— Нравится? — над самым ухом услышала я голос Спартака. — Да, — честно призналась я. — Внутри пока что голые стены. Мы поднялись по лестнице и, открыв дверь, оказались в просторном холле второго этажа. Я вытащила из сумки папку с листами и карандашом, чтобы делать заметки и необходимые наброски. Спартак начал водить меня из помещения в помещение. — В доме двенадцать спален, и мне нужно, чтобы все они были снабжены примыкающей ванной комнатой, — говорил Спартак. — Как видите, помещения довольно большие, и архитектор, планировавший реконструкцию дома, уже все рассчитал, осталось только вставить двери. Можно, кое-где добавить лишние стены, но, в общем и целом, желательно не увлекаться перепланировкой. Его голос обволакивал, едва уловимый запах туалетной воды пьянил. В какой-то момент я поняла, что перестала понимать смысл его слов, лишь наслаждаясь тембром голоса. Время от времени я щёлкала камерой телефона, но делала это на автомате. Присутствие рядом Спартака не давало мне возможности сосредоточиться на работе. Когда мы оказались в большом помещении на цокольном этаже и остановились на широкой площадке, с которой вниз убегала длинная лестница, Островский сказал: — А это когда-то была бальная зала. Молоденькие красавицы, впервые выехавшие в свет, стояли вот здесь, где мы с вами, и могли с высоты лицезреть всех присутствующих, а те, в свою очередь, имели возможность полюбоваться на новоприбывших. — Вы, что же, собираетесь здесь устраивать балы? — спросила я, положив руку на балюстраду — мы с Островским остановились чуть в стороне от лестницы. — Я ещё не решил, — в голосе его снова послышалась ирония. — Ну как, Лада, чувствуете себя дебютанткой на первом балу? Я развернулась к нему, и это стало моей ошибкой, потому что Островский тут же притянул меня к себе, обвив рукой за талию, и впился в мои губы поцелуем. Я начала выкручиваться и вырываться. — Перестаньте, Спартак Александрович, — задыхаясь от нахлынувших ощущение, протестовала я. — Для тебя я Спартак, Лада, — скользил он губами по моей шее, — но если тебя заводит, когда ты называешь меня по отчеству, то я не против. — Да перестаньте же! — я кое-как вырвалась и отскочила в сторону, тут же наспех поправляя одежду. — Да брось, Лада, — переводя дыхание, сказал он. — Мне показалась, что ты ждёшь этого не меньше, чем я. — Ничего подобного! — запротестовала я. — Я вам уже говорила и скажу ещё: у вас дом — у меня дизайн интерьера. Все. Никакого другого рода отношений между нами быть не должно. — Кто сказал? — прищурился он. — Я сказала, — попыталась придать голосу уверенности я, но у меня плохо получалось: я пищала, как перепуганный цыпленок. — Вы меня... Вы меня не за ту принимаете. — А мне кажется, как раз за ту, — усмехнулся Спартак. — Вы, наверное, думаете, что я из тех, что постоянно ходят по клубам и ищут приключений, так вот это не так, — нервно затараторила я. — Я вообще никогда таким не занималась, а в ту ночь не знаю, что на меня нашло. В общем, та ночь была ошибкой. Спартак саркастично приподнял бровь. — Лада, милая моя, я никогда и не думал, что ты из тех женщин, что постоянно снимают мужиков в ночных клубах. — Нет? — опешила я, потому что ждала как раз того, что он будет усмехаться и издеваться. Мол, все вы не такие. — Я достаточно долго живу на свете, чтобы различать, для какой женщины пойти в бар и уйти оттуда с мужчиной — это ежедневная рутина, а для какой — впервые. Я наконец-то успокоила дыхание и бешено бьющееся сердце. — Значит... Значит, вы не считаете меня женщиной легкого поведения? — робко спросила я. И тут Спартак искренне рассмеялся. — Уж кем-кем, а такой женщиной тебя точно не назовёшь. Если хочешь знать, я тоже не снимаю баб по клубам. — Я недоверчиво прищурилась. — По крайней мере, уже очень давно этого не делал. — Тогда почему... — Почему мы ушли оттуда вместе? — он посмотрел мне в глаза. — Потому что ты была растеряна и чертовски сексуальна в этой своей растерянности. Устоять было невозможно, Лада. К тому же, ты ведь настоящая красавица. Он шагнул ко мне, и я вжалась в стену — бежать было некуда. Спартак положил свою огромную ладонь мне на шею и провёл большим пальцем по моим губам. — Невероятно красива, — посмотрел он мне в глаза. — И я нисколечко не пожалел о той ночи, Лада. Ни капельки. — А я пожалела, — тут же соврала я. — Да неужели, — уголки его губ снова дрогнули в улыбке. — А я помню, что ты плавилась в моих руках, словно воск. Уж я-то могу отличать женщину, которая истосковалась по мужчине. — Его губы опасно приблизились к моим. — И сейчас тоскуешь. — Нет. Ничего между нами больше не будет. — Ты уверена, что хочешь именно этого? — он смотрел мне прямо в глаза, а его стали темно-серыми, похожими на небо в преддверии ливня. — Да, я хочу именно этого. Забыть и больше не возвращаться к той ночи. — Я не отвела взгляда. Мы стояли так, кажется, целую вечность, смотря в глаза друг другу. Моя грудь ходила ходуном, постоянно касаясь его груди. Наконец Островский меня отпустил. — Как скажешь, Лада, — насмешливо сказал он. — Не имею привычки принуждать женщин к чему-либо. По телу расползлось облегчение. Или разочарование? Глава 18 — Дмитрий Иванович, можно к вам? — заглянула я в кабинет начальника. — Лада Михайловна, проходите, — кивнул он. — Что у вас с Островским? — спросил он, когда я села в кресло напротив него. — В смысле? — опешила я. Неужто мой начальник каким-то образом прознал о том, что когда-то произошло между мной и Спартаком? — В смысле, что с проектом? Приступила? — А, конечно, — облегченно вздохнула я. Лезет же в голову всякая ерунда! — Спартак Александрович возил меня в его загородный дом. Мы все бегло осмотрели. Договорились, что я набросаю эскизы для нескольких комнат и пришлю ему. — Отлично, — кивнул Дмитрий Иванович. — Я хотел вам в помощь дать ещё одного дизайнера, но Островский дал понять, что намерен работать только с вами. — Да? — И почему меня это не удивляет? — Да, он был впечатлён теми работами, что вы делали раньше. Сказал, что ваш вкус ему импонирует. Неужели. Очень интересно. Может, он и дальше планирует домогаться меня? Хотя вроде бы в последнюю нашу встречу я дала ясно понять, что между нами ничего не будет. Черт его разберёшь. Та поездка закончилась чисто по-деловому. Мы осмотрели все помещения в доме. Островский сказал, что его секретарша вышлет мне на почту все фотографии и изображения, которые есть по усадьбе, чтобы я могла иметь представление о том, как некоторые из комнат выглядели в прежние времена. Правда, изображений было мало, и мне предстояло изучить как следует интерьеры подобных домов, сделать эскизы для двух спален и отдать на суд Островскому. Он собирался контролировать все мои идеи и вносить в них изменения при необходимости. — Мне не нужен кич, бурлеск или будуары мадам Помпадур, — сказал он. — Элегантная изящная классика, не лишенная роскоши. Работать с ним, наверное, будет сложно во всех отношениях. Но интересно. Я любила клиентов, которые знают чего хотят. При условии, что у них всё-таки был вкус и им не хотелось скрестить минимализм с роскошью барокко. — Итак, Лада Михайловна, у вас был ко мне какой-то вопрос? — напомнил Дмитрий Иванович. — Да, дело в том, что я бы хотела отпроситься или взять два дня за свой счёт — пятницу и понедельник. — В связи с чем? — Мама с дочкой переезжают на лето в Феодосию, и я бы хотела съездить с ними, помочь обустроиться. — Понимаю, — кивнул Дмитрий Иванович. — Я не против. Но так как вы теперь долгое время будете заниматься исключительно проектом Островского, то и договариваться вам нужно с ним. Как вы будете выстраивать с ним работу — ваше дело. Я не вмешиваюсь. — Думаю, он не будет против. — Уверенности у меня не было, скорее, наоборот. — Но все-таки предупредите его. — Мне писать на эти дни за свой счёт? — уточнила я. — Не стоит, — улыбнулся Дмитрий Иванович. — Мне не важно, чтобы вы торчали в офисе целыми днями, главное — проект. — Об этом не беспокойтесь, — заверила я. Всё-таки хороший у меня начальник. Жаль, что когда-то в жизни он попался в цепкие руки Снежаны. Кажется, он до сих пор так и не женился во второй раз. — Спасибо вам, Дмитрий Иванович, — сказала я поднимаясь. — Лада Михайловна, вот тут два приглашения на мебельную выставку в следующую среду. Там будут представлены все известные компании по производству предметов интерьера, с которыми мы сотрудничаем. — Он притянул мне два приглашения.