Это было как заставлять пленника строить себе виселицу. — Пятнистые морские сливы, сушёные, двадцать бочек, испорчено, — сказал Таэл. — Полосатые морские сливы, сушеные, двадцать бочек, испорчено. Шерсть норковой змеи, воротники и манжеты, полный ящик, испорчено. Шерсть верблюда-яка, второй класс, пятьсот мотков, испорчено. Он повернулся к Кавику. — И мы закончили. Ты тут проиграл. Цена испорченных товаров была такого размера, что цифры уже не были важными, Кавик столько не заработал бы за жизнь. — Они собирались все сжечь, — сказал он. — Я не уничтожал это. Я спас половину. — Смелые слова. Посмотрим, согласится ли босс-босс, когда ты объяснишь, что произошло. Идем. Снаружи ждет карета. Кавик сломал кончик угольного карандаша. Босс-босс? Он встретится с Чайси? Конечно. Чем больше ошибка, тем выше поднимался флаг стыда. Он пошел за Таэлом к двери, его руки и ноги вдруг стали тяжелыми. Джуджинта и другие в отряде ассоциации, которые были с Кавиком, ждали у выхода. Панг, их номинальный лидер, оскалился, глядя на Кавика, и кивнул, пока Таэл выводил его. Новичок получал все шишки, такой была традиция. — Не скалься, Панг, — сказал Таэл. — Ты тоже в ответе за это. Когда Панг залепетал, его язык стало видно в дыре в зубах. — Что?! В чем тут моя вина? Я похож на мага воды? Таэл был непреклонен. — Не важно. Ты был главным. Твой рейд, твоя вина. — Ты послал нас с недостаточной силой, бросил нас! Мы старались, как могли! — Панг злился из-за того, что его припишут к грядущему наказанию Кавика. — Я объясню Чайси сам, если нужно! Я не был виноват! Таэл остановился и скривился, как человек, ударившийся носком, злясь на свою глупость, а не чью-то еще. Он медленно повернулся, а потом ударил ладонью в живот Панга. Глаза Панга выпучились, он слабо кашлянул. Кавик подумал, что Таэл просто неожиданно ударил его по телу. От такого не было стыдно пошатнуться. Но темные капли упали на пол. — Чайси? — громко сказал Таэл для всех свидетелей. — Кто это? Я не знаю Чайси. Кавик отпрянул от крови, текущей по земле, словно это было живое бегущее насекомое. Он закрыл глаза и сжался, но картинка, как Таэл держал Панга за шею одной рукой, двигая другой рукой нож вверх, останется в его кошмарах. «Нет, — шептал он в голове. Он сел на корточки, словно став ниже, укрывшись, он мог оградиться от еще одной смерти. — Нет, нет, нет». Кровавый хрип Панга стал самым громким звуком на складе. А потом звуки пропали. — Оберните его в шерсть и намочите, а потом забейте ящик, чтобы все сгнило, — услышал Кавик Таэла. — Это скроет запах, пока мы не выбросим товары. Кавик приоткрыл слезящиеся глаза, увидел, как двое мужчин уносили тело Панга. Они действовали плавнее, чем он с Цю. Практика сделала движения идеальными. — Вставай, Сифу Маг воды, — сказал Таэл Кавику, вытерев клинок орудия убийства тканью. — Босс-босс не будет ждать, пока ты отыщешь смелость. Джуджинта встал между ними. Он пришел в себя от страха и снова стал невозмутимым собой. Смерть Панга не повлияла на него ни капли, как и на Таэла. — Это мой напарник, — сказал он. Таэл откинул голову и вздохнул. — Джуджи, я свел вас, потому что думал, что это будет смешно. Если не отойдешь, придётся избавляться от большего количества ящиков. Кавик мог думать лишь о том, что Джуджинта был без ножей. У Таэла был нож. Он поднялся в полный рост и прижал дрожащую ладонь к плечу Джуджинты. — Все будет хорошо, — он старался звучать ровно. У него еще был шанс на побег, висел на шее. — Я буду в порядке, — он попытался сжать его, убедить. Пришлось сделать это три раза, пока Джуджинта не отошел. Кавик пошел за Таэлом на улицу, сел в ждущую их карету. Они вместе поехали туда, где закончится вечер. * * * Ночь была еще не глубокой, по меркам Жондури. Карета Таэла была закрытой, и пролетающие звуки веселья были приглушенными. Внезапная вспышка смеха от группы пьяниц заставила Кавика сжать журнал крепче. То, что ему сказали держать его, наверное, должно было унизить. Вес на его шее. Колесо попало в выбоину. Уши Кавика ждали плеск воды, которой он мог защититься. Но ее не было. — Думаешь о чем-то? — сказал Таэл. О многом. — Панг был вашим человеком. Он бился за ассоциацию, и так вы ему отплатили? — Не мое дело — во что верил Панг. Он не мог молчать, испортил рейд. Люди, которые становятся проблемами сильнее, чем стоят в Жондури, пропадают. Желчь подступила к горлу Кавика. Слова, что этот город был лучше Бин-Эра, были чепухой. Он просто был сильнее организован. — Что будет с работниками? — У них семьи, мы не можем легко убрать их. И будет тяжело обвинить их в потерях товара, ведь он не были магами воды. Они пока что посидят в гауптвахте начальника порта, целые и невредимые, — Таэл постучал по стене кареты костяшками. — Если я правильно помню, у тебя нет семьи в этой городе, да? Кавик сжался в сидении. Он был свежим лицом, как он и Янгчен говорили. Полностью чистым. Ассоциации не нужно было переживать, что кто-то будет его искать. Он не касался свистка под туникой. Пока что. Его разум был полон вещей, как список товаров. Хоть он ничего не нашел, дважды осмотрев склад, что-то в бортовом журнале казалось недостающим кусочком для его миссии. Он пока не мог определить, что. Если он переживет ночь и свяжется с другими, он попытается описать содержимое по памяти. Если. Карета остановилась. Кавик слышал, как кучер снаружи спрыгнул и открыл дверцу. Таэл махнул ему вылезать первым. Кавик встал на дорожку, ведущую к роскошному двухэтажному дому. Окна, настоящие стеклянные окна, были яркими. Стрекот цикад-сверчков над лугом и мягкий стук страусовых лошадей вызывали мысли о ферме. Зверей убивали на фермах. — Внутрь, — сказал Таэл. — Книгу возьми с собой. Они поднялись к двери, которую Таэл открыл для него, как для почетного гостя. Кавик замер, думая, будет ли слышно свисток зубра из здания. Он взвесил вариант прыгнуть на мужчину сейчас и биться за жизнь. Его первый шаг в дом будет подходящим моментом, чтобы вонзить нож между его ребер. — Вы не идете? — спросил он. — Мне приказали остаться, — сказал Таэл. — Я — лишь скромный курьер. Босс-босс говорит, тебе нужно найти место, сесть и ждать. Сейчас или никогда. Кавик глубоко вдохнул и пересек порог. Дверь захлопнулась за ним. Он оказался в узком лабиринте роскоши. В тесноте сладко пахнущего деревянного коридора его ноги погружались в ковер, мягкий, как болото, дорогой сияющий кристалл с десятками граней висел сверху. — Ау? — попытался он. Ответа не было. Он двигался медленно, словно любая мебель, что ему попадалась, могла быть ловушкой. Сундук мог открыть пасть и проглотить его целиком, или он мог наступить на скрипучую половицу и провалиться в яму с шипами. Открыта была только одна дверь, и она вела в маленький кабинет. Он выбрал стул в углу и ждал, как ему и сказали. Его пульс стал трепетом крыльев стрекозы-колибри. Его утешало только то, что место было слишком красивым, чтобы убить его. Его труп будет бардаком. Звук шагов донесся от потолка. Хозяин дома спускался по лестнице над кабинетом. Кавик выпрямил спину. Его рот приоткрылся. Он застыл, склонившись, собирался встать, но не мог покинуть стул. В деревянном доме и на старом рабочем месте на нижнем этаже «Нукингака» Кавик узнал, что было возможно, когда ты знал человека, понять, кто поднимался и спускался по лестнице по звуку. Его отец был медленным тук-тук-тук, всегда замирал и устраивал вес перед следующей ступенькой. Его мать спускалась с шорохом, ведь всегда держалась за перила, если они были. Если нет, она вела ладонью по стене. А легкий стук, который вел от одной стороны лестницы к другой, словно источник шума замедлял спуск по горе, следуя по извилистому пути, принадлежал одному человеку в жизни Кавика. Дверь кабинета открылась, и вошел босс-босс ассоциации. — Привет, Кавик, — сказал его старший брат, Каляан. 27 ЗАКРЫТИЕ СДЕЛКИ Нет. Только это сказала Чайси на просьбу Хенше доставить Единодушие в Бин-Эр. Через сокола, а не гонца-человека. Сидао не вернулся. И не гений понимал, почему. Сидя в кабинете в Бин-Эре, Хенше скомкал крохотный свиток с ответом из одного слова и бросил его в сокола, принесшего послание, спугнув птицу. Сокол улетел раньше, чем ответное послание вложили в трубку на его лапе. Он ненавидел откровенное лицемерие Чайси о зверях, то, как она посылала исходящие письма, когда это ей было выгодно, но требовала личные визиты. Ему приходилось играть по ее правилам и в этот раз. Он тут же сложил сумки. Он убедил паникующих шаней, что все было в порядке, и он скоро вернется с решением их проблемы. «В порядке? — была их реакция. — В порядке?!» — он не видел, что поднимали баррикады? Части города отделялись? Поток товара упал вдвое! Говорили, Царь Земли был готов вмешаться!