– Легко тебе говорить. На работу ходить не нужно, за ребенком следить не нужно. Нет у меня времени на неизведанные тропы, понимаешь? – Ты можешь писать стихи, пока принимаешь душ, идешь на работу, едешь в трамвае или когда гладишь белье, не важно. Для любимого занятия всегда находится время. – Допустим, вышел сборник. Кто это будет читать? Я не маленькая одаренная девочка, которую будут превозносить за любую рифму. – Ничего, скоро я стану всемирно известным. Мы будем богаты, и ты сможешь спокойно заниматься собой. – Вы мужчины только обещаете. – Кстати, ты в курсе, что твой сын лунатит? – Нет. – Вот. – А ты помнишь Люду? Мы встретили ее в школе. – Вся из себя которая? – Ты представляешь, их сын играет с Родионом в одном клубе. – Ты говорила. – И что ты думаешь? Его сразу взяли в основной состав, нападающим. А это позиция Родиона обычно. Так вот он там по пять-шесть голов за игру забивает. – Это тебе Родион рассказал? – Его отец. И знаешь что? Он подозревает, что Филипп старше, чем они заявляют. Года на два. Он и правда крупный. Увидишь. Конечно, он будет много забивать. Нет, ну ты представляешь… Это ж надо, на что люди готовы пойти! – Хм. Родион из-за этого пропускает? – Не знаю я, из-за чего он пропускает. То голова болит, то живот. Его отец вне себя. Сыночка задвигают, конечно. И себя накручивает, и Родиона тоже. Ой, они с этим хоккеем с ума меня сведут. Из дневника Эмиля 27 ноября. Воскресенье Бедняжка. Ввязалась в классический треугольник. Аркадий… Две женщины конкурируют за его внимание. Хорошо устроился, в общем. Алена, естественно, переживает. Она не успокоится, пока я не поговорю с В. Я хочу ей помочь, но не представляю, как это устроить. Придется выпрашивать подарок. «Послушайте стихи моей сестры и наградите ее молодостью». Так, что ли? Нелепая ситуация. Не знаю, что с этим делать. Надо посоветоваться с коньком. После «осиновых откровений» мы забрали Родиона с площадки и пошли в кафе – Алена еще утром пообещала сыну пиццу и молочный коктейль. Когда мы уселись за столом и сделали заказ, у Алены зазвонил телефон. Она засуетилась, вскочила со стула и сказала: «Мне нужно выйти, поговорить. Эмиль, пожалуйста, проследи, чтобы Родион вымыл руки» е – и выбежала на улицу. Родион бросил ей вслед резонный, надо сказать, вопрос: «Почему он должен следить за мной? Я, вообще-то, старше». Не забыть сказать Алене, чтобы не делала так больше! Это злит Родиона. Пока она мерзла на улице в тонком свитере, я попытался расспросить племянника о том, что произошло между ним, Игорем и Вовой. Он сказал: «Тебя не касается». Когда я спросил про хоккей, он вообще не стал отвечать. По-моему, я его раздражаю. А звонил, похоже, Аркадий, будь он неладен. Видимо, уже был в курсе, что Алена встречалась с его женой. Если я когда-нибудь встречу этого Аркадия… То, что? Заговорю его до потери сознания? Плохой день. На следующее утро Эмиль, как обычно, проснулся раньше остальных. Сделал зарядку, принял душ и приготовил завтрак. За столом он старался поднять настроение своим родным. Он шутил, корчил рожи, отпускал подбадривающие фразочки вроде: «Отличный день для свершений!» или «У вас все получится, я чувствую!» и прочие мотивационные клише. Он пытался зарядить близких на день. Пару раз ему даже удалось вызвать улыбку у сестры и племянника. Родион ушел в школу, Алена отправилась на работу. Эмиль смотрел из окна, как сестра, оглядываясь по сторонам, перебегает через дорогу к автобусной остановке. Согласно своему расписанию, Времянкин должен был приступить к подготовке школьной программы, но решил прежде поговорить с коньком. Он набрал в стакан воды, опустил в нее булавку, дождался оживления советника и прижал прохладный сосуд к уху. – Алло? – Чем помочь? – Здравствуй, Вергилий. Не холодновата водичка? Могу потеплее. – Мне не холодно. Но спасибо за беспокойство. – Я кое-что узнал о морских коньках. Вы родственники рыбы-иглы. Вы единственные рыбы, у которых есть шея. Написано, что коньки подвержены стрессам. Вы ведь водитесь в соленых водоемах? Верно? Может, добавить в воду соль? Создать, так сказать, более привычную среду. – Ничего не нужно, спасибо. – Как скажешь. Ну а вообще, как дела? – Все в порядке, благодарю. Что тебя беспокоит? – Да вот, сестра мучает. Просит поговорить с Василисой, чтобы… Ну… – Плохая идея. – Да? – Василиса коварна и сделки с ней опасны. Можно запросто лишиться всего и пропасть в ее царстве навечно. Тем, кому есть что терять, не стоит идти на такие риски, а станешь выпрашивать у Василисы дар для сестры, разгневается. Разорвет и вашу сделку. Заберет тебя раньше срока. С ней шутки плохи, можешь мне поверить. – Что же делать? – Постарайся успокоить сестру, переключить ее внимание на что-то другое. Скоро Новый год. Устрой праздник, подготовь подарки. – Я бы с радостью. Но у меня денег – пять десятирублевых монет. Весь мой набор. – Поступи, как другие дети в подобной ситуации. – Вырезать снежинку из бумаги? – Напиши письмо Деду Морозу. – Ты говоришь серьезно? Не пойму что-то. – Я никогда не шучу. Никогда. – Никогда? – Никогда. – Ладно. Что делать? – Напишешь письмо, мол, дорогой Дедушка Мороз… Пишет тебе такой-то, из города такого-то. Далее стих… – Подожди, я запишу. Эмиль взял со стола карандаш, открыл первую попавшуюся тетрадь. – Диктуй. Я Морозу напишу, На бумаге попрошу, Чтобы Дедушка Мороз Не грустил, не вешал нос. Я в письме просить не стану Подарить нам что-нибудь, Лишь здоровья пожелаю Будь здоров, здоровым будь! Старик ценит скромность… После пойдешь в ближайшую лавку канцтоваров. Купишь на свои монеты конверт и сургуч. Запечатаешь письмо, капнешь расплавленным сургучом и придавишь булавкой, чтобы получился оттиск с моим профилем. Затем бросишь конверт в первый попавшийся почтовый ящик. – Все понял. Спасибо!