– Я поставлю чайник, – сказала хозяйка, поднимаясь, – а вы пока записывайте телефон. – Она взяла с подоконника записную книжку, открыла ее на нужной странице и протянула Морису. – Вот, видите, Майя и номер телефона. – Большое спасибо, Полина Степановна. – Не за что, – и добавила, лукаво улыбнувшись: – Разве я могу отказать такому галантному юноше. Морис улыбнулся в ответ. Вскоре они уже сидели за столом и пили чай. Ватрушки были очень вкусными, в чем Морис и признался Полине Степановне. – Как вам удалось сотворить это кулинарное чудо?! Они же просто во рту тают. Женщина расцвела от удовольствия. – Я рада, что вам они нравятся. – Полина Степановна, – осторожно заговорил Морис, – а вы не знаете, почему Владимир расстался с Майей? – Не знаю, – покачала она головой, – но думаю, что это она его бросила… – Почему вы так думаете? – Как мне кажется, они расстались, когда Марина уже была беременна. – То есть он одновременно встречался с двумя девушками? – попытался уточнить Миндаугас. – Представления не имею, – честно призналась Полина Степановна. – А теперь Марина и Владимир хорошо живут? Женщина задумалась, а потом тихо проговорила: – Если честно, то, на мой взгляд, Челдышевы не выглядят счастливой влюбленной парой. – А какое впечатление производит на вас Марина? – Она довольно замкнутая, необщительная девочка. Когда гуляет с ребенком, то избегает общения и с соседями, и с другими мамочками. Морис кивнул. – И еще мне кажется, что она сильно ревнует Владимира, – вздохнула Полина Степановна. – Почему вы так решили? – Он часто задерживается, а она потом устраивает ему скандалы. – Откуда вам это известно? – насторожился Морис. – По вечерам мы с Чапом долго гуляем и видим, кто когда приходит домой. – А о скандалах? – Так слышно же, когда кто-то шумит в подъезде, стены в нашем доме не слишком толстые. – Спасибо вам за угощение, – сказал Морис, поднимаясь из-за стола, – и за информацию. Вы мне очень помогли. – А я могу вас спросить? – Конечно. – Почему вы интересуетесь Челдышевыми? – Собственно, не самими Челдышевыми, а Владимиром как близким другом Матвеева Малова. – Того, которого убили в парке? Миндаугас кивнул. – Вы что же, думаете, что Володя убил Матвея? – ахнула она, прижав руку ко рту. – Нет, я так не думаю. Но ведется следствие, и проверяются все версии. – Понятно. Я часто встречала Матвея, когда он приходил к Володе. Хороший был парень. – А он часто приходил сюда? – До женитьбы Владимира очень часто. А после того, как Володя женился, я Матвея и не видела. Собственно, после того как в его квартире обосновалась Марина, уже никто из его близких друзей не появлялся. – Но сам Владимир не стал домоседом? – Нет, – усмехнулась Полина Степановна, – скорее всего, он встречается с прежними друзьями в другом месте. – А с Майей? – Не думаю, что они продолжают встречаться. – Ну что ж, Полина Степановна, еще раз спасибо вам и до свидания. – До свидания? – засмеялась она. – Неужели вы собираетесь еще навестить старуху? – Какая же вы старуха?! – Морис сделал удивленные глаза. – Обаятельная дама, приятная во всех отношениях. Он осторожно взял руку хозяйки и почтительно коснулся ее губами. – Молодой человек, вы смущаете меня, – проговорила она, кокетливо отворачивая голову. А Чап переступил с лапы на лапу и тихонько тявкнул. – Мне кажется, что он ревнует, – улыбнулся Морис и покинул гостеприимную хозяйку. В остальных квартирах двери не открывали, и Морис вышел на улицу. Он немного подумал и направился к следующему подъезду. Двери в 9-й квартире ему открыл седой сутулый старик в семейных трусах и застиранной майке. Морис представился и протянул ему удостоверение. Старик пошарил рукой где-то у себя за спиной, нацепил на нос очки и прочитал, что же там написано. Потом буркнул: «Проходите». Морис прошел за хозяином в комнату, которая, вероятно, считалась гостиной. В ней стоял разложенный диван, два кресла, стенка советских времен, круглый стол, несколько стульев вокруг него и телевизор на тумбочке в самом углу. Старик представился Петром Даниловичем, велел Морису садиться и скрылся. Вернулся он минут через пять. Теперь на нем была полосатая пижама, видавшая лучшие времена. – И зачем вы ко мне пожаловали? – спросил Петр Данилович. – Вы хорошо знаете Челдышевых из 6-й квартиры? – Володьку, что ли? – насупился старик. – Да. – Его батьку и матку знал лет двадцать пять, если не больше, ну и его самого, шалопая, с детства. – Почему шалопая? – удивился Морис. – Потому что молодежь теперь вся такая, – насупился старик. Морис промолчал. И это вдохновило Петра Даниловича: – Взять хотя бы мою дочку! Выскочила замуж и укатила со своим хахалем на край свет! – Почему же с хахалем, – осторожно заметил Морис, – если она вышла за него замуж, то он ей муж. – Это ей он муж, а по мне так хахаль! – отрезал старик, сердито зыркнул на умолкнувшего Мориса и продолжил: – Или взять моего сынка! Тот вообще моряк! Я его десять лет не видел! Морис подумал о том, что очень хорошо понимает нежелание детей навещать старика. Скорее всего, они сыты его недовольством и нотациями еще с детских лет. – Наша молодежь любит окружить себя роскошью, она дурно воспитана! Она смеется над своими начальниками и нисколько не уважает старших, – невольно проговорил он вслух. – Вот видите, – обрадовался старик, – что умные люди говорят. – Это Сократ из Афин. Он жил в 469–399 годах до нашей эры. – Значит, уже тогда молодежь начала портиться, – ничуть не смутился старик. – Петр Данилович, и все-таки, что вы можете сказать о Владимире Челдышеве?