— Живые? — мать моя — женщина! Они что, сговорились? Я вроде достаточно чисто на интерлингве говорю, а меня все равно постоянно переспрашивают. — Ну, да. Живые. Органики. Кровь, мясо, кости. Мозг — не обязателен. Компьютеры все равно умнее… — Проходи. Я провожу. Резких движений не делать. Я слежу. Я вошел. И пока шел длинным, узким, наверняка не часто использующимся коридором, не мог не спросить топающую сзади бронированную башню. — Ты сам-то живой? Или киборг какой-нибудь? Не в обиду, мужик. Сам-то я и киборгов уважаю… — Не положено. — Значит, киборг, — озвучил я сам для себя. — Было бы интересно взглянуть, что у него внутри… Развиться теме не дала дверь-шлюз, за которой меня уже ждал действительно настоящий человек. В том смысле, что из мяса и костей. Впрочем, любезностью он тоже не был обременен. — Прежде чем вы начнете изложение своей проблемы, вынужден предупредить: час моей работы стоит сто кредитов. И вам придется оплатить потраченное время, если вашу проблему потенциально мог разрешить электронный администратор. — Договорились, — хмыкнул я, и оглянулся в поисках кресла. Стул, диван, кушетка — мне подошло бы что угодно из сидений. Уж кому, как не мне было понятно, что «решение проблемы» затянется. — Время пошло? — Да. Вы уже должны мне пару кредитов. — Разберемся, — хмыкнул я. — Кто кому будет должен в конце разговора. Сколько вы заплатите мне, если не сможете решить мою проблему? Мое время тоже довольно дорого. — Переходите к сути вопроса. — Хорошо, — сдался я. Хотя идея содрать с напыщенного типа тысченку другую монет, пришлась мне по душе. — Волею Судьбы, мне в руки попало некоторое количество наличной корпоративной валюты эпохи до Содружества. И теперь я хотел бы провести экспертизу и вступить в собственность акциями предприятий, если они все еще существуют. Это возможно сделать в Аута-банке? Учтите, я веду запись разговора на нейросеть! — Это возможно, — надул щеки банкир. Ну, или кто он там? Менеджер отделения? Наблюдатель за светящимися огоньками на пульте контроля электронным администратором? — Давайте. — Э-эм. Я неверно выразился. У меня довольно много наличной валюты корпораций Хакдари. — Да-да, — сморщил моську тип. — Давайте. — Много — это значит — очень много. Два контейнера. И они стоят у входа. Принимайте! — Контейнера? — ну, вот. Снова. У них что? Нерв, который доставляет информацию от уха до мозга, через задницу транзитом проходит? — Два? — Два контейнера, — едва не по слогам, максимально четко выговаривая звуки, повторил я. — Три с половиной тонны пластика. Три триллиона, сто пять миллионов с мелочью по номиналу. Какой параметр вам наиболее понятен? — У него там действительно контейнер? — словно бы меня вовсе не услышав, поинтересовался банкир у охранника. — Клиент, в сопровождении двух человек, прибыл ко входу в банк на гравитележке, нагруженной двумя средними карго-местами, — нейтрально пробубнил киборг в ББС. — И в обоих контейнерах наличные корпоративные бонды? — Это мне не известно. На контейнерах отсутствует маркировка. — Возьми себе пару горстей, — хмыкнул я, глядя прямо в глаза менеджеру. — В оплату своего драгоценного времени. — У вас имеется в наличии точная опись хранящегося в контейнерах? С наименованием эмитентов и номерами чипов? — Конечно, — гордо вскинул подбородок я. Признаться, о необходимости чего-то подобного меня просвятил Варг. Самому мне это и в голову бы не пришло. — Готовы принять файл? — Чуть позже. Сейчас требуется подписать договор на обслуживание, открыть вам временный счет и оформить в аренду секцию банковского хранилища, где будут находиться бонды на период экспертизы. Готовы принять файлы? Молодец. Быстро оправился. Мог бы еще с полчаса тупить, требовать открыть контейнера, дабы убедиться в наличии наличных, и выдумать еще тысячу причин, по которым банк не может прямо сейчас меня обслужить. — Кроме того, понадобится документ, подтверждающий законное происхождение корпоративных бондов, и ваши на них права, — ну вот. Сглазил. Начались дешевые придирки. Только и этим меня не возьмешь. Заполняя декларацию для СОБез, на получение гражданства Содружества, мы с нойманом скрупулезно внесли туда весь список вещей, вывезенных из системы То’Чуун. Во избежание таких вот постанов. А ну как нашелся бы какой-нибудь ушлый тип, обвинивший бы нас в присвоении его богатств⁈ Мы ему справку от комиссара СОБез, где электронами по нейросети, с неснимаемой меткой, прописано, что это все честно собрано в Поясе Скорби, в процессе выживания. На все виды вывезенных валют был отдельный документ, с приложением — спецификацией. — Принимайте файл, — хмыкнул я. — Принял. Все в порядке. Законность происхождения и принадлежность собственности подтверждена. Ознакомьтесь пока с документами, а я проконтролирую перемещение ценностей во временно ваш сектор банковского хранилища. По мере ознакомления, и если не найдется возражений, подписывайте. Средства на аренду снимутся с вашего счета автоматически. — О какой сумме идет речь? — заинтересовался я. — Две тысячи восемьсот кредитов в месяц. Но на экспертизу понадобится гораздо меньше времени. Порядка трех, или четырех суток. На эту задачу банком уже выделен специальный кластер компьютеров. Остаток предоплаты будет зачислен вам на счет в нашем банке. — Хорошо, — кивнул я и уселся прямо на пол возле стены. Торопиться подписывать документы, их тщательно не изучив, я не собирался. Менеджер пропал где-то в глубине своего лабиринта, а бронированный охранник вскоре вернулся, в сопровождении дроида, тащившего большое, удобное, кожаное кресло. Намек прозрачный. Меня таким образом зачислили в ВИП клиенты. Было приятно. Глава 8 Второй год новой жизни. 125 год ж. э. Государство Хакдари. Система Ювилем. Станция Куу-Три, Школа Прикладных Знаний Замена створок герметичных, ведущих из ангара вовнутрь станции, ворот вылилась в настоящую войсковую операцию. С этими створками вообще все не слава Богу было. Заклинил только механизм открытия, но меня пришлось весь комплекс целиком. Конечно, потому, что ни у кого из нас не было сертификата мастера по ремонту станционных устройств обеспечения герметичности. На Куу-Три было сразу несколько предприятий занимающихся ремонтом, но цены они выставили такие, словно бы мы собирались построить ангар целиком, а не поменять несколько довольно простых механизмов. Сумасшедший дом. На установку блока ворот целиком никаких сертификатов не требовалось. Понятное дело, стоили диафрагмы с приводами раз этак в десять больше, но ведь все расходы на ремонт минусовались из суммы аренды, а потому отнесся я к дополнительным тратам философски. Была еще одна причина, почему я решился на глобальную перестройку. Соседи! Очень быстро выяснилось, что наше заселение в пустующий ангар кое-кому весьма не понравилось. Больше того, во время очередного полета «Буси» в деловую часть станции, челнок обстреляли из переносного ракетного комплекса. Понятия не имею, чем атака могла закончиться будь за штурвалом Делакруз, а я, на автомате, заложил вираж уклонения, втиснул суденышко между каких-то выступающих из корпуса станции конструкций, и на форсаже вывел аппарат из опасной зоны. Сразу после посадки в гражданский ангар общего пользования, прилетело сообщение от диспетчерской службы о начислении штрафа за опасное пилотирование в непосредственной близости от каких-то номерных секторов станции. Штраф, имея представление о принципах туземного законодательства, я оплатил, но адреналин еще бушевал в крови, и просто оставить это дело в прошлом желания не было. В ближайшей же юридической конторе с удовольствием составили встречный иск к диспетчерской службе и администрации станции, и уже пару минут спустя центральный компьютер вынес вердикт, а на счет упала весьма существенная компенсация за нервы. — Купите страховку, — печально покачал головой юрист. — Жаль, что сейчас ее у вас нет. Была возможность выжать из инцидента более существенные компенсации. Покушение на убийство, покушение на причинение вреда имуществу. Корпорации выжали бы администрацию досуха, откажись та платить. — Но ведь и так хорошо заплатили, — удивился я. — Да, — легко согласился тот. — Заплатили. Решили, что вы, капитан Карташ, не хотите поднимать шум из-за пустяка. Потому, вам еще и рейтинг лояльности к управляющей станцией компании подняли. Вы заметили? Что-то такое было. Но не признаваться же было, что смахнул сообщение в сторону, не читая. Пользы от всех этих бесконечных рейтингов и статусов я еще не понимал, а для аборигенов, похоже, это было важно. Для меня же было куда важнее выяснить: кто там такой наглый ракетами пулялся. Найти, и спросить. Официально, в заброшенном секторе станции, кроме нас вообще никого не было. А это означало, что степень «внушения» наглецам мы могли выбрать по своему усмотрению. И, что самое приятное: адекватно. То есть, если подонки станут стрелять из бластеров, то и мы им вправе ответить тем же. Был еще и, скажем так: меркантильный интерес. При разборе и сортировке хлама, оставленного в ангаре предыдущими арендаторами, набралось два полных контейнера металлолома. Который у нас, с огромным удовольствием, и по вполне приятным расценкам тут же купили товарищи, занимающиеся переработкой руды. В системе существует целых семь с большей или меньшей интенсивностью разрабатывавшихся поясов астероидов. И всего две станции, где добытую руду принимали в переработку. Слава Богу, одна из них — как раз Куу-Три. Нисколько не удивился, кстати, когда узнал, что блестящая идея параллельно с обучением в Школе, заняться добычей руды, пришла в голову не только прагматичному Варгу. Добывающие кораблики на базе хакдарского фрегата устаревшей модели за дешево сдавались в аренду. А бюро, которое этим занималось, располагалось прямо рядом со шлюзом в Школу. Из сети станции можно было бесплатно скачать карты рудных полей, с указанием среднего содержания ценных веществ и степенью опасности их разработки. Ювилем, не смотря наличие в системе целых шести станций, принадлежащих разным организациям, относилась к шестому классу безопасности. СОБеЗом контролировались только входы-выходы на гиперструны и пространство, непосредственно прилегающее к станциям. Великолепные, абсолютно смертоносные крейсера межзвездных «жандармов» не могли быть везде одновременно, чем, бывало, пользовались всякие маргинальные, ищущие приключений себе на хвост, любители легкой наживы. Благо, ничего крупнее и зубастее пиратского фрегата в здешних «водах» не водилось, так что я надеялся особенно наглых приятно удивить. Парочка припасенных «Литургий» и звено средних пустотных дронов «мейд ин Колобок», внушали определенный оптимизм и даже надежду, что ковыряние астероидов окажется не таким уж и скучным делом, как мне это прежде представлялось. Но прежде чем мы впервые выйдем в Космос за рудой, следовало дождаться рестайлинга «Стервы», доучить базы до сертификата пилота малых пустотных платформ военного назначения и, конечно, разобраться с безопасностью базового ангара. Идеальным вариантом был тот, при котором мы, в процессе «принуждения к миру» неофициальных жителей нашего сектора станции, еще и неплохо заработаем на сборе и сдаче металлолома. Подозревал, конечно, что все не приваренное или прикрученное к несущим конструкциям давно оприходовано, но мы-то как раз могли себе позволить забрать остальное. Не своими же руками эти операции мы собирались делать. Базы знаний, касающиеся управления робототехникой, у меня оказались достаточно актуальными, чтоб, после небольшого и бесплатного обновления информации, получить соответствующий сертификат. Рыжей — вся в отца — Лизиус тоже недолго оставалось доучивать. А дроидов у нас хватало. Причем, большая часть из них, та что считалась первым техническим поколением, и вовсе никаких электронных удостоверения для подчинения не требовали. Все знать невозможно! В этом безумно прагматичном мире этот принцип был ярким показателем, отличающим ответственного производителя от шарашкиных контор. Вот купленные нами ворота — были явно качественно изготовленными. Я, даже не распечатывая контейнеры, это мог с уверенностью утверждать. Хотя бы уже потому, что к товару прилагались технологические карты монтажа для дроидов, и кристалл с совсем небольшой базой для людей. Юа выхватила базу буквально из рук, оставив на меня занятие роботами. Тут-то и выяснилось, что демонтаж старых и установку новых шлюзов положено производить в условиях невесомости. Что давало нашему маленькому отряду существенные преимущества в грядущей битве за сектор. Договориться с администрацией станции на временное отключение искусственной гравитации оказалось легко. И, к вящему моему удивлению, решающим тут было не законное желание арендатора привести все системы и механизмы в работоспособное состояние. И не требования безопасности, прямо требующие свободный доступ людей во внутренние части станции при повреждении внешних обшивок. Это все было важно, но на Куу-Три было столько проблемных участков, что на такие мелочи давно научились… гм… прикрывать глаза. Наличие же у меня, и как ни странно — у всей нашей организации — положительного рейтинга лояльности, прямо-таки распахнуло сердца суровых хозяев космического города. Как бы то ни было, бронированные створки были извлечены из упаковки, и собраны в единое целое на полу ангара. Дроиды, оснащенные плазменными резаками, заняли позиции у заклинивших ворот, а монтажные роботы приготовились подхватывать обломки и оттаскивать в приготовленные контейнеры. Громко, с каким-то колокольным, звонким грохотом упал на пол первый вырезанный роботами кусок старых ворот. Пятерка абордажных дроидов в один миг взлетела по стене к дыре, приготовившись первыми выскочить в коридор. Второй участок брони бабахнул не хуже первого. Близнецы, а следом и мы со Стирманом захлопнули лицевые щитки ББС, переводя скафандры в автономный режим. Поэтому, как щелкнули подошвы, примагничиваясь к половому покрытию ангара, я уже не услышал. Третий, словно последний звонок в театре перед началом представления. Без звука. Только пол чуточку вздрогнул от удара толстенной плиты. «Враны» раскрутили кожуха охлаждения бластеров и исчезли из поля зрения в темном провале. — Мы готовы. Отключайте, — связавшись с диспетчерской службой станции, насколько мог спокойно скомандовал я. Секундой спустя, вплыли все незакрепленные инструменты и незамеченные мусоринки. — Наш выход, парни, — адреналин заставлял до скрипа стискивать зубы и рукоять штурмового комплекса. Но меня поняли. К проделанной в воротах дыре, забавно, по-птичьи, высоко задирая коленки, прошагали близнецы. Абордажники пока не передавали сигнала о встрече с противником, но ведь береженого Бог бережет, не так ли? Кин с братцем Семеком, оба в тяжело бронированных скафандрах, имели шанс уцелеть при огневом контакте куда больший, чем мы с камерас в ББС среднего класса. Согласно заранее закаченной в компьютеры скафандров трехмерных карт нашего сектора станции, слева коридор должен был заканчиваться тупиком. Теоретически, широченный, не меньше восьми метров, проезд вел к резервному, эвакуационному шлюзу горно-обогатительной фабрики. Практически же, тупик оказался заваленным каким-то хламом. Благо, что ничего живого в этой горе мусора еще не успело завестись. Дроиды это проверили первым делом. Наш коридор, словно дуга лука, делал два изгиба. Ровно в середине среднего прямого участка, наш проезд пересекался с центральной грузовой галереей сектора. В принципе, нас вполне устроило бы, если удалось бы освободить от нежелательных соседей нашу часть «дуги», перекресток и «авеню» до главного шлюза, соединяющего сектор с основной частью станции. Таков был план минимум. План-максимум подразумевал полную зачистку. Все, у кого хватило бы ума не оказывать сопротивления, должны были выдавливаться в обжитую часть. Дальнейшая забота о них — нас совершенно не касалась. В этом мире благотворительность — ругательное слово. Лица, пытающиеся с оружием в руках помешать нашим планам, подлежали уничтожению. Ни какой жалости к людям, о которых говорят: будто они попали в трудную жизненную ситуацию, ни кто из нас не испытывал. Каждый сам творец своей судьбы. В дугообразной галерее царили сумерки. Плафоны освещения сохранились далеко не везде, те же что еще остались, светили непривычно тускло. Некоторые и вовсе мигали. Враны двигались чуть впереди по потолку, где и вовсе была темень, хоть глаз выколи. По центру широкого коридора цокали магнитными подошвами близнецы, а мы с Юральдом были, так сказать, арьергардом. Камерас, в своем уникальном скафандре имеющем функцию маскировки, и вовсе был не различим в тенях. И только на тактической карте лицевого щитка моего ББС, его отметка светилась зеленым. В таком порядке, никого так и не встретив по пути, дошли до первого «колена». Все было спокойно, сенсоры дроидов и сканеры скафандров не отмечали ничего и никого живого. Причин осторожничать не было, и мы не снижая скорости, вывернули в следующую часть транспортной галереи. Там и вовсе освещения не было. Впрочем, ни нам, ни роботам отсутствие света ничуть не мешало. Компьютеры скафандров подсвечивали бледной голубой сеткой стены и кучи мусора на полу.