– Всего пару слов. «Я очень занята, прости, Васюш, люблю». Новости из Дармоншира тревожные. Я предлагала ей вернуться несколько раз, она отмахивается. – Я тоже предлагала переждать в Песках, – медленно проговорила Ангелина, – но, если подумать, ты бы сбежала, Васюш? Королева покосилась на мужа и покачала головой. – Нет. – И я нет, – подтвердила Ани, – а она все-таки наша сестра. Василина вздохнула, положила голову Ангелине на плечо. – Я только надеюсь, что Дармоншир выстоит. И Марина не надорвется. – Марина может, – откликнулась Ангелина. – Она во всем так. На пределе. В любом случае у нее есть переноска, Василина. – Только это меня и успокаивает, – пробормотала королева. Ей было хорошо: с одной стороны молчаливый муж, с другой – сестра, и на свежем воздухе клонило в сон. Море перед ними совсем успокоилось, затихло. В этой тишине в нескольких шагах от эмира Персия начало формироваться Зеркало. Эмир все так же блаженно потягивал кальян. Из перехода вышли четыре охранника – огромных, полуобнаженных, в традиционных шароварах и с ножами на поясе. Поклонились, встав по обе стороны от повелителя. Нории и царица обернулись. Талия взирала на это немного недоуменно, и уголки губ ее были горестно опущены. Из Зеркала под звон бубенчиков, прикрепленных к одеждам, выскочили две девушки в полупрозрачных покрывалах, закружились, затанцевали, усыпая пол лепестками роз из маленьких корзин. Появились флейтисты и барабанщики – бом, бом, бом! – и под этот грохот посыпались из перехода дети лет четырех-шести, встали полукругом на песке у павильона, поклонившись ошарашенным зрителям. Их было не меньше тридцати, все в пестрых тайтанских одеждах: пышных шароварах, маленьких курточках и фесках. Эмир смотрел в небеса и курил кальян, а девочки и мальчики прыгали по песку, делая сальто, подлетали вверх, подбрасываемые своими товарищами, и сыпали в полете лепестками роз к ногам царицы Иппоталии. Кричали тоненько и серьезно «хей!» и хлопали в ладоши, когда маленькая девочка взлетала вверх и приземлялась на плечи двух мальчишек. И все это – на фоне моря, под грохот барабанов, под звуки бубенчиков и флейт. А в конце представления маленькие артисты изобразили огромную крылатую фигуру чайки, встав друг другу на плечи и держась за руки. И, спрыгнув на песок, улыбаясь так, как могут улыбаться только счастливые дети, снова поклонились зрителям. Царица захлопала, и все, кто был в павильоне, кроме медитативного эмира, – тоже. Василина, переживающая, что кто-то упадет, выдохнула и присоединилась к аплодисментам. Дети, взявшись за руки, побежали обратно в Зеркало. А эмир отложил трубку кальяна, встал и по лепесткам роз неспешно пошел к переходу. Остановился у самого Зеркала, оглядел зрителей, кивнул Иппоталии. – В нашем роду совсем немного божественной крови, – велеречиво и немного томно проговорил он – забавный, разряженный, эксцентричный, – нет у меня волшебных сил, как у вас. Но ты улыбаешься, прекрасная царица, а значит, я тоже что-то могу. Талия понимающе усмехнулась, подошла к эмиру и мягко пожала его руки. – Спасибо, – сказала она. – Я поговорю со своей матерью, обещаю. После обеда Василина пригласила Нории и Ани к себе в гостиную. И там, присев у камина и протянув руку в пламя, тихо позвала: – Ясница. Отзовись, стихия от стихии моей. Огонь вспыхнул, потек белыми и оранжевыми язычками, уплотняясь, и появилась из него морда сияющего золотом гепарда с белыми глазами. Он настороженно оглядел гостиную, зевнул во всю пасть, выпуская искры, с гулким урчанием подлез под руку королевы – и выпрыгнул из камина, пошел кругом по гостиной, что-то фырча. Дракон, расположившийся на диване, наблюдал с интересом, а в глазах Ангелины Рудлог плескался сдержанный восторг. Огнедух приблизился к ней. – Это своя, – строго сказала Василина. – Вижуу, – прогудел огневик, отираясь о старшую Рудлог. – Сильнааяаа. Ани погладила его по искрящейся шкуре, улыбнулась. Зверь шагнул дальше, зафырчал недовольно. – Вооодный, водный, неее люблю. – Я тебя не буду трогать, – спокойно сказал Нории. – Не бойся. Дух фыркнул, обходя его по дуге. Не поверил. – Ты раньше видел таких? – повернулась Ани к мужу. – Конечно, – кивнул дракон. – В Песках они тоже есть. Они везде, где есть огонь, просто людям показываться не любят. У нас они если и появляются, то предпочитают форму маленьких саламандр. И я не имею власти их призывать. Только ты можешь, Ани-эна. Гепард подошел к Байдеку почти вплотную. Тот как сидел в кресле, так и остался сидеть и даже не дрогнул. А вот Василина насторожилась. – Нельзя, – напряженно предупредила она. – Знаааюуу, – зевнул большой кот. – Виновааат. Отдарюууусь. Он закончил круг, встал рядом с королевой, задрав голову. – Зачем позвааалаа, хозяйкаа? – Помощь нужна, – объяснила Василина. – Ты старый, много видел… Гепард утробно и довольно загудел. – …расскажи мне, как от огня подзаряжаться. Может, мне как-то от тебя можно? Гул прекратился, и огнедух озадаченно сел на ковер. Потыкал королеву носом, обернулся птицей, облетел вокруг нее. Снова опустился на пол большим котом. – Огнюю не представлееенааа, – протянул он с явным удивлением. – Каааак? – Тааак, – в тон ему грустно проговорила королева. – Как я должна быть представлена? Огнедух задумался. – Обряд, – прогудел он, – когда у наследника первый ус пробивается. Василина невольно тронула себя над губой и засмеялась. – Что за обряд? – Может, он имеет в виду малую коронацию? – вмешалась Ангелина. – Тогда я пила огонь из чаши. Оно? Но я питаться от огня никогда не пробовала. – Дааа, – зевнул огнедух. – Выпилааа огонь в созревааание – можешь пиииить и дальше. Малая коронаааация для одногооо наслееедника, чашааа дляаа всеееех детей короляааа. – Странно, что на Совете никто упомянул про представление стихии, – проговорила королева. – Кто знает, как это у других происходит, – откликнулась Ани, – может, у них нет такого обряда. – У нас точно нет, – пророкотал Нории, – как только мы встаем на крыло и набираемся сил долететь высоко, сразу можем подпитываться от первородных ветров. Думаю, у берманов тоже с этим проблем нет, да и у всех двух- и трехипостасных. Родовая ипостась изначально восприимчива к своей стихии. А у вас устойчивой родовой формы нет, думаю, в этом причина появления обряда с чашей. – В любом случае мне поздно проходить этот обряд, – расстроенно сказала Василина. – Что же делать? – Охооотиться, – с удовольствием протянул огневик, потянулся и выпустил когти. – Кровь себе, крооовь огню в жертву, кровь пробууудит тебя, сможешь и о меня греееться. Или надо искааать первородный огонь. Королева встретилась взглядом с сестрой, вздохнула. – Собственно, почти ничего нового. Ясница обиженно заурчал, и Василина успокаивающе погладила его по холке. Достала с полки пузырек с розовым маслом, вылила в блюдце – огнедух вылакал его, как молоко, еще раз потерся об Ангелину, о королеву и, сыто рассыпая искры, утек в камин. Королева проводила и сестру с Нории, сделала запись в тетради – что из чаши, из которой пьют наследники дома Рудлог при малой коронации, надо поить огнем всех детей дома в период созревания – и направилась на совещание. Получасом позже в королевском кабинете министр обороны зачитывал королеве доклад о текущем положении дел на фронтах. Потрескивали дрова в камине, и пахло дымком. Здесь же присутствовали и Стрелковский с Тандаджи, и кабинет министров в полном составе – чтобы оперативно решать возникающие вопросы. – На Севере иномирянам все еще не удается взять Лесовину, – говорил Геннадий Иванович Лосев, – но к ним пришло подкрепление. Они прорвали сопротивление с другой стороны и пошли в сторону Блакории, захватывая небольшие поселения и хутора. Северяне сопротивляются ожесточенно, зубами вгрызаясь в каждый клочок земли, взрослое население почти поголовно ушло в добровольцы, им помогают маги – но даже сил Свидерского и Старова не хватает, чтобы защитить весь Север одновременно. Они хорошо удерживают Лесовину, но в других местах оборона проседает, хотя Александр Данилович в оперативном порядке натаскивает молодых магов и тренирует уже опытных. – Что с обеспечением партизан, полковник? – Василина повернулась к Тандаджи. – Мы обсуждали это на прошлой неделе. – Работаем, ваше величество, – откликнулся тидусс, – в плотной связке с военными. Министр обороны кивнул, а Тандаджи добавил: – Нашим агентам удалось пробраться к центрам сопротивления, взять координаты. Днем у нас нет возможности к ним приблизиться – в воздухе постоянно рыщут раньяры. К счастью, по ночам они спят, и мы на листолетах сбрасываем оружие и припасы и забираем раненых. Не везде есть возможность приземлиться, ваше величество. Но мы наладили с группами сопротивления связь и помогаем в той мере, в какой возможно. Все они готовы при необходимости начать наступление, чтобы отвлечь врагов от портала, когда вы наберетесь сил закрыть его. Королева расстроенно опустила глаза. Каждый день все министры, да и, кажется, все встречные вглядывались в нее с немым вопросом: почему она здесь, а не на Юге или Севере, не закрывает порталы. И она издергалась уже от чувства вины. Тем временем министр обороны продолжал: – На Юге ситуация куда серьезнее. Там уже тепло, нет в союзниках мороза и метелей, и враги, захватив Мальву и разделившись, слишком быстро продвигаются к Иоаннесбургу и к побережью. Хорошо, что удалось оперативно наладить производство оружия, да и мобилизация сыграла свою роль. На половине пути захватчики завязли. Но к ним постоянно прибывает подкрепление, и они медленно продвигаются вперед и захватывают все новые поселения. Существует риск, что враг продавит сопротивление в Дармоншире и выйдет навстречу своим со стороны побережья, и тогда наши войска окажутся в клещах. – А Стена им разве не должна стать преградой? – недоуменно поинтересовалась Василина. Повернулась к Стрелковскому. – Не могу сказать, ваше величество, – тяжело признался Игорь Иванович. – Стена действует на войска из других стран, но сказать, сработает она или нет против иномирян, никто не может. Мы надеемся, что да, но готовимся к худшему. В образовавшейся тягостной паузе громко треснуло полено в камине. Все обернулись. Под изумленными взглядами присутствующих из камина огненной полосой выпрыгнул огнедух, обернулся большим гепардом, держащим в зубах что-то яркое, сияющее, и, урча, положил это на пол перед Марианом. – Огооонь тебя теперь не троонет, – прогудел он. Подластился к королеве и прыгнул обратно в камин. Все это произошло так быстро, что мужчины успели только повскакивать со своих мест. – Что это, Мариан? – с любопытством спросила Василина.