– Это ведь здорово, отец, – вставляет Стайлз и легкая улыбка освещает его лицо. – Да, да конечно. Я рад за мисс Ланкастер. Но… я не хочу ходить вокруг да около. Стайлз, ты знаешь свою мать. Не думаю, что она пойдет. Стайлз меняется в лице и опускает голову. Конечно, мы это знаем, и ему не понравилось лишнее предупреждение об этом. Миссис Мерлоу не в восторге, что Стайлз в свое время выбрал меня. Не знаю, в чем причина, но догадаться не трудно. Они из самых богатых семей в Салеме, а я просто девочка, дочь матери-одиночки, у которой сын умер от передозировки наркотиков. Отец Стайлза поддержал сына, когда его мать истерила на наш счет. Она перестала нас донимать и сейчас попросту игнорирует. Нас это вполне устраивает. Ну а мистер Мерлоу даже не настаивал на бизнес-школе, когда Стайлз закончил школу. Он купил сыну квартиру в центре Бостона и знал, что я буду в ней жить. Он не плохой человек, каким может показаться на первый взгляд. После всех событий, что произошли с нами два года назад, когда мы только начали встречаться, Стайлз очень сблизился с отцом. Это очень для него важно. Впрочем, как и для меня. Меня немного задевает отношение его матери, но я стараюсь об этом не думать. – Это ее право, – сквозь зубы цедит Стайлз. – Мне бы не хотелось ставить тебя в неловкое положение, – обращается ко мне мистер Мерлоу. – Все в порядке. – Мне не хочется показывать, что мне действительно неловко. Он кивает, отпивая из чашки кофе. – Не будем об этом. Все остальные члены семьи обязательно будут присутствовать. Я хотел лишь посоветоваться по поводу подарка. Мы со Стайлзом переглядываемся и одновременно улыбаемся. – Папа, – говорит он. – Думаю это не важно. Главное, чтобы ты пришел. Мистер Мерлоу слегка хмурится, но вовсе не от раздражения. – Ну хоть что-нибудь? – настаивает он. До меня доходит, что это многое значит. Он не привык выбирать подарки сам. Он лишь распоряжается деньгами. Ведь он может просто попросить своего помощника или водителя купить что-нибудь, но ему важно, чтобы подарок понравился маме. Я пытаюсь спрятать улыбку, но мистер Мерлоу ее замечает. – Знаете, – говорю я. – Мама давно мечтала о зеркале. – Зеркале? – Да. Красивом и большом. В каком-нибудь историческом стиле. Сомневаюсь, что она кому-нибудь говорила об этом. Мистер Мерлоу хмыкает и переводит взгляд с меня на Стайлза и обратно. – Что ж. Это будет хорошим подарком. Немедленно этим займусь. – Он достает бумажник и кладет наличные в кожаную папку. – Не торопитесь. Мне пора на работу. Спасибо, что приехали. – Это тебе спасибо папа. – Стайлз поднимается с сиденья и пожимает отцу руку. Я неуверенно подаю свою. – До встречи, мистер Мерлоу. Он сжимает мою ладонь и смотрит мне в глаза. – С этого дня зови меня просто Кевин, договорились? Я киваю головой, по-моему, слишком интенсивно. – Каждый раз он удивляет меня все больше, – присвистывает Стайлз, когда мы остаемся в кабинке одни. Он находит мою руку и крепко ее сжимает. Я знаю этот жест. Так он спрашивает, все ли в порядке. – Все хорошо. Все просто замечательно. * * * После ланча мы сразу же едем в Кембридж, по дороге захватив Айка, Рэйчел и Шерил. Всю дорогу стоит невыносимый писк девчонок, потому что Айк норовит облизать лицо каждой. Становится спокойнее, когда мы оставляем его и Стайлза в парке, а сами со смехом несемся в Гарвард-Сквер. Я не слишком прихотлива на счет одежды, но на маминой свадьбе мне бы хотелось выглядеть сногсшибательно. Поэтому битый час я лишь развожу руками. Когда мне это надоедает, я плюхаюсь на скамью рядом с очередным магазином. – Сдаюсь. Поищу что-нибудь в центре. – Ох, май шерри. – Шерил присаживается рядом. – Столько красивых вещей и ты их все проигнорировала. Рэйчел возится с бесчисленными пакетами, запихивает телефон в карман брюк и тоже садится рядом с нами. – Когда уже до твоей прекрасной головки дойдет, что Мадлен вовсе не француженка? Шерил показывает ей язык и громко смеется: – Никогда. Рэйчел закатывает глаза и поворачивается ко мне: – Мы обязательно что-нибудь найдем. Время еще есть. А прямо сейчас мне пора возвращаться. У меня видео-свидание. – Боже, вы занимаетесь сексом по скайпу? – достаточно громко задает вопрос Шерил. Некоторые прохожие поворачивают головы в нашу сторону. – Вот бестолковая, – бурчит Рэй. – Не завидуй. – Пф. – Шерил корчит лицо. – Хватит вам, – я задумчиво прерываю их небольшую перебранку. Рэй недолюбливает Шерил и считает ее недалекой. Шерил же, прекрасно об этом осведомленная, подливает масла в огонь и дразнит ее. Если раньше в школе, в нашей троице место самой разумной занимала Бриттани, самой болтливой – Рэй и самой спокойной – я. То сейчас все немного по-другому. Я все на том же месте, а Рэй стала более разумной. Шерил видимо заняла ее место. – Стайлз, наверняка заждался, – добавляю я. Вернувшись домой, Стайлз, видя мое немного разочарованное лицо, готовит мне мой любимый банановый фостер. – Я хочу тебе кое-что показать, – загадочно говорит он, когда мы разваливаемся на полу в гостиной и листаем каналы на телевизоре. На нас болтаются одинаковые футболки с эмблемой Бостонского университета, которыми забит целый отсек в комоде. – Что же это? – любопытствую я. Стайлз показывает пальцем минутку и скрывается в комнате. Когда он появляется в руках с каким-то пакетом, я встаю на ноги. – Подарок? Он качает головой и с улыбкой вытаскивает содержимое пакета. Я ахаю от неожиданности. За тонкие бретельки он держит невероятно красивого, карамельного оттенка платье. Я живо представляю себя в нем. Облегающий лиф без лишних откровенностей, подчеркнутая линия талии и пышная юбка, которая будет открывать мои ноги. – Чарли сказала, что оно будет сидеть на тебе идеально. – Чарли? – Я с трудом отрываю взгляд от платья и смотрю на Стайлза. – Она сшила его для тебя. Мы немного волновались на счет мерок, но думаю, я точно все сказал. – Но… Платье выглядит слишком дорого. Мне с трудом верится, что оно не с магазина. Но в способностях Чарли, я сомневаться не смею. – Я знал, что ты ничего не найдешь, – говорит Стайлз, усаживаясь на подлокотник дивана. Я подхожу ближе и глажу мягкую ткань. – Какая я предсказуемая. – Вовсе нет, – возражает он. – Нет таких платьев, которые бы смогли подчеркнуть твою красоту. Это твоя внешность делает вещи особенными.