– Адылл, значит, обокрал? Горохов уже был уверен, что этот тип будет проверять каждое его слово. Он кивнул головой: – Да. Пока к доктору вели, пока там раздевали, деньги и вытащили. Я уже вернул всё, что смог. – Ну, а зачем ты к нам пожаловал? Геодезист опять полез в пыльник и достал оттуда свёрнутый контракт: – Компания по вододобыче «Буровые Савинова» дала объявление в нашей газете, что ищет инженера. Я был без работы, вот… Приехал. Он протянул контракт бородатому. Тот неспеша взял листки, развернул их, принялся читать. А Горохов увидал Ёзге, что стояла в пяти шагах от их стола и с интересом наблюдала за происходящим. Прочитав главное, бородатый отложил бумаги. Он ещё раз внимательно поглядел на Горохова и произнёс: – Ты пойми меня правильно, просто приехал человек к нам в город, человек непонятный, начал тут у нас порядок наводить. То одно, то другое… Интересуется всем… Лезет во всё… Хочется ведь знать, кто он и что ему нужно. Правильно? – Абсолютно правильно, – согласился Горохов. – Только я никуда не лезу, ни во что нос не сую. – Он правой рукой постучал себя по левому локтю. – Как рука заживёт, так я на буровую уйду, вы меня тут и видеть не будете. Всё, что я хотел узнать, так это где можно бота купить. Мне сказали, что у Ахмеда. – Бота купить? У Ахмеда? И кто это тебе сказал? – Насторожился бородатый. – Николай, у которого оружейная лавка в центре. – Сразу ответил геодезист. – Я увидал бота, что улицу убирал, говорю, что чудо техники, а этот Николай ответил, что можно даже купить такого или, например, бабу-бота. Я спросил, у кого можно цены узнать. А он говорит, что у Ахмеда. – Значит, тебе про Ахмеда сказал Николай-оружейник? – Как-то странно переспросил бородатый. – Ну, кажется, так его зовут, мы как раз на пороге оружейной лавки разговаривали, – ответил геодезист. Этот тип с карими глазами и дарговской бородой стал кривиться, сидел и неотрывно глядел на него, словно выглядеть хотел враньё в лице геодезиста. Горохов понял, что прелюдия окончена, тема с ботами этому типу не понравилась, она закрыта, теперь начнётся главный разговор. Он не ошибся. – А чего ты вынюхивал в «Беляшах»? – Спросил бородатый, наконец, когда дальше разглядывать Горохова было уже глупо. – В «Беляшах»? – Геодезист наморщил лоб. – Это в том поганом шалмане, что на восток от центральной площади? Бородатый не счёл нужным ему отвечать, он ждал ответа, и тогда Горохов продолжил: – Да ничего, денег было всего семнадцать копеек, а переждать жару нужно где-то было. Вот и пошёл в эту помойку. – Жару, значит, переждать? Бородатый продолжал смотреть на него, явно ему не верил, он чуть приблизился к геодезисту и негромко спросил: – А зачем про санаторий спрашивал? – Про санаторий? – Горохов не понимал о чём идёт речь. – Про какой санаторий? Он поглядел на всех этих бородатых мужиков, что были тут и смотрели на него. Все молчат, лица такие, что ничего хорошего не жди. Ни мерзких улыбочек, что свойственны бандитам-сволочам, ни интереса. Им плевать, что тут происходит. Им скажут – они убьют. Вышколенные. Ни один еще ни звука не издал. Дисциплинированные. – Слышь, ты тут мне не крути, – твёрдо сказал главный, – ты либо тут всё скажешь, либо с нами пойдёшь. – Санаторий, санаторий, – повторял Горохов, припоминая, – я спросил про санаторий, да? А, так это какой-то Лёва, наркота Вадюху вытащил на улицу со словами… Не помню точно, что он говорил, но про какой-то санаторий. Да, я спросил у него, что это за санаторий. Он мне ничего не ответил. И всё… – А почему ты спросил у него про санаторий? – Интересовался бородатый и глаз от Горохова не отводил ни на секунду. – Ну, у моей сестры в Соликамске дочка есть, сидит на полыни уже два года, уже не глотает и не нюхает, уже год отвар себе колет. Что с ней только не делали, как не лечили – ничего не помогает. А мы слышали, что тут, в степях, людей в санаториях с наркотика снимают. Я думал, что как раз в такой санаторий того наркота и отвезли. Вот и поинтересовался у этого Лёвы, что это за санаторий. Может мне в него племянницу определить получится. Горохов рассказывал это спокойно и естественно, как рассказывал бы это приятелю или случайному знакомому. Но это человек с чёрной бородой и горбатым носом, кажется, не верил ему. Его глаза смотрели, смотрели и смотрели на геодезиста, словно искали в его лице то, что может его выдать. И Горохов чувствовал себя несколько неуверенно. Он стал зачем-то двигать тарелку на столе, поправлять ложку, выравнивать стакан относительно тарелки. А этот тип всё смотрел и смотрел. – Всё, – продолжил геодезист, не выдерживая его взгляда, – больше я с Лёвой ни о чём не говорил. Он знал, с кем разговаривает. Вернее, догадывался, кто эти люди. Он встречал таких ребят неоднократно в разных частях большой пустыни. Одни были умнее, другие были тупее. Одни жрали наркоту, другие были всегда трезвы. Но всегда, в любом состоянии такие люди были очень, очень опасны. Убить человека для них было простым и обыденным делом. Особенно пришлого, чужого. И сейчас этот тип с его карими глазами, что сидел напротив, решал его судьбу. Сидел и решал, что с ним делать. Из-за чего? Из-за санатория? Видно, этот санаторий и вправду очень важное место, раз о нём нельзя знать приезжим. Особенно непонятным приезжим. И кто знал, как дальше бы всё сложилось, не покажи Горохов бородатому контракт на работу в вододобывающей компании. Дело в том, что вододобывающие компании – компании богатые, всегда богатые. И у любой такой компании всегда имеется мощная структуры безопасности. И с даргами воевать надо, и с прочими ловкими ребятами в степи всегда найдётся, о чём поговорить. Да и не в степи тоже. Во главе таких структур стоят люди опытные. И эти богатые компании, особенно эти люди из служб безопасности этих компаний, очень не любят, когда убивают сотрудников компаний. Им не нравится, когда какие-то парни со стороны ставят под сомнение их умение себя защищать. Поэтому контракт, что лежал по правую руку от бородатого, охранял Горохова получше любого бронежилета. Горохов это знал, и бородатый это знал. И вот теперь бородатый решал, стоит ли портить отношения с «Буровыми Савинова» из-за этого приезжего. И в итоге решил, что не стоило. Не сказать, что он поверил истории про сестру, но так как проверить он её не мог, подумал, наверное, что пока это дело будет считать закрытым. Ни слова не сказав, он встал и пошёл к выходу. Пару секунд Горохов ждал, может, у них мулька такая, старший молча уходит, остальные стреляют. Но нет, не стреляют, все ставят оружие на предохранители и идут следом. Он думал, что они дисциплинированные – опять нет: последний, уходя, прихватил его баклажку с водой, что стояла на столе. Бандосы. Когда они вышли из столовой, геодезист вздохнул спокойно, стал собирать свои бумаги со стола, вставлять патроны в обрез, прятать револьвер в кобуру. К столу подошла Ёзге и заявила недовольно: – За баклажку заплатите. – С чего бы это, это он её утащил. Она его слова проигнорировала и продолжила: – И со своими дружками разговаривайте в другом месте. Катя таких не любит, сюда ходят только приличные люди. Девочка стала убирать пустую посуду с его стола. – Они мне не дружки. – Заявил он. – Я сам, кстати, приличный человек. – Угу, вижу я, какой вы приличный, – едко сказала Езге, забирая тарелки. Горохов вздохнул, он догадывался, с кем разговаривал, но хотел знать наверняка, и спросил у неё, пока она не ушла: – Кстати, а кто это был? Девочка остановилась, покосилась на него с недоверием: – А то вы не знаете! – Честно, не знаю. – Это был Ахмед, – сказал она и пошла, говоря на ходу. – Сейчас чай вам принесу, готовьте деньги на расчёт. Глава 16 Он спрятал бумаги во внутренний карман пыльника, откинулся на стену. После таких разговоров можно было и выпить. Пить он не слишком любил, просто не испытывал в спиртном особой необходимости, а тут решил заказать. Ёзге сразу обрадовалась. Притащила две по сто чистого и тёплого кукурузного самогона и стакан ледяной воды бонусом. И теперь уже не смотрела на него, как на посетителя, что не приносит прибыли. Даже не сказала ему ничего, когда геодезист закурил, хотя сидел он как раз под табличкой, запрещающей курение, только покосилась на татарку Катю, что возвышалась над прилавком. Может быть, ему позволили курить из-за того, что в «Столовой» сейчас почти никого не было. А закурить и выпить ему хотелось. После таких-то разговоров всем захочется. Он закурил и отпил половину из большой рюмки. И тут в столовую вошёл человек, встал на пороге, огляделся. Горохов сразу понял, что это женщина. Одетая по последней пустынной «моде», женщина. Всё, вроде, мужское: и пыльник, и ботинки по колено, и галифе, и кепка с «задником» от солнца, и перчатки, и маска, и очки на лице. Но рост, ширина плеч и размер обуви – всё это выдавало высокую, но стройную женщину. «Это, кажется, опять ко мне. Если так, то пора арендовать у Кати стол под офис». Конечно, женщина, пытавшаяся выглядеть как мужчина, увидела геодезиста и уверенно пошла к его столу. Женщина ещё не дошла, а он уже знал, кто она. Когда женщина сняла перчатку, он в этом убедился, узнал её по маникюру. – Людочка, а почему вы не на работе? Она не ответила, без разрешения уселась на стул рядом с ним и без разрешения схватила запотевший стакан холодной воды своею цепкой лапкой с ярким маникюром. Маникюр её можно было терпеть в банке, он подходил к полированной стойке, к красивой кассе, к толстому стеклу и мощным кондиционерам, в этой же скромной столовой он был кричаще неуместным. Она стянула с лица респиратор и стала мелкими глотками пить воду. Отпив несколько глотков, она поставила стакан и сказала: – Фу, это невыносимо, как люди ходят по такой жаре? «По такой жаре? Сейчас ещё и двенадцати нет, жара начнётся только через час. Видно, ты, милочка, давно на солнце настоящем не была». – Удивлены? – Спросила она, снимая очки и кепку. – Признаться, удивлён. Наверное, у вас обед? – Даже если у меня был бы обед, сюда я бы не пришла, – она огляделась.