- В смысле, ограбим кого? - хмыкнул Антон. - Давай этого козла Гошу обчистим. - Антон, мне не нравится бедность. Но не настолько, чтобы выходить на большую дорогу. - А ты там живешь богато? Наверно, как в телевизоре: яхта, вилла, белые наложницы... - Уел, язва такая! - сам себе я тот, молодой, нравился. - Живу нормально, только без яхты и рабов. Но не бедствую, понимаешь? - А ты расскажи, - предложил он. - Хм... У меня трехкомнатная квартира в центре. - И сколько вас там проживает? - Я один. - Неплохо, - буркнул Антон. - Еще одну похожую квартиру я сдаю. Ну, в аренду. - Понятно. - У меня есть автомобиль и дача. Аргументы кончились. - Это тоже ясно. Ты достаточно взрослый человек, заработал. Да? А я здесь причем? - Антон хотел ясности. - Вот закончу институт, пойду работать, и заработаю. На квартиру и дачу. - Это правильно. Но я могу помочь сегодня, - я развивал свою мысль. - Джинсы американские хочешь? - Хотеть-то он хочет, - пробормотал Антон, - да кто ж ему даст? Нам джинсы не по чину, это цельная зарплата. Но если ты так легко предлагаешь, значит там и плащи болонья есть, и нейлоновые рубашки, и французские лифчики? - Не только французские, еще и германские, были бы деньги, - о китайском происхождении европейских товаров я умолчал. - Жвачку и кока-колу на сдачу дают. Кстати, разная валюта вроде доллара там ходит свободно. - Ну и какие у нас варианты заработать денег? - переваривая информацию, Антон недоумевал. - Здесь купил - там продал. И наоборот. Так? - Не так, - мягко возразил я. - Это опасный для здоровья путь. - Милиция все знает, милиция все видит? - ухмыльнулся Антон. - Да. В этом мире новых барыг вычислит милиция, там - бандиты, - я взмахнул рукой. - Впрочем, неважно. Доллары пронести можно, только в 1971 году за валюту сажают. Или нет? Это за джинсы сажают, за доллары просто расстреливают. - За джинсы тоже расстреливают, - успокоил меня Антон. - Кто в особо крупных размерах шалит. В газете писали. - А мне мелочиться и не хочется... Значит, спекуляция отпадает, - вздохнул я. - Но о деньгах думай. Думай, Антон. Нам нужна универсальная валюта. - Водка, что ли? - Хм... А почему нет? - обрадовался я. - Если взять здесь коньяк 1971 года рождения, да отнести к тем ценителям - получается раритет возрастом пятьдесят лет. И никакого обмана! Аукцион можно устраивать... - Опять спекуляция? - огорошил меня парень. Вот он въедливый, весь в меня... - Хм... - согласился я. - Ладно, будем думать. - А что, в твоем времени случаев, как у нас с тобой, не было? - неожиданно Антон наставил меня на путь истинный. Логичный вопрос... - В моем времени наша ситуация подробно описана. - Да ну? - поразился Антон. - И что? - Ничего особенного, историй много, суть одна: главный герой, попадая в прошлое, начинает всех поучать. Он же умный, наизусть знает будущее. Ну и собирает на этом бонусы. - Как это? - Например, бежит к Сталину с чертежом автомата Калашникова. На пальцах объясняет ему устройство атомной бомбы. Ну, а потом пьет с ним чай и учит жить. - Побежим в обком партии? - Когда проголодаемся и чаю обкомовского захотим - обязательно. А пока будем думать, - я собрал инструменты. - Пошли дрова колоть, и думать заодно. Да, и зови меня Дедом. Это моё старинное прозвище на бильярде, и Дедом кличут меня все близкие. - Спасибо, Дед... Антон сосредоточенно пыхтел, раз за разом вытягивая грудь за перекладину турника, когда на тропинке показалась Вера. Над хрупким плечом, словно знамя, возвышалась тяпка с длинной ручкой. - Привет, - улыбнулась она. - Я свою плантацию закончила. - Антон, чего-то сегодня устал, - пробормотал я. - Давай дальше сам, подремлю. - Дед, ты чего?! - воскликнул он. - Это же сюрприз! За два года первое посещение моей территории. Вчерашний визит таковым не считается, поскольку Вера была в бессознательном состоянии. Я сам прекрасно помнил, что по жизни мы не пересекались. Учились в параллельных классах, и компании у нас были разные. Свободное время она посвящала тренировкам, я же мучил гитару. Единственно, где мы регулярно виделись, так это на огороде. И всего лишь здоровались. Общих интересов, кроме прополки помидоров, не появилось. С другой стороны, о чем болтать, когда работать надо? Засмотревшись на девчонку, мы свалились с турника. - А я до огорода не добрался... - как-то неуверенно промямлил Антон. Ярко-карие глаза Веры светились улыбкой. Невеликие, сейчас мило прищуренные, они были формы особенной, вытянутой к вискам. Персидские глаза с пушистыми ресницами на Дону не редкость, в прошлые века ворованных красавиц восточных кровей здесь всегда хватало. - А я помогу, - сказала она простые слова, и я понял в них скрытую атаку. Девчонка решила не таиться, и вышла из окопа. Ай, молодца! Под лежачий камень вода не течет. Не знаю как Антону, а мне Вера сразу понравилась. И от алкоголизма мы ее вылечим, дай срок. Одета она была в тесные шорты и просторную футболку. Заурядный наряд для огорода, так ходить по улице здесь еще не принято. И прическа стандартная для этих лет - густые каштановые волосы забраны в хвост, длинная челка свисает на высокий лоб. Чистое лицо, без следа юношеских угрей. Скорее всего, девчонка вовремя посещает косметолога. Хотя такой профессии здесь еще нет. Впрочем, знающие люди всегда существовали, как их не назови. Для иной бабушки из глухой деревни вылечить угри, так это вообще семечки. Минимум косметики, уверенная поза, осанка... Все продумала. Хорошая девочка. - Антон, слепец, куда ты смотрел все эти годы? - не сдержался я. Парень сконфуженно молчал, подтверждая мою правоту. Вера провела атаку настолько неожиданно, что Антон и не помыслил о бегстве. Его сознание все больше проникало в меня, но мы, независимо друг от друга, мгновенно пришли к одному решению: пора выкидывать белый флаг. Следует преломить колени перед победительницей, и отдаться ей на разграбление. На три дня. Нет, на все лето. Впрочем, какая разница? Пусть сама решает, на сколько. Рабский ошейник начнем ковать сегодня же. Да, Антон? - Какой ошейник? - обомлел он. - А давай пригласим девушку в кафе, на мороженое! - Так денег нет, - Антон продолжал пребывать в ступоре, хотя идея ему явно пришлась по вкусу. - Денег нет, но вы там держитесь, всего вам хорошего! - продекламировал я крылатую фразу. Антон в растерянности молчал. - Ну ты алкаш, - я с чувством продолжил. - Неужели все пропил? Вот так молодежь вступает в новую жизнь. Я в твои годы таким не был! Тем временем Вера легко запрыгнула на перекладину. С ходу ушла вверх подъемом переворотом, исполнила пару эффектных связок, и закрутила 'солнышко'. Соскочила без кульбитов, тихонечко. - Нога болит, - пояснила она скомканный конец выступления. - Бери тяпку, пошли. - Антон, в своей жизни я совершил большую глупость, когда такую девочку не приметил, - мы с интересом глядели ей вслед. - Проморгал... Учись на моих ошибках, пока не поздно. - Есть, сэр, - согласился Антон. - Видел, какая походка? А попка невелика, но кругленькая, весьма эффектно оттопыренная. - Да ты поэт, брат. А ноги ты не заметил? Такие королевские ноги при росте в метр шестьдесят, это штучная работа! Стройные, крепкие, но совсем не накачанные. А если ее на шпильки поставить? - На шпильки не надо... Украдут, - прошептал прозревший Антон. - Увезут, украдут, что я буду делать? - Хочешь сделать хорошо, сделай это сам. Но сейчас будешь помидоры тяпать, - вздохнул я. - Пошли на каторгу. Антон работал тяпкой, я искоса поглядывал на Веру. Милые ушки, крохотные. Скулы высокие, стремительная линия бровей. Плечи немного широковаты, но это ее не портит, даже наоборот. Впрочем, для гимнастки крепкие плечи - обычное дело. А вот талия узкая, что называется 'осиная', двумя ладонями можно охватить. Небольшая, четко обозначенная грудь.