22.Глава Следующие несколько дней пролетают очень быстро. Я словно попала в свой оживший сон. В свою мечту, где Никита, Алиса и я вместе. Почти двадцать четыре часа в сутки вместе. Волков, похоже, забил на учебу и тренировки с того дня, как привез нас в свою квартиру. После выписки из стационара нас с дочерью оставляют на больничном ещё на несколько дней. Возвращение в универ приходится отложить, потому что, стоит мне выйти в хотя бы магазин, дочь начинает вести себя словно маленький чертëнок. Бабушка пару раз приезжает к нам на подмогу, но даже её стальные нервы не выдерживают этих капризов. Врач предупредил, что такое изменение поведения возможно после болезни. Со временем, по мере восстановления ребенка, всё вернется к норме. Если мы с бабушкой хватаемся за голову, когда Алиса закатывает очередной скандал по самому ничтожному поводу, то Никита выполняет любую её прихоть. Мне даже кажется, что дочь это просекла и теперь кричит время от времени просто так, лишь бы папа сделал всё, что она хочет. Пару раз, сразу после лицея, к нам заезжала Алла. Пришлось попросить её остановиться и не привозить столько подарков разом. Дочь уже может нырять в свои новые игрушки с головой. Старший Волков обещал, что никто не будет беспокоить нас ни до, ни после выборов. Мы часть его семьи, и от назойливых репортеров местных газет он нас защитит. Как и от своих конкурентов, даже если они тоже являются моей семьей. Правда, попросил кое-что сделать для него взамен. Я пребывала в шоке от его просьбы и наотрез отказалась, но Никите удалось убедить меня в обратном. Спать на диване ему в итоге тоже не пришлось. Не смогла я быть от него далеко, даже если он просто находился в другой комнате. Мы словно вросли друг в друга намертво, такая зависимость от другого человека даже пугает. В университет пришлось вернуться в четверг. Нам с Никитой обоим к первой паре, мы жутко опаздываем и собираемся второпях. Алиса в это время сидит на своём стульчике на кухне и, болтая ногами в воздухе, уплетает кашу с бананом, с интересом нас разглядывая. Выглядит вполне довольной, но боюсь, стоит мне выйти за порог, как начнется представление, в главной роли которого будет Алиса Никитична Волкова. Да, документы, оказывается, можно поменять очень быстро, без суда и следствия, особенно когда обладаешь деньгами и властью. У моей дочери теперь появился отец и на бумаге, и в жизни. – Бабушка опаздывает. Плохая это идея… нужно на заочку мне переводиться, – говорю я, отбрасывая с лица волосы. Завтрак в меня не лезет, и я просто стою с горячей кружкой ароматного чёрного кофе. Так волнуюсь, словно первый раз дочь оставляю и иду куда-то, помимо магазина. – Не болтай ерунды. Мы успеем. Насчёт няни ты всё-таки подумай, – произносит Никита, натягивая на ходу толстовку. – Это нормальная практика, и мы можем себе это позволить. Подходит ко мне и ставит руки на столешницу около моих бёдер, окружая меня собой. – Ты можешь позволить, – уточняю. Когда тема касается денег, я всё ещё реагирую болезненно. – На зарплату официантки я могу себе позволить разве что дырку от няни. Никита забирает у меня из рук чашку и отставляет её в сторону. Двумя пальцами обхватывает мой подбородок и заставляет посмотреть на него. – Мы можем многое себе позволить. Хоть няню, хоть снять частный детский сад для Алисы. Привыкай. Поняла? – спрашивает строго, не спуская с меня взгляда своих карих глаз. Послушно киваю. Только после этого я получаю в губы ласковый поцелуй, от которого нас слишком быстро отвлекает шум в прихожей. – Я здесь! – звенит бабушкин голос, эхом отскакивая от стен. – На дороге пробки и гололёд. Мы неохотно разрываем объятия и, под звон ключей и шуршание куртки, жадно смотрим друг на друга. Если бы не дочь, смотрящая “Малышариков”, и не бабушка, которая вот-вот ворвëтся в кухню, мы бы не остановились на простом поцелуе. – Буду ждать в машине, – говорит Ник. Быстро целует меня в кончик носа и разворачивается к выходу. По пути наклоняется к Алиске и треплет её по голове, приговаривая нежности. Моё сердце в который раз замирает и ухает вниз. Мне кажется, я никогда не привыкну видеть их вдвоём. Так мне не хватало этого в прошлом, что сейчас не могу насмотреться. Даю бабуле несколько указаний по поводу питания Алиски. – У меня ещё маразм не до такой степени, деточка, – оскорбленно отмахивается от меня ба. – Съехать не успели, думаешь, я сразу всё забыла? Чем кормить и так далее? – Нет, конечно, – смеюсь, облегченно выдыхая. – Ба, спасибо тебе. За всё. – Иди уж. Учись. А мы сейчас поиграем, яблочко съедим и на качели качаться пойдём. Да, Лисёнок мой? Алиска кивает в знак согласия, не переставая перебирать в воздухе босыми ножками. Прозвище, которым Никита стал ласково её называть, укрепилось в семье сразу же. И дедушка, и бабушка, и Алла теперь называет Алиску не иначе как “Лисёнок”. И я тоже очень быстро к этому привыкла. – Хорошо, если что – звони! Я всегда на связи. Сегодня пары до четырëх… раньше приехать не смогу, – говорю, натягивая ботинки в прихожей. – Мне на работу ещё нужно заскочить. – Не торопись. Мне спешить некуда, – отмахивается бабушка и ведёт Алису в ванную умываться. Выскакиваю на улицу и тут же ëжусь от холода. Минусовая температура теперь почти постоянно. Снег уже не тает, лежит тонкой серо-белой коркой на пожухлой траве, намекая на то, что осень скоро подойдет к концу. Впереди зима и Новый год. Самое волшебное и сказочное время, особенно если ты ребенок и веришь в Деда Мороза. Я взрослая и в него уже давно не верю, но все мои желания в этом году исполнились. С глупой и абсолютно счастливой улыбкой сажусь на переднее сиденье “мерса” и ловлю на своем лице нежный взгляд Ника. – Готова? Волнуешься? – спрашивает Ник, когда мы въезжаем на парковку университета. – Нет. Ладно, немного, – сознаюсь быстро, чем вызываю у Волкова смешок. Удивительно, но для его машины всегда есть свободное место на парковке. Прям магия какая-то. Как и для машины Чернова, которая паркуется рядом с нами. Её хозяин выходит на улицу, хлопнув дверью, и, снимая солнцезащитные очки, бросает на “мерседес” быстрый недовольный взгляд. Удаляется размашистым шагом в сторону университета. На крыльце стоит моя староста, и мне вдруг кажется, что Чернов замедляется около неё, что-то говоря. Голова Кати резко дергается в сторону парня, а губы шевелятся в каком-то ответе. –Не знала, что они знакомы, –произношу вслух, наблюдая, как спина Чернова, обтянутая чёрной кожанкой, скрывается в дверях универа. –Ревнуешь? –серьёзно спрашивает Ник. Округляю глаза, уставившись на него в удивлении. –Кого? Чернова? –Мало ли… скучаешь по его вниманию, –без улыбки говорит Никита. –Ты спятил, –медленно произношу, констатируя данный факт. Он берёт с заднего сиденья наши рюкзаки и выходит из машины. Обходит её спереди и открывает мою дверь, протягивая ладонь. Выпрыгиваю из салона, игнорируя его помощь, и со злостью выдëргиваю свой рюкзак из его рук. – Кнопка, остынь. Я же пошутил. Это я тебя ревную… Не говоря ни слова, огибаю его по дуге и почти бегом несусь в сторону университетских ступенек. Какой же он идиот! Этот Никита Волков! Я ему в любви призналась, когда его отец был у нас в “гостях”, так и не услышав в ответ того же. Сделала вид, что всё нормально. Слова не так важны, как поступки. Зато вместо этого слышу про ревность к Чернову. В неверии качаю головой, не реагирую на своё имя, которое разносится по парковке. –Привет, –говорю Кате, проносясь мимо неё. –Не всё так гладко в Датском королевстве? –поднимает брови подруга и заходит за мной в здание универа. –Даже не спрашивай. –Я думала, вы помирились и сошлись. В сплетнике вас не обсудил только ленивый. Надя расскажет, она тебя уже заждалась, –произносит Катя, стягивая со своей головы красный берет. Этого ещё не хватало. Мы с Волковым, конечно, прятаться не собирались, но и становиться темой обсуждения номер один, мне тоже не хочется. За время, проведенное на больничном, я немного отвыкла от социальной жизни и местных склок. Мы быстро подходим к гардеробу и сдаём вещи, забрав номерки. Первая пара у нас сегодня на третьем этаже, там же проходит и вторая. Никита несколько раз скидывает мне сообщения в мессенджер, которые я поначалу не читаю, но потом решаю, что это всё же глупо. “Хватит дуться.” “Блин, Полина, я идиот, я знаю.” “После пар не вздумай пойти на автобус. Я буду ждать в машине” “Серьёзно. Никаких автобусов. Кое-куда сгоняем.” “Вдвоëм.” Закусив губу, потому что рот так и норовит растянуться в улыбке, читаю последнее сообщение. “Прости меня. Я же капец как люблю тебя, Кнопка.” С левой стороны под рёбрами происходит настоящий апокалипсис. Я не знала, что можно испытывать такие чувства просто от напечатанных на экране букв. Быстро пишу ответ: “По смс не считается.” – Чего такая довольная? – пихает меня в бок Катя. – Помирились?