Инстинктивно кинув взгляд на дату и время, когда пришло письмо, я поняла, что письмо пришло сегодня с утра. В итоге, так и не разобравшись, я всё закрыла. И даже сама себе поразилась, покачав головой. Что за шпионские игры я начала вести? Ну с чего бы Маргарите писать такие странные письма, да ещё и сюда? Нужно было, наверное, уже успокоиться, просто работать, и постараться сделать так, чтобы хотя бы вернуть себе возможность видеться с дочерью. При мыслях о Даше сердце сжалось. Я не видела свою дочь уже несколько дней, и пока никакой перспективы изменить это я не видела. Богдан не хотел меня слушать, а как было доказать, что я ни в чём не виновата? К концу рабочего дня, работая за двоих, я просто валилась с ног от усталости. Наверное, поэтому, когда Севир вышел из кабинета, и предложил подвезти меня до дома, на этот раз я не испытала уже ничего, кроме благодарности. — Спасибо, большое. А то я как представила, что нужно будет сейчас добираться на автобусе… Мы доехали без происшествий, и достаточно быстро. А вот чего я не ожидала, так это что Севир зачем-то выйдет из автомобиля следом за мной, когда мы подъедем к моему дому. — А… вы куда? — даже немного растерялась я. — Провожу вас до подъезда. Мало ли что, всё-таки уже темно на улице. — Да мне здесь всего пару метров пройти, не думаю, что в этом есть какая-то необходимость. — И всё же…Позвольте вас проводить. — А дальше Севир приобнял меня за талию, и повёл к подъезду. Причем насколько мне помнилось, раньше он меня не подвозил, и я не называла ему подъезд, только номер квартиры. Может, сказали охранники, которые вчера помогали привезти мне покупки? Мы остановились у входа в подъезд, и Севир огляделся. — Доброго вечера, Алёна. Я бы с удовольствием напросился к вам на чашечку чая, но у меня сегодня ещё много дел, которые нужно успеть завершить до поездки. Жду не дождусь того, как мы с вами отправимся в командировку. Он начал наклоняться ко мне, а я застыла, испугавшись, что он ожидает от меня поцелуя. Но, он лишь поцеловал меня почти невесомо в щёку, при этом прижав чуть сильнее к своему телу. Его рука всё ещё покоилась на моей талии. — Спокойной ночи. — Раздался шепот почти мне в ухо. — Доброй ночи, Севир Тимофеевич. — Дрожащим от волнения голосом ответила я. Как-то это всё по моим меркам выходило за рамки профессионального общения. Он отодвинулся, взглянул мне в глаза, и быстрым шагом ушёл обратно в автомобиль. Оставив меня на пороге. А я еле нашла от растерянности ключи в сумке, и зашла в подъезд. То, что я в подъезде не одна, я поняла не сразу. А только когда мне в глаза ударил свет от фонарика. Да, у нас в подъезде на первых этажах кто-то выкрутил лампочки. — Ну что, вот теперь давай поговорим? 35 глава Наверное, из-за того, что я весь день думала про это письмо Маргариты, сначала я решила, что меня в подъезде подкараулила она. Но быстро поняла, что это Настя, потому что от неё пахло этим парфюмом…у меня когда-то тоже был такой, правда я забыла его название. Может, это странно, но у меня всегда была хорошая память на запахи. Я помнила, кто как пах, а ещё могла по запаху визуализировать, где чаще всего ощущала этот аромат. — Анастасия Юрьевна? Зачем вы подкараулили меня в подъезде… — Ну, вообще я хотела дождаться на улице, но меня ждал сюрприз. Севир теперь подвозит своих любовниц прямо до дома, да ещё и выходит провожать? — Мы с ним не любовники. — Конечно-конечно. Мне-то можешь не затирать. Поэтому тебя он доводит до подъезда после работы. «Не могу дождаться нашей командировки…». А меня просто драл на столе у себя в кабинете и всё. Никаких ласк, теплых слов, не провожал до дома, а ведь я его любила… — Настя, мне очень жаль, что у вас случилась какая-то личная драма, но прошу мне поверить, я не имею к ней никакого отношения. — Знаешь, что случится с тобой в командировке? У нас наш первый раз случился так же. Вечером он завалится к тебе с бутылкой вина или шампанского… — Я не пью алкоголь. Зачем вы меня подкараулили? Что вы хотели? Просто выговориться? — Нет, хотела тебя предупредить, чтобы ты не была такой же дурой, как я. Я отдала этому мужчине два года своей жизни. Спала с ним. Не знаю, спал ли он параллельно с кем-то ещё, но на работе точно нет. Да, он мне ничего не обещал, но два года! За два года я успела влюбиться как дура. И самым идиотским моим решением было проткнуть презервативы. — Вы что? То есть вы беременны от Севира Тимофеевича? — А от кого ещё? Он всё тянул, не предлагал дальше никак развивать наши отношения, вот я и решила подтолкнуть его. Проткнула презерватив, не с первого раза, конечно, но забеременела. Ты уже знаешь, что случилось, когда я ему рассказала… — Ну не мог же он вас беременную уволить? Тем более, если ребёнок его. — Он не поверил, что я беременна от него. Сказал, что всегда использовал защиту, это невозможно, и я наглая манипуляторша. Я всё равно сделаю тест через несколько недель, как только станет можно. И принесу ему результаты. Пусть платит алименты, делать аборт я не собираюсь. Правда, зная Севира, лучше мне пока и потом не высовываться. С него станется, чтобы я потеряла ребёнка каким-то другим способом. — Нет…Я уверена, что Севир Тимофеевич не такой. Он не настолько жестокий, чтобы желать смерти собственному ребёнку. Настя усмехнулась. — Ты его не знаешь. Мой тебе совет: держись от него подальше. Ничего хорошего этот человек в твою жизнь не принесёт. — А что же вы тогда не следовали собственному совету? Зачем было беременеть от него? — Всё просто: я его люблю. И это уже, кажется, неизлечимо. Поэтому я готова ему простить всё. И даже если он придёт ко мне сейчас, после того, как вышвырнул беременную на улицу, я всё равно прощу и приму. Вот так поступаешь, когда любишь. — Это не нормальная любовь, Настя. — Ты скоро ему надоешь, как и я. И он так же вышвырнет тебя на улицу, приведя следующую помощницу. Я обошла немного стороной Настю, когда глаза уже привыкли к темноте, и я смогла различать хотя бы силуэты. — У нас с вами есть одно большое отличие: я его не люблю, и в отношения с ним вступать не собираюсь, ни в какие. Так что не думаю, что для него будет возможно сделать мне больно таким образом. До свидания, Настя. Думаю, что на этом наш разговор закончен. Когда я поднялась к себе, я ещё долго не могла отойти от этой неожиданной для меня встречи. Признаться честно, когда я только поняла, что передо мной стоит Настя, то даже немного испугалась. Кто знает, что в головах у этих бывших любовниц, после того, как их бросили? Вдруг она пришла бы с ножом, или какой-то кислотой, разглядев во мне соперницу? Я не знала, верить ей или нет. С одной стороны, если всё было так, как она рассказывала, то это было ужасно. Бросить возможно беременную от тебя девушку вот так на произвол судьбы… С другой — мне, наверное, должно было быть всё равно. Плюс что могла придумать обиженная женщина — большая загадка. Это могло быть такой же клеветой, как и правдой. В комнате меня встретили цветы. Мои свадебные цветы, и я невольно вспомнила тот день, когда у нас с Богданом была свадьба. Думала ли я тогда, что могу оказаться в таком положении как сейчас? Ни за что бы не представила. И что бы не говорила Настя, но в одном она была права. Если действительно любишь — то простишь что угодно. А раз Богдан поверил какой-то клевете, не уточнил ничего у меня, и даже не попытался разобраться, понять и простить, даже если это оказалось бы правдой, любил ли он меня на самом деле? А я, готова бы была простить его сейчас, если он вернулся ко мне? Именно с такими мыслями я засыпала в тот вечер, а с утра будильник поднял меня, как мне казалось, необоснованно рано. Когда я вышла из подъезда, машина Севира уже стояла внизу, как будто бы вчера никуда и не уезжала. А он сам стоял на улице, ожидая меня. — Доброе утро, Алёна! Готовы к первой командировке? Уверен, вам понравится. Лично я обожаю куда-нибудь выбираться. — Он улыбнулся, а у меня от его улыбки кожа покрылась мурашками, но я пересилила себя и улыбнулась в ответ. 36 глава Богдан Кабинет был залит закатными солнечными лучами, окрашивая всё в какой-то необыкновенный цвет. Закаты. Алёна их очень любила. И опять все мысли о ней, всегда всё о ней. Я не смог пересилить себя после нашей встречи и зачем-то послал букет цветов к ней на новый адрес, который выяснили мои люди. Нет, не её любимых, которые откуда-то узнал и подарил ей этот хрыч. Я хотел что-нибудь особенное. Такое, чтобы, глядя на цветы, она непременно вспоминала обо мне. В голову пришли воспоминания о нашем дне свадьбы и том букете, который тогда был в её руках. Я помнил, как у меня, взрослого мужчины, перехватило дыхание от её красоты. Я тогда подумал, что никогда и на за что её не потеряю. Но, как оказалось, жизнь имела на нас свои планы. В который раз я открыл верхний ящик своего стола, и достал толстый конверт, который мне когда-то передали. В нём было то, что разделило мою жизнь на до и после. Открыв его, достал и начал крутить в руках фотографии, которые там были, хоть мне и больно было всё ещё на них смотреть.