Егор не отвечал. Наталья, поникнув пошла к лавочке у забора и присела на неё. Егор протопал и сел рядом. Протянул руку за ее спиной, приобнял, наваливая головой на своё плечо. Наталья не сопротивлялась. — Я же ее в кредит взяла. — Я уже понял, что ты самостоятельная молодец, работающая у Колясика. — Николай Петрович конечно не идеал, но платит хорошо, много показывает, рассказывает про работу. Он неплохой юрист. Несколько фирм сопровождает небольших. Адвокатская практика у него уже наработанная. В институте я столько, сколько у него на работе не узнала. Там все теория только, а тут практика. Анька говорит, что он скинул не меня кучу работы, а сам сидит такой деловой в костюмчике чаек попивает, — растянула губы в грустной улыбке, — можно попробовать начать работать самой, но опыта не хватает, да и клиенты с неба не посыпятся. — А что за тип тебе машину чинит? — Это Глеб, старший брат Аньки, моей подруги. Он на станции техобслуживания работает. У него руки золотые. — Что за станция? — Ой, я не знаю как называется, находится на Фабричной двадцать пять. Егор про себя хмыкнул, знал он ту станцию обслуживания, ну и соответственно Глебку. Руки у парня и правда золотые. Вот только то, что он втихаря от начальника машины левым людям чинит хреновато. Хорошо если только своим близким. — И дорого берет? — Мы с Анькой дружим с детства, поэтому Глеб мою машину смотрит по дружбе. Да и она у меня в хорошем состоянии, я аккуратно езжу. Тут Егор не сдержался и хмыкнул уже в слух. На что получил толчок в бок. — А ты чем занимаешься? Вопрос последовал неожиданно, но с другой стороны и ожидаемо, она же рассказала чем занимается. — Так тоже машины чиню. — Я так и подумала. Ты бы в городе на мог хорошо зарабатывать, здесь в деревне на этом явно не разживешься. Егор даже не стал обижаться, вот такой народ бабы, расчетливость у них в крови. Лучше тебя знают как денег больше заработать и куда их лучше потратить. В принципе дома тоже мама вела семейный бюджет. — Сколько тебе лет? — Через два года тридцать. — А мне двадцать три. Наталья вздохнула и ближе прижалась к Егору. Что они сидели и ждали непонятно. В начале улицы, поднимая пыль, ехала машина Натальи. Они подобрались, сев ровно и вглядываясь в приближающийся транспорт. Из-за пыльного облака, обгоняя Наташкину Жужжу выскочил большой автомобиль. Обогнав маленькую машинку, проехал вперёд и резко оттормозился прямо перед машинкой Натальи. Она со страха зажмурила глаза, ожидая неминуемого удара, и молясь, чтобы от ее транспортного средства в результате этой аварии остались не только воспоминания. Звука удара не последовало, до ее ушей донеслась только витиеватая брань Егора. Наталья открыла глаза и увидела, что парень за рулем ее машины, стараясь предотвратить столкновение вывернул руль вправо и через канаву съехал с дороги. Канава была не высокой и машина если и пострадала, то только ходовой частью. Жужжу водитель остановил, левые колёса ещё стояли в канаве, а правые на траве. Егор мчался к бледному парню, вышедшему из-за руля. Руки его тряслись. Парнишка был чуть ниже Егора, худощавый с растрёпанными светлыми волосами. Со стороны пассажирского сиденья вылез парень примерно такого же возраста, что и первый, только темноволосый. — Ты как? Нормально? — коротко спросил Егор. — Дядь Егор, мы не специально, это все они, мы не хотели, только прокатились вдоль улицы и все, — начал оправдываться парень. Егор его перебил коротким и емким: — Потом объяснишь. Сам он развернулся к вышедшему из машины Виталию. Тот смотрел на Егора с противной усмешкой на губах. Захлопали дверцы машины и к нему присоединились два его друга. Егор, вопреки ожиданиям Натальи, заговорил первый: — Тебе что-то вчера было не понятно? — Так улица вроде не купленная тобою, где хочу там и еду, — нагло произнёс Виталий. — Из-за тебя чуть пацаны не пострадали. — А нечего без водительского удостоверения за руль садиться, не доросли ещё, — зло усмехнулся Виталий. — За рулем могли и не они быть, Виталя, вали в город по-хорошему. — А ты умеешь по-плохому, прям удивил. Егор весь подобрался, подался вперёд к Виталию и чуть не зарычал. — Я по-разному умею, тебе не понравится. Обстановка накалилась, парни, что выпрыгнули из машины, встали позади Егора. Справа от Виталия стояли два его дружка. По численности они совпадали, но по силам, вряд ли два парнишки смогут совладать с мужчинами, да и не факт, что поддержат Егора. Что делать Наталья не знала, а между мужчинами явно назревала драка. — Это тебе не понравится. Ты же помнишь, из нас двоих всегда наказание получал ты, думаешь что-то изменилось, — прохрипел Виталий. Егор резко схватил его за грудки, припечатывая спиной к машине. От удара у Виталия мотнулась голова. Два друга Вита сорвались с места. На удивление Натальи парнишки, которые катались на ее машине, отсиживаться не стали. Перегородили дорогу дружбанам Виталия. Неизвестно чем бы закончилась эта потасовка, но в начале улицы показался полицейский УАЗик. Наталья про себя выдохнула, тогда как все другие замерли в напряженном ожидании. Машина остановилась рядом с ними. Пашка выпрыгнул, едва успев заглушить двигатель. Оглядел диспозицию. Егор уже отпустил Виталия и отступил на шаг назад. Ребята тоже отошли по-дальше. — Что случилось? — спросил Пашка. — Да вот, ребята на машине без прав катаются, съехали в кювет, мы им помочь хотели, но местное население, — кивнул в сторону Егора, — возражает. Егор стоял молча. У Наташки от несправедливости казалось все волосы на загривке дыбом встали. Очень хотелось кинуться на этого урода и расцарапать все лицо, за ее мытарства вчерашние, мальчишек испугавшихся, Егоровы синяки. — Ты, уж, гражданин начальник, — развязно продолжил Виталий, — разберись как следует, накажи виновных. — Разберёмся, — буркнул Пашка, — вы тут каким ветром? — Так поехали траву смотреть, подошла для покоса или нет, дядька велел, у него надеяться сильно не на кого, мужиков-то в семье нет, только дочь. Если Виталий ставил цель этим заявлением Пашку уязвить, то у него получилось. Тот замолчал, крепче сжимая челюсть. Понятно, что Буниным мужские руки нужны, но пойти на чужой двор пахать Пашка не мог. Его бы потом мать вычитала как первоклашку, про батю думать не хочется, тот скорее всего молча отходил по шее. Мужем Надюхи он не был, поэтому и оснований ввязываться в чужое хозяйство у него нет. — Ладно, поедем мы, дела, — попрощался Виталий. Усаживаясь в машину, кинул на Наталью сальный взгляд. Наталье от него стало мерзко. Вот же скот. Павел повернулся к Егору. — У меня дел за гланды, нахрен ты разводишь тут. Вит конечно гадость редкостная, но мараться об него. — Таких как он, надо в младенчестве душить, как котят, чтобы не портили окружающую атмосферу. Больше Егор с братом разговаривать не стал. Развернулся к мальчишкам: — Если с машиной будут неполадки, отрабатывать запчасти будете у отца тяжелым физическим трудом. Пацаны стояли опустив головы вниз. — И запомните, учиться ездить нужно на механике, — отвесил обоим по подзатыльнику, — у бати УАЗик, на покосе гонять самое то, или на тракторе, ещё лучше, на всю жизнь запомните как скорости переключать. Домой брысь, и чтобы завтра к восьми были как штык. Мальчишки кивнули и отправились по улице. Егор уселся за руль и глядя на стоящую столбом Наталью рявкнул: — Ты чего встала? Сядь. Она быстро подхватившись, уселась на переднее пассажирское сиденье. Егор медленно выехал из канавы и поехал по улице, дальше по проселку в поле, до первого лесочка. — Мы куда? — спросила отмершая Наталья. — Сейчас завезу тебя в лес и отымею, — грозно произнёс Егор. Наталья на его заявление только усмехнулась. Напугал ежа голым задом. Егор и правда затормозил у самых берёз в первом лесочке. Вышел из машины, захлопнув за собой дверцу. Встал перед капотом, пристально глядя на Наталью. Снова эти темные провалы глаз, влекущие ее в водоворот страсти. Наталья смотрела на него через лобовое стекло и сжимала ноги. Внизу живота болезненно тянуло, руки стиснула в кулаки. Егор усмехнулся привычно искривив губы и все. Как выстрел. Наталья не помнит, как выбралась из машины и оказалась сидящей на капоте. Хорошо ее машину отмыли и проехали они совсем немного, иначе бы на пыльной машине четко отпечатался силуэт ее пятой точки. — Капот помнём, — проворчала между жадными, жалящими поцелуями.