– Думаю, нам стоит собрать все команды, как они воспримут подобное, – пробормотал Стетфорд, – каждый выразит свое мнение по этому поводу… – Никаких собраний, – оборвал его сразу молодой барон. Кивнуы на Севереда, который, видимо, решил не вмешиваться в разговор, сконцентрировавшись на жарком из ягненка, пояснил, – наш общий друг мне рассказывал, что часто на пиратских судах царит подобная демократия. Каждый член корабля имеет права голоса и есть собрания экипажа, там вроде как решаются голосованием наиболее важные вопросы, если их так можно назвать. Так вот, здесь никаких подобных глупостей не будет, можете сразу забыть про них. Вы отвечаете за свои экипажи, они подчиняются вам. Если вы не в состоянии контролировать собственных людей, тогда, пожалуйста, найдите тех, кто может это сделать. С ними я уже и буду решать подобные вопросы. – Не думаю, что такие перестановки всем понравятся, – сказал Ярвик, немного сбитый с толку и не ожидавший от молодого барона такой твердой позиции, – наши люди привыкли к тому, что они имеют право выражать свое мнение… – Пусть выражают, – разрешил Эдвард, – однако решения я принимаю с вами, мне все равно, что будут думать об этом ваши люди. Если им что-то не понравится, тогда будьте любезны донести до них эту простую мысль, что существует порядок подчинения чинов. Если матросы могут указывать капитану дальнейшие действия… Тогда такому капитану здесь делать нечего… – Хорошо, мы разберемся со своими людьми, – кивнул Стетфорд, первым сдавший позиции и решивший не усложнять разногласия, – если мы с этого дня союзники, то, может, у нас что-то и получится. Эдварду показалось, что почему-то более разумным из этой парочки выступает как раз Стетфорд, в то время как Ярвик производил впечатление самовлюбленного наглеца, не видевшего рамок поведения. – Завтра возьмем воздушные транспорты и осмотрим окружающую территорию, – сказал Эдвард, – надеюсь, вы проводите разведку территории? – он с сомнением посмотрел на Стетфорда, не нашедшегося, что можно сразу ответить на столь прямо поставленный вопрос. – У нас недостаточно ресурсов для дальней разведки, – уточнил Ярвик, – и мы ограничиваемся только наблюдением за той местностью, где непосредственно действуем. Об остальном знаем лишь только то, что передают сканеры кораблей, когда поднимаемся на дежурство… – Понятно… – протянул Эдвард разочарованно, – значит, нам предстоит гораздо больше работы, чем я предполагал с самого начала. Что ж, ваше счастье, что мы готовились к тому, что здесь вообще никого не будет, и всю операцию придется начинать с нуля. Расскажите хотя бы о том, что вам вообще известно об этом анклаве. – Ничего такого, о чем вы бы хотели услышать… – начал Ярвик, но его неожиданно прервал Северед, все же решивший вставить в диалог и свою парочку фраз, а может быть, просто уставший от столь долгого молчания. – Как вы знаете, я был здесь несколько лет назад и провел первоначальное изучение территории, – отметил корсар, аккуратно стряхивая салфеткой с бороды крошки трапезы, – о чем уже в общих чертах и рассказал барону. Нам бы в первую очередь хотелось знать, что изменилось с того времени. Надеюсь, аборигены еще не научились от вас пользоваться лазерными излучателями… – Нет, конечно, – рассмеялся Стетфорд, – это дикари, в самом что ни на есть прямом смысле этого слова. Большего сопротивления, чем пара ружейных выстрелов, мы не встречали, в основном луки и стрелы. Хотя, не буду спорить, холодным оружием пользуются вполне мастерски, но согласитесь, против пулеметной очереди ни один мечник не сможет противостоять… Единственной проблемой являются местные культисты, организовавшие что-то вроде партизанских действий против наших патрулей. – Значит, местные оказывают сопротивление? – усмехнулся Северед, – неудивительно. Вы начали швыряться бомбами и расстреливать мирных жителей без всякой на то причины, естественно, не оглядываясь и на последствия. Конечно, этого вполне достаточно, чтобы объявить вам войну. В прямом противостоянии шансов у них никаких нет, но вот что с партизанскими действиями? – Доставляют проблемы, – признал Стетфорд, – атакуют наши отряды и патрульные группы. Из-за этого нам даже в состав патрулей пришлось включить бронемашины и усилить сами группы. Стандартные пары они резали, не оставляя никаких следов. У них много опытных разведчиков и еще более опытных диверсантов… Этого нельзя не признать… Мы отвечаем тем, что рейдируем в ближайшие от места нападения поселения, и уничтожаем все, что шевелится, – он усмехнулся, – оставляем только нескольких, чтобы рассказали о наших действиях. – И тем сильнее их раззадориваете… – протянул Северед, – местные теперь наверняка считают, что единственные, кто могут дать ответ пришедшим с неба, так это партизаны. И толпами вливаются в их ряды… ничего не скажешь, отличное решение проблемы… – А как нам еще было поступать? – не выдержал Ярвик, – они убивали наших парней! Что, просто молчать и ничего не делать, видя, как они режут нас одного за другим? – он даже бросил приборы на стол, громко звякнувшие о тарелку. – Не давать им повода нападать на вас, – ответил корсар, – что им еще оставалось делать, когда вы выжигаете целые деревни только за то, что они сразу не отдали вам все, что у них есть? Даже самая трусливая и беспомощная тварь будет защищаться, если загнать ее в угол. А именно так вы и поступаете с местными, не оставляя им никакого выбора! – Хватит! – оборвал споривших Эдвард, – культисты в любом бы случае могли стать нам проблемой, с фанатиками любого толку бессмысленно вести переговоры. Пока отставим их на второй план. Будем надеяться, что изменив отношение к аборигенам, мы заставим их поменять свои взгляды относительного того, стоит ли поддерживать культ дальше или все же мы меньшее из зол… – Нам необходимо знать, какова организация местных, – так же добавил Де Кастери, – их основные укрепления и то, что они могут нам противопоставить. Способны ли они объединиться, если все-таки посчитают нас угрозой? – Нет, на это они пока не способны, – покачал головой Стетфорд, – иначе мы бы уже увидели это. Поселения слишком далеко друг от друга, и каждое слишком занято насущными проблемами, чтобы еще выделять людей на какие-то общие планы. Есть несколько крупных поселений, из тех, что местные называют городами, но туда мы наведывались в первую очередь. Так что сейчас они серьезной опасностью не являются. Да и в любом случае, объединившись, местные не представляют серьезной угрозы. Разбегаются, как только услышат треск пулемета… – Значит, вы разрушили практически все центры торговли и обмена аборигенов, – протянул Северед, – разбомбив эти города… Что ж, как вы думаете, сколько пройдет времени, прежде чем начнется голод? Вы практически перекрыли кислород всей торговле на Аверии. Купцы не выходят с караванами просто потому, что им больше некуда идти! Люди не могут найти еду, поскольку там, где были ярмарки, сейчас лишь воронки от ваших бомб! И когда начнется голод, все они посмотрят на вас! И тогда уже будет все равно, сколько у вас пулеметов и легкой авиации… – Капитан, не сгущайте краски, – попросил Эдвард, – Здесь мы как раз в состоянии помочь. В самом худшем случае организуем доставку гуманитарной помощи, что, кстати, только сыграет нам на руку. Нет ничего проще, чем едой завоевать симпатии голодного человека. – Если начнется голод, одной едой нам не отделаться, – сказал Северед, – Все равно винить будут нас, что, в принципе, справедливо. Местным будет нужна жертва, не предоставив которой, мы даже на шаг не приблизимся к пониманию. Думаю, не стоит объяснять, кого именно они будут требовать… – корсар бросил взгляд на Стетфорда, рефлекторно потянувшегося к пистолету в кобуре. Тот, заметив еще один взгляд от Эдварда, положил руку обратно на стол, напряженно разглядывая корсара в ответ. – Будем надеяться, что до этого не дойдет, – сказал барон, уже второй раз утихомиривая начинающийся спор, – мы не собираемся никем жертвовать, но с этого дня все пойдет по-другому, – и посмотрел на пиратов, – И прошу вас, не давайте мне повода сомневаться в вашей верности нашему сегодняшнему соглашению. Стетфорд кивнул первым, явно с облегчением относясь к тому, что новые союзники с Рейнсвальда все-таки решили остаться. Ярвик же несколько секунд сомневался, но сообразив, что остается в одиночестве, тоже поклонился барону, заверив его в своих самых искренних намерениях поддерживать сегодняшнее соглашение. Глава 5. Аборигены Следующий день начался очень рано, даже еще до привычного времени подъема, не смотря на то, что общий праздник, спонтанно начавшийся почти сразу после встречи команд пиратских кораблей и флотилии Тристана, практически не прерывался. Большая часть его участников так и не сомкнула глаз, если только не засыпали после слишком большего количества выпитого. Пираты и матросы флота нашли много общего, несмотря на то, что их разделяло. Поскольку было заключено соглашение, то и делить им особо нечего, разве что делиться корабельными запасами спиртного и местного вина, пришедшегося всем по вкусу. Вне зависимости от того, в какую форму одеты, моряки всегда могли найти общие темы, а еще и с алкоголем разговоры начинались гораздо легче и быстрее. Немаловажную роль в празднике играли и местные девушки, имевшиеся на базе, по каким тристанские моряки и солдаты уже успели основательно соскучиться, как за время перелета, так и за долгую службу в казармах. Гам, пьяный гогот, смех и громкое хоровое пение песен шанти не смолкали всю ночь, а особо затянувшиеся компании не расходились до самого сигнала подъема. Сейчас такие вольности командование прибывшей эскадры простило, солдатам тоже нужен отдых, тогда они гораздо охотнее в следующий раз пойдут в бой и сделают все, что от них требуется. Эдвард, в отличие от подавляющего большинства своих подчиненных, после пары выпитых бокалов и произнесенных тостов отправился спать в выделенную ему комнату. И поднялся с первым сигналом подъема, уже мысленно выстраивая свой план на день. На базе с самого подъема царило необычайное оживление, тристанские офицеры поднимали людей вне зависимости от того, как поздно вчера заснули и к какой команде относились, распределяя по подразделениям задачи, которые сегодня необходимо выполнить, с криками и руганью. Привычные к куда более вольному отношению с офицерами пираты никак не хотели откликаться по первой же команде, а порой и вовсе не желали признавать первенства тристанских офицеров, из-за чего возникали споры, когда стороны чуть ли не за оружие хватались, но до стрельбы дело пока не доходило. После заключенного вчерашним днем соглашения часть ресурсов прибывшей флотилии перенаправлена на нормальную организацию фортификаций и укреплений пиратской базы, чтобы превратить ее в полноценный форпост. Строительные материалы, инженерных дроидов и роботов еще требовалось сюда доставить, и уже формировались колонны из имевшихся у пиратов грузовых машин для отправки в порт, где корабли уже разгружаются. Пираты, не готовые к столь активным действиям, в портовой зоне больше мешались под ногами, чем помогали, несколько шокированные такой масштабно развернутой деятельностью, что организовали тристанцы, превращая развалины причалов хотя бы в какое-то подобие порта, а не полуосвещенные дикарские пародии, какие пираты здесь устроили. Эдварда же сейчас гораздо больше беспокоила планируемая на сегодня разведка, но уже через пару часов были подготовлены несколько легких транспортов и группа сопровождения, что будет следовать за бароном, отправившимся на осмотр своих будущих владений. От использования легкой наземной бронетехники, правда, пришлось отказаться, вместо них взяли невооруженные, но хорошо укрепленные флаеры пиратских кораблей, какие те использовали для быстрой выгрузки и загрузки солдат, несмотря на свой небрежный внешний вид остававшиеся во вполне сносном состоянии, только пилотов заменив на тристанских. Внешнего впечатления эти машины не производили. Тяжелые и неуклюжие, с объемным отсеком общего назначения квадратной формы, раскрывающимся с любой стороны, и угловатым колпаком с металлическим каркасом и полимерным стеклом, закрывавшим кабину пилота и координатора, с четырьмя посадочными турбинами, по две с каждой стороны, и неуклюже смотревшимися основными турбинами в хвостовой части. Подобные транспорты были чуть ли не основной десантной силой пиратов, хорошо бронированные и скоростные из-за мощных антигравов, удерживавших аппарат в воздухе. – Ближайшее поселение находится примерно в двадцати километрах отсюда по прямой, но на сама деле дорога займет около сорока, – предупредил Ярвик, все еще зевая и залезая во флаер после барона. Внутри было грязно, воняло машинным маслом и реактивным топливом, а внутренние стенки, и так захватанные и заляпанные, сплошь были изрисованными картинками самого различного содержания и заклеенные фотографиями голых красоток. Эдвард брезгливо морщился при виде всего этого и мысленно пообещал себе, что как только вернуться, сразу же отдаст приказ проверить всю пиратскую технику, а потом ее тщательно вымыть, как внутри, так и снаружи, – Мы туда уже наведывались несколько раз, так что не ждите ничего особенного. Я вообще сильно сомневаюсь, если честно, что там будет кто-то живой. При звуке наших двигателей местные разбегаются и прячутся, этому они быстро научились, – он усмехнулся, – Курите? – Нет, не держу такой вредной привычки, – покачал головой Эдвард, больше занятый тем, что в последний раз проверял крепежи своего бронекостюма типа «Алтас», легкого варианта стандартного пехотного экзоскелета, предназначенного для массового использования в линейных пехотных соединениях. «Атлас» же предполагался в первую очередь для использования в разведке. Легкий, снабженный мощной системой слежения и наблюдения, но хорошо укрепленный, чтобы выдержать попадания из пулемета на средней дистанции, Эдварду он казался непривычным, слишком ненадежным по сравнению со стандартным боевым снаряжением. Только сейчас надо было показать местным не свою военную мощь, этого они уже успели наглядеться, а то, что к ним пришли с мирными намерениями. Выглядеть при этом как танк, вставший на ноги, было бы не совсем желательно, могут неправильно оценить намерения. – А зря, – покачал Ярвик головой, – У местных отличный табак… – С добрым утром! Если можно так выразиться… – в отсек зашел Северед, сейчас снаряженный в стандартную панцирную броню, только шлем висел на поясе, – Кстати, кто-то из вас вообще задумывался когда-либо, почему мы используем такие слова, как день или утро, несмотря на то, что здесь круглые сутки сплошная темнота… – Так удобнее, – пожал Ярвик плечами, – Сев, только давай без твоих рассказов, у меня и так башка после вчерашнего болит, не хватало еще твою трескотню выслушивать… – Все разговоры еще будут, но только когда вернемся, – подтвердил Эдвард, наблюдая в раскрытую дверцу, как в соседний транспорт грузятся бойцы штурмового отряда, взятые ранее на флагмане флотилии. Явно вчера выпившие лишнего, сейчас солдаты весело перешучивались, обсуждая вчерашнее и комментируя внутренне убранство пассажирского отсека. Их с собой брал только из-за того, что на этом настоял Де Кастери, остававшийся на базе вместе со Стетфордом, наблюдать за тем, чтобы не случилось чего-нибудь неожиданного. Например, чтобы пираты не додумались нарушить соглашение, пытаясь воспользоваться тем, что барон и корсар будут далеко от основного лагеря. Главное же, тристанскому капитану предстояло контролировать процесс разгрузки кораблей и разбивки в порту уже нормальной оперативной базы рядом с местами для стыковки кораблей. Сорок километров для транспорта на антигравитации не такое уж и расстояние, и координатор из пиратов хорошо знал маршрут, по которому им предстояло следовать. Доверившись его опыту, оставалось только наслаждаться теми видами, что дарил остров и системы ночного видения вместе с периодически включаемыми прожекторами, ради чего специально летели медленно, используя скоростные возможности машины на самом минимуме. Вблизи небоскребы Аверии выглядели еще более впечатляющими, чем на экранах радаров. Освещенные мощными лобовыми прожекторами транспортников, они казались взятыми из другой эпохи, старые, потрепанные, но вполне прошедшие испытание временем. Двенадцатиметровый флаер казался совсем крохотным на их фоне, когда пролетал мимо высотных стен из полиметаллов и бетона, щерившихся разбитыми окнами. Верхние уровни оплетали белесые лианы лишайников, растущих даже в абсолютном мраке только за счет тех питательных веществ, что удавалось им каким-то образом получать из воздуха и той пыли, что приносили с собой ветра. Широкие открытые площадки и целые улицы, проходящие в паре километров над землей, соединяющие эти титанические здания, выветренные и постепенно осыпающиеся от времени, но пока что еще вполне успешно противостоящие ее натиску, теперь оплетали лишаи и странного типа растения, прежде виденные Эдвардом только на поверхности. – Капитан, а как здесь решают проблему с водой? – поинтересовался Эдвард у Севереда, оторвавшись городских пейзажей, – Как до сих пор получается поставлять на верхние уровни этих зданий, и откуда вообще здесь берется? – он указал на блеснувший в свете прожектора небольшой водопад, срывавшийся с полуразрушенной аллеи, проходившей примерно на километровой высоте, – Как я понимаю, здесь есть свои источники? – Есть, – кивнул Северед, – Мои люди во время последнего моего появления здесь обнаружили на территории города два таких, оба аномального происхождения. Старой цивилизации они тоже были известны, и входили в древнюю систему канализационного снабжения, частично там даже еще действуют старые насосные станции, так что они и заталкивают воду на самый верх, без этого аборигены давно бы вымерли. Кстати… кажется, мы подлетаем к такому поселку… Думаю, нам стоит использовать каналы ночного видения, неразумно приближаться так близко с включенными прожекторами. То, что Северед назвал поселком, в действительности представляло собой малопонятное нагромождение хижин, облепивших арочную конструкцию моста, проходившего между двумя небоскребами. У местных еще действительно сохранилось представление о том, как нужно пользоваться электричеством, и, видимо, доступ к одному из рабочих кабелей, поскольку стены поселения ярко освещены примитивными лампами накаливания, четко обозначающими внешний периметр. Несложные укрепления, собранные буквально из обломков ближайших зданий, местные восстанавливали, наверное, в первую очередь после последнего налета, поскольку весь остальной поселок нес на себе следы разрушений. Многие хижины обгорели после пожаров, другие разрушены попаданиями бомб, часть стен и вовсе разрушена. Эдвард даже разглядел несколько сгоревших повозок, переделанных из корпусов старых автомобилей, которые местные так и не успели оттолкать за пределы поселения, слишком занятые более серьезными проблемами. Подлетающие флаеры заметили в самый последний момент, когда транспорты приблизились меньше, чем на триста метров к поселку, и в случае нападения все равно бы не успели ничего сделать. Да и поднятая тревога не прибавила ничего, кроме лишней паники на улице, хотя уже через минуту начали проявляться следы некоторой организованности, что не могла не появиться после того, как пираты начали рейдировать в эти места. Во-первых, группки людей начали в разных точках поселка разводить большие костры, куда тут же начали забрасывать целыми мешками что-то очень едкое и плохо горящее, но именно из-за этого в воздух начали подниматься целые клубы дыма, застилавшие обзор, наверное, единственный известный для них способ защиты от воздушных атак. Конечно, при использовании ночных каналов или же тепловизора, из-за горячего воздуха, поднимающегося вместе с дымом и пеплом, картинка смазывалось, но можно переключиться на локаторы трехмерного моделирования, и тогда все изображение поселка, пусть и немного угловатое, снова становится ясным и четким. Во-вторых, люди очень быстро организовались, хаотическая беготня по улицам прекратилась, взрослые мужчины, уже вооруженные примитивными ружьями и арбалетами, направляли группы женщин и детей куда-то в безопасные места, за пределами поселения, по-видимому. Поразительно, но они даже соблюдали правила светомаскировки, не пользуясь факелами или фонарями, только пользы от этого было немного. Достаточно подключить инфракрасные визоры, чтобы с точностью до метра определить местоположение отступающих, как только выходили из зоны задымленности. Все выглядело примитивно, слабо и глупо, молодой барон буквально заставлял себя отнестись с уважением к людям, что использовали все свои немногочисленные возможности, чтобы дать хоть какой-то отпор пиратам, пусть это и выглядело больше похожим на жест отчаяния. Эдвард заставил себя впечатляться тем, как эти люди действовали, как организовались и что пытались сделать, чтобы защитить себя и близких. Все их дома, укрепления и фортификации полностью сделаны вручную, без использования техники, только самые примитивные инструменты. Действительно сложно перевозить кучи щебня тележка за тележкой, только собственными руками вбивать сваи и вручную выкладывать стены, на что уходит масса человеческих сил, которые уже потом никаким образом не вернуть. Десяток человек с колонизаторской техникой способны построить такой поселок меньше, чем за неделю, еще и с перерывами на еду и сон. – Будем спускаться? – поинтересовался Ярвик, приоткрыв десантную дверь и разглядывая поселок снизу, когда уже кружили над поселком, высматривая отдельные детали, – Эти не занимаются хозяйством, есть только несколько подсобных участков, в большинстве своем здесь могильщики и искатели, тащат из развалин все, что еще можно использовать. Или то, что кажется ценным… У них порой можно найти действительно стоящие вещи, да и вашим людям, наверное, уже хочется ноги размять? – Нет смысла, – покачал головой Эдвард, – Торговать мы с ними сейчас не будем, они не в таком настроении, а устраивать здесь перестрелку тоже ни к чему. Летим дальше. Что там по маршруту? – Поселок земледельцев, – сказал Северед, одевая шлем, чтобы не чувствовать дыма, клубы которого уже добрались до барражирующих на низкой высоте флаеров, – думаю, вам будет интересно посмотреть, как местные занимаются сельским хозяйством, будучи не в состоянии снова запустить гидропонные фермы. До них отсюда примерно тридцать или сорок километров должно быть, если мне не изменяет память… – на всякий случай сверился со своим планшетом, – Там должно быть довольно крупное поселение. В последний раз, когда там был, численность населения превышала шестьсот человек. – Всего лишь? – удивился Эдвард, повернувшись к корсару. В этот момент кто-то из местных все-таки решился и выстрелил, мушкетная пуля с громким звуком ударилась о бронированный корпус, заставив барона дернуться от неожиданности. – Первый! – усмехнулся Ярвик, выглянув наружу и пытаясь высмотреть стрелка, – давно мы у них не были, раз так обнаглели, что первыми огонь открывают. Осмелели… скорострельность у них никакая, не больше выстрела в минуту. Надо будет им напомнить, кто здесь хозяин на самом деле… – Забудьте о своих имперских замашках, – велел ему Северед, – эти люди не виноваты в том, что пытаются защищаться от вам подобных… Барон, для этих мест шестьсот человек считаются уже довольно крупным поселением. В тех местах, что местные называют городами, население редко превышает несколько тысяч человек. – Хорошо, летим к этим земледельцам, посмотрим, чего же от них можно ожидать, – кивнул Эдвард, – там попробуем высадиться, мне все же хотелось бы посмотреть на местных вблизи, а не на расстоянии пистолетного выстрела. Заодно и покажем, что больше стрелять в них не собираемся. Велите пилоту рассчитать курс. Транспорты поднялись выше, выходя из облаков дыма, а чуть позже и вовсе покинули поселение, так что даже свет электрический фонарей, освещавших внешний периметр, окончательно исчез во тьме, скрывшись за очередным зданием. Ближе к центру застройка постепенно становилась все плотнее и плотнее, поскольку они теперь направлялись к центру анклава. Чем ближе, тем небоскребы становились все больше и грандиознее, но вместе с ними увеличивалось и количество следов прошедшей здесь войны, оставившей на теле этого мегаполиса такие раны, что даже тысячелетия забвения так и не смогли срыть их все до конца. Многие здания серьезно повреждены боями и артиллерийскими обстрелами, разрушены целые уровни и секции, так что порой в них зияли такие дыры, что в них без особых проблем смог бы пройти легкий крейсер. А на одной из площадей, в окружении рухнувших зданий, обнаружился даже полуразрушенный остов гигантского космического корабля, габаритами напоминавший тяжелый крейсер, каким-то образом сумевший забраться так глубоко в городскую застройку, но теперь беспомощно лежащий на боку с разбитым бортом и сорванными башнями главного калибра. Место, куда они держали курс, до войны, погубившей Аверию, являлось комплексом гидропонных ферм и чем-то вроде городского парка под отдельным куполом. А теперь там было одно из немногих мест на территории города, где еще возможно ведение сельского хозяйства. Внешне этот комплекс напоминал установленные друг на друга стеклянные шары, чем-то похожие на защитные купола Рейнсвальда, только гораздо меньшие по размерам. Не меньше десятка подобных пирамид сразу разместились на огромной свободной площади посреди густой городской застройки. Только в самом центре стояло высокое и тонкое, как игла, здание высотой в несколько сотен метров, сужающееся с каждым новым уровнем. От него к куполам шли тонкие подвесные переходы, но испытание временем выдержала лишь малая часть из них, остальные обрушились, оставив оборванные стропы креплений и болтающиеся от порывов ветра куски внешней обшивки. Часть стеклянных секций куполов тоже разбита и осыпалась, когда под ними развалились опорные конструкции, а остальные покрылись слоем грязи и пыли, но в основном, по внешнему виду, комплекс не пострадал, вполне пригодный к восстановлению. – Вон там, – указал Ярвик на одну из таких стеклянных пирамид, отличавшихся от остальных только тем, что ближе к уровню земли постройка слабо освещена, равно как и подходившая к ней дорога, вдоль которой через равные промежутки установлены осветительные фонари, служившие в качестве указателей для приближающихся караванов. – Спускаемся ниже, – скомандовал Эдвард, – высадимся и попробуем пройти пешком. Это не рейд, – особенно выделил эту фразу, посмотрев на Ярвика, уже взявшего штурмовую винтовку, – а дружеский визит, назовем это так. Оружие доставать только по моему прямому приказу, никак иначе. Если вы или кто-то из ваших людей поступят в обход моих указаний, вас расстреляют даже без всякого суда. И очень надеюсь, что еще раз мне не придется вам повторять эту фразу… – пират недовольно на него посмотрел, но перечить все же не стал, поставив оружие на предохранитель и убрав за спину. Транспорты, снизили высоту у первого подходящего места высадки. Когда-то вокруг этих стеклянных комплексов были разбиты парки с деревьями и открытыми лужайками. Сюда, наверное, приходили местные жители из окрестных жилых кварталов, чтобы отдохнуть и забыть о повседневных делах в этом маленьком островке зелени посреди бетонных и композитных джунглей этого казавшегося бесконечным мегаполиса. Теперь же от всего прошлого великолепия остались только высохшие стволы деревьев, еще торчащие среди пересушенной земли, превратившейся в пыль и раздуваемой ветром. На этом безжизненном фоне только ярко выделялись дорожки из композитного материала, практически вечного и неподверженного действию времени. Только снижаясь, обнаружили, что здесь далеко не все так спокойно, как могло показаться с первого взгляда. На широкой разъезженной дороге, проложенной после деградации анклава прямо через дорожки и заброшенные газоны, теперь горели совсем недавно подожженные повозки. Рядом с ними валялись тела вьючных животных, используемых в качестве тягловой силы, и возниц, буквально изрезанные и изрубленные на куски. – Это не наши люди, – отрицательно покачал головой Ярвик, когда на него посмотрел Эдвард, как на первого из возможных подозреваемых, – я никого не отправлял сюда в последнее время. Да и не похоже это на моих парней, они бы так просто не подожгли такую кучу товара, – пират указал на продолжавшие тлеть тюки с поклажей, так никем и не вытащенные из сгоревших повозок. – Спускаемся! Здесь выйдем, – велел барон, быстро приняв решение, указывая пилоту на место посадки рядом с дорогой, – посмотрим, что там произошло. Не хватало нам еще кого-нибудь, запугивающего местных, будто без этого проблем мало! – открыв десантную дверцу, все же еще добавил, – стрелять только по моему прямому приказанию! И только по целям, что проявляют открытую агрессию. Забрав с собой штурмовую винтовку, Эдвард первым вышел наружу, на ходу закрепляя шлем своего доспеха. Нейроинтерфейс еще пару секунд загружался, прежде чем активировались основные системы, вызвав легкий укол боли, связанный с подключением к нервной системе. Как и у большинства боевых костюмов, здесь имелся как режим свободного обзора, так и закрытый режим, когда все изображение передавалось напрямую на прозрачное внутреннее забрало с внешних многоканальных визоров, сразу обработанное в предварительно выбранном режиме. Включив ночной канал, можно было даже в кромешной тьме видеть как при ярком свете ламп, но сейчас пожарища отбрасывали слишком яркие блики, все сливалось в белых пятнах света. И Эдвард поднял внешнее забрало, оставив только внутреннее прозрачное, одновременно с защитой от агрессивной атмосферы и возможного воздушного загрязнения выполнявшее роль монитора для передачи второстепенной информации вроде указаний положения союзников или параметров своего костюма. Система сканеров, когда барон с подчиненными, держа оружие наготове, подошел к горевшим повозкам, сообщила, что обнаружены биологические потенциальные цели, обозначив присутствие тех, кто напал на караван. С первого же взгляда было видно, что нападение прошло совершенно неожиданно и сразу с нескольких сторон, не дав ни охранникам, ни возницам ни единого шанса отреагировать. Их тела так и валялись вокруг, на тех же местах, где и погибли, застигнутые врасплох, некоторые даже расчехлить не успели собственные клинки и мушкеты. Нападавшие использовали, кажется, только луки и холодное оружие, но тела мертвых словно продолжали рубить даже после смерти, слишком много резанных и глубоких ранений. Эдвард оглянулся в сторону появившейся красной метки на локаторе, приближавшейся к ним со стороны высохшего леса, и уже через пару секунд на обзорном мониторе загорелось еще несколько, направлявшихся к ним с той же стороны. Не меньше десятка, практически столько же, сколько и высадилось сейчас из его отряда. Кто бы это ни был, но двигались они не очень быстро, стараясь полукругом охватить небольшую группу штурмовиков, слишком сильно напоминая такими действиями засаду, устроенную, видимо, дикарями, не знакомыми с биолокаторами. В любом случае, эту столь глупую засаду обнаружили еще прежде, чем они даже была готова. Обнаруженные биологические объекты можно пристрелить уже сейчас, сухой ствол дерева не является серьезным препятствием для репульсорного снаряда штурмовой винтовки, но Эдварду хотелось посмотреть, с кем же сейчас имеет дело. – Стрелять только по моему приказанию! – повторился барон, поднимая руку вверх в знак предупреждения, но сам все же на всякий случай все же сняв автомат с предохранителя. В этих местах стоило быть готовым ко всему, а учиться стрелять первым начинал еще на службе в королевской армии, где наглядно объясняли, чем могут закончиться попытки начать дело миром с незнакомцами. Первое же проявление агрессии со стороны местных, и его штурмовики перестреляют всех, кто окажется в зоне поражения. Нападающие появились в зоне прямой видимости спустя всего несколько секунд после того, как их засекли. Люди без ярко выраженных следов мутаций, но все же заметно отличавшиеся от тех мирных обывателей, каких видели в первом поселении. Дикари разукрашены боевыми красками и татуировками, облачены только в средства легкой химзащиты, одетой буквально на голое тело, порой даже лишь в виде частичных фрагментов, оставляя открытыми целые участки кожи, покрытые буграми наростов и химических шрамов. Вооруженные лишь холодным оружием, топорами и копьями, не делая ни малейших попыток к переговорам или мирному общению, дикари с боевым кличем ринулись в атаку, прямо на наставленные на них дула автоматических винтовок. Эдвард выстрелил первым, прямо в лицо ближайшему противнику, бежавшему на него с поднятым над головой топором. Репульсорная пуля, оставив после себя протяжный звук на высоких нотах, в клочья разнесла оказавшуюся на пути черепную коробку, забрызгав товарищей дикаря ее содержимым. Остальные бойцы как по приказу открыли прицельный огонь следом, восприняв первый выстрел как команду, так что нападение закончилось быстро и жестко, огненный шквал за несколько секунд перебил налетчиков, слишком примитивных или разъяренных, чтобы попытаться устроить хоть что-то, похожее на настоящую засаду. – Интересно, здесь есть еще такие? – Эдвард подошел к одному из трупов, перезарядив магазин своего оружия и попытавшись носком сапога перевернуть лежащее на земле тело, пробитое пулями насквозь сразу в нескольких местах. Жилистые и с хорошо развитой мускулатурой, что очень часто встречается у кочевых племен на поверхности, когда практически все в жизни человека решается его физическими возможностями и выносливостью. Там естественный отбор быстро отсекает всех, кто не может соответствовать столь жестким рамкам. Обернувшись к пирату, барон задал вопрос, – Ярвик, вы не встречали подобных аборигенов? Они не похожи на тех, что я уже успел увидеть. – Встречали, молодой господин, – усмехнулся пират, задержавшийся на пару секунд, чтобы подобрать один из топоров убитых. Вероятнее всего, тоже повесит на свою трофейную стенку в лагере, когда вернется, но здесь Эдвард вмешиваться не стал, у каждого есть свои собственные отклонения, и у Ярвика, видимо, проявляются в виде склонности к трофеям. Перевернув ногой труп другого убитого налетчика, все еще сохранившего голову в неповрежденном виде, чтобы всем стало видно его лицо, показал на странную татуировку, проходившую ото лба к подбородку, еще и слабо светившуюся в темноте. Больше всего походила на геометрический узор, с расстояния похожий на схематично нарисованный череп, – это клан Черепов, кочевники с кислотных пустошей. Уж не знаю, чем они там питаются, но ядовитые испарения особого ущерба им не наносят, наверное, прижились там как-то. Здесь занимаются только грабежами и разбоями, отправляя такие вот охотничьи отряды по всему острову. Нападают, грабят и снова исчезают среди ядовитых туманов, оставаясь безнаказанными. Даже мы с ними ничего особенно сделать не смогли, племена постоянно перемещаются, и с воздуха их очень сложно обнаружить в кислотных туманах, ни датчики движения, ни тепловые визоры почти не дают никакого эффекта.