– Ты что пришла меня соблазнять? – А если и так? Мне нужно потянуть время. Нужно разговорить его, нужно… Судорожно сжала одну руку в кулак. Надо взять себя в руки и завершить начатое. Руслан во многое может не поверить. Особенно после того ужасного случая с Воронами, когда девочку из их клана подставили так, что вся семья от нее чуть не отреклась, а муж окончательно сошел с ума и практически убил несчастную. Мы тогда обсуждали с Русланом… говорили об этом. И он сказал, что, возможно, и сам бы поверил. Что слишком много улик, слишком много совпадений… но теперь любое видео и любые фото можно подделать. Только собственные глаза никогда не лгут и уши. Иногда они могут лгать, любимый… иногда они могут так лгать, что нам с тобой захочется сдохнуть. – Принесла документы? – Принесла. – Так давай сюда. – Ты торопишься? Снова осмотрел меня и зацепился взглядом за мои ноги, долго смотрел, внимательно, пока в глазах не появился маслянистый блеск. – Черт… беру свои слова обратно. У тебя оху*нные ноги, охрененная задница, и, бл*, не поверишь, но у меня встал. Меня даже слегка затошнило. Захотелось засадить ему носком туфли по «вставшему», но вместо этого я соблазнительно улыбнулась. – Кофе угостишь? Я к тебе ночью сбежала. – А что муж…, – приблизился ко мне, – грозный и злой… или как там его – Бешеный. Он спит или уехал? – Уехал… – Да? – Игорь подошел вплотную и заглянул в мое декольте, очертил его указательным пальцем. – А муж не пошел за пивОм ца-ца, а муж за дверью стоял… динозаврская песенка. Моя тетка ее напевала в бигудях*1(разговорное) и засаленном халате на кухне. Мы тогда в коммуналке жили. Жрать ни хера, кроме макарон, а пить только воду или ее самогон. Продолжает трогать мое декольте пальцами. Лучше б тебя в детстве твоя тетка удавила. – И здесь…, – сжал мою грудь ладонью, – и здесь тоже все охрененно, понимаю твоего благоверного. Мне б тоже крышу снесло. Иногда бывают такие переспелки уууух! – Давай вначале кофе? Или ты во всем тороплив и скор? Улыбка пропала, и у него щеки покраснели. Задело. А возможно, и по больному ударило. – Кофе так кофе. Просто ты… я из-за тебя кое-кого отправил. – И правильно сделал. Затем тебе кое-кто, если здесь я. Бросила взгляд на часы. Действие снотворного будет быстрым. Минут двадцать от силы, потом мой муж проснется от головной боли и увидит, что меня нет. Спустится в кабинет… там на столе отпечатанные на принтере фото. Примерно минут десять, чтобы обнаружить по маячку, где я нахожусь, и еще полчаса на то, чтобы сюда приехать. У меня около сорока минут от момента, как он уснул. И сейчас надо сдерживать сукиного сына, чтоб не набросился на меня. А он может. Вижу по глазам и чувствую по запаху спиртного. – Может коньячок в кофе? – Давай. Я не против. Зашла на небольшую, но ультрамодную кухню, села на овальный стул с выгнутой ножкой. Игорь опять бросил взгляд на мои ноги. – Не, ну это просто шик – такие ноги в таком возрасте. Проглотила его сомнительный комплимент молча, только челюсти сильнее сжала. Надеюсь… что тебя сметет взрывной волной и разорвет на куски. – Тебе черный? Могу латте приготовить, мне одна дамочка подогнала крутую машинку. О, так ты у нас еще и альфонсик. – Можно Латте. А шоколад есть? – Для тебя, что угодно есть. Игорь суетился и даже нервничал от предвкушения, принес две чашки и не забыл пощупать мою задницу и закатить глаза. – С этого надо было нам начинать, а не терять время и работать вместе. Без угроз. А ты строптивая! – Я не хотела признавать, что ты мне понравился. Снова на часы. Уже скоро… если я знаю своего мужа, то слишком скоро. Нет… я не нервничала. Мне не было страшно. Я мертвела каждую секунду все больше. Встала со стула и пересела на колени к Игорю. – Ого…. чеееерт. Ни хрена себе ты… бл***, – придвинул меня к себе, тыкаясь лицом мне в грудь, пробираясь рукой под юбку к резинке чулок. И в этот момент раздался звонок в дверь. Игорь встрепенулся. – Что за хрень? Кого принесло? Твою смерть! – Не открывай, – голос сорвался, и я потянула его к себе, раздирая на нем рубашку, седлая его, перекинув ногу через бедра. – Не открывай, пусть убираются. А у самой отнимается все. Ноги, голос, пальцы. Дверь с адским грохотом вылетает. Это было быстро. Я знаю, что быстро. Молниеносно. Но мне показалось, я оборачивалась целую вечность, и мои волосы вспорхнули и улеглись мне на плечи. Я увидела Руслана. Он стоял в проеме двери, со сжатыми кулаками, со взглядом, который заставил меня дернуться всем телом, но я даже не пошевелилась, сжимая в объятиях Игоря и чувствуя, как дикая, нечеловеческая боль Руслана переливается в меня, как она сочится из него кровью и смешивается с моей. А потом эти глаза взрываются адской ненавистью… и я понимаю, что в этой квартире вряд ли все останутся живы…. ГЛАВА 9 Трудно любить сердце, что стало жестоким, Трудно молчать, если на волю рвется крик. Реки обид тоже имеют истоки, Трудно прощать, если огонь еще горит. Ночь или день все равно... Свет или тень за миг любви отдам все. Не покидай, милый, боль моя, не растай во мгле, Не покидай, как же можешь ты очень нужен мне. Не покидай, не смогу одна, растворись во мне, Не покидай, без тебя мне нет места на земле. За час разлук шрамы обид не разгладить, Лишь сердца стук, болью исписаны листы.