Меня трижды заставили подробно пересказать, как все было, кто что говорил, где стоял и как менялись выражения лиц у присутствующих. На четвертом круге я выдохлась, топнула ногой и послала Боннера куда подальше. Он кивнул и ушел. Такое послушание некроманта окончательно выбило меня из колеи и расстроило до глубины души. И я не придумала ничего лучше, чем подняться наверх и запереться с выданной профессором Велье книгой в выделенной мне комнате. Там же и уснула, устроившись на кресле и прочитав без малого три страницы скучного текста. И приснились мне часы, тикающие где-то совсем рядом, зовущие, одинокие… Я не могла не откликнуться на этот зов. Двигаясь в белесом тумане, поднялась и направилась вперед, вытянув руки в поисках преграды. Вокруг говорили люди, шептались согни голосов, кричала где-то вдали женщина, сигналили машины, а я шла, чувствуя только безумную тягу артефакта времени. Кажется, часы сами упали мне в руки, и сразу пришло облегчение пополам со слабостью. Усевшись среди тумана, я на ощупь подкрутила механизм стрелок, зажмурилась и прислушалась. Тиканье прекратилось. Вместе с этим затихло мое сердце, отпала нужда в дыхании. Во всем теле наступила легкость, приятная, будоражащая, обещающая свободу от страхов и боли. С улыбкой распахнув глаза, я совсем не удивилась, увидев дом с фотографий, показанных мне Боннером еще тогда, в его кабинете. Дом, когда-то принадлежавший изобретателю. Поднявшись, пошла к нему. Только одно «но» смущало: на пороге стоял высокий, коротко стриженный красавчик-брюнет в строгой форменной одежде. Он смотрел на меня внимательно и строго, отчего мне стало не по себе. — Вы здесь, Кэтрин? — спросил незнакомец низким приятным голосом, чуть отводя взгляд в сторону. И я с облегчением поняла — не видит меня. — Прошу вас отозваться. Я лишь крепче сжала часы и попыталась шагнуть назад, в вязкий туман, все еще окутывающий ноги. — Прошу вас, — повторил мужчина, чуть качнувшись вперед, словно собирался меня догонять и останавливать. — Не уходите! Я ведь не просто так обратился к вашей связи с анкер-таймером, и мне стоило это немалых сил. Просто выслушайте меня. Когда-то вы сделали для меня очень многое, и теперь я пришел помочь вам. Это круговорот долга в петле времени. Вы сами так его назовете, Кэтрин. Я остановилась, с любопытством всмотрелась в лицо незнакомца. Большие карие глаза, обрамленные густыми черными ресницами, высокий лоб, греческий профиль, аккуратная короткая бородка, придававшая мужественности… Обманывал ли он меня? Не знаю. Но я прислушалась, больше никуда не спеша. — Меня зовут Гордон Морти, — тем временем, снова заговорил мужчина, — и я знаю, что вы не ушли, хоть и не вижу вас. Потому что будущее предопределено и циклично, и его нельзя изменить. Часы выбрали вас временной владелицей именно потому, что вы это понимаете, Кэтрин. Они и привели вас к тайнику мистера Поука тогда… Я вздрогнула от упоминания имени мужа, и тут же показалось, что туман стал оживать, подниматься вверх, заслоняя меня от необычного собеседника. — Кто вы такой? — спросила, не выдержав. — И зачем позвали меня? — Я тот, кому вы отдадите изобретение мистера Тафта, Кэтрин. Когда придет время, вы поймете. Мы встретимся снова уже послезавтра, и я заберу то, что принадлежит Отделу по борьбе с незаконными магическими изобретениями. Вы слышите меня? Я слышала, но весьма отдаленно, будучи снова одна в серой, непроходимой дымке. В руках опять затикали часы, а в груди глухо и неуверенно стучало сердце. А потом услышала до боли знакомый голос, распахнула глаза и вдохнула, тут же закашлявшись. — Что с тобой?! — Адам схватил меня за плечи и тряхнул, заставляя посмотреть на него. — Кэти! Что ты здесь делаешь? Что случилось?! Я не понимала, чего он от меня хочет. Лишь чуть отведя взгляд от встревоженного лица, увидела, что стою посреди спальни Адама, а к ногам ластится тьма, застилающая весь пол и растекающаяся по стенам вокруг. А в руках я сжимала совершенно, казалось бы, обычные мужские часы. — Что это? — хрипло спросила, не узнавая собственный голос. Адам молчал. Смотрел то на меня, то на артефакт в руке, то куда-то в сторону. Я невольно уставилась туда же, и тьма в том месте расступилась, открывая взору небольшое углубление в полу. Там не хватало двух дощечек, а ковер был отогнут. Рядом лежали пистолет, небольшой блокнот, ручка и книга в черном кожаном переплете. Осознание накрыло волной: я снова влезла в чужой тайник. На этот раз в тайник некроманта! Сначала дрогнули мои плечи, потом губы, а следом волна прошлась по всему телу, отдаваясь болью под ребрами. Откинув голову, я захохотала как безумная, не в силах что-то говорить, объяснять или оправдываться. Видно, судьба у меня такая — обворовывать мужчин, с которыми сплю, минуя неким чудесным образом всю их причудливую защиту. Адам потянул меня на себя, но я оттолкнула его, шмыгнула носом и пошла к тайнику. Присела на колени, вложила часы на место и отодвинулась, глядя на артефакт стеклянными глазами. — Он управлял тобой? — Боннер присел рядом, больше не пытаясь дотронуться до меня, и стал убирать остальные свои сокровища в тайник. Затем положил на место доски. Подумав, махнул рукой и накрыл тайник ковром, так и не поставив нарушенную мною защиту на место. Затем снова взглянул на меня и, чуть склонив голову, уточнил: — Расскажешь? — Не помню, как оказалась здесь, — пожав плечами, посмотрела на собственные пальцы. В одном из них красовалась заноза — явное доказательство моего преступления. А я ведь действительно не помнила. Ну не говорить же ему, что меня вел туман, в котором я разговаривала с незнакомцем? Боннер и без того меня к психиатру определил… Адам громко вздохнул, поднялся, отошел куда-то и вернулся уже с маникюрным набором. — Дай сюда, — скомандовал он, хватая меня за руку, после чего легко избавил палец от занозы. Я все это время так и сидела, рассматривая место вероломного ограбления. Тьма медленно рассеивалась, и уже ничто не напоминало об инциденте. Кроме моей совести. А еще вдруг подумалось, что у Боннера нет оснований доверять мне. Тайно от него я встречалась со Стэф, а теперь вот застигнута на горячем. И тут еще одна догадка прошила позвоночник сотней мелких иголок. — Ох, — вскрикнула я, поднимая ошалевший взгляд на некроманта, — а что, если я по-прежнему его марионетка, Адам? Никто не знает предела его способностей… Вдруг я действую по наводке Роджера? Меня затрясло, а некромант все-таки придвинулся ближе, обнял меня и, прижав к себе, спросил: — Пуговица при тебе? — Да, конечно. — Я подвернула подол платья, демонстрируя подарок Боннера. — Тогда это исключено. На столь мощное ментальное воздействие способен только очень сильный маг, а дар Поука не таков, и именно поэтому следы от его воздействий практически невозможно почувствовать. Это все сила артефакта. Кажется, он признал тебя своей хозяйкой, Кэти. И тогда ни один замок не поможет, чтобы скрыть часы, ты придешь за ними снова, когда позовут. — Но я не хочу их брать, — шепнула, уютно устроив голову на надежном плече. — Поэтому и часы, и фонарик пока полежат у меня. Ты теперь знаешь где. — В его голосе послышалась улыбка. — Как говорится, чувствуй себя как дома. И если уж ты все равно решила посетить мою комнату, предлагаю поговорить. Начистоту. Я тяжело вздохнула, понимая, что от недосказанности между нами вырастает пропасть. И мне это не нравилось. Подняв на него глаза, проговорила неуверенно: — Хочешь знать, что я видела, когда взяла в руки артефакт? Губы Адама чуть дрогнули, а руки крепче обняли меня. — И об этом — тоже. Кивнув, перевела взгляд на татуировку, украшающую шею некроманта, и, чуть прикрыв веки, рассказала обо всем, что случилось в моем видении. Мне было нечего скрывать, только пугало то, как отнесется Адам к подобным откровениям. После того как я закончила говорить, некромант молчал некоторое время, задумчиво перебирая мои волосы, а потом поделился собственным заключением: — Я бы хотел сказать, что все рассказанное — всего лишь плод твоего же воображения. Дом я сам показывал на фото, а мужчину ты могла видеть раньше где угодно. Даже имя его могла слышать. Ну и сказались переутомление, зов артефакта, твои страхи… — Но? — Я снова посмотрела в черные как ночь глаза и увидела, как плещется в них беспокойство. — Но прямо перед тем, как понял, что кто-то вскрыл мой тайник и бросился наверх, получил сообщение от Фила Гуни. Ты должна его помнить, он выкупил твой кулон. — Низкорослый мужчина, — кивнула я. — Скупщик драгоценностей. — Он. — Адам нахмурился. — Так вот, Фил пообщался с коллегами из этих мест по моей просьбе. И нашел одного мастера, дружившего когда-то с изобретателем наших часов. Тот поделился интересной информацией. Оказывается, уже став отшельником, Доминик Тафт иногда соглашался принять у себя бывшего товарища. Даже звонил сам и приглашал. И вот в последние такие встречи изобретатель сильно изменился, больше напоминая умалишенного. Он подолгу смотрел на портрет супруги и рассказывал, как посещает дорогие их сердцу места в прошлом, наблюдая со стороны. И что пока не смог определить принципы и периодичность работы анкер-таймера, но вскоре разберется во всем и тогда, возможно, поймает нужный момент и предупредит себя же об опасности… Я сжала в руках ткань рубашки Адама и неверяще переспросила: — Анкер-таймер? Ты уверен? — Абсолютно, — хмуро отозвался Боннер. — Как и в том, что Доминик Тафт перестарался с поиском того самого момента в прошлом, перенастроив свои часы на будущее. Мы имеем дело с очень опасным незаконным изобретением, а мужчина из твоего сна, скорее всего, реален. Только вот узнать это точно по одному имени вряд ли получится. — Он обещал вернуться послезавтра, — шепнула я. — Тогда и посмотрим, — постановил Адам, поднимаясь и подхватывая меня на руки. — А пока предлагаю поужинать и обсудить кое-что еще. — Да? — лениво отозвалась я. — Твой развод, Кэти. Все бумаги внизу, и затягивать с этим дальше не вижу смысла. Ты готова подписать заявление о расторжении брака с Роджером Поуком? ГЛАВА 17 Я лишь кивнула, улыбнувшись. Готова, и давно. Заявление нашлось в кабинете его отца. Там было все так же пыльно и не прибрано, только со стола кое-как сметена пыль, да кресло протерто. Причем пиджаком Боннера, висящим здесь же. Аккуратность — его второе имя, поняла я. — Читай, Кэти. — Адам замер позади меня, постучал пальцами по столу и пошел к выходу. — А ты куда? — не поняла я. — Буду на кухне. Вопросы пометь карандашом, если возникнут. Я засмеялась: — Адам, вернись, пожалуйста. Он обернулся, вскинул светлые брови. — Я не стану это читать, все равно ни в чем не разбираюсь. — Это что еще за новости? — Понимаешь, муж меня уже обманул с квартирой, — быстро заговорила я, стараясь объяснить ему свою позицию, — да и дом этот, в котором погиб Доминик Тафт, не особо прельщает. Так что я не очень расстроюсь, оставшись и без него тоже. Тем более что понимаю приблизительно, как Роджер заработал на всю эту недвижимость. Я попробую восстановить собственные умения, принять свой дар заново и заработать на дальнейшую жизнь сама. От Поука мне нужно только одно. И ты знаешь что. Я просто хочу свободы, Адам. И если суть этого документа сводится к тому, что я снова стану независимой, пусть даже бездомной, меня все устраивает. Боннер нахмурился, вздохнул тяжело и заговорил тоном взрослого человека, обращающегося к неразумному ребенку: