ГЛАВА 1 По три сумки в каждой руке… И это я еще за фруктами к мастеру Тону не забежала. На выходе из очередного магазинчика попыталась открыть дверь плечом, но тут ее потянули с обратной стороны, и я едва не выпала наружу картошкой вперед. — Осторожнее, женщина, — поморщившись, посоветовал хорошо одетый мужчина минимум в два раза старше меня. Зеленые глаза буквально мерцали от переполнявшей его силы. «Менталист», — догадалась я. — Такими мешками и прибить недолго, — продолжал бурчать маг. — Простите, — неловко улыбнувшись, показала руки, занятые кучей пакетов, — хотела купить всего понемногу, и вот… — Вижу. Вы дадите мне пройти? Я отступила в сторону, чувствуя себя униженной. С тоской взглянув на серую высотку примерно в двух милях от меня, вздохнула и двинулась вперед, жалея о том, что не заказала электромобиль для подобной «прогулки». — Эй, такси надо? — раздалось из-за спины с акцентом. — Может, подвезти тебя? Я обернулась. За мной медленно ехала желтая машина с характерным рисунком в виде трех пирамид. Тонированные стекла чуть опустились, и за одним из них — с водительской стороны — показался смуглый лоб с пышной черной шевелюрой. Затем появились и очки, плотно прикрывающие глаза водителя от яркого северного солнца. — Не нужно, сама как-нибудь, — пробурчала, чуть сместив пакеты на ладони. Осталось дойти всего-то ничего. Теперь и без такси обойдусь. — Как хочешь, — отозвался незнакомец и рванул прочь, обрызгав меня грязью из-под задних колес. Джинсы и теплый плащ тут же покрылись серыми разводами, с пакетов потекла вода. — Чтоб тебе, козел, хорошо жилось! — выпалила в сердцах, топая ногой и приобретая совсем уж плачевный вид. На меня тут же оглянулись несколько человек, качая головой и осуждающе переговариваясь между собой, и я представила, как стыдно стало бы мужу в этот момент. До дома доползла злая как собака, по пути облаяв соседа за то, что перекрыл своим шикарным электромобилем дорожку к подъезду. Он быстро отъехал в сторону, пообещав больше подобной оплошности не совершать, а потом следил за мной взглядом, полным сочувствия. Это неимоверно бесило. Еще лет пять назад при встрече со мной он пошло шутил и предлагал всякие непотребства, пока муж не видит, а теперь… С трудом сгрузив сумки у двери, коснулась пальцем замка и представилась. Дверь открылась с легким шипением, пуская меня в святая святых — дом, милый дом. Оказавшись в любимой квартирке, я с удовольствием вдохнула полной грудью, но, встретившись взглядом со своим отражением, подавилась воздухом и закашлялась, даже слезы выступили. М-да, такой кикиморе только в цирке уродцев выступать. Черные волосы, растрепанные, как воронье гнездо, лицо красное, карие глаза горят огнем ненависти ко всему сущему, разве что из носа дым не валит. Вот так попробуй-ка угадать в этой «потрясающей» женщине неопределенного возраста Кэтрин Поук — жену преуспевающего мага-техника из «Техно Индастриз» теперь уже тридцати годов от роду. Уныло стащив с себя обувь и верхнюю одежду, я поплелась с сумками на кухню. — Марта! — крикнула на ходу, минуя широкий коридор. — Где ты? Помощница по хозяйству, рекомендованная мужу супругой его партнера, Виргинией Тотч, отзываться и не думала. Девицы попросту не оказалось дома. — Где ее черти носят? — бубнила я, разбирая продукты и раскладывая все по местам. — Сказала же к одиннадцати быть на месте. Справившись с задачей, отправилась в душ и, немного освежившись, снова почувствовала себя бодрее и добрее. В конце концов, сегодня у меня юбилей, и, посоветовавшись с мужем, я решила устроить нам ужин дома. На двоих. Только я и он. Весь вечер и ночь наши. Включив энергофон на любимой станции, стала подпевать незамысловатой песенке и, надев фартук, принялась за готовку. Хотелось удивить Роджера чем-то новеньким и необычным, ведь мы так редко теперь имеем возможность побыть наедине. Не то что раньше. С тех пор как мужа снова повысили в должности, я буквально стала забывать, как он выглядит! Именно поэтому мне не улыбалось идти на собственный юбилей в ресторан с кучей гостей, большинство из которых — его деловые партнеры с женами. — О, вы уже дома, миссис, — раздалось слева, когда я, крутя бедрами под любимые песни, нарезала овощи для маринада. Резко обернувшись, увидела картину маслом: Марта, яркая брюнетка лет двадцати пяти, стояла передо мной, моргая огромными черными глазами, и, опираясь на столешницу, улыбалась. — Думала, вы задержитесь в магазинах, вот и не спешила, — честно призналась «помощница», осматривая разложенные на столе яства. — Милая, я велела быть в одиннадцать, — в душе поднималась волна злости. — Если бы ты была нужна мне позже, то, будь уверена, я назначила бы другое время. А теперь свободна. Девчонка, как обычно, чуть распахнула губы и, сцепив руки в замок, начала щебетать: — Простите меня, миссис Поук, я провинилась, да? Но ведь я не сделала ничего плохого. Просто, когда шла к вам, встретила Колина… Ну, вы помните, я говорила о нем? Он еще предлагал мне сходить с ним на виртуальное свидание в каньон. И я тогда… — Это повторяется изо дня в день, — хмыкнула я. — То Колин, то еще кто-то. Думаю, что… — Но с сегодняшнего дня — все, честное слово! — прервала меня помощница, заглядывая в лицо. — И я нашла два новых рецепта. О-о-очень вкусных. Мистер Поук будет просто в восторге, уверяю вас! — Что за рецепты? — спросила, сама поражаясь, почему из раза в раз прощаю эту святую невинность. — С южного континента. Бабушка прислала. Один — сладость, а второй — выпечка. Я закатила глаза и покачала головой, а Марта пискнула и захлопала в ладоши, понимая, что снова меня победила. — Ну, так я поставлю тесто? — Давай, — согласилась я, — посмотрим, что там за вкуснятина. Мы готовили долго, и все это время Марта щебетала без умолку. Про Колина, про родителей, про погоду и про политику; у нее все смешалось воедино, превращаясь в невообразимую смесь фактов и выдумки. Но мне это нравилось. В первые дни, когда Марта пришла в наш дом по рекомендации, я злилась. Ужасно злилась. Я поняла, что жена партнера моего мужа просто поиздевалась надо мной, прислав мне эту болтливую южанку, чтобы посмеяться. Не в открытую, разумеется, а скрытно, исподтишка, как это принято на Северном континенте Громдуара. Мол, ты с юга, так вот тебе помощница — такая же взбалмошная и энергичная. Муж сразу предложил уволить девицу, поняв, что за «свинью» нам подсунули. И я согласилась с ним, только вот стоило сказать Марте, что мы больше не нуждаемся в ее услугах, как она начала свой концерт одного актера. А потом предложила научить меня вязать салфетки крючком и не покупать больше их на ярмарках за бешеные деньги. Она показала мне разные узоры и даже нитки принесла такие, каких на севере днем с огнем не сыщешь. Я не смогла ее уволить, а чертовка, поняв, как со мной обходиться, продолжила вить веревки. Мы приготовили много вкусных закусок, три новых салата, выпечку и кое-что на горячее. Все необычное и притягательное. Я разрешила Марте уйти лишь после шести вечера, строго-настрого велев вернуться завтра к девяти и помочь мне убрать последствия нашего с мужем ужина. Меня переполняли восторг пополам с предвкушением, особенно после того как Марта спросила, почему я не хвастаюсь ей тем потрясающим платиновым браслетом и кулоном, изготовленными на заказ. На мой удивленный взгляд она отреагировала фразой: «Ой, так это был сюрприз, и он еще не подарен!» Конечно, пришлось выпытать у нее все, что она знала. Оказалось, одна из помощниц наших соседей видела Роджера в ювелирной мастерской «Тайферти», где он забирал баснословно дорогую безделушку. Очевидица случившегося, естественно, пересказала все своим подругам во время прогулки с хозяйскими детьми. А Марта подслушала. Пожурив помощницу за то, что сует нос не в свое дело, я окончательно воспрянула духом и начала наводить красоту. К восьми вечера все было готово к празднику. Я, накрашенная, со сложной укладкой и в неприлично откровенном платье, восседала за ломящимся от блюд столом. Только вот Роджера все не было. В половине девятого я позвонила ему по визофону, однако сигнал не прошел, а автоматика сообщила, что абонент занят и не может говорить со мной в данный момент. Ситуация повторилась трижды с промежутками в десять минут. К девяти из моей прически выпали три шпильки, а помада окончательно переехала на пустой бокал из-под шампанского. Снова придвинув к себе визофон, набрала Стэфани, едва ли не единственную подругу на всем Северном континенте Громдуара. Несколько секунд томительного ожидания были вознаграждены удивленным: «Слушаю, Кэти». На экране настенного монопода появилось ее озадаченное личико. Блондинка, как и большинство жительниц Северного континента, она выглядела потрясающе даже в начале десятого вечера, даже ненакрашенная и даже с волосами, густо измазанными жуткого вида субстанцией ядреного зеленого цвета. — Он не пришел, — проговорила я, откупоривая вторую бутылку безумно дорогого шампанского. — И на звонки не отвечает. — Думаешь, что-то случилось? — с ясно различимым скепсисом в голосе уточнила Стэфани. — Не знаю, — ответила я, опрокидывая в себя содержимое бокала и тут же кашляя. В уголках глаз защипало, а после по правой щеке прокатилась одинокая слезинка, унося за собой частичку черного карандаша, которым я так тщательно подводила глаза несколько часов назад. — Ну, может, он попал в аварию, — пожала плечами Стэф и с хрустом откусила кусок от красного яблочка. — Или сердечный приступ. Шутка ли: мужик буквально живет на работе… Я хотела посмотреть на нее с укоризной, но взгляд получился жалким и измученным. — Он ведь не мог просто забыть, — заметила, не теряя надежды. — Этот еще как мог! — беззаботно отозвалась Стэф. — Ты слишком избаловала его. Скажу больше: он мог забить. Потому что ужин дома с женой — это для него давно не праздник и не повод спешить с работы. — Но юбилей, — всплеснула руками я, указывая на стол, на котором не осталось свободного места. — Он и подарок мне еще не вручил. Хотя заказал его в мастерской «Тайферти». — Серьезно? — Стэф оживилась, отложила яблоко в сторону и, приблизив лицо к камере так, что на переднем плане оказался лишь ее длинный нос, уточнила: — И что там? — Браслет и подвеска, — гордо заявила я. — Класс. Погоди, это он что, похвастался подарком, но не отдал? — Не совсем так. — Я снова налила шампанского, немного расплескав часть в овощной салат. — Марта слышала, как об этом говорили девушки-помощницы наших соседей. Одна из них видела его в мастерской, забирающим заказ. — О-о-о, — протянула подруга, усаживаясь назад и вновь принимаясь за яблоко. — Тогда жди, дорогуша. Если Роджер раскошелился на «Тайферти», то не все потеряно. — Он просто копит на покупку дома. Между прочим, для нас, — решила я все-таки защитить мужа его же словами. — И поэтому мы пока стараемся экономить. А ты выставляешь его каким-то… — Да, он жмот, — закивала Стэф. — И экономишь в вашей семье только ты. У Роджера крутая тачка, модная стрижка и одежда от известного бренда, в то время как ты махнула на себя рукой с тех пор, как он уговорил тебя уволиться, чтобы заниматься хозяйством. Ты стала его личной прислугой, девочкой «принеси, подай, не мешай»! Я скривилась, слушая нотации подруги и думая о том, что, возможно, Роджер был прав, утверждая, что она просто завидует моему положению и социальному статусу. Ведь ее муж бросил пару лет назад… — Теперь представь: он возвращается домой и каждый день видит одну и ту же унылую картину. Тебя с передником на груди. Волосы зализаны в хвост, косметики ноль, маникюр скончался смертью храбрых еще на той неделе… Хорошо хоть сегодня додумалась платье надеть и причесаться. — Ну, хватит! — вспылила я. — Чтобы сохранить семью, нужно прилагать усилия. Поддерживать уют, сытно кормить своего мужчину и не выносить ему мозг. Вот и все… — Ага, — усмехнулась Стэф. — И где же тогда твой ненаглядный? Похоже, твои правила перестали работать еще года два назад. Пойми, Кэти, он вытирает об тебя ноги. Нельзя им прощать этого. — Может, мне еще и развестись? Как тебе? — с грохотом отставив пустой бокал в сторону, выпалила я. — А может, и развестись, — ничуть не смутившись и не обидевшись, ответила подруга. — Или хотя бы свалить на время, потеряться из его поля зрения и отдохнуть морально. Ты ведь красивая умная женщина, так чего ведешь себя как… — Кэт, я дома! В прихожей раздались шаги. Мелькнул экран монопода и погас. Стэф отключилась, заслышав голос моего ненаглядного. Вот уже год они не переваривают друг друга, и подруга активно пытается открыть мне глаза на действительность, которую, по ее словам, я не желаю видеть.