– Отлично получилось, кстати, – Егор щелкает меня по носу, как делал это с давних времен, когда я была совсем маленькой девчонкой. – Далеко пойдешь, манипуляторша. Все, забирай, Отелло! Отелло? Это он Яру, что ли? Поворачиваюсь и снова натыкаюсь на бешеного Кострова. Что опять не так-то?! Надо бы ему валерьяночки попить курс, а то и два. Совсем нервишки расшатались у мужика. Схватив меня за локоть, не самым аккуратным способом, конечно, но возмущаться сейчас – это чистой воды самоубийство, ведет меня к машине. Молчит. Меня начинает напрягать его молчание. Лучше бы орал на меня, а то так фиг знает, чего от него ожидать. В машине тоже молчит до самого дома. Прорывает его уже в квартире. Стоит только двери захлопнуться, как на меня налетает ураган! Яр прижимает меня к стене всем своим телом. Я чувствую, как мне в живот упирается его напряженный член. Он смотрит мне в глаза и я понимаю, что это конец! Конец его выдержке и контролю. На меня сейчас смотрит совершенно обезумевший Ярослав. Я молчу, чтобы не спровоцировать его еще сильнее. Хотя, куда уж сильнее! Между нами и так воздух уже искрит и потрескивает. Яр рвано дышит. Он настолько близко от меня, что я вдыхаю каждый его выдох. Несмотря на ситуацию в целом, на мое положение в данный момент и состояние Яра, я все же нахожу это странно возбуждающим. На меня все это действует словно мощнейший афродизиак, впрыснутый прямо в кровь. Каждая клетка моего тела пульсирует. Организм работает на пределе. Кожа пылает. Кажется, проведи Яр по мне рукой, я вспыхну. От частого прерывистого дыхания сохнут губы. На автомате облизываю их и по привычке закусываю нижнюю. Этот жест привлекает внимание Ярослава. По его расширенным зрачкам, заполонившим всю радужку, понимаю, что вот он, тот самый триггер… Спусковой крючок, что активирует в Яре режим безумия. Он грубо набрасывается на мою шею и всасывает нежную кожу. Затем прикусывает ее и снова всасывает, наверняка, оставляя на ней яркий след. Будто свое клеймо на мне оставляет. – Моя! – рычит мне прямо в губы и затягивает меня в глубокий, развратный поцелуй. Глава 10 Яр Настя дрожит. И эта ее дрожь – самое сладкое доказательство ее возбуждения. Она хочет меня также, как и я ее. Противится, упрямится, но хочет. Знаю, что любит. Это видно в каждом ее взгляде на меня, в каждом прикосновении. Тогда к чему все эти игры, не пойму? Нахрена приплетать этих двух балбесов? Рычу ей в губы, покусываю их. Бесит, сучка! Как же она меня бесит! Придушил бы нахрен, да только сам потом подохну ведь без нее! Угораздило же вляпаться в малолетку! Наглую, своенравную, бесячую малолетку! – Сучка! – хриплю, едва прерываю поцелуй, чтобы позволить Насте вдохнуть. – Нахера все это устроила, а? – со всей дури луплю рукой по стене вблизи ее лица. Она вздрагивает и шире распахивает глаза. – Ты что творишь? – вспыхивает за мгновение. Бестия! – Какого черта вообще происходит?! Ты совсем обнаглел, Костров? – бьет меня своими маленькими кулачками в грудь, а мне и такая ласка от нее приятна. – А ну отвали от меня! – Мечтай! – заявляю, грубо прижимаю к себе и сминаю ее попку, обтянутую джинсами. Сорвать бы их с нее. Один хрен, ни черта не скрывают. Только мужиков распаляет своими шмотками. Вот, двое уже повелись! Вспоминаю разговор с Ромычем и Макаром. Блядь, чуть с катушек не слетел, когда Мак высказал свое гребаное мнение о том, какая Настя стала “клевая девчонка” и что он всерьез задумывается с ней замутить. Как не убил его, сам не понимаю. Благо, Ромыч стоял рядом и что-то такое прочел в моих глазах, что тут же осадил брата. А меня еще долго штормило после этого. Пока заполнял отчет по командировке в отделе кадров, пока шел в кабинет к командиру. И вот, вроде, в пылу привычного спора с Настей в кабинете у Егора меня немного отпустило. Пока Егор не отдал Насте телефон с номерами для экстренной связи, среди которых оказались и номера ребят. Меня снова накрыло. А потом эта коза сама заговорила о Ромке с Макаром. Типа свалит к себе на дачу, а эти два брата-акробата будут ей продукты возить, да развлекать ее там. Жить она со мной, видите ли, не хочет! Это стало последней каплей. Еле дотерпел до дома, чтобы высказать ей все. Думал, придушу прямо у двери, а вышло… Вышло то, что чуть не трахнул ее там же… Остановился лишь потому что вдруг понял каким мудаком буду выглядеть в ее глазах, если не тормозну и возьму ее там, где мы стоим – в коридоре у стены. Она ж не девка проходная. Она моя… Моя! Но, блядь, какого хера эта “Моя” вдруг тянется к другим мужикам?! Что за тяга к Макару с Ромой? – Какого хрена у вас с Маком происходит? – ору на нее, срывая злость и неудовлетворение. – Чего? – удивляется, – Совсем крыша поехала? С чего вдруг такие вопросы? – Так ты ответь, а не юли! – А я должна отчитываться перед тобой о том, что меня связывает с другими мужчинами? – еще и дерзит коза! Знает же, что с огнем играет. Видит и все равно продолжает. Понимаю, что давить бесполезно, в позу встала. Надо мягче. Может, тогда услышу ответ на свой вопрос. – Не отчитываться, – сбавляю обороты, – просто ответь, прошу. Я сегодня другу чуть рожу не разбил за то, что он сказал. И тут еще ты темнишь… – прижимаюсь лбом к ее лбу, смотрю в глаза, ищу там ответы. – Так это из-за него ты все это здесь устроил? – злится. Только в глазах помимо злости еще и разочарование таится. – Что он сказал тебе такого, что ты с катушек слетел, психопат? – Мак сказал, что ты классная девчонка и он намерен начать за тобой ухаживать, – скрипя зубами сознаюсь. Жесть. Проговорил это вслух и сам понял ответ на свой вопрос. Нет у них ничего, раз он только “собирается”. – Я ревнивый идиот, да? – Есть такое! – Настя смеется, протягивает руки и обнимает меня. Сама. Кайф. – Хочешь правду? – говорит шепотом, я киваю. – Между мной и Маком ничего нет и никогда не было. Как и с его братом. Так, болтали и угорали, в основном, когда вы все тусили с Мишей. Ничего более. – Спасибо, – говорю и прижимаюсь губами к ее нежным губам. Не отталкивает, поддается. – Хочешь тоже правду? – Угу, – соглашается, но не спешит отстранятся от меня, гладит своими губами мои. Бля, нежность запредельная. Можно мне застыть в этом моменте и остаться тут подольше? Но, спустя мгновение, Настя все же отстраняется от меня и смотрит вопросительно, ожидая той самой “правды”. – Все, что тут только что произошло, это не из-за Мака, – считаю нужным прояснить ситуацию, чтобы Настя не напридумывала себе всякой херни. У нее фантазия ого-го, а мне потом снова разгребать. – Точнее, не только из-за него. Из-за тебя… Из-за меня… Из-за нас! Не мог больше сдерживаться. И так был на пределе. Столько времени проводить практически наедине с девушкой, которую люблю и адски хочу, но она все никак не сдается и не подпускает к себе… – сам не замечаю, как перехожу на хриплый шепот, глажу лицо своей девочки ладонями, постепенно переходя на нежную шею, – а тут еще друг делится своими намерениями в ее адрес… – Понятно… – также тихо отвечает Настя, подставляясь под ласку, словно кошечка. – Настюш… – М? – глаза прикрыты. – Разреши, малыш? – Что разрешить? – Разреши тебя любить, маленькая? Хватит бегать, а? Мучаешь же не только меня, но и себя. Позволь уже “нам” случиться… – не дожидаясь ее ответа, снова целую. Теперь не грубо, не властно, как было до этого. Я немного успокоился и теперь хочу, чтобы девочка почувствовала всю мою нежность, на которую я способен. Только для нее. – Страшно, Яр… – Чего боишься, Настюш? – Тебя… Я боюсь тебя. Вот это новости! Стою в ступоре. Настя ловит этот момент, подныривает под мою руку и выбирается из моего капкана. Отходит от меня на пару шагов, а чувство, что на другую планету умотала. Так и хочется вернуть обратно, на свое место. Стоит ведь только протянуть руку и… Но я стою, не двигаюсь. Давить нельзя! Хватать нельзя! Будем разговаривать! Снимаю куртку, вешаю в шкаф, разуваюсь. В пылу нашей небольшой пикантной сцены даже не подумал о том, что все еще в кроссовках и верхней одежде. Настя тоже еще в куртке. Подхожу к ней медленно и аккуратно, чтобы не спугнуть. Захожу за спину, кладу руки ей на плечи. Она вздрагивает. Стягиваю с нее куртку, стараясь не прикасаться к ней, чтобы не нервировать ее еще больше. И так вон всю трясет. Я понимаю, что она имела в виду, сказав, что боится. Сам понимаю, что косяков за мной много. Но как ей объяснить, что тогда по-другому поступать я не мог? Ладно, разберемся. Будем действовать по ситуации. Беру Настю за руку, молча веду в гостиную. Напрягается, останавливается и пытается выхватить свою руку. – Я не пойду! – заявляет взволнованно и даже немного испуганно. – Куда ты не пойдешь? – реально не понимаю ее напряга. – В спальню… Я не пойду с тобой в спальню! – Я тебя туда и не тащу, – подхожу и обнимаю ее. Риск, говорят, благородное дело. Вот и я рискнул. Обнял и меня не оттолкнули. Наоборот, Настя прячет личико у меня на груди, обнимает в ответ. – Малышка, давай поговорим, а? Я понимаю, что много чего натворил и у тебя есть полное право мне не доверять и бояться прыгать в этот омут под названием “отношения и брак”... – Брак? – слышу удивление в ее голосе. Настя поднимает голову, встречаемся взглядами. Есть контакт! – Ну, а ты думала!? – подмигиваю, чтобы немного разрядить обстановку. Всерьез задумываюсь над тем, а не перейти ли мне в саперы? Опыт обезвреживания бомб замедленного действия у меня будет огромный. Настя мне его обеспечит. – Я был серьезен, когда говорил, что ты моя. Когда говорил, что строю для нас дом. Не для себя и какой-то там девушки в будущем, а для тебя и меня, для нашей семьи. – Настя продолжает смотреть на меня и внимательно слушает. Кстати, уже и не выглядит как загнанный зверек. Немного расслабляется в моих объятиях. Смелею и начинаю поглаживать ее по спине, с каждым движением спускаясь все ниже… Хочу! Хочу снова вернуть ту возбужденную, чувственную малышку, что полыхала от желания там, в коридоре. – Я прошу тебя дать мне шанс… Дать нам шанс! Ты же знаешь, что по отдельности мы не сможем быть по-настоящему счастливыми. Только вместе. Так доверься мне… – наклоняюсь, практически прижимаюсь к ее губам в надежде, что не оттолкнет. – Не бойся, доверься мне, Настюш… Я не подведу. – Обещаешь? – робко спрашивает моя девочка. – Клянусь! – говорю и, наконец, целую желанные губы. Настя не сопротивляется, отвечает на поцелуй. Ее язычок проходится по моим губам, даря невероятную ласку. Казалось бы, не самый пошлый жест, но член готов порвать штаны. Притягиваю свою любимую девочку к себе максимально близко. У меня тело совершенно отказывается подчиняться мозгу. Мозг кричит “аккуратнее, не спугни!”, а руки бесстыдно трогают, гладят, мнут желанное тело, податливо подставляющееся под мои не самые нежные сейчас прикосновения. Тихий Настин стон срывает к чертям все барьеры. Подхватываю ее под попку, она тут же крепче цепляется за мою шею и обхватывает меня ногами. Одной рукой придерживаю ее за талию, другой фиксирую затылок и, не прерывая поцелуй, на ощупь, не глядя, иду в сторону спальни. Да, знаю, Настя не хотела туда идти. Но не в гостинной же продолжать… Ногой открываю дверь спальни, подхожу к кровати и аккуратно укладываю на нее свою драгоценную ношу. В спальне полумрак, но мне отчетливо видны Настины испуганные глаза. Черт! Неужели поспешил? Но ждать я уже просто не мог! Ну это же издевательство какое-то! Я уже руки себе стер дрочить в ванной по три раза в день! Так себе, конечно, оправдание. Но, как говорится, что имеем… Чтобы не дать Насте возможности передумать, падаю рядом с ней на кровать и вновь припадаю к ее губам. Подмяв под себя, целую жадно, рязвязно. Распаляю Настю так, чтобы у нее и мысли не было остановить меня. Знаю же, что и сама хочет. Тело ее не просто говорит за нее, оно кричит! Чувствую, как Настя расслабляется подо мной, гладит меня по спине и затылку. У меня мурашки от того, как она, запустив руки под мою футболку, проходится ноготками по моей коже. Бля, да я готов только от этого кончить. Но рано! Рано! Нехотя отрываюсь от сочных розовых губ, что припухли от поцелуев. Уверенно смотрю Насте в глаза и расстегиваю сначала пуговицу на ее джинсах, затем и молнию. Медленно веду бегунок вниз, давая ей возможность меня остановить. В душе, конечно же, надеюсь, что она не тормознет меня. Но… – Постой! – Настя хватает меня за руки, останавливая. Нервничает, закусывает нижнюю губу и взволнованно смотрит на меня. – Подожди, Яр, Яричек… – шепчет. – Малышка, – торможу себя и не даю себе психовать. Это же Настя, моя девочка. Понятно, что волнуется. Значит, надо успокоить. – Ну чего ты так напряглась вся, – возвращаюсь к губам. Ласкаю и нежно целую, ловлю ее шумное, рваное дыхание. – Я люблю тебя, девочка моя. Меня сейчас просто разорвет, если я не окажусь в тебе. И это будет на твоей совести! – кусаю ее за ушко, а Настя тихо хихикает. Снова расслабляется в моих руках. – Ах, тебе смешно? – еще укус и тут же зализываю его, наблюдая, как нежная кожа покрывается мурашками. – Ай, щекотно, Яр! – смеется, а сама подставляет шейку под мои губы. – А-а-ах… – а вот это уже был стон. Да такой томный, хриплый и порочный, что у меня сердце удар пропустило. – Ну так что? Будешь брать грех на душу, м? – просовываю руку под ее футболку, поглаживаю животик, дохожу до груди, слегка сжимаю. – Что-то не хочется мне так грешить… – Это значит “да”? – приподнимаюсь, смотрю ей в глаза. Там уже нет страха, там желание… – Можно? – Да… – резко стягиваю с нее футболку, бросаю на пол, следом летит лифчик. У меня руки трясутся от предвкушения. Сам себе завидую, что вот уже через несколько минут я окажусь внутри той, о ком бредил и мечтал столько лет. Тянусь к молнии на джинсах… – Подожди! – да ну нахрен! Снова? – Ты смерти моей хочешь? – припадаю лбом к ее животу и в буквальном смысле выстанываю свой вопрос, потому что яйца уже просто ноют дикой болью от накопившейся спермы, а член ломит от стояка и невозможности получить разрядку. А эта застранка смеется! – Мы, кажется, уже обсудили, что я такой грех на душу брать не стану, – поглаживает меня по лицу, когда я поднимаю голову и смотрю на нее. Снова волнуется. – Просто… просто я сказать хотела… – Что? – спрашиваю тихо, чтобы не спугнуть, потому как там явно какое-то важное откровение будет. – Я слушаю, Настюш. – Я… – мнется, закрывает лицо ладонями и сквозь них я слышу то, чего вообще не мечтал от нее услышать. – Я тоже тебя люблю… Просто решила, что ты должен знать. – Хм… я хоть и знал это, – подтягиваюсь выше, аккуратно отвожу Настины ладони от ее милого личика, – но все же услышать от тебя в сотни раз приятнее. Люблю тебя. А дальше я просто даю себе полный карт-бланш. Точнее, его мне дала Настя своим признанием. Я лишь его реализую. Спускаюсь поцелуями от Настиных губ к шее, плечам. Ниже… У нее просто охренительная, умопомрачительная грудь! Втягиваю в рот один сосок, Настя стонет, выгибается мне навстречу. Второй рукой массирую другую грудь, продолжая ласкать языком, посасывать и покусывать первую. Подарив смачный поцелуй второй груди, наконец, добираюсь ниже. Джинсы… Дабы снова не услышать “Постой”, просто срываю их к хренам вместе с трусиками. Настя ошарашенно ойкает, но ее “Ой!” сменяется сладким, томным “Ах!”, когда я наклоняюсь и провожу языком по ее мокрым складочкам, собирая влагу. Она такая мокрая там и вкусная… Осознание того, что Настя течет от моих ласк, от того, что желает меня, напрочь срывает башню. Несколько раз щелкнув языком по напряженному клитору, отстраняюсь под ее разочарованный вздох. Но лишь на минуту, чтобы стянуть с себя всю одежду.