— До самого конкурса осталось меньше двух недель, думаю, что с понедельника можно будет забежать в кассу. Если ты не против, то я сама тебе куплю билет. Не думаю, что теть Зина знает английский и сможет тебя понять. Ещё прогонит мокрой шваброй. — засмеялась я. — А что? Зато будет что рассказать ребятам потом! — улыбнулся Ли. Но тут же его улыбка померкла, как и прекратился мой смех. Мы оба вспомнили, что у нас осталось только две недели. Две недели счастья для меня, а потом он уедет. Не знаю, что значат наши отношения для самого Ли Сона. Порой мне кажется, что я дорога ему не меньше, чем он мне. — Так, ну а что ты скажешь по поводу этой замечательной вокалистки? — я решительно перевела тему и впервые в жизни была безумно счастлива слышать Ольгу Тузову. Приехав домой, я зашла на кухню, где мама читала книгу. На часах было начало двенадцатого, но я поняла, что сегодня я не усну, если не посоветуюсь с мамой. Она — мудрая и опытная, она обязательно мне поможет. — Ты готова поговорить. — это был даже не вопрос. — Да. — я села на стул и сложила руки на столе. — Я влюбилась. А ещё: я — предательница. — Хорошо. А теперь поподробнее. — Слушай… За время моего рассказала мама успела приготовить нам облепиховый чай и сейчас внимательно слушала, не задавая вопросов. — И вот теперь я разрываюсь на части! Я верю Ли, он так искренне страдает и не понимает за что его ненавидит Мин. Я не понимаю, почему сам Мин мне ничего не говорит? Как мне помочь им? — А Мин должен тебе что-то говорить? — этот вопрос меня обескуражил. Действительно. Должен ли? — Не знаю. — растеряно ответила я. — Он не знает, что ты встречаешься с его братом, не знает, что ты влюблена в него и не знает, что ты знаешь версию Ли. При таких условиях он может думать… — Что я просто лезу не в своё дело. — закончила я. Как я сама об этом не подумала. Так старалась скрыть свои отношения с его братом, но почему-то считала, что он должен понимать как для меня важно знать правду… — Что же мне тогда делать? Если расскажу ему всё, то он решит, что я — предательница. И будет прав. — Представь себе обратную ситуацию: у тебя есть сестра, с которой у тебя сложные отношения, а Мин в неё влюбляется. У них начинаются отношения. Он — предатель? — спросила мама. — Нет. Сердцу ведь не прикажешь. — пожала плечами. — То есть ты признаешь, что Мин Су не может приказать своему сердцу, а ты своему должна? — хитро уточнила моя мудрая мама. — А я уже не смогла. Я пыталась в самом начале. Так ты думаешь, что нам нужно поговорить? — Да, я так думаю. Но если Мин вспыльчивый мальчик, то лучше пригласи его поговорить в место, из которого он не сможет быстро сбежать. Он должен выслушать тебя до конца. — И где же я найду это место? Если только пригласить его домой и закрыть дверь. — пошутила я. — А что, рабочий вариант! Заодно заварить чай с мятой, немного успокоит нервы. — серьёзно покивала моя спасительница. — Спасибо, мам. Надо было раньше с тобой поговорить. Я — дура, да? — Ты — молодая, Алиса. Ты ведь пришла ко мне, когда поняла, что готова? Это главное. Эпизод 9 — Всем доброе утро! — я влетела в аудиторию последней, преподаватель уже начал отмечать присутствующих. — Алексей Павлович, можно войти? — Входите, Медведева, входите… — Ты чего опаздываешь? — прошептал Мин, когда я кинула свои вещи рядом с ним. — Опять бессонница? — Да, что-то зачастила в последнее время. — А где Машка? — спросил друг. — Её сегодня и завтра не будет. Они с родителями уехали на свадьбу к какой-то двоюродной сестре в Саратов. Мин нам же проект нужно подбить, Маша свою часть успела мне скинуть, я проглядела — не все идеально, но основа нормальная. Давай сегодня у меня дома посидим после пар. Ты же выходной сегодня? — Да я в выходные отработал две полные смены И сегодня мне дали выходной. — Как вообще с работой? Нравится? Тяжело? — лекция уже началась, так что спрашивала я шёпотом. — Да, нравится. И я уже успел сделать пять тестовых заданий от маркетологов, вроде они довольны мной. — ответил Мин Су. — Медведева, Ким! Разговорчики! — строго произнёс преподаватель. — Простите, Алексей Павлович. — Заходи, Мин. Да, разувайся и проходи на кухню, это налево. Давай свою ветровку, я повещу на вешалку. Чем ближе подходил момент разговора, тем больше мне хотелось заварить чай не с мятой, а сразу с валерьянкой… А вместо конфет насыпать вазочку ново-пассита… Закрыв дверь на замок, я прошла на кухню и поставила чайник. Пока вода закипала, я принесла свой ноутбук — решила, что для начала мы все-таки немного поработаем, опять же — чаек успеет подействовать. Разлив чай, я заняла стратегически верную позицию — ближе к выходу, чтобы в случае чего помешать Мину уйти, не выслушав меня. Вообще я никогда не замечала за другом такой импульсивности, но я не могла спрогнозировать как он поведёт себя в данной конкретной ситуации. — Смотри, тут, мне кажется, стоит сделать переход, добавить сюда ту историю про налоги, помнишь? Следующие полчаса мы увлечённо работали над проектом. Ну, точнее, Мин Су увлечённо работал, а я настраивалась на разговор. Когда было выпито уже по две чашки волшебного чая и половина проекта была проведена в божеский вид, я всё же решилась. — Мин, я хочу с тобой поговорить. — серьёзно сказала я, перебив друга, который предлагал очередной способ поднять оригинальность проблемного куска текста. — Что? — удивлённо переспросил он. — О чем? Я нервно встала и прошлась по кухне. Чтобы занять руки налила ещё по чашке чая и поставила одну перед Мин Су, а вторую так и оставила рядом с плитой. Решившись, я развернулась к нему всём корпусом и выпалила на одном дыхании: — Я влюбилась в твоего брата, мы встречаемся. И я не понимаю что между вами произошло. Он безумно тебя любит и скучает. Но я хочу услышать твою версию. Расскажи мне, пожалуйста, что он натворил. Прошу… — тихо закончила я. — О. — ошарашено выдал Мин, а затем взял чашку и залпом опрокинул её в рот. А чай-то горячий был. Пару минут друг сидел молча и смотрел в никуда. Похоже, он не мог поверить в происходящее. И я могу его понять… Сюжет для дорамы, а не жизнь простой девочки Алисы Медведевой. — Мм, когда вы начали встречаться? — удивительно спокойно спросил Мин Су. — Ну, он пришёл на второй день после того «знакомства» в квартире твоих родителей. И за этот время было только три дня, когда мы бы не виделись. Ты не злишься? — с опаской спросила я. — Нет, я не злюсь. Что же, любовь зла, как говорят у вас в России. — некоторое время друг помолчал, а затем продолжил, — Я расскажу тебе. На самом деле мы были очень дружны с Ли Соном в детстве. Он был мой самый лучший друг, мой самый близкий человек. Я безоговорочно ему доверял, рассказывал все на свете. И безумно радовался, что его отобрали в группу. Если бы я знал, что позже именно этот момент буду проклинать. Мин тоже встал и прошёлся по кухне. Остановился у окна и продолжил, глядя в него: — Он изменился не сразу. Но постепенно он стал манипулировать тем, что он айдол, что он зарабатывает много денег и помогает нам, что именно он будет спонсировать моё образование, что мы ездим на машине, которую купил нам он. Родители стали постоянно повторять, что я должен быть лучшим, чтобы Ли мной гордился. Что я должен быть благодарным. Должен-должен-должен. Я теперь ненавижу это слово. Переведя дыхание, Мин Су вернулся за стол и сел. Я села напротив, так как всё это время продолжала стоять. — Поначалу я не верил, что мой брат так думает. Что я должен. Что я хуже него. Одноклассники постоянно говорили мне, что я никогда не переплюну своего звёздного брата. А те, с кем я дружил, как оказалось потом, и вовсе ненавидели меня, но надеялись познакомиться через меня «с тем самым Ким Ли Соном». Мне было обидно, но я всё ещё верил брату. А потом он приехал. И знаешь, что он мне сказал? — с больными глазами спросил он. — Что? — «Хэй, Мин, разве ты не должен обнять своего братишку-айдола?». В тот день он ещё много раз повторял это слово «должен»: должен хорошо учиться, должен приходить домой вовремя и много других «должен». Вот с тех пор я и разочаровался в нем. Решил доказать, что я — не приложение к Ким Ли Сону, не должен ничего ему лично и всего добьюсь сам. Без его протекции, без его поддержки, без его денег. Сам. И друзей я заведу таких, которые будут ценить меня за то, что я — это я, а не за то, кем является мой брат. — Мин… это ужасно. Такая травма для тебя, такая тяжёлая история. Ты поэтому решил уехать в Россию? — Да, и поэтому тоже. Я решил просто уехать из Кореи, а Россия всегда привлекала меня, поэтому выбор был сделан быстро. Поначалу я учил язык тайно, через обучающие видео, самоучители, покупал книги на карманные деньги. Потом об этом узнали родители и активно поддержали. До этого момента я мало интересовался иностранными языками. Но было условие также выучить и английский на хорошем уровне. Так я и попал в Россию. Сначала я учился в Новосибирске, а потом родителей перевели в наш универ. И вот я здесь. Я ни о чем не жалею, если быть честным. Это мой путь к себе. — Родители нормально восприняли переезд в другую страну? — спросила я. — Я изначально собирался сам уезжать. Даже договорился об общежитии, экзамены на тот момент были уже сданы, и я был уже официально зачислен в институт в Новосибирске. А потом, за две недели до отъезда мои родители сказали, что все это время ждали ответа и сдавали необходимые документы. Поэтому я не просил родителей о переезде. И мне кажется, что они тоже не жалеют. — пожал плечами друг. — Мин, но ты же понимаешь, что та ситуация была давно, ты был ещё ребёнком, мог неправильно истолковать. Или Ли Сон был слишком горяч. Может, ты согласишься его выслушать? Хотя бы плюнуть ему в лицо? Высказать ему всё. Ведь он искренне не понимает что происходит и страдает от этого. Разве вам не пора разрубить этот узел? — осторожно, но максимально убедительно предложила я. — Ты действительно думаешь, что он не издевается? — недоверчиво переспросил Мин. — Я уверена в этом как никогда! — сказала убеждённо. — Я… думаю, что мог бы… — неуверенно пробормотал друг. Чувствуя его сомнения, я решила ковать железо, пока горячо: — Прямо сейчас, да? Чего откладывать? Давай я позвоню прямо сейчас и позову его? — наседала я. Неважно, что будет я моими отношениями с Ли, моей дружбой с Мином. Если братья смогут помириться — для меня это будет лучшей наградой. — Сейчас?.. Но как? — нервно зачастил он.