Поначалу Витька опасался, что жизнь во дворце будет для него очередным тяжким испытанием. Одна лишь попытка представить себя в антураже королевского двора вызывала у него истерический смех, потому что в воображаемых картинах непременно фигурировали некие абстрактные аристократы, безупречные, как их король; блистающие дамы в нарядах из костюмных фильмов и его драная майка, которую он на самом деле давно выбросил. В реальности все оказалось намного проще — видимо, жизнь на осадном положении, пусть даже и во дворце, сильно отличалась от мирной, описанной когда-то Элмаром. Прежде всего, поголовье дам ограничивалось принцессой-регентом, двумя врачами и Максовой невесткой. Бронированная королева в их число не входила, ибо Витькин разум протестовал при попытке совместить летающий по лестницам комплект доспехов с образом дамы. Воображаемых придворных бездельников не обнаружилось ни единого, зато дворец был битком набит солдатами. Немногочисленная прислуга почти не попадалась на глаза. Здесь и в мирное время не приветствовалась праздность, а сейчас все огромное здание было пропитано суровым духом войны, в котором не было ни места, ни времени на расслабление. Самому Кангрему тоже не дали себя почувствовать гостем — в первый же день, едва он успел попрощаться с Шелларом, королева велела получить у интенданта доспехи и винтовку, после чего занять свое место на Центральной башне у пулемета, чтобы у Кантора наконец появилась смена. Дежурства проходили однообразно — на дворец пока никто не нападал, пулемет простаивал без дела, а агент Кангрем со скуки изучал город с высоты Центральной башни — на будущее, чтобы не заблудиться, когда ему все-таки придется из;>того дворца выйти. Диего, который даже в свободное от дежурства время почти не покидал башню, охотно служил ему путеводителем. За прошедшие пять дней Витька успел узнать уйму интересного о городе и заодно о рассказчике. Теперь он мог безошибочно отыскать театр, в котором маэстро действительно играл до войны, дом Жака, где сейчас обитала толпа бездомных бардов, пустующий нынче особняк Элмара, «Лунный дракон», где Диего познакомился с будущей женой, и еще множество питейных заведений, которые он когда-либо почтил своим присутствием. Вечером во вторник они, по обыкновению, сидели у подзорной трубы, которую установили на башне после случая со снайпером, чтобы облегчить задачу наблюдателям. Диего в последний раз перед заходом солнца осматривал окрестности, а Кангрем, только что сдавший смену, раздумывал — посидеть ли еще немного или спуститься и повидать Элмара? Спать ему пока не хотелось, да и время-то еще детское… Опять же вдруг напарник еще чего интересного расскажет… — Это еще что за хрень? — как бы самого себя вопросил вдруг Диего, на мгновение отстраняясь от окуляра и протирая глаз. — То ли у меня что-то со зрением не в порядке, то ли эти затейники из квартала Пляшущих Огней умудрились-таки обойти излучатели и теперь выпендриваются от счастья… Нет, ты посмотри на это! Впервые вижу, чтобы крыша мигала! Витька, тоже не шибко знакомый с магическим мерцанием крыш, с интересом придвинулся ближе и заглянул в трубу. Искать долго не пришлось — и труба была уже нацелена в нужную сторону, и причудливые здания квартала магов заметно отличались от типовых городских построек. Да и мигающая крыша — не то зрелище, которое можно легко пропустить или с чем-то спутать. Для неподготовленного наблюдателя картина и в самом деле отдавала магической чертовщиной. Ближний скат нарядной черепичной крыши ежесекундно то появлялся, то исчезал, обнажая другую крышу — плоскую, с невысоким бортиком по краям и небольшой надстройкой посередине. А на той, другой, крыше высилась аккуратная стопка оружейных ящиков, валялись коробки из-под оргтехники, уходили в разобранный дымоход пара труб и пучок проводов, скромно отливал металлом бак порошкового генератора… — Вот суки… — не удержался Витька, сообразив, что именно он видит. — Так это не магия… — мигом догадался мистралиец. — Это ваши? — Они мне такие же «наши», как и тебе! — сердито отозвался агент. — Это не наша городская кабина, и столичный агент вообще в другом районе живет. Это берлога контрабандистов, сюда они переехали, когда из особняка Монкаров смылись. На крыше маскировочная сетка натянута, но у них то ли энергии не хватает, то ли датчики отсырели, и изображение пропадает. Кабы не эта случайность, черта лысого мы бы там увидели, так бы и думали, что просто крыша… — Так, наверное, доложить надо? Может, мы еще успеем до ночи их там накрыть? — Само собой, сейчас пойду. Только снаружи вы там ничего не накроете. Будет то же самое, что и в Мистралии, — пустая хата и цельный блок пенобетона. Лучше я Матильде доложу, пусть она эльфам стукнет, те что-нибудь поумнее придумают. — Тебе виднее. Только к Шеллару все равно сходи — его тоже надо предупредить. Если и не посоветует чего полезного, то хотя бы будет знать, где ты. Меньше всего Витьке хотелось бегать вверх-вниз по башенным лестницам лишь ради сомнительного удовольствия пообщаться с занудным Элмаровым кузеном, но парень был прав — предупредить надо. Обязательно. Хотя бы для того, чтобы не возникло вопросов, куда солдат с поста подевался. А ведь еще надо, чтобы его выпустили и потом впустили обратно. Ну и если, не дай бог, какая подстава — чтобы хоть кто-то знал, где он на самом деле. Почему у него вдруг возникла мысль о подставе — он и сам не понимал. Ну какой дурак будет светить свою берлогу лишь для того, чтобы агент ее засек и стукнул куда надо? Не рассчитывали же они, что агенту до сих пор восемнадцать лет и он геройски полезет туда сам, никому ничего не сказав? Правда, с Витькиным-то счастьем ни за что нельзя ручаться… Вдруг и впрямь за дурака держат, или подстава в чем другом заключается… Шеллар оказался, как всегда, в своем репертуаре — именно о ловушке он подумал первым делом. Без всяких скидок на Витькино невезение, просто такая вот у человека профдеформация — всегда иметь в виду, что любой факт может быть ложью, любое событие — частью чьей-то интриги, любое приглашение — потенциальной подставой. — Ну как я могу быть уверен, — развел руками Витька в ответ на закономерный вопрос. — Я видел то, что видел. И предполагаю, что на мальчишеские выходки с моей стороны здравомыслящий человек рассчитывать не станет. А о чем-то большем судить… — Значит, не уверен, — отметил Шеллар и, не поднимаясь со стула, дотянулся до книжной полки, где стояла средних размеров шкатулка. — Следовательно, это вполне может быть провокацией с целью дискредитировать тебя как агента или выставить в неприглядном свете твоих покровителей в агентстве… — То есть быстро все убрать, как будто ничего не было, а я, дурак, зря панику поднял? Ну, от этого можно и подстраховаться. — Твоя предусмотрительность похвальна, но это еще не все варианты. Если ваше руководство решит послать туда группу, ее не перехватят по дороге с целью спровоцировать контакт? — Не знаю, — повторил Витька. — Но неужто Раэл не просчитает этот вариант? — Это аргумент, — согласился король, копаясь в шкатулке. — А что ты скажешь на вариант захвата тебя лично по пути к городской кабине? — Думаете, я им настолько нужен? — недоверчиво нахмурился Кангрем. — Они же не знают, что мне обратно память разблокировали. И насколько я допущен до ваших дворцовых тайн — тоже не знают. Неужто ничтожный шанс что-то из меня вытрясти стоит того, чтобы настолько хитрые комбинации вертеть? Ну не собираются же они меня вербовать, это глупо просто. — Это — да, — согласился его величество. — Но есть множество других способов использовать человека. Как-то раз ваш агент снарядил ко мне убийцу, навесив на него пояс со взрывчаткой и заверив, что это аварийный телепорт. — Ну, со мной такая примитивная хрень не пройдет, — убежденно отозвался Витька. Разнообразные пакетики, скляночки и мелкие безделушки, которые Шеллар ровным рядочком раскладывал на столе, тоже не вызывали у него доверия. — Не сомневаюсь. А хрень более утонченная — пройдет? — Это в карман тайком подкинуть, что ли? Или как им еще утончиться придется, учитывая, что я ни одному их слову не верю? — Я всего лишь рассмотрел один из вариантов. А если все-таки тот самый «ничтожный шанс» — чем это может грозить тебе лично и всему нашему делу в целом? — Для меня не проблема послать всех на фиг, если от меня потребуется действие. А вот если из меня попробуют достать информацию, это будет проблема. Несколько сотен лет развития химии и старый добрый ментоскоп на фиг не пошлешь. — Значит, нужно позаботиться, чтобы до этого не дошло, — задумчиво изрек Шеллар, скользя взглядом по разложенным на столе богатствам. — Прежде всего, тебе лучше не ходить туда в одиночку. — Не могу же я притащить на точку местных! — Ты можешь оставить их в ближайшем питейном заведении, как только убедишься, что путь чист, зато сопровождающие могут спугнуть засаду одним своим присутствием. К тому же твои одинокие прогулки по незнакомому городу будут выглядеть несколько неправдоподобно. Ты не сможешь убедительно объяснить, почему тебя отпустили одного. — Не нравится мне это, ну да ладно… — Кроме того, — продолжил его величество, — следует подстраховаться на случай, если охраны окажется недостаточно. Итак, что из наших припасов может пригодиться в случае схватки или пленения?.. — Это что, артефакты? Они ж не будут работать. — Эти — будут. Мы на прощанье напрягли наших друзей куфти зарядить все, что удалось собрать. — Что-то я не вижу здесь знакомых украшений, — заметил Витька. — Прячешь? Или их просто сперли, пока тебя не было? — Боги с тобой, что за глупости? Мои обычные обереги — солидные, качественные вещи постоянного действия, они не разряжаются, и зарядить их соответственно нельзя. Их вывезли на север еще весной, сейчас они на хранении у кузена Элвиса. А это все одноразовые воровские штучки, насобирали что смогли… Пожалуй, тебе пригодится вот это… Витька оторопело воззрился на дамскую шпильку для волос. — Ты издеваешься? — Нет, — невозмутимо отозвался Шеллар, аккуратно откладывая шпильку в сторонку. — Какая тебе разница, как выглядит артефакт, если он заряжен стазисом и его не требуется носить — просто бросить о пол или обо что-нибудь твердое. Смотри только сам не попадись, радиус действия восемь локтей. Это на случай погони. «Вишенка» тоже полезная вещь. Дает ослепляющую вспышку света, так что не забудь предварительно закрыть глаза. Активируется аналогично — броском, особенно хороша тем, что ее можно спрятать во рту и в нужный момент просто выплюнуть. А вот это мечта любого вора… — Он бережно поднял двумя пальцами невзрачную петельку из суровой нитки. — Надень сразу. — Куда? — не понял Витька. — На запястье. Лучше на правое. Ты ведь правша? — А что она делает? — Он послушно подставил руку, и король ловко затянул нитку каким-то хитрым узлом. — Освобождает от оков. Это, конечно, фигурально, на самом деле действует и на ремни, веревки, ткань — на все, что связывает руки. Не потеряй, вещица ценная и где-то даже памятная для меня лично. — Фамильная реликвия? — подковырнул Витька. — Нет, скорее трофей… в профессиональном смысле. — А включать ее как? — Свистом. Ты свистеть умеешь? Только не показывай! — Умею. — Хорошо… — Шеллар еще раз оглядел свои сокровища. — Боевое бы что-нибудь еще, но, кажется, ничего подходящего здесь нет. Упокоение нежити для тебя неактуально, огненные шары в маленьком помещении — самоубийство, заморозки я раздал женщинам, парные молнии, возможно, пригодились бы, но не в таком же виде… — Он кивнул на ажурные дамские перчатки, украшенные то ли стразами, то ли настоящими драгоценными камнями — Витька в этом не разбирался. — Свое кольцо я тебе тоже не дам — на тебе будет слишком в глаза бросаться, заметят. Да уж, этакая блямба на пальце первым делом привлечет внимание, это точно… — Спасибо, мне и остального хватит. — Возьми еще вот это на всякий случай. — Король добыл из-за манжета крошечный пергаментный пакетик. — Экстракт трубочника люминесцентного. Гномы еще называют его «аварийным грибом». — Это тот самый, от которого дуреют и крошат все в пределах видимости? — подозрительно уточнил Витька. — Нет, ты имеешь в виду мокричник пещерный, он же «бешеный гриб». Его принимают перед боем, для стимуляции агрессии. Тебе это не нужно, у тебя и своей дури хватает. Трубочник временно повышает физические данные и применяется обычно не в бою, а на производстве, потому его и называют аварийным. Например, если нужно срочно освободить придавленного вагонеткой товарища, или удержать рушащийся свод туннеля, или быстро разворотить завал. Я все-таки боюсь, что нитки может оказаться недостаточно или ее могут засечь. — И что, его надо съесть? — Спрятать за щекой, в нужный момент разгрызть и проглотить. Да, не удивляйся, если почувствуешь сначала неуместное веселье, а потом беспричинное уныние — это небольшой побочный эффект. Теоретически для людей есть еще один, более серьезный, — по окончании кратковременного прилива сил наступает обратный эффект. Но это точно не доказано — слишком мало людей пробовали на себе гномьи зелья. — Спасибо, учту. — Витька спрятал «гостинец» в карман, очень надеясь, что он не понадобится. Потом не удержался и все-таки спросил: — А ты-то его зачем таскал? — А, — беспечно махнул рукой Шеллар, — на случай если что-то пойдет не так и виконт Бакарри все-таки попытается набить мне лицо. Теперь это уже неактуально, можешь себе оставить. — Тогда я пошел собираться? И мне, наверное, надо к ее величеству подойти, объяснить?.. — Подойди и просто скажи, что тебе надо выйти в город и я просил выделить пару сопровождающих, по возможности сообразительных и не болтливых. За инструкциями пусть подойдут сюда, ко мне. Удачи. Обычно такие пожелания Витька воспринимал как насмешку, пусть даже и невольную. Но в этот раз почему-то даже внимания не обратил — просто поблагодарил еще раз и отправился искать королеву, которая могла быть где угодно. Поначалу выход в город действительно напоминал прогулку. Хотя к тому моменту, когда Витька и трое «сопровождающих» покинули дворец, давно стемнело, на улицах было относительно спокойно. То ли центр города и прилегающие районы даже в это время оставались безопасным местом, то ли четверо вооруженных мужчин не располагали к задушевным беседам о жизни и кошельке. Никаких засад им на пути не попалось. Даже если бы поджидающие его злодеи при виде такой толпы вдруг передумали, ребята их все равно засекли бы — в провожатые Витьке выделили не солдат, а бывших подпольщиков из местной конторы. Пошлявшись по улицам вокруг общей городской кабины и убедившись, что подозрительность Элмарова кузена временами доходит до паранойи, Витька, как и договаривались, попрощался с ребятами на пороге ближайшего кабака и направился на точку. Вернуться он рассчитывал сразу, но на случай, если его решат задействовать или просто захотят расспросить подробнее, у сопровождающих были инструкции ждать до закрытия заведения и затем возвращаться. Обратную дорогу он запомнил еще с первого раза, а вариант с засадами к тому времени уже можно будет исключить. Уже перед дверью Витька остановился, заколебавшись — не выглядит ли он полным придурком, продолжая изображать хомяка с сокровищами в защечных мешках, когда никакая опасность ему больше не грозит? Остановила его лишь недавно обретенная привычка четко выполнять распоряжения тех, кто знает лучше, пусть они хоть сто раз параноики и перестраховщики. Как оказалось минутой позже, его величество Шеллар не был ни одним, ни другим. А вот агент Кангрем, увы, как раньше собирал все шишки на свою голову, так и всю оставшуюся жизнь, наверное, будет, и сомнительные эксперименты принца-бастарда Элмара никоим образом не докажут противоположного…