Тело было настолько большим, что ему помогли Митч и еще два эксперта. Они осторожно перевернули тело на бок, а потом на спину, подложив при этом под голову кусок материи, чтобы не потерять никаких фрагментов, которые могли находиться в ране на затылке. – Твою ж мать… – Глаза Ким расширились. – И это еще мягко сказано, – добавил Брайант. Шея убитого была располосована от уха до уха. Кожа на разрезе отвисла, превращая его в подобие открытого в крике рта. Кровь, вылившаяся из раны, сначала попала на свисающий лоскут кожи, а потом протекла ниже и окрасила его одежду в багровый цвет. По своему опыту Ким знала, что места преступления редко похожи на сцены из фильмов ужасов, но это было исключением. Когда Китс перевернул труп, стала видна земля под ним. Перед ними блестела настоящая кровавая река. – Убийца стоял за спиной? – спросила Ким. – Думаю, – ответил Китс, – что убитый стоял на коленях, его голову оттянули назад, чтобы обнажить шею, и… – Он провел рукой по своей шее. – Уверена, что я сама способна определить причину смерти, – заметила детектив. – А вот время… – Не более двух часов назад, – ответил патологоанатом. «Значит, около шести вечера», – подумала про себя Ким. Она сощурилась. – В чем дело, командир? – спросил Брайант, прочитав выражение ее лица. – Как они это сделали? – задала вопрос Ким. – С помощью очень острого ножа, – ответил сержант. Не обращая на него внимания, Стоун огляделась вокруг. – Здесь нет ни одной машины – каким же образом убийце удалось доставить его сюда? – Она показала на землю. – На траве нет никаких следов волочения. А убитый – мужчина не маленький. Думаю, стоунов двадцать или около того. Здесь надо было приложить силу. – Мне кажется, все дело в ране на затылке, – предположил Брайант. – Его могли для начала вырубить. Он вообще мог быть в полубессознательном состоянии. – В этом случае его было бы так же тяжело перемещать, как и труп, – инспектор покачала головой. – То есть убийца был не один? – уточнил сержант. – Возможно. Но все равно, его надо было как-то притащить сюда. – Может быть, он назначил здесь встречу? Знал убийцу? – А потом встал на колени и спокойно ждал, когда его убьют? – Ты считаешь, что это может что-то означать? – Брайант пожал плечами. – Пока не знаю, – призналась детектив и повернулась к Китсу. – Когда вы заберете его, посмотрите, нет ли на нем ран, говорящих о сопротивлении. – Ну конечно, инспектор, без вас я ни за что не догадался бы, – Китс приподнял одну бровь. – Я ведь занимаюсь этим всего-то двадцать три года. Не понятно, как это я обходился в ваше отсутствие… Улыбка на губах Ким показала, что она не пропустила эту отповедь мимо ушей. Стоун молча наслаждалась его бесящим ее занудством, которое не могли изменить никакие обстоятельства. – Создается впечатление, что отдых пошел на пользу вашим мыслительным способностям, – добавил патологоанатом, отворачиваясь. Ким не стала с ним спорить. – Но я могу показать вам кое-что интересное… – с этими словами Китс указал на пятно на пиджаке Корделла. – Это что, след ботинка? – уточнила Стоун. – Именно. И мы уже сфотографировали его под разными углами. Но посмотрите повнимательнее… Ким так и сделала – и заметила то, на что намекал эксперт. – Ножевые раны? – И я пока насчитал двадцать семь, – Китс кивнул. – Все нанесены уже после смерти жертвы. «Но почему так много, если он был уже мертв?» – Знаете, инспектор, мне кажется, убийца знал свою жертву и не очень-то ее жаловал. Ким согласилась с этим и подумала, что эта информация ничуть не поможет ей сузить круг подозреваемых, принимая во внимание то, что она знала об убитом. Глава 8 Стоун, с чашкой крепкого черного кофе в руках, устроилась на краю свободного стола. Из-за постоянной боли и ночных кошмаров она не смогла заснуть раньше двух часов утра. Ее команда в ожидании смотрела на нее. Начинался их первый рабочий день без детектива-сержанта Кевина Доусона. Стоун не знала, ждут ли от нее каких-то слов. Чтобы как-то зафиксировать ситуацию, может быть, официально сообщить о его смерти? Но она не станет этого делать. – Прежде чем мы начнем, хочу сообщить, что скоро у нас появится новый сотрудник. Судя по всему, это расследование потребует от нас напряжения всех сил. Она не стала говорить, что ее первая реакция на предложение Вуди была резко отрицательная. Но босс был прав. У них на руках труп, и ее личные ощущения не имеют никакого значения. Инспектор подождала, пока ее люди усвоят информацию о том, что их вновь будет четверо, но четвертый не будет Доусоном. Ким посмотрела на пустой стол. – Стейси, пересядь, – велела она. – Босс?… Стоун кивнула на раздражающий ее стол. Проследив за ее взглядом, Стейси все поняла. – Слушаюсь, босс, – сказала она, собирая вещи. Ни один из них не мог смириться с мыслью, что за столом Кевина будет сидеть чужак. – Брайант, к доске, – распорядилась Ким, пока Стейси переносила свои вещи. Сержант взял с принтера четыре фотографии. Написав на доске имя «Корделл», он прикрепил под ним распечатки. На первой была рана на шее, снятая с близкого расстояния, – при дневном освещении она выглядела не менее ужасающе. – Ого, – сказала Стейси, передвигая свое эргономическое кресло на удобное место. На второй фотографии было тело убитого до того, как его перевернули; на третьей – четкий снимок следа обуви. Пока это их единственная улика. На последнем фото фигурировала рана на затылке. Перенеся все свои вещи, Стейси включила компьютер и присоединилась к обсуждению. – Все хорошо? – спросила ее Ким. – Да, босс, – констебль улыбнулась. Пересадка изменила картинку перед ней. Теперь больше не надо таращиться на пустой стол, мысленно представляя себе Кевина, сидящего за ним. – Ладно. Итак, мы знаем, что Корделлу разрезали горло от уха до уха, но на этих фотографиях не видны многочисленные ножевые раны на теле. Всего их около двадцати семи, и нанесены они были уже после смерти жертвы… Машины Корделла на месте преступления не обнаружили. То есть убийца или уехал на ней, или убитый добрался до парка каким-то другим способом. На месте не видно никаких следов борьбы, так что, возможно, убийца был не один. С того момента, когда мы видели его в последний раз, Корделл немного похудел, но тем не менее двигать его тело совсем не просто. – Откуда так много ножевых ран? – спросила Стейси. Обсуждая преступления в команде, они всегда начинали с вероятного мотива. Озлобление, идеология, ощущение вседозволенности, корысть, психоз, адреналин… Судя по количеству ран, в данном случае речь могла идти о первом мотиве, но это вовсе не значило, что все остальное можно было автоматически исключить. – Исступление, – пояснила Ким, проследив за взглядом Стейси. – Просто убить для убийцы было недостаточно. Он хотел убивать снова и снова. – Боже, что же натворил этот несчастный? – вновь спросила Стейси. – Мы знаем о его роли в деле Хиткреста, о связи с Пиками и о нелегальных абортах. С этого и начнем наше расследование. В девять мы с Брайантом будем на вскрытии, а потом пообщаемся с его семьей, если ты сможешь… – Уже сделано, – Стейси протянула Брайанту листок бумаги.