— Добрый день, Павел Григорьевич, Марк Николаевич. Можете нас поздравить. Теперь мы с Лерой — муж и жена, — нарочито восторженно произношу я, окидывая обоих своей довольной, сияющей улыбкой. Марк смотрит на меня таким взглядом, будто на месте прикончить готов. — Что ты несешь, ублюдок?! Какие муж и жена?! У нее уже есть жених! И это Марк! Что вы здесь оба устроили?! — горланит отец Леры, напирая на меня агрессивно. — Лера…Как ты могла? Я же любил тебя… Любил так сильно… — Марк пытается включить страдальца, но у него это плохо получается. Его голос больше похож на шипение, в то время как глаза кровью налились от злости. — К сожалению, Марк, Лера никогда не любила тебя, — отвечаю с напускным сожалением в голосе. — Мы уже больше года как вместе. Тщательно скрывали свои отношения. Поняв, что вы, Павел Григорьевич, наверняка будете против — решили тайно пожениться, — рассказываю придуманную нами легенду о наших высоких чувствах и неземной любви. — Да, папа, Марк, так и есть! — Лера, наконец отойдя от шока, включается в разговор. — Мы с Максимом любим друг друга. И теперь мы в законном браке. А вам с Марком придется принять этот факт, хотите вы этого или нет. Лицо Марка кривится болезненно- измученной гримасой. Павел Григорьевич шумно втягивает воздух, кажется, он вот-вот взорвется от ярости. — Это все блеф! Неправда! Такого быть не может… Чтоб моя дочь…моя послушная и примерная дочь вышла замуж за преступника?! — скрипит его голос, словно натянутая струна. Я же беру Леру за руку и прижимаю к себе, дабы показать наши сильные «чувства». — Максим не преступник! — пытается оспорить его Лера. — Ты пожалеешь о своем поспешном выборе, — шипит сквозь зубы Озеров, посылая нам укоризненные взгляды. — Да, Лера, ты пожалеешь! — обиженно поддакивает Марк. — Ты даже не знаешь, что Гордеев за человек! — Поверь, не хуже тебя, Марк Николаевич, — надменно произношу, прижимая Леру к себе еще крепче. Она будто хочется спрятаться от этих шакалов за мной, и я с радостью предоставляю эту возможность. — Я люблю его, — устало положив голову на мое плечо, тихо произносит Лера. — Тьфу! — резко выплевывает Озеров, кривя губами. Словно эти слова вызвали в нем настолько сильное омерзение, что его вот-вот стошнит. Лера дрожит, и я понимаю, что она переживает. В то время как я от этого представления получаю лишь кайф. Я обыграл двух неприятных мне людей, и их негатив словно подпитывает меня энергией. Все это время улыбка не сходит с моего лица. Ведь никто, даже они, не смогут омрачить самый «счастливый» день в моей жизни. — Ты меня разочаровала, Лера. Настолько сильно, что теперь у меня нет дочери! Слышишь, у меня больше нет дочери! — взвывает Озеров разъяренно, отчего Лера вздрагивает. Нижняя губа трясется, в глазах такая боль и тоска собирается, и мне начинает казаться, что еще немного, и она вовсе расплачется. Нет, нет, только этого мне не хватало! — Пойдем, милая…Пойдем отсюда, — ободряюще произношу, беру ее за руку и веду к машине, ощущая на затылке сверлящий взгляд своих недоброжелателей. Глава 6 Лера «У меня больше нет дочери!» — пульсируют в голове последние слова папы. Мне больно, скрывать не буду. Я вообще в принципе и не ожидала от него другой реакции. Но ощущение того, что теперь я осталась совсем одна вселяет в меня безнадежную грусть и печаль. Пока не одна. С фиктивным мужем. Который также через какое-то время оставит меня навсегда. И от этой мысли сердце пропускает удар, сжимается, а затем и вовсе разрывается на тысячу мелких кусочков. Казалось бы, почему эта мысль должна меня сейчас волновать? Я знала, на что шла, и Максим по сути вообще чужой для меня человек. Но мое сердце словно отдельно живет от моего организма, так и стремясь наружу, только Максим оказывается рядом. — Куда мы едем? — спустя достаточно времени, пока мы находимся в дороге, решаю первой подать голос. С того момента, как мы сели в машину, я ушла куда-то в свои мысли, замкнувшись в себе и не обращая внимания ни на что вокруг. — В свадебное путешествие, — ровным тоном отвечает Максим, и вдалеке виднеется указатель на аэропорт. — Максим…зачем? — устало вздыхаю я. — Все итак уже поняли, что мы поженились…для чего лишние хлопоты? — произношу я с долей возмущения в голосе, а мое глупое сердце, в предвкушении совместного отпуска с Гордеевым уже вовсю трепыхается в груди. — Для правдоподобности. Это во-первых. Во-вторых, за несколько дней, пока мы будем в отъезде, общественный резонанс успокоится, — заключает Максим, паркуя автомобиль на стоянке. — И дальше мы каждый заживем своей жизнью, — добавляет, доставая из багажника два чемодана. — Я смотрю, ты подготовился, — указываю взглядом на мой чемодан в его руке. — Оу, мы теперь на «ты». Вот это сдвиг, — нагло усмехается Гордеев, вручая мне какой-то пакет. — Здесь твоя одежда. Не полетишь же ты в свадебном платье? Кстати, видишь какой я предусмотрительный? И об этом тоже позаботился. — Да уж, — бурчу я. Может, оно и к лучшему? Смена обстановки мне сейчас не помешает. Да и внутри теплится надежда, что за дни моего отсутствия отец успокоится и примет мой «выбор». Перелет проходит спокойно. За все время лишь перекидываемся несколькими обыденными фразами. — Расстроена из-за отца? — вдруг задает вопрос Гордеев, когда мы подъезжаем к отелю. Я теряюсь. Почему его вдруг волнует мое душевное состояние? — Немного, — сухо отвечаю я, рассматривая перед собой многоэтажное, кричащее пафосом здание. — Всего лишь? — удивленно выгибает бровь. — Я и не ждала от него другой реакции. — Расслабься. Забудь обо всем и просто наслаждайся отдыхом, — Максим останавливается, обнимает меня за плечи, успокаивающе проводя рукой по волосам. — Больше мне ничего не остаётся, — заглядывая в будоражащий омут его глаз, почему-то улыбаюсь. От его прикосновений сердце подскакивает к груди. Дыхание сбивается, и Гордеев, словно чувствуя мое внутреннее трепыхание, довольно усмехается, будто считал всю меня полностью! А я…а что я? Я никогда не умела скрывать свои эмоции. Какая есть. — Добрый вечер, ваши документы пожалуйста, — вежливо приветствует нас девушка за стойкой администрации отеля. — Я надеюсь, у нас будут… — не успеваю я закончить фразу, как девушка с сияющей улыбкой протягивает ключ от номера. — Вот ключ от вашего президентского номера. Последний этаж, номер девятьсот два. — Благодарю, — Максим подмигивает девушке, улыбаясь в ответ так же ярко, детально изучая ее внешность. И меня почему-то это бесит. Но виду не подаю. — Почему у нас один номер? — возмущаюсь. — Ведь здесь никто о нас не знает. — Потому что я так решил, — властно проговаривает, сверля меня настойчивым взглядом. — Расслабься. В номере несколько комнат, — хлопая меня по плечу, пытается разрядить напряжение, возникшее во мне от мысли, что нам придется делить одну кровать. Внутри все заворачивается в ураган, едва я это представляю. Облегченно вздыхаю, когда понимаю, что этого не случится. — Я пойду в бассейн, — ставит меня перед фактом Максим, небрежно бросая чемоданы. — Ты со мной? — многозначительно подмигивает. Рассматривая роскошный номер, вижу на террасе огромный бассейн. Судя по всему, он в нашем распоряжении. «Заманчивое предложение…» — проносится у меня в мозгу, но я тут же смахиваю эту мысль. Нет! Мне вовсе не нужно проводить время с Максимом. Тем более здесь… Нельзя! Нельзя к нему привязываться. Это чревато. — Пожалуй, откажусь. Устала что-то. Пойду отдохну, — обыденном тоном произношу, ощущая как пульсирует в висках. Да угомонись ты, наивное сердце! Не ведись на него, не ведись! — Ладно, — пожимает плечами Гордеев, но долю разочарования в выражении лица все-таки улавливаю. — Не хочешь — как хочешь. Глава 6.1 Лера Лежу в кровати, уставившись в потолок. Плеск воды, раздающийся с террасы не дает покоя. Покрутившись с одного бока на другой, наконец понимаю, что сон не пойдет. Не пойдет пока я знаю, что он там… — Не спится? — звучит голос Гордеева, едва я шагаю на террасу. Причем он находится ко мне сейчас спиной. Неужели у него такой острый слух? Или очень хорошее предчувствие? — Не спится, — тихо подтверждаю я, осторожно присаживаясь на бортик бассейна. — Давай ко мне, — радушно машет рукой, призывая плюхнуться к нему. — Нет, я только ноги помочить, — робко произношу я. Когда Максим выходит из бассейна, залипаю. На нем. На его крепких, стальных мышцах. Со смуглой кожи стекают капельки воды. Словно завороженная нагло пялюсь на его мощный силуэт. Максим подходит к музыкальной колонке, и начинает звучать легкая расслабляющая музыка. Затем направляется ко мне своей царской, размеренной походкой. Когда он приближается, внутри все скручивается в тугой узел. Те самые бабочки разлетаются по всему организму, взрывая по телу эйфорию. И…Мне нравится это чувство. Так блаженно и трепетно становится. — Ай! — вскрикиваю я, когда Гордеев, садясь на корточки рядом со мной, зачерпывает из бассейна воду и брызгает ее на меня. — Не будь занудой, пошли искупаемся, — касается моих голых плеч руками. От этого прикосновения кожа будто огнем вспыхивает. — Я без купальника, — пытаюсь найти оправдание своему сопротивлению. Но не тут-то было… Максим, засранец такой, толкает меня прямо в глубину! Не ожидав такого поворота событий и даже не успев задержать дыхание, испуганно мечусь под водой, пытаясь всплыть на поверхность. Лишь в этот момент вспоминаю, что я совершенно не умею плавать. От паники тело будто парализует, и я вовсе не понимаю что мне делать. Лишь когда сильные руки хватают меня за талию и выталкивают на поверхность прихожу в себя. Делаю несколько шумных и частых вздохов, чтобы восстановить дыхательную деятельность. А затем…затем мной овладевает злость. — Дурак! — воплю я во все горло. — Я не умею плавать! — Прости, я не знал, — как ни в чем не бывало произносит Гордеев, и прижимает меня к себе крепче. Такой горячий… Вцепляюсь в его торс ногами, руками же обхватываю шею. Да, со стороны это может показаться слишком интимно, но пойти снова на дно мне вовсе не хочется. Поэтому прилипаю к нему мертвой хваткой. — Как водичка? — прижав меня к бортику спиной, хрипло выдыхает. — Н-нормальная… — утопая в затуманенных глазах, сиплю. От жара его тела и я вся горю, температура воды ощущается как запредельно высокая. Словно в лаве находимся. Гордеев дотрагивается губами моего лба, затем носа, шеи, за ушком… Боже, да я сейчас взорвусь от сладкого напряжения, возникшего в моем теле! — Прекрати… — шепчу сдавленно. — Зачем? Ты же сама также этого хочешь, — произносит он, и в меня упирается…его вставшее достоинство. — Ошибаешься! — выпаливаю я, и пытаюсь вырваться. Вот только понимаю, что освободившись от его захвата, тут же пойду ко дну. Черт, да я в ловушке! Гордеев накрывает мои губы страстным поцелуем, кусает, посасывает, грязно потешаясь над моим ртом. Да что он себе позволяет, в конце концов?!