Видимо, богиня решила, что слишком гладко… Змей коротко приказал, чтобы я поторапливалась, и они вдвоем с Эммой втащили Ферта в портал. Бывший ректор откинул голову назад, буквально повиснув на поддерживающих его руках, и пресловутая шапка слетела на каменный пол. Я непроизвольно подняла ее, сжав в руках, и опоздала – мои сообщники уже переместились. Попыталась унять колотящееся сердце и ждала, когда портал погаснет. Однако сразу после их ухода каменный свод снова осветился синим, и в комнате очутились трое. Два мага крепко держали заключенного, и я с ужасом узнала его. Хоггарт, с вымученной улыбкой, пытался что-то шутить, но неожиданно его взгляд остановился на мне. А я поняла, что он меня видит! Богиня, срок действия зелья закончился! Охранники недоуменно посмотрели на застывшего пленника, и я, не придумав ничего лучше, бросилась к порталу, буквально оттолкнув одного из тюремщиков, быстро пробежалась пальцами по камням и нырнула в арку. И только оказавшись в знакомой комнате, заметила, что шапку Ферта я обронила… – Где ты застряла? – обеспокоенно спросил Даррен, а я, с трудом переведя дыхание, рассказала о том, что случилось. Муж едва не застонал. – Ты когда-нибудь научишься не влипать в неприятности, Колючка?! Почему ты второй шарик не раздавила?! – Я не нарочно! Не ожидала никого встретить и совсем забыла про зелье! – Талант везде найдет дорогу, – ядовито произнес муж. – Но сегодня ты превзошла саму себя! Одна надежда, что Хоггарт будет молчать, или ему никто не поверит. А может, он тебя все-таки не узнал… Я нахмурилась: – Почему-то сомневаюсь… – Я тоже! Насупившись, отвернулась, но Змей, что удивительно, не стал больше возмущаться, а потащил Ферта к двери. Эмма, как могла, помогала ему, и я поняла, что муж желает расстаться с неприятной ношей как можно скорее. Ничего, потом решим, что делать с неожиданной проблемой. Они с бабулей с трудом, но все же доставили едва передвигающегося Ферта в наш дом и сдали на руки слугам. Те, кажется, уже мало удивлялись не только неожиданным гостям, но и их внешнему виду. Эмма последовала в отведенную любовнику комнату, чтобы, по ее словам, дать ему зелья, которые как можно скорее поставят Шелдона на ноги. Змей, подозвав пару крепких охранников, шепотом потребовал не спускать глаз ни с Ферта, ни с его возлюбленной. И я отлично понимала, чего опасается муж. Едва мы очутились в библиотеке, как у меня невольно вырвался вопрос: – Под чьей личиной ты был? Муж устало потер переносицу: – Старшего Олберта. Не так много тех, у кого есть прямой доступ в темницу Ферта, да и Джарел сейчас отсутствует. Надеюсь, игра стоила свеч, и когда Мартин станет королем, смогу объяснить, зачем мне все это понадобилось. Я не выдержала, подошла и крепко обняла Даррена, и он ответил мне тем же. Если бабуля подведет и не отдаст вторую часть завещания, я сама придушу любимую родственницу. И даже жалеть не буду. Хотя кого я обманываю… Эмма появилась в библиотеке буквально через десять минут, мы даже не успели нацеловаться. Как же я соскучилась по мужу… Фырканье бабули оставило меня равнодушной, я нехотя слезла с колен Даррена и, скрестив руки на груди, с вызовом посмотрела на вошедшую. – Твой ход, Эмма. Заключительная часть сделки за тобой. Бабуля криво усмехнулась. – Надеюсь, вы его не прикончите, пока я хожу за требуемой бумагой. – Это не в наших интересах. Но если ты задержишься… Бабуля окинула меня внимательным взглядом: – Любой другой я бы сказала, что она зараза. А ты просто моя кровь. – И быстро выскользнула из библиотеки. Я даже поперхнулась – как она меня назвала?! И услышала за спиной смешок Змея: – А она права. – Что?! Ты!.. Гад, упырь и… Принц со смехом поймал меня в объятья и довольно заявил: – Повторяешься, милая. Кажется, пора разнообразить свой лексикон, не находишь? «Любимый» и «обожаемый» вполне подойдет. – А… – Если не хочешь, я не настаиваю. – И тут же закрыл мне рот поцелуем. У меня закружилась голова, и я вцепилась в рубашку мужа. Едва наши дыхания выровнялись, он хрипло произнес: – Когда все закончится, я не выпущу тебя из спальни неделю. Вот как у него получается так быстро меня успокаивать? – Всего неделю? – не удержалась от того, чтобы немного подразнить. – А потом ты сама уползешь, – усмехнулся он. – Ползать – твоя прерогатива, Змей, – парировала я. – Посмотрим, – загадочно улыбнулся он, – можно и месяц не выходить. Год. А лучше всю жизнь… Эмма появилась вовремя: кажется, мы уже начали забывать, где находимся и чего ждем. Бабуля кашлянула, но язвить, по своему обыкновению, не стала. Сняв капюшон плаща, она помахала свитком. – Даррен, ты точно обещаешь не препятствовать нашему уходу из твоего дома? – Кажется, мы договорились, – сухо произнес Змей, не сводя глаз с документа. – И ты знаешь, что я свое слово не нарушаю. Эмма кивнула: – Но уточнить было не лишним. Возьми. – И она передала ему свиток. Принц тут же выхватил вожделенное из ее пальцев, а я поспешила отойти подальше. Сейчас Змею лучше не мешать. Получается, миссия выполнена, я теперь жена брата короля. Как-то непривычно… Даррен подошел к столу, нажал рукой на один из ящиков, видимо, запечатанных магически, вытащил вторую часть завещания и сложил оба свитка вместе. Они тут же вспыхнули ярким белым светом, соединяясь воедино. Через несколько секунд в руках принца мы увидели то, что изменит многое на Таррине… Посмотрев на довольное лицо Змея, я поняла, что ему нужно время, чтобы все осознать. Повернулась к бабуле: – Как Ферт? – Спасибо, неплохо. Скоро, надеюсь, будет в форме, и мы сможем уйти отсюда. Даррен, – окликнула она, – ты помнишь, что обещал? – Ты повторяешься, Эмма, неужели после того, что получил, я буду вас задерживать? Можете отправляться на все четыре стороны. Впрочем, ты обещала поведать, откуда у тебя этот документ. – Я от своих слов тоже не отказываюсь, – заявила она, и ее лицо неожиданно осветила торжествующая улыбка. – Не настаиваю, конечно, но вдруг и ты расскажешь, каково это – найти искомое и понять, что в этом не было никакого смысла? Даррен поднял глаза от завещания, которое перечитывал, как мне показалось, уже в пятый раз, и удивленно посмотрел на Эмму. – Что ты имеешь в виду? Ехидно улыбаясь, бабуля устроилась в кресле и сцепила пальцы в замок. – То, что сказала, милый мой родственничек. Формально оно имеет силу, но не более того. Завещание недействительно, Даррен, как ни прискорбно для тебя это услышать. Я затаила дыхание, совершенно ничего не понимая. – Перестань говорить глупости, – возмутился муж. – Не хочешь ли ты сказать, что Адриан имеет больше прав на трон, чем мой брат? – Отнюдь, – спокойно ответила Эмма. – Он плетется в хвосте очереди. Ты помнишь, что гласит закон о престолонаследии? – Конечно, – раздраженно ответил Змей. – При отсутствии кровных родственников корона передается старшему воспитаннику короля, а при наличии завещания – тому, кто в нем упомянут. Не зря Кристиан взял моего отца и Адриана на воспитание: своих детей у него не было. Эмма снова улыбнулась, на этот раз загадочно: – Все верно, ты умный, Даррен. Но не обладаешь нужной информацией и упускаешь главное. У Кристиана есть кровные наследники. Принц изумленно взглянул на нее: – Ты шутишь?! – Даже не пытаюсь, – хмыкнула бабуля. – Впрочем, я слукавила, наследников у него нет. Зато наследницы – есть. И на одной из них тебе посчастливилось жениться. Глава 23 В библиотеке повисла такая тишина, что мне казалось, я слышала биение сердца Даррена. Он не сводил ошеломленного взгляда с Эммы, и я видела, с каким трудом ему удалось произнести всего лишь слово: – Что?.. Довольная произведенным эффектом бабуля откинулась на спинку кресла: – А чему ты удивляешься, Даррен? Тебя ни разу не озадачило, откуда у наяны магия земли? Мои способности идут от одной сильной зельеварки в роду моего отца, и даже эти способности удивительны. Но ни одна наяна никогда не владела стихиями, впрочем, как и прорицанием. Я вспомнила похожие слова профессора Теллера, и сердце ухнуло куда-то вниз. Змей едва справился с голосом и хрипло спросил: – Мать Алексии – дочь Кристиана?!