Дальше нет места словам. Только секундный взгляд глаза в глаза. Все мои эмоции зашкаливают в момент погружения в жаркое, мокрое, трепещущее тело моей девочки. Синхронный шумный выдох и стон в унисон. Все мои осязательные чувства концентрируются в одной лишь точке, там внизу, где сейчас соединяются наши тела. Где каждое движение, каждый пока еще легкий, едва ощутимый толчок, что позволяет проникнуть глубже, заставляет отключиться от внешнего мира и стонать в голос от накатывающих волн удовольствия, в ожидании и предвкушении нестерпимого удовольствия. Сквозь почти закрытые веки наблюдаю за Настей. Она, запрокинув голову назад, гортанно стонет. Блядь, это самое красивое пошло-развратно-эротичное зрелище. Почувствовав, что Настя полностью расслабилась и уже не сжимает меня так сильно, крепче сжимаю ее бедра и начинаю насаживать ее на себя. Хочется, конечно, пожестче, но я торможу себя, помня о ее “нежном” положении и о том, что у нас долго не было секса. Толчок… Стон… Толчок… Хрип… Впиваюсь в Настины губы жадным поцелуем и ускоряюсь. Малышка начинает сокращаться на моем члене, утягивая меня за собой. Не прекращая движений, бурно кончаю в нее, наслаждаясь тем, как Настя буквально выкачивает из меня остатки спермы. – Я люблю тебя, малышка, – срывается с моих губ и я, так и оставаясь внутри Настиного тела, прикрываю глаза, укладывая любимую удобнее на своей груди и прикрыв нас пледом, что лежит рядом. Все разговоры потом. Сейчас только наш маленький мир на двоих. Точнее, уже на троих… Глава 28 Настя – Нет! – вот же блин! Утро так прекрасно начиналось, пока Яр не начал настаивать на том, чтобы покинуть этот замечательный домик и вернуться к нему в квартиру. Мы провели тут просто потрясающую неделю. Неделю ведь? Я в днях совершенно запуталась. Знаю только то, что каждый из них был наполнен нежностью, страстью, любовью и сексом. Да, было много… Много секса. После того, как мы все обсудили и решили наши проблемы с недопониманием и излишней импульсивностью и эмоциональностью, ну это со слов Яра, конечно, он отвез меня в больницу, где у меня взяли всевозможные анализы и проверили все, что только можно было. Итог такой, что со мной и малышом все хорошо и близость с Яром не только не под запретом, но и очень даже рекомендована, чтобы угомонить мои бушующие гормоны. Стоило моему мужчине услышать это, как на его лице расцвела настолько порочная, похотливая даже, улыбка, что я поняла – мне не убежать от него. Догонит. Догонит и залюбит. Так и случилось. И было все так классно и здорово, а теперь вот это вот все и прямо с утра! – Я сказала нет! Я не поеду и не стану жить там, где ты трахался со своей Леной! – и да, меня до сих пор коробит и разрывает на части от ревности! – Блядь, Настя! Что ж ты такая трудная-то! – сокрушенный вздох и грозный взгляд. – Ах, трудная?! Трудная? – меня прорывает. Гормоны, чтоб их! Порой, сама понимаю, что достаю Яра так сильно, и как он бедненький терпит, но ничего с собой поделать не могу. Как сейчас, например. Но не могу! Не поеду туда! – Вот и вали к своей Лене! С ней же легко! – отворачиваюсь к стенке и начинаю рыдать, как ребенок. Обидные слезу жгут щеки, но остановиться у меня не получается. – Малыш, – тихий шепот на ушко и нежный поцелуй запускают толпы мурашек по моему телу. Не могу не реагировать на хриплый голос Яра. Это какой-то гипноз… – Ну чего ты? Мне не нужна никакая “лёгкая” другая. Мне нужна только ты. Трудная, вредная, порой невыносимая просто, – я дергаюсь в его крепких объятиях в попытке развернуться и наградить этого гада самым свирепым своим взглядом, но, естественно, у меня ничего не получается. Крепко держит, зараза. – Тихо, не дергайся. Все равно не отпущу, – едва слышный смешок и снова поцелуй, – и да, ты еще та фурия, но! Ты моя фурия! Самая любимая, – поцелуй, – самая родная, – еще один, – самая красивая… Самая лучшая… Моя… Я начинаю успокаиваться. Слезы высыхают и тихие всхлипывания сменяются мурлыкающими стонами, срывающимися с моих губ. Яр очень нежный и ласковый. Кажется, что с того момента, когда он узнал, что я ношу под сердцем нашего малыша, он стал каким-то более расслабленным, чаще улыбается. Будто груз страха и сомнений сошел с его массивных, сильных плеч. Я задумывалась над тем, почему он был таким серьезным, постоянно хмурым и напряженным. И даже как-то спросила его об этом. На что получила совершенно неожиданный ответ: из-за меня! Оказывается, он боялся, что я в какой-то момент передумаю и снова исчезну из его жизни. Сначала я, конечно, удивилась подобной глупости, но вот потом крепко задумалась. Ведь, по сути, я испытывала те же страхи. Особенно, в свете той пикантной ситуации, что произошла с нами и что по-прежнему грызет мою душу. Конечно, мы поговорили более детально по этому поводу. Я не хотела, но Ярослав настоял, потому что ему казалось, что если не обсудить все это со мной, то это будет меня преследовать и мучить, а волноваться мне нельзя. Вот и обсудили. Яр подробнее рассказал мне о том, как встретился с Еленой и Геннадием, ее бывшим супругом, а ныне будущим супругом снова. Насколько я поняла, Яр к нему даже уважением проникся, потому что как бы Геннадий хорошо и трепетно не относился к своей избраннице, он все же не одобрил ее поступка и даже извинился перед Яром за нее. И я, конечно, рада, что мы все выяснили, рада, что поговорили, но тот факт, что Елена знала, где Яр живет и на правах хозяйки ворвалась тогда к нему в квартиру, гложет меня и не позволяет так просто сорваться из этого уютного места и вернуться в квартиру к Яру. Он говорит, конечно, что это наша квартира, наш дом, но я теперь не ощущаю его таковым. Будто та неприятная сцена и присутствие другой женщины так, его женщины, пусть и бывшей, осквернили наше уютное местечко. А ведь он говорил, что не приводил туда никого из своих временных пассий… Неприятненько… – Яр? – М? – А где Антон? – руки мужчины, что буквально несколько назад дарили мне невероятное блаженство, а потом нежно обнимали, сейчас напрягаются и нервно сжимают меня в крепких тисках. – Зачем он тебе? – голос тоже напряжен, – соскучилась уже? – Милый, не сходи с ума, пожалуйста, – поворачиваюсь и прижимаюсь к его сжатым в одну тонкую линию губам. Чуть расслабляется. – Я просто спрашиваю. Волнуюсь за него. Просто он… Мы так и не поговорили после того, как он… – Сделал тебе предложение? – Яр срывается на крик. Задела его та ситуация. Я знаю о драке между ними. Знаю, что их обоих вызывали в управление для выяснения обстоятельств драки и обязали посещать психолога на протяжении двух месяцев, чтобы окончательно подтвердить и свою проф квалификацию, и возможность продолжать работать в одной команде. Яр был категорически против психолога, уверяя, что и так все нормально. А вот ненормально! – Волнуется она… Или, может, согласиться хочешь? – Солнышко, – говорю намеренно спокойным и ровным голосом, понимая, что ситуация с Тошиным предложением до сих пор его жестко триггерит, – ты сейчас кричишь на маму своего малыша… – после того, как Яр, услышав это, резко замолкает и старается успокоиться, уже не получается сдержать улыбки. И мой красавчик, несмотря на прикрытые глаза, конечно же, замечает это. – Ах ты манипуляторша мелкая! – громкий, искренний смех все же приятнее, чем ругань. – Нашла мое слабое место и теперь пользуешься этим? – Да! – И даже не отрицаешь этого? – Не отрицаю! – А по жопке своей аппетитной получить хочешь? – резко переворачивает меня на живот и я получаю легкий шлепок по едва прикрытой трусиками попке. – Вот нахрена они тебе, а? – это Яр о трусиках. Бесится, что я сплю в них, а мне нравится его бесить. Потому что потом происходит то, что и сейчас… – Замужняя девушка, – захватывает пальцами предмет его недовольства и начинает медленно стягивать вниз, – должна спать с мужем, – голос становится более хриплым. Мой мужчина снова возбужден. Боже, мы никогда не вылезем из этой кровати! Хотя, технически, это диван, но кого это… Ох… – абсолютно голенькой… На этом моменте Ярослав впивается губами в одну из моих ягодиц, слегка прикусывает, отчего я визжу и смеюсь, а потом голос срывается на стон, потому что мой любимый внезапно проводит языком по моей промежности, собирая выступившую на нижних губках влагу. – Я-я-яр-р-р… – стону в голос от прошивающего все тело удовольствия. Могз напрочь отключается, я улетаю в нирвану. С ним всегда так… Только так… После очередного сеанса “сексуальной терапии для беременяшек”, как в шутку называет это Ярослав, я просто выключаюсь. Щелк и темнота. Просыпаюсь я одна. Тело немного ломит, а низ живота сладко ноет от пережитых оргазмов, но я не жалуюсь. Я счастлива. И счастлива я ровно до момента, пока в дальнем углу комнаты не замечаю сумку. Дорожную сумку, судя по всему, с вещами. Неужели он поступил по-своему и насильно увезет меня отсюда в квартиру, в которую я пока не готова переезжать? Злость и разочарование разливаются на душе так, что аж во рту горько становится и начинает тошнить. Два дня меня не тошнило, а тут снова. Срываюсь с дивана и бегу в ванную, не заморачиваясь даже насчет одежды. Вот в чем была, в том и бегу. Короче, в чем мама родила, но мне плевать. Плевать, потому что тошнит и терпеть нет сил. А еще от обиды. Ну как он мог?! Заперевшись в ванной, падаю на колени, едва не разбив их в кровь, и меня выворачивает наизнанку. На глазах тут же выступают слезы, но я пока не могу понять причиной их служит тот факт, что я опустошаю свой желудок или же обида на любимого мужчину, что так эгоистично принял решение за нас двоих, забив на мои просьбы? – Малыш? – тихий стук в дверь отвлекает меня от моего весьма занятного времяпрепровождения. – Отстань, предатель! – злобно шиплю, поднимаясь и включая воду, чтобы умыться. Потом все же решаю, что я хочу принять душ и забираюсь в кабину. Включив нужный мне напор воды и отрегулировав температуру, встаю под теплые струи воды. Прикрываю глаза и пытаюсь не заплакать. Сколько я так простояла? Минуту? Пять минут? Десять? Не знаю. Но в какой-то момент я чувствую на себе крепкие руки, что прижимают меня спиной к мокрой обнаженной груди. Большие теплые ладони ложатся на живот, полностью прикрывая его будто в защитном жесте, и меня снова прорывает. Слезы катятся по щекам, но Яр ловит их языком и губами, не позволяя воде растворить и смыть их с моей кожи. – Так что там за тема с предателем? Когда я успел им стать? – Ярослав спрашивает так тихо, но я слышу даже сквозь шум падающих на нас струй воды. – Ты собрал мои вещи и собираешься меня увезтитуда! – заявляю обиженно, но при это все же подставляю шею под жалящие поцелуи. Ну, а зачем я буду отказываться от ласки? Я же девочка! Я хочу. – Я не собирал, – теряется на мгновение, но потом продолжает. И вот почему-то мне кажется, что теперь он улыбается. – Я видела сумку! – Какая ты наблюдательная! И как она тебе? Понравилась? – Ты издеваешься? – разворачиваюсь в его объятиях и заглядываю в его хитрющие глаза, в которых уже вовсю пляшут смешинки. Смешно ему! – Ни в коем разе! Как я могу издеваться над своей любимой девочкой?! – притворное изумление отражается на его красивом лице, покрытом капельками воды. Боже, он прекрасен! Такой большой… Сильный… Красивый… А кожа?! Хочется провести по ней языком, чтобы взорвать свои рецепторы его неповторимым вкусом! Так, стоп! Куда меня понесло?! Нимфоманкой какой-то становлюсь, честное слово… – Земля вызывает Кострову… – Я еще не Кострова и с учетом того, что ты натворил, могу и не стать ею! – специально его бешу, – передумаю и все! – Кто бы тебе позволил “передумать и все”! – кривляется и коряво пародирует мой голос и мне почему-то так смешно становится, что я даже забываю из-за чего дуюсь на него. – Нет у тебя больше возможности передумать. Это понятно? – Посмотрим… – Я тебе “посмотрю”... Коза вредная! – вроде, кричит на меня и старается выглядеть суровым, но вижу, как он едва сдерживается, чтобы не засмеяться. Самого торкает наша маленькая перепалка. Вот только одного не пойме, чего он так спокоен-то? Он же виноват! Или так уверен в своей правоте? – Так что там с сумкой? – Ты собрал мои вещи… – Не собирал. – А чьи тогда там вещи? – непонимающе смотрю на него. – Мои. – Твои? Серьезно? Я просила его пока перебраться сюда, пока не будет завершен ремонт в доме, который строит Яр для нас. Он рассказывал мне о нем в самом начале, когда мы решили быть вместе. Говорил, что строит его для нашей семьи. Там, конечно, работы еще много, но месяцев за пять-семь он будет закончен. До рождения малыша мы уже сможем туда переехать. Я понимаю, что Яру неудобно каждый день ездить в управление в город из этой небольшой деревеньки. Неудобно проводить лишний час в дороге, когда этот час он мог бы поспать, но все же просила его об этом, потому что мой организм всеми силами сопротивлялся решению вернуться в квартиру. Этот разговор состоялся позавчера, когда мы нежились в постели, а уже сегодня он съездил за своими вещами. Ну какой же он лапочка! – Ты снова плачешь? – улыбаясь, спрашивает Ярослав, когда я прячу лицо у него на груди. – Угу… – Почему? – Потому что ты у меня самый лучший и я просто рада, что ты услышал меня и решил остаться тут со мной. – Это же было очевидно! Я без тебя не могу, малыш. – И я без тебя не могу. – Сильно надо поплакать? – Угу. – Точно только от счастья? – Угу… – Ну тогда поплачь немножко, а я тебя пока пообнимаю. Мне тоже очень это надо…