- Детка, пары у которых есть что делить не разводятся просто так в мгновение ока. Аля пытается вырвать свои руки, но я не отдаю ей их. Она моя жена, давала клятву. Больше я ее не отпущу. Никогда. Вижу по румянцу, вспыхнувшему на красивом лице, что супруга в гневе и сейчас тактично подбирает слова, чтобы меня послать куда подальше. Позволяю ей копаться в своей памяти, не оказываю давления, молча жду. Это даже забавно – наблюдать за ее милым личиком, пока она злится. И ищет выход из ситуации, из которой нет выхода. Ни одного. - Ты. Хочешь. Обратно. Свои деньги? - Деньги? Какие? - Те, что вложил в мою компанию. - Я вкладывал деньги не в твою компанию, а в наследство своих детей! - Боже мой! – шипит Алька разъяренно. – Ты еще на что-то надеешься? После того, что произошло сегодня, я не буду рожать тебе наследника. - Ну и не надо! У меня уже есть. Сейчас встану. Пойду в детскую. Разбужу Сашу и скажу ему, что я его отец. - Ты псих! – Аля поджимает губы. – Зачем издеваешься над семилетним мальчиком, у которого только что умер отец! – в глазах бывшей слезы. - Хватит меня хоронить! Я не умер! – ору так громко, что стены дрожат. Глава 50 Алевтина Захожу в комнату к бывшему, чтобы обсудить большую проблему, возникшую из ниоткуда, и напарываюсь взглядом на голого мужчину в одних боксерах. Мгновенно краснею, но очень быстро беру себя в руки. Я пришла серьезно поговорить и не уйду отсюда, не выполнив задуманное. Андрей приглашает меня присесть рядом с ним, и я тут же занимаю место. Боюсь взглянуть на него. Страшусь признать очевидное, что сложен муж на редкость великолепно. А постоянные занятия в спортивном зале помогли ему приобрести мышцам ярко-выраженный рельеф. Даже не верится что этого человека я одержимо любила, а сейчас он пытается разрушить меня до основания. Заставляет жить так, как он планировал восемь лет назад. Но это невозможно! Я стала другой. А еще я больше не одна – у меня сын. К тому же я не готова подпускать никого ни к своему сердцу, ни к телу. - Пожалуйста, прекрати давить на ребенка и заставлять его называть тебя папой. Это неэтично и жестоко. Его отец только умер! - Хватит меня хоронить! Я не умер! – Уварову окончательно срывает башню, и он кричит так громко, что стены дрожат. Невольно опускаю глаза на свои руки, жду пока муж успокоится. Но его всего трясет, и я понимаю, что должна уйти. Разговор явно не задался. Поднимаюсь и тут же Андрей хватает меня за запястье и валит обратно на кровать. От неожиданности заваливаюсь на спину. Зато муж вскакивает и широким шагом идет к тумбе. Из верхнего ящика комода достает бумагу и возвращается с ней ко мне. В следующую секунду бумага опускается мне на лицо - Прекрати! – зажимаю лист в руке и сажусь. Смотрю на лист, но буквы прыгают, и я ничего толком не могу рассмотреть. Передо мной явно какое-то медицинское заключение. Материалы взяты в Саши и Глеба. Пробегаю глазами по строчке: «Вероятность отцовства 0%» - Что это?.. - Тест ДНК двухлетней давности, который гласит, что Глеб Шилов и Александр Шилов не являются родственниками. Они никто друг другу! - Ты подделал документ! – отвечаю уверенно. - Если бы. Мой человечек, работавший секретарем у твоего мужа, сфотографировал документ с оригинала, который лежал на столе у Глеба Шилова! - Не верю! – выдыхаю. Я даже не волнуюсь из-за той чуши, что несет муж. Понимаю, он разыгрывает какой-то ход. Свою партию. Глеб и Саша –одно лицо, у них один цвет глаз. Если бы Шилов узнал такое, он бы высказал мне всё! Хмурюсь и недовольно смотрю на мужа. Мне уже становится страшно рядом с ним. - Зачем Глебу сдавать тест ДНК? – спрашиваю тихо. - Звоночек получил в виде намека, что чужого сына воспитывает! - И кто ему этот самый звоночек прислал? - Я… - Зачем??? - Потому что уже знал правду, - муж протягивает мне телефон, в котором я вижу фото такого же документа – Результата анализа ДНК. Только исходные данные немного другие… «Ребенок Александр Глебович Шилов Предполагаемый ОТЕЦ Андрей Андреевич Уваров Пробегаю глазами непонятные мне цифры в столбиках и замираю на итоге: 99,9997% Предполагаемый отец не исключается как биологический отец тестируемого ребенка. Исходя из результатов исследования, полученных путем анализа перечисленных локусов ДНК, вероятность отцовства составляет 99,9997%». - Что? Я не понимаю? Зачем ты подделал так много документов? Андрей приближается ко мне, хватает меня за плечи, отдирая от постели, поднимает на ноги и долго трясет, глядя в глаза. - Ты ушла к Глебу с моим сыном! Ты – предательница. Изменщица. А еще воровка чужих детей! - Утверждаешь, что тесты настоящие? И ты и Глеб два с половиной года знали страшную правду? И только я как дура жила в полном неведении? Истерика накрывает с головой. Что получается? Я лгунья. Я предательница. Я обманула собственного ребенка. - Два года назад ты узнал о сыне, тогда и начал гнобить фирму Глеба? - Нет. Я выждал полгода, дал ему время, чтобы он отказался от моего сына. А он не сделал этого! Тогда я начал мстить. Просто хотел, чтобы он не знал покоя также как я! - Меня тошнит. - Меня тоже. Я намерен утром сказать Саше, что я его отец. Не могу больше так жить! - Нет. Не позволю разрушать его веру в отца. - Какая ты! Иногда так сильно ненавижу тебя, что хочу отнять всё и выкинуть с голой жопой куда-нибудь на обочину жизни. А иногда смотрю и понимаю, что не смогу без тебя. Потому что люблю, гадину. А ты его любила, не меня. – В глазах мужа блестят слезы. - Глеб вел себя в последнее время со мной как свинья, а за два дня до ухода оставил Сашку одного, уехал к дочери. Боже мой! А я еще винила его в том, что он любил дочь больше, чем нашего сыночка, - шмыгаю носом. - Ты отняла у меня право на отцовство и сейчас не позволяешь сказать сыну правду. - Клянусь, я не знала! – захлебываюсь в слезах. Сползаю на пол, встаю на колени, молю Уварова простить меня, только не говорить сейчас Саше ничего. Он не поймет, только травмируется и меня возненавидит. - Послушай, ты должна вернуть долг, - Андрей садится рядом со мной на пол на колени. Киваю поспешно. - Роди мне моего сына. - Ты отберешь его у меня? - Нет. Я только хочу почувствовать всё то, чего у меня не было с Саней. Пеленки, подгузники, кормления, ночные бдения, первые зубки, первые шажки, первое слова «папа», адресованное мне и пойманное мною на лету.