Казарма располагалась на первом этаже, так что ковылять по столь нелюбимым ступенькам пришлось недолго. По пути успел рассказать свою краткую биографию. Увидев начальника курса, дневальный проорал «смирно», по паркету загрохотали ботинки подбегающего дежурного. Майор махнул рукой, не дожидаясь доклада, приказал ему командовать построение. Дежурный проорал команду, ее продублировали командиры взводов, которых оказалось три штуки. Что, впрочем, традиционно для второго факультета с его специальностями «провод», «ЗАС» и «волокно». Какого хрена там присутствовало «волокно», которое было проложено в позиционном районе одной-единственной дивизии, никто сказать не мог, но год от года факультет выдавал на-гора тридцать рыл, заточенных на обслуживание аппаратуры, существующей всего в нескольких экземплярах. Уже давно пора было разогнать эту бурсу, чего тянули столько лет? Курс построился, и троица офицеров прошла в центр взлетки, откуда навстречу им двинулся один очень хорошо знакомый Берсеневу персонаж. Воистину день сюрпризов. Майор не стал дожидаться доклада, просто бросил «вольно» и перешел к представлению. – Товарищи курсанты, представляю вам нового офицера нашей роты – начал майор, тактично опустив, на какой должности стоит этот новый офицер, – гвардии капитан Берсенев Игорь Петрович, выпускник нашей шестой роты. Ранее был командиром взвода противодиверсионной борьбы в сто пятнадцатой гвардейской дивизии. У нас находится с целью окончательного выздоровления, поэтому сопли вам подтирать не станет, а будет передавать опыт на кафедре тактики. Вопросы? Замечательно. Игорь Петрович, у вас? – Нет. Стрельченко, подойдите после построения. – Развод на самоподготовку через пятнадцать минут, не опаздывать. Вольно, разойдись! – скомандовал майор и скрылся в канцелярии. – Товарищ капитан, сержант Стрельченко по вашему приказу прибыл! – нарисовался тут как тут сияющий, словно медный таз, привет из прошлого с улыбкой Чеширского Кота. – Счастье, ты какими судьбами здесь? Помню, собственными руками писал тебе представление к мореманам. – Не прошел по здоровью, пришлось сюда поступать, я ж сам из Ипатово. – Да, Счастье, оказывается, залипухи бывают даже у тебя. Из наших кого видел? – Витька Большой тут прорабом работает, строит дом для богачей на Морозова. Непейводы в Краснодаре, приезжал недавно, с остальными переписываюсь. – Понятно, а у меня Савельев и Зотов – все. – Как, где? – Сержант вылупился на Берсенева совершенно ошалевшими глазами. – Ты че, Счастье, телевизор не смотришь? Там же, где и меня. – Игорь постучал тростью об пол. – Бологое, тихий гарнизон, где никогда ничего не случается, а вон оно как. – Так это вы там террористов покрошили? – Угу, нашел тут крошителей, если потери посчитать, то это они нас. Ладно, иди, учись, если что, найдешь меня в спортзале или на тактике. Задумчивый Стрельченко поплелся к своей тумбочке, а к Берсеневу пристроился старлей. – Служили вместе? На Китайской?! Вот круто! – Опа! Тут-то Игоря и осенило. Понял, что в старлее неправильного. Да ведь он пиджак. Все кадровые военные по своей природе пацифисты. За пять лет военного училища молодой человек успевает проникнуться мыслью, что его настоящая работа начнется только с началом боевых действий. И как всякое разумное создание, офицер стремится всеми способами откосить от работы. Особенно от такой, где тебя с высокой вероятностью могут отправить в мир иной или сделать инвалидом, что еще хуже. Если в армии кто и хочет войны, то исключительно толстобрюхие генералы, пилящие бюджет с представителями промышленности. А тут… ему, видите ли, круто сидеть голодным в болоте и кормить вшей с комарами, а рядом пять миллионов китайцев, которые просто мечтают тебя укокошить. – А почему Счастье? – разродился старлей. – Когда в двух метрах от тебя разрывается гаубичный стодвадцатидвухмиллиметровый снаряд, а ты живой, и только штаны на коленке порваны, это что? – Везение? – Нет, везение, это когда приходишь в сортир с газетой, а там туалетная бумага. А выжить после артобстрела – это СЧАСТЬЕ! Ну, все, до пятницы. – Капитан потряс не въехавшему старлею руку и заковылял на выход. Когда выходили из казармы, зазвонил телефон, у адъюнкта внезапно-планово закончился рабочий день, и он предлагал подбросить Игоря до места постоянной дислокации, а до кучи поднять его рюкзак на этаж. Берсенев был только «за». Андрюха проводил до дверей, с пыхтением сбросил рюкзак, поинтересовался, заехать ли за ним утром. Игорь отказался, врачи сказали нагружать ногу, за полчаса доковыляет, благо дом рядом – валенком добросить. Открыв входную дверь, понял: сюрпризы на сегодняшний день не кончились. В квартире кто-то жил. В смысле постоянно жил, а не наведывался раз в месяц посмотреть на сохранность имущества. И этот кто-то с высокой степенью вероятности был женщиной. Маловероятно, что в провинциальном Таврополе мужик станет носить туфли на шпильке. Народ здесь не столь сильно отравлен цивилизацией, могут не понять «души прекрасные порывы». Нет, определенно не поймут. Значится, женщина, и, судя по количеству туфель, не одна. Хотя, а сколько туфель должно быть у женщины? У Светки в строевой на прошлом месте службы их только на работе было пар двенадцать. Ситуация требовала уточнения. Достал телефон, выбрал нужный из списка контактов, прослушал долгую серию гудков, потом на том конце взяли трубку. – Ма, привет, я дома. Империя, Крепость, шесть месяцев после Столкновения Сборы вышли недолгими, новоиспеченная командир звезды достала из тайников свои четыре накопителя, небольшой запас наличности, кое-что из драгоценных камней, которые можно быстро продать, и несколько толковых амулетов. Все, остальное так, ширпотреб, в армии выдадут получше, а при необходимости сама сможет сделать. Уходя, оглянулась, последний раз посмотрела на дом, в котором провела последнюю пару лет. Очень неплохих лет, надо признать. Жаль, конечно, терять свободу, но тут уж ничего не поделаешь. Нет, естественно, можно сбежать по дороге, гоняться не станут, но дома на ней повиснет смертный приговор. Как заканчиваются такие истории, известно всем и каждому среди разумных, населяющих разнообразные уголки обитаемого мира. Очень повезет, если просто умрешь. А можно и не просто. Например, окажешься на алтаре. Последнего особенно не хотелось, тогда придется возвращаться. Бросила заклинание, активировавшее ее оставшиеся в доме магические поделки на самоуничтожение. Все, теперь действительно все, если и оставила она в прошлой жизни какие-то следы, то они оборвутся на руинах ее бывшего дома. Учитель прибыл на большом океанском корабле, который не мог высоко подняться по реке, пришлось сплавляться на нанятом кораблике. Добрались до судна только к вечеру второго дня, а к исходу пятого она уже ступила на землю империи. Здравствуй, родина, ты совсем не изменилась. Изменилась Крепость, где уже не одно столетие базировалась ее особая сотня и где теперь располагалась штаб-квартира новой Длани императора. Присутствие учителя ощущалось каждой клеточкой. Обширный крепостной двор представлял собой сплошную стройплощадку. Что сооружали, пока неясно, судя по пятерке магов, занимающихся разметкой территории, и еще десятку, контролирующих сам процесс строительства, учитель задумал серьезное дело. А, собственно, когда он по мелочам разменивался? Гигантский артефакт-следилку, чтобы дотянуться до Восточного континента? Маловероятно, вся Крепость с прилегающими территориями сама по себе гигантский артефакт, создающий в энергетическом поле такие помехи, что не слишком опытные маги не могут нормально творить заклинания. Ужели учитель сподобился воплотить в жизнь свою старинную мечту, построить магическую машину для расчета заклинаний? Ладно, если ей надо будет знать, он сам расскажет. Служба началась в первый же день. Командир выдал ей личный медальон и отправил на склад, постоянно подгоняя – времени нет, император в ярости и спрашивает, кого первого отправить на кол или вообще на алтарь. На складах особых изменений не произошло, единственное, появилось много новых лиц. Все правильно, во вспомогательных подразделениях, как правило, работают люди или гномы, двадцать лет ее отсутствия для них – срок немалый. Подошла к свободному служащему, приложила свой медальон к артефакту-считывателю, который загорелся красным светом, подтверждая ее ранг. Человека аж затрясло от страха. Естественно, не так часто на склад заходит целый капитан. В ее время в Крепости их было всего пять, и на глаза никому из них попадаться не стоило. – Госпожа, позвольте мне помочь вам, – раздался из-за спины старческий голос. Дара почувствовала его обладателя сразу же, как вошла, но не подала вида. Как любой общий маг и по совместительству боец особой сотни, она разбиралась в магии разума, и поэтому чувства этого человека секретом для нее не являлись. Любовь с первого взгляда. Первой, кого увидел молодой человек по прибытии на новое место службы, была лейтенант Шериссаш из Дома Закатного ветра – и он сразу попал. Что в ней нашел, да кто ж его знает, назвать ее не то что красивой, а просто милой, можно разве что в пьяном угаре, или под контролем мага разума. Если на энергетику не смотреть, то внешне она человеческая полукровка, мягко говоря, далекая от классического представления о женской красоте. Хотя обычные люди за пределами империи находят ее привлекательной. Но этот-то имперский подданный территорию империи покидал всего дважды, в составе экспедиционного корпуса, где бы он познакомился с другими стандартами красоты? Да, в общем, не суть. Главное, человек сам понимал: никаких шансов у него даже в теории нет. Между ними по энергетике была настоящая пропасть. Ей среди дроу партнера сложно найти, а уж среди людей… Однако человек все равно продолжал фантазировать. Иногда доходило до смешного, юноша представлял себе, как спасает ее из лап орков или гоблинов. С ума сойти, человек спасает ее, элитного бойца империи, мастера мечника и мастера магии. Ее, которую враги прозвали «Гончая императора», а у властителей всего мира тряслись поджилки от одного упоминания ее прозвища! Ладно, если быть полностью объективной, тогда она еще не заслужила это прозвище, но все равно. Смешно! Со временем его чувства не угасли, но претерпели некоторые изменения, теперь в своих фантазиях он если и спасал ее, то исключительно ценой собственной жизни. Мечтал закрыть своим телом от отравленной стрелы или от особо пакостного заклинания. И вот когда он будет лежать при смерти, она поймет, кого потеряла. Нечего сказать, оригинально. В общем, за годы совместной службы она стала буквально экспертом по эротическим фантазиям человеческих мужчин разного возраста. Даже сочинила брошюру для служебного пользования, посвященную данной тематике. Как ни крути, в их мире люди – одна из доминирующих рас, у которой главенствующая роль принадлежит мужчинам. Теперь, через годы, перед ней стоял уже старик, чувства которого не угасли, но претерпели очередные изменения. Никаких эротических фантазий у него уже не было, но любовь осталась. Как у отца к дочери. Дочери?! Ну, где-то там, по крайней мере, очень близко. Очередной забавный выверт человеческой психики. Сколько ему, лет девяносто? Стоящий перед ней старик годился ей разве что во внуки. – Сергио, старый друг. – Дара обняла старика и поцеловала его в изрезанную морщинами щеку. – Рада, что ты все еще в строю. Теперь за снаряжение можно не беспокоиться! – В ответ ее захлестнула волна тепла и нежности. Приятно, что ни говори. – Возможно, вы захотите воспользоваться своим старым снаряжением, оно в полном порядке. – Ты хранил его все эти годы? Я ведь не собиралась возвращаться. – Вы всегда возвращались. – Сергио пожал плечами. – Вернулись и в этот раз, вернетесь и в следующий. – Э нет, друг мой, больше такого не повторится, в любом случае это последний раз, когда я вернулась. – Разрыв мировой ткани на Восточном континенте? – Я думала, это страшная тайна? – Наверное. Но если на востоке происходит событие, ставящее на уши все магическое сообщество… Темные вообще с ума сошли и в массовом порядке едут в Нур-Нур. Потом глава совета вместе с ближайшими соратниками отправляется на алтарь, а признанный авторитет теоретической магии становится Дланью императора и перебирается на постоянное место жительства в Крепость особой сотни. А потом внезапно появляется сама Гончая императора, – человек сделал паузу, – и ее бойцы. Кажется, достаточно совпадений. Можно не вспоминать, по какому поводу уже полгода истерит пресса. – Значит, моя звезда уже здесь? Давно? – Да, госпожа, вас искали дольше всех. Собственно, пока не подключился ваш учитель, прогресса у них не намечалось. – Даже так. – Что ж, последнее многое объясняло. Когда она сможет переиграть древнего мага, она сама станет Дланью императора. А может, и императрицей. Дланью, императрицей? А оно ей надо? Ага, двадцать три раза, в следующий раз будет лучше прятаться, если, конечно, он у нее будет, этот следующий раз. – Если не возражаете, я прикажу принести все в ваши покои. – Интересно, у меня еще и покои есть? – За время вашего отсутствия никто не смог получить звания капитана. Так что в ваших старых комнатах все осталось по-прежнему. – Понятно, тогда распорядись. Легко все же работать с младшими расами. Спасибо отцу за науку, он долгие годы странствовал по миру и много знаний передал своей младшей дочери: «Не веди себя с ними как госпожа с рабами, не считай их разумными животными, мимоходом делай небольшое добро, держи дистанцию, и всего-то дел». Маленькое добро, сделанное мимоходом, ничего тебе не стоит, ни к чему не обязывает и не дает младшему повода начать думать о своей исключительности и предполагать твою слабость. Когда, лет сорок назад, во время большого землетрясения несколько людей из обслуги получили травмы разной степени, что ей стоило вылечить их? Да ничего. Она, конечно, не целитель, но срастить сломанные кости и закрыть рану для командира звезды пара пустяков. Да, пустяков, но какой эффект! Ее снаряжение всегда исправно, тренировочный полигон всегда готов, лошади ухожены, комната только что не вылизана. Ее распоряжения выполняются мгновенно, и не из-за страха наказания, а потому что исполнители сами искренне уверены: именно так и надо. И главное, никакой магии разума, все на добровольных началах. Точно так же и в повседневной жизни, гордыня пагубна. Ведь так просто лишний раз улыбнуться человеку, отметить его работу. От тебя не убудет, ты не уронишь своего достоинства и так далее. Зато можешь приобрести их расположение. Большинство, конечно, скорчит брезгливые рожи – расположение младших, какая низость! Но она не изнеженный аристократ, она воин, которому любая мелочь может стоить жизни. И если такую мелочь удастся положить на свою чашу весов, она просто обязана это сделать. К тому же мир меняется, чего не замечает большинство ее долгоживущих соотечественников, никогда не покидавших своей страны. В отличие от них, ей было с чем сравнивать, и, возможно, именно поэтому она острее чувствовала перемены. Ну кто бы еще пятьсот лет назад мог предположить, что наделает императорский указ «О даровании подданства разумным иных рас»? На самом деле указ перевернул жизнь империи, только еще не все это поняли. – Ну, раз у тебя все схвачено, пойдем, пропустим по кружечке, – улыбнулась Дара. – Так сказать, отметим встречу, заодно расскажешь мне последние новости. Небось уже успел прадедом стать! – На видевших эту сцену кладовщиков было смешно смотреть. Выпученные глаза, отвисшие челюсти, только слюна не капает. Надо же, стали свидетелями исторического события: Гончая смерти сначала поцеловала человека, а потом предложила пойти выпить. Похоже, разговоров об этом среди людской части служащих будет еще на неделю. – С удовольствием, госпожа. В Крепости располагались два заведения, где можно было спокойно посидеть. Которое подороже называлось «Два меча», туда и направились. Почувствовав беспокойство человека, Дара ободряюще подмигнула ему. Мол, не переживай, Гончая императора с тобой. Формально никто не может запретить подданному императора посещать те общественные места, которые он посчитает нужным, но на практике все несколько иначе. Появление людей и гномов в «Двух мечах», мягко говоря, не приветствовалось, типа заведение для воинов, для обслуги есть места попроще. В трактире за годы ее отсутствия ничего не изменилось, и за стойкой торчала все та же рожа – отставник из младшего Дома. Узнал, поклонился. Она кивнула в ответ, жестом показала, как всегда, два раза. Окинула взглядом полупустой зал. У стойки второй помощник гарнизонного мага, шапочно знакомый, поскольку пришел уже в конце ее службы, и просто не успели познакомиться поближе. Кивнули друг другу, типа помним и все понимаем. В дальнем углу – компания кавалеристов, молодежь из младших Домов. Рядом с ее столиком три представителя золотой молодежи, двое из Дома Полночного солнца и один из Звездного света. Все трое неслабые маги, правда, развивавшиеся через алтари. Что забыли так далеко от столицы, непонятно. Решили исполнить свой долг перед родиной? Ага, не смешно, оба Дома так давно крутятся у трона, что уже не имеют понятия о реальной жизни в империи. А уж на полях сражений ни одного воина из их Домов не встречалось… Пожалуй, уже никто без обращения к летописям о таком и не вспомнит. Ну, правильно. Они ведь сплошь жрецы, служители богов. Теперь чувствуют, наверное, какие затеваются «великие дела», и решили примазаться? Ну-ну, флаг в руки, пусть попробуют. Учитель ничего не забывает и ничего не прощает, а уж то, как его поливало помоями всякое ничтожество, и подавно. Ко всему прочему, всех, кто развивался посредством служения богам, в Крепость не берут. Что же они здесь делают? Только уселись, как из-за стола золотой молодежи раздался возмущенный вопль: – Я не понял, что ублюдок и животное здесь делают? Сергио вздрогнул, Дара удивленно выгнула бровь, помощник мага уронил челюсть, кавалеристы напряглись. Грамотней всех поступил владелец трактира, старый вояка, – окружил себя «воздушным щитом» и скрылся в подсобных помещениях. – Эй, сержант, – не унимался золотой мальчик, – выкинь эту шваль за дверь! Сержант бросил затравленный взгляд на помощника мага в надежде на то, что тот как лейтенант и член старшего Дома подскажет ему выход из непростого положения. Выкинуть их из заведения – нарушить указ императора о подданстве разумных. Здесь не столица, а военный гарнизон, где все разумные делают одно общее дело, если история дойдет до коменданта, мало ему не покажется, да и свои же, мягко говоря, не поймут. В армии не особенно популярны идеи о расовом превосходстве, градация идет исключительно по делам. С другой стороны, он простой сержант легкой кавалерии из младшего Дома, и золотые мальчики могут устроить ему веселую жизнь, такую, что небо с овчинку покажется. Поэтому колебания его были более чем понятны. Ага, маг, похоже, подал знак, который Дара со своего места не могла заметить, но, судя по реакции сержанта, тот увидел «не дергайся». С облегчением выдохнул и прибегнул к старому армейскому приему, стал вежливо валять дурака: – Простите, господин, не могли бы вы уточнить, что, собственно, вам необходимо? – Вот тупой солдафон, – влез в разговор второй представитель Полночного солнца. – Ты не видишь, рядом с членами Великих Домов расселись ублюдок и животное! Немедленно выкинь их отсюда! – Он указал на столик, где расположились Дара с Сергио. – Простите, господин, я не силен в магии, в той стороне, куда вы показали, я вижу только двух подданных императора. – Ты что, придурок, – начал закипать высший. Но тут в дело вмешался представитель Звездного света.