– Воевать с правительством – дело дорогое, – медленно проговорил он наконец. – Сеньору Мадеро надо платить бойцам, закупать в Штатах боеприпасы и оружие. Это все стоит прорву денег. – А вот те ящики… – еще больше осмелев, задал вопрос Мартин. – Те, которые остались внизу. Майор резко прервал его. Губы под усами сложились в очень неприятную улыбку. – Вы не видели там никаких ящиков. В конце улицы появилась группа всадников свирепого вида – сомбреро, кожаные гетры, полные патронташи. Запыленные, утомленные, они ехали, бросив поводья, с винтовками поперек седла. И было в их облике что-то одновременно убогое и величественное. Перед банком они остановились, и передовой вопросительно взглянул на майора. – Как оно? – спросил он в виде приветствия. И красным шейным платком утер лицо, от пыли и пота превратившееся в маску. Из-под техасской шляпы улыбались живые и быстрые глаза. Майор весь подобрался, вытянулся едва ли не по-строевому. – Сеньор полковник. – Все прошло гладко? – Как по маслу. – Он показал на Мартина. – Отчасти благодаря вот ему, нашему новому другу. – А то, что должно было там найтись, нашлось? – Нашлось. Полковник, сидевший на каурой лошади в высоком пастушьем седле с короткими стременами, закрутил ус, с любопытством разглядывая Мартина. Он был плечист, на широкой груди перекрещивались туго набитые патронташи. Мощная шея, крупная голова, крепкие зубы. Кофейного цвета сощуренные глаза под тяжелыми веками глядели пристально. – И за что же нам благодарить твоего друга, майор? – Он разбирается во взрывном деле и приложил к этому руку. Полковник выпростал одну ногу из стремени, оперся локтем на луку седла. – А позволено ли будет спросить, откуда взялось это сокровище? Мартин сделал шаг вперед: – Я горный инженер, сеньор полковник. – Испанец? – Да. Всадник нахмурился и помрачнел, потом, обернувшись к своим спутникам, нашел глазами парня в соломенной шляпе – долговязого, тощего, безбородого и смуглого. По виду тот напоминал индейца-северянина, и глаза его – скорее желтые, чем черные, – смотрели на Мартина, как смотрит змея на мышонка, внезапно возникшего на ее пути. – У нас здесь вашего брата-испанца не любят, – проговорил наконец полковник, поворачиваясь к Мартину. – Они нас дрючили триста лет и сейчас продолжают. У них лучшие земли, лучшие угодья и поместья, лучший скот, они поддерживают тирана Порфирио Диаса с его сворой… Перевешать их всех – и дело с концом. Малый с индейским лицом молча кивнул, поглаживая свернутое кольцом лассо на луке седла. По странной, ему самому непонятной причине Мартин не столько испугался, сколько обиделся. – У нас в роду я первый, кто приехал в Мексику, – сказал он твердо. На него воззрились с удивлением, потому что ждали, что он будет робко и боязливо возражать. Полковник снова закрутил усы и насмешливо взглянул на майора: – Находчив твой новый дружок-гачупин, ничего не скажешь. Тот пожал плечами: – И к тому же руки у него золотые… Вы бы видели, как он справился с этим хранилищем. – Майор широко развел ладони, показывая. – Вот такая стальная дверь или даже больше. Если бы не он, мы бы все здание разнесли к чертям, а сейф остался бы целехонек. – Монолит, как называют его ученые люди, – улыбнулся полковник. – Вот-вот. – А он, говоришь, из него чилорио[9] приготовил? Майор состроил гримасу, обозначавшую улыбку: – Разделал и на блюде, можно сказать, подал, ешь – не хочу. – И содержимое не повредил? – Ящики стоят внизу такими, как их мама родила. – Охрану поставил? Надежную? – Обидные такие ваши слова, сеньор полковник. – Что же, пойдем глянем, а то уж белый день на дворе. Полковник и индеец спешились, другие взяли под уздцы их коней. Миг спустя, полюбовавшись кипами песо и долларов на столе, оба в сопровождении майора спустились в подвал. – Побудьте-ка здесь пока, с места не сходите, – сказали они Мартину. Тот уселся на диван под присмотром двух звероподобных личностей, вооруженных до зубов. Вскоре его позвали вниз, и он стал спускаться по ступеням. В подвале полковник, майор и индеец стояли перед дверью в бронированную камеру. Керосиновая лампа освещала вскрытые наконец ящики, набитые картонными пакетами: некоторые были уже прорваны и позволяли видеть сверкающие золотые монеты. – Это вы постарались? – спросил полковник, показывая на огромную стальную дверь, сорванную с петель вместе с засовами. Сказано было с восхищением. Мартин скромно кивнул. Это часть моей работы, сказал он. Мне положено уметь обращаться со взрывчаткой. Полковник – как до этого майор – смотрел на него теперь совсем по-иному. Со смесью любопытства и нескрываемого уважения. – А если дадим вам динамит, сможете взорвать еще кое-что? – Когда? – Сейчас… Не знаю – сегодня, завтра. – Опять броневые камеры? – Да нет, не камеры… Кое-что другое… Заложить шашку – и разнести все к известной матери. Мартин немного подумал. – Можно попробовать. – Сделаете? – Отчего же не сделать? – Что вашей милости наша революция? Ни холодно вам от нее, ни жарко. Мартин снова подумал. Он чувствовал какое-то небывалое, незнакомое воодушевление, которое было сродни душевному зуду. Его ждут новые миры, которые предстоит открыть. Предвкушение. Приключения. – Я приехал из Испании работать на шахтах, а они уже несколько недель как закрыты. И делать мне нечего. Полковник прищелкнул языком и сказал с очень серьезным видом: – Мы – бедные люди, друг мой. Все, что добываем, отдаем народу. Платить вам сможем немного. – Ничего мне не надо платить. – То есть как? А ради чего же… – Из любопытства. Мне очень интересно тут. И вы интересны тоже. И все, что происходит в Мексике. Улыбка, словно трещина, пересекла маску из пыли и пота на лице полковника. – Но внукам-то надо же будет что-то оставить, а? – Сначала надо будет ими обзавестись. Грянул полнозвучный раскатистый хохот, полный жизни и силы. Полковник обернулся к майору. – Мне нравится твой дружок, – сказал он и потом взглянул на индейца. – А ты какого мнения, Сармьенто? По-змеиному холодные, ничего не выражающие глаза-щелочки цепко держали инженера в поле зрения. – А мне вот, сеньор полковник, не нравится. Ну то есть совсем не нравится. Полковник снова расхохотался: – Это потому, что ты, сволочь такая, даже тени своей не доверяешь… Но не тревожься. За него поручится майор дон Хеновево Гарса. – Он хлопнул майора по плечу. – Поручишься, дружище? – Можем попробовать, – отвечал тот.