– Но смотри у меня, только помощь и исполнение команд младшего лейтенанта. – Я ничего большего и не хотел. – А вот на физиономии твоей совершенно иные мысли отражаются. Старшина потер лицо: – Вовсе нет, товарищ майор, вам показалось. – Работайте. После обеда радиотелефон Богданова издал сигнал вызова. Звонил лейтенант Паненко, доложил о занятии позиции и маскировке лодки. После этого Богданов вызвал капитана Борданова: – Прошу передать полковнику, что группа готова к работе. – Передам. Моя помощь требуется? – Нет, спасибо. – До связи. Отключившись, Богданов сказал Дубко: – Завтра пойду к объекту. Мне нужен контакт с командиром военно-строительной роты. Дубко чуть подумал и посоветовал: – Возьми с собой Гурмину. Все же пара не так бросается в глаза. – Ты прав, пойду с Лизой, предупреди ее. Выход сразу после завтрака, поэтому ей надо приготовить утром и обед. Казанец у нее в помощниках, его не трогай. – Понял. В 9.00 среды, 6 мая, Богданов с Гурминой в одежде грибников через заднюю калитку покинули лагерь, обошли его лесом и направились к южной стороне поляны. В 10.30 они подошли к объекту, огибая места работ дорожного взвода. А тот развернулся не на шутку. Подъезжали самосвалы с асфальтом, работали грейдеры, катки. У самого объекта уже была сделана разворотная площадка. Над забором высилось здание без крыши. У центральных ворот, как и всегда, стоял солдат охраны. – Стой! Назад! Запретная зона! – Ну прямо так уж и запретная, – с усмешкой проговорил Богданов. – Я не шучу. Пройдите дальше. Иначе я вынужден буду применить силу. – Ладно, успокойся, служивый, и позови-ка сюда майора Гришина. – Вы знаете ротного? – Ты задаешь слишком много вопросов, солдат. Тот сдвинул головной убор на затылок, чуть подумал и крикнул: – Дежурный! Тут товарища майора спрашивают. За ворота вышел Гришин. – С кем имею честь? Богданов показал ему удостоверение. Командир роты кивнул: – Понял. – Он посмотрел на Гурмину. Та отошла в сторону. Гришин передал Богданову свернутый лист бумаги. – Здесь схема. Для входа достаточно отодвинуть засов, внутри замок слетит от удара. – Понял, спасибо. – Удачи, – сказал ротный, повернулся и пошел на объект. Солдат с удивлением смотрел на него. – Чего тебе? Все нормально, боец, неси службу. – Так точно, товарищ майор! Богданов и Гурмина прибыли на базу в 12.30. – Я пошла на стол накрывать, – сказала женщина. – Не стоит. Отдыхайте, Лиза. Пусть поработает Казанец, а вы выходите на обед вместе со всеми. – Я не устала. – Ну как хотите. Богданов прошел на дачу, там посмотрел схему, переданную ему командиром военно-строительной роты. – Так-так-так, – проговорил он. – Все понятно. Квартал между Лесной, Окской, Двадцатого партсъезда и переулком. Пустующий участок чуть дальше, в сорока метрах. Нормально. Он положил схему в карман, переоделся, прошел в душ. Для майора не было особой разницы стоять под горячей или холодной водой. Постепенно день подошел к концу. После ужина прошел очередной доклад Паненко. Он доложил, что обстановка у объекта спокойная, строители и дорожники закончили работу, сказал, что видел там майора с женщиной. Военные строители работали быстро и эффективно. До субботы один взвод уложил столько дорожного покрытия, сколько не делали в Верховске никогда со времен его основания. Строительство объекта подходило к концу. В течение второй половины недели Ревко, используя Никифорова, предупредил Алаева о скором сборе его банды. Монгол понимал, в какую западню попал, надеялся скрыться, поэтому перечить Губарову не стал, обещал сделать все как надо. Но Алаев, обычный по сути бандит, недооценивал Ревко, профессионального разведчика, агента ЦРУ. Тот просчитал вариант побега Алаева и решил навестить главаря банды. Он сделал это 8 мая, когда вся страна готовилась встретить двадцать пятую годовщину Победы советского народы в Великой Отечественной войне. «Победа» Никифорова объездным путем подъехала к участку Алаева в обеденное время, встала, как и всегда за забором, под прикрытием сарая. Монгол вышел к калитке, у которой уже дожидался его Ревко. – Вы? – удивился главарь банды. – Не ожидал? – Не думал, что приедете. Что-то случилось? – Да как тебе сказать? Может случиться. И вот чтобы предотвратить это, я и приехал. Алаев пожал плечами: – Не понимаю, но проходите. – Поговорим здесь. Выйдет какой-нибудь случайный человек, всегда можно будет объяснить ситуацию. Приезжал, мол, городской какой-то, искал кого-то, спрашивал, как найти. – Хорошо, здесь так здесь. – Буду откровенен, Монгол. Мне известно, что ты собрался выйти из игры. А я ведь предупреждал тебя. Алаев побледнел. «Рука Ревко в кармане. Она теперь наверняка сжимает рукоятку пистолета. Тут нож из голенища выдернуть не успеешь!» – подумал он и произнес: – Да что вы такое говорите? Я слово свое держу крепко. Раз подписался, значит, сделаю дело. – Это ты можешь сколько угодно говорить. Но не мне. У меня, знаешь ли, нет времени на пустую болтовню. Запомни одно. С этой минуты за тобой смотрят. Как и за твоей братвой. Дернетесь – не взыщите. У меня есть в резерве люди, которые смогут отработать задачу, но я хочу, чтобы это сделал ты. Так и будет. Именно ты выполнишь работу. Не думаю, что захочешь подставиться под пулю. – Напрасно беспокоитесь. Если бы я хотел слиться, то вы уже никого не застали бы здесь. Средств у меня хватает. Могу незаметно свалить туда, где никто не достанет, но сижу дома, жду указаний и получаю вместо них одни угрозы. Вам это не надоело, дорогой товарищ Ревко?