Я дёргаюсь. Вскидываю голову, взглядом мужу обещаю кару небесную за это. Тронь ещё раз, Алиев, откушу. — Ты не имел права приводить её в дом, — произношу то, что успела вычитать. — Без моего разрешения. Я здесь хозяйка, а ты этим оскорбил меня. — Катя... — Нет. Я не согласна жить с ней. А это, мой дорогой султан, правило. У нас должно быть различное жильё. Рустам хмурится сильнее. Отталкиваясь ладонями от стола, отступает на несколько шагов. Он со всей силы сжимает челюсть, желваки играют. Недоволен. Зол. А мне дышать легче становится. — Я тебя услышал, — выдаёт рвано. — Я отправлю Лейлу в отель, а после найду ей другое жильё. — Ей? О, нет, — качаю головой. — Ты уже испортил наш дом, опорочил его. Раз Лейла так сюда рвалась — пусть здесь и остаётся. А я буду жить в другом месте. По крайней мере, так я выиграю время, чтобы подготовиться к разводу. Разобраться с деньгами, жильём, законами. И с работой. В частную школу мне помог устроиться Рустам. И что-то подсказывает, что если я уйду — работы у меня больше не будет. Уверена, муж выполнит угрозу. И когда я подам на развод — отберёт у меня всё. Глава 3 — Кать... — Не утруждайся, милый, я сама соберусь. Произношу наиболее ласковым голосом, на который способна. Прохожу на кухню, где обосновалась Лейла. Та с интересом поглядывает на меня, спокойно попивает чай. Из моей кружки! Её мне подарили давно, в каком-то университетском соревновании выиграла. — Эй! — девушка возмущается, когда я выдираю чашку. — Ты чуть меня кипятком не облила. Рустам, скажи что-то. — О чём я и говорила, Рус, — брезгливо держу кружку за ушко, выбрасываю в урну. — Вторая жена не должна нарушать мой быт. Она уже влезла. — Это просто кружка. — Рус? Я вздёргиваю бровь, скрещивая руки на груди. От ответа мужа зависит многое. А я уверена, что Рустам в этой схватке. — Катя права, — муж кивает, а я приосаниваюсь. — Это её быт, Лейла, ты гостья. — Ты сам привёз меня сюда. Я просто... Я не понимаю, что происходит и чего от меня ждут. Я прошу прощения. Девушка тут же выкручивается, играет святую невинность. Но я ведь тоже женщина, я эту хитрость чувствую. Она притворяется, смягчается. А губы как дрожат, вот-вот расплачется. Я ещё была готова поверить, что девушка не виновата. У неё свои законы, не могла выбрать или отказать... Мало ли что? Но этот спектакль ставит всё по местам. Они с Дилей обе замешаны. — Я не хотела ругаться... — продолжает врать. — Ничего страшного, — пожимаю плечами, удивляя их двоих. — Когда муж ругает — он воспитывает. Это хорошо. Или ты не согласна, Лейла? Девушка дёргается так, будто я действительно плеснула ей в лицо кипяток. А мне бы очень хотелось. Она хлопает ресницами. Открывает и закрывает рот. Словно рыба, выброшенная на берег. Да, я почитала то, что в статьях писали. А память у меня хорошая. Не дословно, конечно, но похоже. Иначе почему Лейла застывает, а муж смотрит на меня так, будто я ему вдруг что-то на инопланетном сказала? Я тоже могу на традиции напирать. Например, в моей семье гулящий муж без своих орешков остаётся. Ну как, подходит? — Ты не переживай, — усмехаюсь в сторону Лейлы. — Я только свои вещи заберу, до брака купленные. Остальным можешь пользоваться. Тебе ведь не впервые за другими донашивать? — Катерина! — А разве я не права, Рус? Кажется, Диля говорила, что всегда сестре платье отдавала. Нет? Лейла то краснеет, то бледнеет. А я не чувствую ни капельки удовольствия. Её поступки меня не касаются. Меня муж мой волнует. С ним бы разобраться. Но пока Рустам никак на мои выпады не реагирует. Я очень удивилась, когда муж согласился на мои условия. Решил играть по правилам? Ну ладно, посмотрим. Мне главное отсюда убраться. Каждая комната пропахла этими сладкими духами. Морщусь, чувствуя, как тело отвергает этот запах. — Тебе плохо? — Рустам замечает мою реакцию. — Тошнит, — признаюсь. А сама слежу за реакцией Лейлы. Дёргается, едва сознание не теряет от моих слов. Знает, змея, знает о моей беременности. И ничего моему мужу не сказала. Только почему? Сейчас ведь уже неважно, да? Раз она жена — ничего больше не изменить. Странно... Но мне же лучше! Пусть молчит.