— Он был с вами, когда прибыли наши берги, — возразил Скелет. — Ты имеешь в виду Минхо? — спросила Триш. — Ненормального парня, который вылез из реки с дубиной и ударил Летти по голове? Того, что пришел к мосту со своей бабушкой? Скелет с Оранж ошалели от такого количества вопросов. — С бабушкой? — недоуменно повторил Скелет, как будто это было самое непонятное слово за весь разговор. — Давайте быстрее, — сказала Оранж. — До Аляски осталось всего пара часов, так что вам лучше поторопиться. — До Аляски?! — в один голос воскликнули Айзек, Триш и Садина. — Хватит вопросов, — скомандовала Оранж. — Не до того. Приведите себя в порядок, сходите в туалет. Даем пятнадцать минут. Мы будем ждать у двери. Айзек и остальные встали, со стонами потянулись. Садина указала на черный сверкающий материал, обхватывающий тело Оранж как вторая кожа. — А что у вас за странные пижамы? Ребята, вы их когда-нибудь снимаете? Оранж нахмурилась, а Скелет снизошел до объяснения: — Это артиллерийские костюмы. Немногие Сироты умеют их носить и знают, как пользоваться. Мы прошли специальное обучение. Может, и вы когда-нибудь станете такими же крутыми. Интересные штуки, особенно на практике. Главное, чтобы не пришлось ими пользоваться всерьез… Он замолчал, видимо, пожалев, что открыл рот. — Это требует большого мастерства, — добавила Оранж, как бы подразумевая, что ни один из них не владеет нужными навыками. — А что в карманах? — спросил Айзек, разглядывая выпирающие удлиненные вздутия на руках, ногах и туловище. Оранж ответила снисходительно: — А сам как думаешь? Не зря же называется «артиллерийский костюм»! — У нас на острове артиллерии нет, — ответила Триш. — И бергов или гигантских машин с шипованными колесами тоже нет. Айзек ничего не понял. Что за удовольствие — ходить с карманами, набитыми взрывчаткой? Опасно ведь! — Артиллерия… — задумчиво произнесла Садина. — Так вы что, типа ходячие бомбы? Вами выстреливают из пушки? Скелет хотел было что-то сказать, но Оранж его перебила. — Довольно! Больше никаких разговоров. У вас десять минут, так что я бы на вашем месте поторопилась. — Ты же говорила пятнадцать? — заметил Айзек. — Пять из них вы уже потратили. Приступайте. И не волнуйтесь, мы… ваши друзья. Все будет хорошо. Рыжая и унылый парень с искривленным носом вышли из комнаты и закрыли дверь. 7 Джеки Сирота — он настаивал, чтобы его называли так, потому что имя Минхо могло навлечь на него беду, — задал ей множество вопросов. Самых обычных: о жизни на острове, о корабле, о Клеттер, обо всех, кто прибыл с острова. Джеки рассказала ему все, о чем он спрашивал, потому что это казалось не слишком важным. А когда дело дошло до Садины, которой он особенно интересовался, Джеки честно призналась, что ничего не знает. Она действительно не знала. Допрос получился какой-то странный. Сирота не слишком старался, будто его вообще не волновали ответы. Он широко открывал глаза, щурился, наклонял голову набок, теребил свои руки. Джеки догадывалась, что он на что-то намекает, но в конце концов пришла к выводу, что либо у парня серьезные неврологические проблемы, либо, возможно, он не заодно с людьми, которые их захватили, и пытается показать, что он на ее стороне. А у Джеки были свои цели: узнать все, что можно. Если для этого надо подружиться с сироткой, она не против. Когда парень открыл рот для нового вопроса, Джеки протестующе подняла руку. — Нет. Если хочешь, чтобы я продолжала, то мне тоже нужны кое-какие ответы. Похоже, ему это не понравилось. Он стрельнул глазами на дверь, точно боялся, что дерзость девушки не останется безнаказанной, однако ничего не произошло. Ладно, — сказал Сирота. — Спрашивай. Правда, я не обо всем имею право говорить. Предупреждаю. Она перешла к делу. — Откуда ты? И эти люди, на которых ты работаешь? — Мы из Остатков нации, — помолчав, сказал он. — Наша цивилизация посвятила себя борьбе со Вспышкой во всех ее проявлениях. А также с Божеством, которое хочет при помощи Вспышки превратить людей в совершенно другой вид. Эта война длится десятилетия. Собственно, не то чтобы война, а… философская битва, что ли. — По-моему, теперь она не только философская, — покачала головой Джеки. — Да, похоже на то, — смутился Сирота. — Расскажи мне больше о Божестве. Оно что, как настоящий бог? И как изменилась Вспышка с тех пор, как впервые вспыхнула? Сколько существует ее видов? Они все смертельные? Сирота вдруг закашлялся и кашлял очень долго, прикрывая рот. Джеки подумала, что он притворяется, притом неудачно. — Извини, мне нужен перерыв, — проговорил наконец Сирота. — В туалет приспичило. Тебе не надо? До нее впервые дошло, что всеми этими странными ужимками он пытается что-то сказать. И сейчас совсем отчаялся, не зная, как ей объяснить. — Вообще-то да. Жутко хочется по-маленькому. — Тогда пошли. Тут недалеко. Он открыл дверь. Они прошли футов десять по узкому коридору до другой двери. Собираясь ее открыть, парень наклонился к ней, задев носом ухо. — Нельзя позволить им добраться до Аляски, там будет поздно. Она заключила его в объятия, надеясь, что любой, кто увидит, подумает, что они подружились во время допроса. В школе им рассказывали о явлении, которое называется стокгольмским синдромом, когда пленник сближается с похитителем, и сделала на это ставку. — Ты хочешь вытащить нас отсюда? — Да. — Меня и моих друзей? — Я постараюсь. То есть мы. Понадобится твоя помощь. Нужно успеть за час, иначе ничего не выйдет. — Ладно, — сказала она, не понимая, можно ли доверять этому странному парню, который называет себя Сиротой. — И что дальше? — Двое моих друзей летят на другом берге. Я не знал, что так получится. Это все меняет. У нас есть шанс. Рокси тоже там. Просто будьте готовы. Он быстро отстранился, посмотрел на приближающегося по коридору мужчину и произнес гораздо громче и слишком официальным тоном: — Мы ценим твою готовность помочь. Хочешь пойти первой? Джеки не сразу сообразила, что он имеет в виду туалет. Поблагодарила кивком, открыла дверь и вошла. Она и вправду хотела по-маленькому. 8 Айзек Айзек и сам не понимал, как относится к Скелету и Оранж, однако охранники со смешными именами неизмеримо выросли в его глазах, когда поставили перед ним тарелку с дымящейся горячей едой. Мясо, бобы, какая-то синяя картошка. Ему было все равно, что есть — хоть кузнечиков. Он съел все, что дали, и жадно выпил воду из металлической чашки. Это был своего рода праздничный обед: кроме него, за столом сидели Садина и Триш, Тимон, весь в синяках, и Летти с перевязанной головой. Никто из них ни разу не посмотрел Айзеку в глаза. За обедом присутствовали также Карсон и Лейси, их друзья с западного побережья, и, как ни странно, женщина, которая так долго простояла на мосту. Рокси. Джеки и Доминика не было. И Миоко. Отсутствовали также миз Коуэн, старик Фрайпан и Вильгельм с Альваресом. — Где остальные? — спросила Садина, не обращая внимания на Айзека, который запихнул в рот огромный кусок обугленной говядины. Они ждали, что товарищи вот-вот присоединятся к ним, но когда Скелет закрыл дверь, стало ясно, что этой надежде не суждено сбыться. — Где моя мама?