— Да. Все хорошо… Саша снова молчит. Понимаю, что разговор не клеится. — Саш, твой друг Вадим… Не пойми меня неправильно, но он мне, если честно, совсем не нравится, — признаюсь я. Меня терзают глубокие сомнения насчет персоны Вадима. Ему точно не стоит доверять! — Знаю, — шумно выдохнув и облокотившись на стену отвечает. — Поэтому для него наше с тобой примирение будет в секрете. Примирение? Звучит неплохо. — Саш, я переживаю за тебя… — осторожно беру его за руку. Такое родное прикосновение…но будоражит чувства не меньше прежнего. — Все будет хорошо, — неожиданно прижимает меня к себе и целует в макушку. — Я скоро все выясню. Обещаю. А теперь тебе пора отдыхать, — помогает мне подняться и провожает до палаты. А мне так не хочется, чтобы он уходил… *** Александр Стучусь в кабинет лечащего врача Риты. — Войдите, — доносится из-за двери ровный голос. — У меня есть к вам один вопрос, — тот самый, что последние несколько минут никак не выходит из моей головы. Нужно проверить мои догадки. Возможно, это пустые надежды, но я бы сейчас отдал все, чтобы ребенок Риты оказался моим. — Что означает дата последних месячных? Женщина удивленно хлопает глазами. — Это акушерский метод отсчета беременности, — теперь уже я чувствую себя истуканом, так как совсем ничего не понимаю. — Беременность начинают отсчитывать с первого дня менструации, которая была последней до задержки. — То есть… Вы хотите сказать… — невнятно бормочу я, так как сейчас мой язык меня не хочет слушаться. — Да, первый день последних месячных это можно сказать и есть первый день беременности, чтобы вам проще было понять, — монотонно произносит женщина, в то время как мое лицо озаряет улыбка. — А к чему собственно этот вопрос? У вас возникли какие-то сомнения? — Эм…нет, теперь сомнений нет. Спасибо, — вылетаю из кабинета в прямом смысле слова. У меня будто крылья сзади появились. Двадцать третье июля. Я помню это время. Тогда у нас как раз начали зарождаться отношения с Ритой. А это значит, что ребенок скорее всего и является моим. Теперь осталось дождаться, когда Рита сама мне во всем признается. Она не должна была от меня такое скрывать! Но сам же понимаю, что своим поведением просто напросто испугал ее. Ладно, буду терпелив. Приехав домой, решаю закрыть еще один вопрос. Забиваю в поисковик имя Савельева Алена. И в первой же строчке выпадает сайт сбора средств. «Поможем вместе маленькой Алене, которая уже два года борется с трудноизлечимой болезнью — первичный иммунодефицит. Осталось собрать 22 миллиона.» А затем открывается фотография девочки. Копия Риты. Глаза, цвет волос, нос, губы… Словно ее уменьшенная копия. Сердце сжимается от того, через что им пришлось пройти. Ради того, чтобы спасти младшую сестренку Рита через столько прошла… Недолго думая, пополняю фонд на оставшуюся сумму. — Привет. Впустишь меня? — передо мной предстает Вадим собственной персоной. После вчерашнего мы с ним так и не общались. — Заходи, — безразлично отвечаю я, забыв о том, что нужно делать вид будто я ничего о нем не подозреваю. — Пришел извиниться за вчерашнее, — притворно мягко обращается ко мне, пытаясь сделать виноватый вид. Хреново у него это получается. — Забудь, все в порядке, — отмахиваюсь я, когда в голове крутится фраза о том, что это он у Риты должен просить прощение! Но нет, его к ней сейчас категорически нельзя подпускать. Мало ли что он задумал. — Как девчонка? — присаживается напротив меня. Нервозно стучит пальцами по столу. — Тебе не кажется, что она засиделась на свободе? — Как только ее выпишут займусь этим вопросом. — Она в больнице? — изумленно смотрит на меня. На лбу выступают капли пота. — Да. — Не думал, что она так расстроится, — цокает. — Ей не привыкать спать с кем попало. Внутри меня зарождается буря. Сжимаю руки в кулаки. Нужно срочно сменить тему, пока я ему не врезал. — Знаешь, я постоянно думаю о том, почему именно я выжил? — задумчиво произношу, сверля Вадима взглядом. — Тебе просто повезло. — Странное везение. Все погибли, а я выжил. Не понимаю. Почему я был снаружи, а не внутри дома? — По словам очевидцев, — его глаза забегали, — взрывной волной тебя выбросило на улицу. — Какие очевидцы? Помнится мне, свидетелей не было, — пристально смотрю на него. — Кстати, а где ты был во время взрыва? — У меня появились срочные дела, и я вынужден был покинуть дом, — тяжело дыша, хрипит. — Ладно, мне пора, — спешно встает с места. — Вадим, может возобновить расследование? Проверить еще раз записи с камер, наверняка можно восстановить момент взрыва. — Зачем? Ты жив! Благодари за это небеса. По-моему ты занимаешься не тем, чем нужно. У тебя все факты против девчонки. Что тебе еще нужно? — повышает тон, но его волнение выдает дрожь в голосе. — Пожалуй, ты прав… Не буду тратить на это свое время. — Вот именно, — уже более спокойно отвечает и покидает кабинет. Что-то он юлит. Определенно. И мне это не нравится. Тот факт, что меня, возможно, предал мой самый близкий человек больно бьет под самый дых. Но мне нужно узнать правду до конца. Поэтому звоню своему помощнику. — Мне нужна информация о Вадиме. Все его передвижения, каждый его шаг. И как можно скорее. *** Рита Утром меня будит чей-то настойчивый звонок. До конца не отойдя от сладкого сна, лениво протягиваю руку, чтобы взять телефон. Мама. Тут же мысленно привожу себя в чувство, и как ни в чем не бывало отвечаю на звонок. — Риточка, у нас тут такое произошло! — звенит в ухе мамин голос. Внутри напрягаюсь, так как ее тон поначалу мне показался непонятен: то ли она очень радостная, то ли наоборот, взъерошена. — Привет, мам. Что случилось? — Сбор… Сбор закрыт! — сбивчиво тараторит мама. От неожиданности вскакиваю с кровати и начинаю расхаживать по палате. — Боже мой…Мамочка… — произношу я полушепотом. Не верю своим ушам… — Мы это сделали! Представляешь? Через три недели летим в Швейцарию! — восторженно выкрикивает мама. Я прикрываю глаза и мысленно благодарю небеса. Не так уж и черств этот мир. — Я так рада, ты не представляешь. — Ой, и не говори. Я когда увидела, что какой-то бизнесмен перевел оставшуюся сумму на счет, думала мне мерещится! — Мам…а кто же является нашим спасителем? — заподозрив неладное, спрашиваю. — Новосёлов Александр Дмитриевич, — бодро поизносит мама, и я ощущаю, что ноги меня вовсе не держат. Плюхаюсь на кровать, дабы вовсе не упасть. — Кстати, Рит, а это случайно не тот человек, в доме которого погиб Марков? Упс…А это засада. Но спасает меня от дальнейших расспросов вошедший в палату Саша. С цветами. — Мам, я позже перезвоню… — не дождавшись ее ответа, сбрасываю вызов. — Саш, зачем ты это сделал? — спрашиваю, укоризненно смотря на него. — Что сделал? — ухмыляется. Делает вид, что не понимает о чем я говорю. Присаживается рядом, вручая букет. В голове всплывают воспоминания из прошлого, когда практически каждый день в моей комнаты оказывался букет из моих любимых роз. — Ты все знаешь. Не отнекивайся, — пихаю его в плечо. — По-другому я не мог поступить, — уже на полном серьезе отвечает. — Спасибо… У меня даже слов не найдется, чтобы выразить свою благодарность, — кладу голову ему на плечо. — Ты спасла мне жизнь. И теперь, как минимум, мы с тобой квиты, — его рука касается моей щеки. Так нежно и осторожно, словно боится меня спугнуть. Блаженно прикрываю глаза. Ощущение, будто между нами нет этой пропасти, которая случилась за последние полгода. Будто мы по-прежнему любящие друг друга люди. Вот только мучает меня один вопрос…сможем ли мы после всего этого быть вместе? Не знаю… — Врач сказал, что тебя сегодня уже можно выписывать, — вкрадчиво произносит Саша. Застываю в ступоре. Куда мне дальше? Ехать в свой родной город…Или? — Так как все по-прежнему думают, что ты преступница — временно поживешь у меня на квартире. Пускай все думают, что ты еще в больнице. Это нужно для твоей безопасности, Рит… Мое сердце начинает громко, ритмично стучать. Он не хочет меня отпускать… — Хорошо. Хорошо, Саш, — уверенно мотаю головой. — Мне все равно как, лишь бы с тобой, — прижимаюсь к нему теснее. И понимаю, что дальше тянуть смысла нет. — Я тут хотела тебе кое-что сказать… Он окидывает меня выжидающим взглядом. И в его глазах я вижу…надежду. Так смотрят люди, которые хотят услышать что-то очень важное. — Тот парень, с которым ты меня тогда увидел… Он был всего лишь моим соседом. Взгляд теплеет. Появляется блеск в глазах. А уголки губ ползут вверх. — Ч-что ты х-хочешь этим сказать? — запинается. Боже мой, как он отреагирует на новость о ребенке? Вдруг будет злиться за то, что снова лгала? Приложив его руку к себе на живот, тихо шепчу: