, слава богу, не произошло. Поставили на вторые роли? А потом вовсе отодвинули от театра музкомедии? Да и черт с ними! - бодрым голосом конферансье я объявил: - На сцену приглашается творческий коллектив 'Джаз с надеждой'. Солирует заслуженная артистка республики Надежда Козловская! - Карьера певицы? В сорок лет все сначала? - засомневался он. - И где этот творческий коллектив? - А вот он, я уже здесь! - Хм... - папа налил себе сам. - Ну ты и наглец, братец. Где-то такое уже звучало. - А что вы теряете? - насел я в окончательном порыве, добавляя голосу убеждения. - Она сама по себе половина оркестра - и фортепиано, и саксофон, и кларнет. Попробуем, посмотрим. Не понравятся одни музыканты, найдем других. Отказаться никогда не поздно, но человека к активной жизни можем вернуть. Поговорите с ней, потом меня на чай пригласите. Вместе посоветуемся. А? - Ты прав в одном: что-то надо делать, - папа задумчиво вертел рюмку. - Когда человек не знает, к какой пристани плыть, ни один ветер не будет попутным. Слава тебе господи! Дошло, наконец. Ну и тугодум ты, Дмитрий Ильич, а еще майор КГБ. Кстати, надо посмотреть в досье Коли Уварова, почему в сорок лет он все еще майор? И в каком отделе трудится, это может иметь значение. Вовремя мы закончили трудный разговор - к столу подошел мой отец, вернувшийся с работы. - А чего это без меня тут выпивают? - широко улыбнулся он, пожимая руку гостю. - Да вот, за жизнь говорим с твоим парнем, - усмехнулся Дмитрий Ильич. - Незаметно вырос, совсем взрослый стал. - Я чую запах яблочного пирога. Жизнь не так плоха, как кажется, - заметил отец, разливая по рюмкам. - И радоваться жизни никогда не поздно! - Мудрые слова, - подумал я, смакуя свой чай. - Радоваться жизни никогда не поздно, особенно когда она только начинается. Глава тридцать первая, в которой речь пойдет о сценических образах и не только Утро началось с телефонного звонка.