— Самки бульб всегда строят гнезда из умирающих стеблей местной лозы, — пояснил юноша. — Семена из цветов проникают в тонкую кожу детенышей, образуя симбиоз, — лоза укореняется в теле бульбы. Мы препарировали их на уроках. У них необычайно тонкие кости. Взгляни. Хаддер положил маленькое создание на руки Джин. Зверек оказался почти невесом, даже шарф на ее шее весил больше. — Корни обвиваются вокруг костей бульбы, укрепляя их. Без этих растений малыш бы не выжил. — Ого, — восхитилась Джин. — Самый настоящий симбиоз. Семя растет внутри животного, даруя ему жизнь, потому что без корней зверек ни за что бы не выжил. Когда он умирает, из его тела прорастают новые побеги и самки сооружают из них гнезда, где на свет появляется следующее поколение, в чьих телах укрепляются новые семена. Джин погладила зверюшку, ощущая под пальцами побеги растущей из спины бульбы лозы. Малыш задрожал от удовольствия и довольно пискнул. — Я на Скуле уже больше года и даже не подозревала, что здесь обитают такие крошки, — вздохнула Джин. Она опустила руки к краю одеяла, и зверек ускакал прочь, как только понял, что вся еда закончилась. Хаддер пожал плечами: — Обычные грызуны. — Они чудесны, — возразила Джин. — Мы столько времени тратим на изучение Галактики, летаем на кораблях, открываем новые планеты, но почти ничего не знаем о них. На каждой планете столько всего уникального и особенного, но мы не обращаем на это никакого внимания, потому что слишком стремимся сломя голову броситься в космическую бездну. — По правде говоря, — ответил Хаддер, убирая волосы девушки с плеча и целуя ее в шею, — я бы лучше бросился на тебя. Джин игриво оттолкнула юношу в сторону: — Чего ж раньше молчал? — Потому что если бы ты отказалась, то разбила бы мне сердце. И скорее всего, разукрасила бы все мое тело синяками. Джин наклонилась к парню ближе, ее губы едва не касались его лица. — А кто сказал, что я этого не сделаю? Хаддер откинулся на одеяло. — Разрешаю поступать с моим телом, как тебе заблагорассудится, — ответил он, не сводя с девушки глаз. И она не стала тянуть. Глава тридцать третья Когда они затемно вернулись обратно, Акшайя уже ждала их в ангаре. — Я не летал в космос, клянусь! — тут же выпалил Хаддер, увидев мать. Та вопросительно приподняла бровь, и Джин сразу сообразила, что в кои-то веки женщину не пугали мысли о полетах ее сына. Она окинула Джин оценивающим взглядом, и девушка понадеялась, что прошла проверку. — Почему вы так быстро вернулись? — спросила Джин. Поникнув, Акшайя развернулась и направилась к дому. Хаддер вопросительно посмотрел на подругу и поспешил за матерью. — Мам? — позвал он. Акшайя прервала свое молчание, лишь когда все трое зашли домой. — Имперцы закручивают гайки. Половина шахт, где я обычно закупалась, теперь работают на них. Джин втянула воздух. Учитывая, что Скул располагался довольно близко к Темси-Прайм, а у Акшайи в последнее время почти не было работы, девушка подозревала о чем-то подобном. Но уверенность Акшайи убедила ее, что беспокоиться не о чем. — Я привезла мало руды, — продолжила хозяйка дома с покрасневшими от усталости глазами. — А когда доставила эти крохи на обогатительный завод, там уже заправляли имперские офицеры. Нервы Джин напряглись до предела. Ей хотелось сию же секунду, сорвавшись с места, рвануть прямиком на корабль и стартовать в открытый космос. Но девушка больше не была одиночкой, у нее теперь есть Акшайя и Хаддер. Она их не бросит. — Я знаю пару мест, — тихо предложила Джин, — с вашим кораблем и моими кодами мы могли бы... Но Акшайя тут же покачала головой. — Мам, мы уже не дети, — заметил Хаддер. — Мы умеем летать. Мы не умрем, как Танит. — Не в этом дело, — отмахнулась женщина. — Нельзя позволить Империи выдавить нас из бизнеса. На обогатительном заводе я поговорила с Дасой. Она тоже не собирается уступать свое дело. Мне нужно лишь придумать несколько новых маршрутов и наладить сотрудничество с другими шахтами. Хаддер, весь как на иголках, принялся мерить комнату шагами, а вот Джин, напротив, сидела смирно. — С Империей так не выйдет, — произнесла она. Пока юноша продолжал нарезать круги, внимание его матери сосредоточилось на Джин. — Если имперцам нужен обогатительный завод, они его получат, — продолжила девушка. — Отказ от продажи тут не поможет. — В Империи, конечно, не все ладно, — сказала Акшайя, — но они обязаны соблюдать собственные законы. — Нет, не обязаны. Акшайя проигнорировала это возражение. — Я в закусочную, — объявил Хаддер, направляясь к двери. Заявление несколько удивило его мать, но она не стала препятствовать сыну. — Они не обязаны, — повторила Джин, пытаясь снова привлечь к себе внимание собеседницы. — Империя... вы правы. И всегда были правы. Империя — это гигант. И этот гигант собирается растоптать наш муравейник. Нам нужно улетать. Подойдя ближе и протянув к Джин руку, Акшайя коснулась ее лица своими длинными холодными пальцами, а затем провела ладонью по девичьим волосам. — Это наш дом, — сказала она таким тоном, словно три этих слова должны были все объяснить. Затем Акшайя притянула девушку к себе, поцеловала в лоб и тоже вышла из комнаты. Джин коснулась щеки, которую гладили пальцы Акшайи. От ее внимания не ускользнуло, как женщина подчеркнула слово «наш». И это разбило девушке сердце. *** Хаддер не вернулся ни через час, ни через два, и Джин отправилась по темноте на его поиски. Над бескрайними сине-зелеными полями, куда ни глянь, мерцали бесконечные звезды. Тишину нарушали лишь позвякивание развешанных вдоль улицы колокольчиков да гам, доносившийся из закусочной. Стоило девушке открыть дверь, как ее тут же окатило теплом, светом и шумом. Отыскать Хаддера не составило никакого труда: он расположился за угловым столиком, беседуя с тви’леком, усевшимся спиной ко входу. Джин опустилась на соседний свободный стул. — Зосед, — равнодушно кивнула она тви’леку, умело скрывая удивление от столь неожиданной встречи. — А, легендарная Джин. Хаддер перевел взгляд с Зоседа на Джин. Он тоже изумился, но скрыл эмоции не хуже подруги. — Легендарная? — Девушка рассмеялась. — Это вряд ли. — Никогда бы не подумал, что увижу тебя без Со. — Зосед говорил дружелюбным тоном, но она прекрасно понимала, что на самом деле тви’лек просто пытается выудить информацию. Геррера по-прежнему был где-то там, устраивал новые вылазки, а Джин не было рядом. Тви’лек хотел знать почему. Но в этот раз он не удовлетворит свое любопытство. — Так, значит, это ты вдохновляешь народ на борьбу с Империей. — Фраза прозвучала отнюдь не вопросительно. — Очевидно, вы знакомы, — несколько нервно заметил Хаддер. — С кем теперь работаешь? — поинтересовалась Джин, стараясь оставаться как можно спокойнее и отстраненнее. В глубине души она мечтала, чтобы Зосед сказал, что по-прежнему работает на Со, но в то же время боялась этих слов. — С теми, к кому ушла Идрисса, — ответил партизан. — Их все больше. Настоящий альянс бойцов. — Может, оставить вас одних? — предложил Хаддер. Он уже начал подниматься, но Джин положила руку ему на колено, и юноша послушно сел обратно. — Почему? — будничным тоном спросила Джин, хотя на самом деле сгорала от любопытства: присоединился ли к этому альянсу и Со, если уж в него влились все ее старые знакомые. Может, под новыми знаменами Со обзавелся и новой семьей? Зосед откинулся на спинку стула и заговорил, тщательно подбирая слова. — Я присоединился к восстанию, — начал он, — потому что я видел точку опоры, на которой балансирует судьба всей Галактики. Имперцы всеми силами давят на одну чашу весов, а на другой им сопротивляются лишь повстанцы. Я надеялся, что помогу восстановить равновесие. — Тви’лек уставился девушке прямо в глаза. — Я видел точку опоры, — повторил он, подчеркивая два последних слова так, будто они имели какое-то особое значение[2]. Партизан со слегка подрагивающими губами впился взглядом в девушку.