– Но как? – Ты, Саша, извини, что использовали мы тебя втемную, но иначе контроперацию было не провести. Мы сосредоточили внимание диверсантов на тебе как на кураторе объекта. Одновременно и скрытно была задействована боевая группа. Сообщать тебе о ней мне было запрещено заместителем Андропова. Так что извини, но по-другому я поступить не мог. – Да я не в претензии. Просто как-то неожиданно все! – Для американцев и местных предателей еще более неожиданно. – А где трупы бандитов? – На складе. – Как? Там же контейнеры с биологическим оружием. – Там, Саша, были пустые контейнеры. – Вот оно что. А почему заместитель председателя КГБ запретил вводить меня в курс операции? Ведь я мог быть полезен. – Очевидно, зная тебя лично, генерал-полковник и отдал такой приказ. Ведь ты попытался бы предотвратить действия бандитов. А это ставило под угрозу работу спецназа. Яковлев покачал головой: – В общем, меня выставили этаким болванчиком. Конечно, кто-то должен был сыграть эту роль. Но я боевой офицер, товарищ полковник. Ведь кто-то из Верховска осуществлял связь с группой. – Естественно. Капитан Борданов. – Ему, значит, генерал доверил участие в операции, мне – нет. – Да пойми ты, для подставы Борданов не годился. Он руководитель местной Конторы, ты же старший офицер центрального аппарата. – Ладно. Проехали. Как вышли на агентурную сеть? – Через Никифорова. Пенсионер сам явился в областное управление и запросил связи со мной. Не захотел на старости лет в тюрьму. Он посвящал нас во все дела бандитов, Ревко-Линге, его шефа Гербера и главного предателя, секретаря обкома. Бывшего, естественно. – Ясно. Значит, я могу собирать вещи? – Да, поедем вместе. Подумав, Яковлев спросил: – Просьбу разрешите? – Давай свою просьбу. – Позвольте мне на сутки задержаться в Верховске? – Это связано… впрочем, хорошо. Можешь даже на двое суток задержаться. – Благодарю. Наутро весь Верховск гудел, как улей. Столько разного начальства и даже иностранцев местные жители не видели никогда. Инспекторы ГАИ трудились во всю силу, успевали перекрывать дороги для проезда лимузинов, представительских машин. Зубкову Яковлев смог застать только ближе к обеду. Она буквально накинулась на него: – И ты все время молчал, не говорил мне о том, что у нас в райцентре действует целая диверсионная группа американцев! – Не поверишь, Галя, но я, как и ты, ничего не знал о диверсантах. – Как это? Ведь ты же был здесь старший. – Нет. Оказалось, что я являлся всего лишь марионеткой в руках руководства. Но и это должен кто-то делать. – Не понимаю, как тебя оставили не у дел. – Я свою роль сыграл. В той операции, которая была запланирована в Москве, спецназ справился с задачей, а это главное для комитета. Зубкова взглянула на подполковника и тихо спросила: – А для тебя? – Для меня важно, как ты отреагируешь на мое предложение стать моей женой. – Что? Ты делаешь мне предложение? – Да. Руки и сердца на веки вечные. – Но как ты себе представляешь нашу совместную жизнь? Я здесь, в Верховске, ты в Москве. – Значит, нет? – Значит, да. Но жить мы должны вместе. – Естественно. Она прижалась к нему. – Знаешь, Москва – это, конечно, хорошо. Там столица, театры, музеи, Красная площадь. Но я так привыкла к Верховску. Мне будет нелегко в Москве. – Мне тоже понравился Верховск. Зубкова оторвалась от него: – Что ты хочешь этим сказать? – То, что капитан Борданов засиделся здесь в капитанах, а я так и не смог привыкнуть к суете Москвы. – Ты?… – Да, я хочу сказать, что сегодня же, пока начальство здесь, подам рапорт о переводе в отделение государственной безопасности Верховска. – Ты и правда это сделаешь? – Слово офицера. – Но ты ставишь крест на своей карьере. – Зато обретаю гораздо больше. Жизнь с тобой. Зубкова покраснела, как девочка. – Даже не знаю, отговаривать тебя или нет. – Не стоит. Это дело решенное. Да что говорить впустую, поедем в райком, там дождемся начальника, все сразу решим и зайдем в ЗАГС. – Прямо сразу? – А чего резину тянуть, Галя? Благодаря ходатайству полковника Давыдова и генерал-майора Ермакова рапорт Яковлева был удовлетворен. Его назначили начальником отделения КГБ по Верховскому району. Капитан Борданов был направлен на должность Яковлева с присвоением очередного звания. Свадьбу Александр и Галина хотели сыграть скромную, но вмешался первый секретарь. Гуляли два дня в ресторане. За операцию в Верховске майору Богданову было присвоено звание подполковника, Дубко стал майором, Терко – капитаном. Указом Президиума Верховного Совета СССР Богданов был награжден орденом Красного Знамени, остальные, включая младшего лейтенанта Гурмину – орденом Красной Звезды. Бывшего секретаря обкома партии Макарова и Губарова-Кучера Верховный Суд СССР приговорил к высшей мере наказания. Никифорова осудили на два года условно. Разыгравшийся международный скандал на некоторое время отбил охоту у ЦРУ на проведение подрывной деятельности против СССР. Линге, Гербера с женами в качестве жеста доброй воли советские органы передали США. Так закончилась очередная операция группы спецназа КГБ «Дон» и началась подготовка к решению других, не менее важных задач. Холодная война продолжалась.